Иная кровь. Часть 3. К истокам

Калюстианцы тоже не оставались в обиде. Им Кай пообещал вернуть ликвороносную массу в долины близ Корсиона, и одновременно проследить, чтобы Хищида не проникла в город. На этом Кай прикусил язык, чтобы случайно не пообещать человечеству полную защиту от самодела. Он и так взял на себя слишком много обязательств. Пока Калюста слушал благосклонно и, кажется, не возражал, но всегда оставался шанс божественного недопонимания.

В конце концов, у него был еще один аргумент, чтобы заставить Тиля и калюстианцев согласиться на его условия. Во время разговора волна Хищиды аккуратно оползла людей и медленно потекла в жилой коридор шахты по направлению к столовой. Кай, будто бы не заметив движения самодела и озабоченные взгляды собеседников, "спохватился" не сразу и мановением руки вернул Хищиду обратно. В дорожденных снах он как-то видел дрессировщиков из цирка, которые заставляли клыкастых тварей бесцельно прыгать на тумбы, ходить на задних лапах и выполнять разные человеческие прихоти. Сейчас Кай ощущал себя подобным дрессировщиком — с той разницей, что у него не было ни кнута, ни пряника. Оттого в голове рождалась другая ассоциация — с тем, кто прыгает ночью с утеса в незнакомые воды. Оставалось надеяться, что рифов внизу не будет.

Выслушав его условия, ни горцы, ни калюстианцы не колебались ни секунды. То ли просьба Кая показалась им несерьезной для подобной сделки, то ли волны резвящейся за спиной Хищиды сделали их сговорчивыми и покладистыми.

Кай едва заметно выдохнул и попросил Хищиду спрятаться в камнях. Ее присутствие напрягало даже его. Оставалось дождаться, чтобы новые партнеры выполнили свою часть сделки — напали на Гравия Златозуба и спасли Тупэ с Десятой. А после прошлись рейдом по другим шахтам и предложили отпустить подравненных из всех ям смерти. Их задача облегчалась тем, что до рудника Златозуба с ними отправлялся Кай — вместе с Хищидой, которая должна была психологически устрашить врага, пока гномы с церковниками будут захватывать шахту Гравия и менять законы Асырка. Тиль поклялся, что и сам давно хотел отпустить подравненных, так как они много едят и плохо работают. Если бы не калюстианцы, он бы, пожалуй, не так охотно согласился на конфликт с другими рудниками, но вооруженные риппами церковники меняли дело.

На этом совещание закончилось, и Кай удалился с Хищидой в темноту — дожидаться боевой готовности неожиданных союзников, которые пообещали уложиться за полчаса. Уже там, сидя на камнях и дрожа от холода, Кай понял, чего лишился, выбрав путь Хищиды. Несмотря на привлекательную человеческую оболочку, он всегда будет здесь чужаком, тем самым, про которого потом скажут — изгой, нелюдь, не наш.