Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
...Саннаэтель проснулся на другой день, с радостью отметив, что его сил значительно прибавилось. Теперь блокирование боли от ударов хлыста не составляло никакого труда. Его просто переполняла энергия, чего нельзя было сказать о Ранхгарте. Бледный, темные круги под глазами, но веселый блеск в глазах, тот же. В этот день Ранхгарту не везло, ему не давались ни боевые заклинания, ни магические плетения. Один из эльфов в группе, ненавидевший Ранхгарта не меньше Саннаэтеля, а может, просто завидовавший ему, стоял, подбоченясь, на камне, и специально издевался над промахами темного, стараясь задеть его посильнее:
— Что же ты, Ранхгарт? Говорил, что можешь пять огненных шаров удерживать одновременно, хвастался, что можешь разводить их, и бить ими одновременно по точкам, расположенным в противоположных сторонах друг от друга. А на деле? Одним шаром не смог попасть по цели? Все остальные твои россказни такое же вранье?
Ранхгарт молчал, но его взгляд обещал, обещал, обещал... так много.
Саннаэтель проходил мимо спорящих, не вступая в беседу и почти не обращая на них внимания, только с его пальцев сорвался невидимый вихрь и целенаправленно понес воздушный поток, формирующийся в процессе движения в стрелу. Невидимая стрела ударилась о землю под основанием камня, на котором стоял эльф, и сдвинула пласт земли. Потеряв опору, камень качнулся, эльф, не ожидающий этого, шмякнулся на землю, ошалело оглядываясь вокруг.
— Ты чего? — любезно спросил сидящего Саннаэтель. — Тебя что, ноги не держат?
Краем глаза Саннаэтель успел заметить легкий, почти незаметный поклон Ранхгарта — тот понял, что только что произошло. Саннаэтель таким же почти незаметным кивком головы учтиво вернул благодарность.
Глава 22
Любопытство не давало Ранхгарту покоя, впрочем, не только ему одному. Вопрос о том, что произошло между Лордом Даххарстом и его молодой женой в первую брачную ночь, когда он чуть не убил ее, а потом и ее брата, пришедшего на помощь, волновал всех во дворце.
Получить ответ было не у кого. Лорд Даххарст после бегства жены, словно под землю провалился. Предположения о случившемся строились самые разные. Начиная с самого очевидного, что молодая жена обманула надежды Даххарста и оказалась отнюдь не невинной, несмотря на юный возраст и ангельскую внешность, заканчивая самыми экзотическими, например, о том, что Ализе своей ведьмовской силой пыталась поработить Даххарста, забрав его душу.
Самые гнусные слухи распускали дамы, весьма разочарованные тем, что какое-то светлое, невзрачное (по их меркам) недоразумение заграбастало такого невероятно привлекательного мужчину, да еще принудило его пройти все нерасторжимые обряды единения.
Но наибольшее недоумение вызывало полное отсутствие каких-либо действий со стороны Даххарста после ухода Ализе. Даххарст просто исчез. Такое поведение ему было совершенно несвойственно. Вот если бы он отправился к Светлым, требовать принадлежащее ему по закону, наводя такого шороху, что об этом помнили бы и через века, это соответствовало бы его характеру, а так... Все терялись в догадках.
До знакомства с Ализе и Саннаэтелем все это Ранхгарта не особенно волновало. Когда Ализе сбежала от мужа, Ранхгарт был еще достаточно мал, чтобы подобные любовные истории его интересовали, да и позже он совершенно равнодушно относился к судьбе Даххарста. Ему достаточно было знать, что до своей свадьбы Даххарст считался шестым претендентом в очереди на престол, а Ранхгарт — девятым. После женитьбы на Светлой, согласно законам Империи, Даххарста вообще исключили из очереди на Престолонаследие, и Ранхгарт теперь стал восьмым.
Если знать, кого и о чем спрашивать, можно получить много важной информации. Ранхгарт, например, понял, что Ализе даже не знала о нерасторжимом ритуале единения. На ритуале настоял лично Даххарст. И вообще, все, кого Ранхгарт опрашивал, в один голос говорили, что Даххарст просто голову потерял от любви к Ализе.
"Значит, все-таки Ализе обманула надежды Даххарста, разочаровав его до такой степени, что он чуть не убил ее, а заодно и ее братца!" — думал Ранхгарт, приглядываясь со жгучим любопытством к Ализе.
Но даже один взгляд, брошенный на нее, отметал мысль, что Ализе могла оказаться распутной, развращенной девицей. Ранхгарта не обманул бы ни скромный вид, ни стыдливо опущенные глаза, ни робкая улыбка, такая, как у некоторых из его бывших любовниц. Они изображали из себя недотрог, чтобы выкачать из поклонника побольше денег. Впрочем, Ранхгарт всегда был более чем щедр.
Так вот, Ализе ничуть не походила на таких девиц. Ее искренность, чистота и невинность ощущалась даже таким циником, как Ранхгарт.
"Невинность... Стоп! А чем тогда занималась Ализе с мужем в первую брачную ночь?! — поразился Ранхгарт. — Чтобы Темный сдержался?! Быть такого не может! Ни за что не поверю".
Ответ на этот вопрос могла дать только сама Ализе, и Ранхгарт... спросил ее об этом.
Разумеется, разговаривать пришлось в присутствии брата. Да и говорил, в основном, Саннаэтель, Ализе только слушала, опустив голову и время от времени кивком подтверждая его слова.
... — Свадебная церемония проходила во дворце Правителя. Со стороны невесты был только я. У меня было именное приглашение Правителя, гарантирующее полную безопасность. Кстати, только благодаря ему, мы и вырвались.
После окончания церемонии приглашенные гости остались на праздничный ужин. Ализе, чувствующая себя очень уставшей, отправилась в свои комнаты переодеться и немного отдохнуть. Я тоже не захотел присутствовать на ужине и ушел в предоставленную мне комнату.
На душе было очень тяжело, я понимал, что, начиная со следующего дня, больше не увижу сестру. Лорд Даххарст вполне недвусмысленно намекнул, когда мы ненадолго остались наедине, что не видит необходимости в моих частых встречах с Ализе.
Я смотрел в окно на ночное небо, дожидаясь утра, когда Ализе неожиданно позвала меня на помощь по ментальной связи.
Я ворвался к ним в комнату. Ализе, скорчившись, сидела на полу, Даххарст недалеко от нее стоял на коленях, держась за живот.
"Это я его ударила нашим родовым проклятием", — тихо объяснила Ализе.
Я бросился к сестре, помог подняться, подхватил ее на руки, чтобы унести прочь из этой комнаты, но Лорд Даххарст не позволил. Вот тогда он и ударил меня плетью тьмы. От боли я уронил Ализе на пол, ярость и ненависть к Даххарсту были такими, что я, не задумываясь, ударил его смертельным проклятьем. Но Даххарсту удалось блокировать его, проклятье разлетелось вместе с крохотными кусочками тьмы, поразив Ализе, которая сидела на полу.
Применение чужеродной магии почувствовали все во дворце, прибыла охрана. Я потребовал, чтобы мне разрешили покинуть дворец вместе с сестрой.
Лорд Даххарст почему-то молчал, и мы телепортом вернулись в Академию. На тот момент она была нашим домом. Но потом, испугавшись, что Даххарст потребует возвращения Ализе, мы бежали...
Ранхгарт слушал очень внимательно, боясь пропустить хотя бы слово. Поведение Даххарста выглядело диким и нелогичным.
— Ализе, — обратился он к девушке, — почему Даххарст ударил тебя? Почему он напал на тебя? Он что-то говорил, как-то угрожал или предупреждал тебя?
Ализе отрицательно замотала головой.
— Он хотел убить меня, укусил за шею до крови, — жалобно ответила девушка. — Тогда я его и ударила.
— Я ничего не понимаю, — честно признался Ранхгарт. — Может, Даххарст был под действием какого-то заклятия? Ты не обратила внимания, какого цвета у него были глаза?
Ализе покачала головой:
— В глаза я не смотрела, но руки у него дрожали.
Глава 23
Рассказ Саннаэтеля и Ализе не удовлетворил Ранхгарта, он чувствовал — было что-то еще, что-то такое, чего Ализе не заметила или на что не обратила внимания, и произошло это до того, как они с Даххарсттом стали убивать друг друга. Поэтому он решил поговорить с Ализе с глазу на глаз, без присутствия брата.
— Ализе, — мягко начал Ранхгарт, — то, что у тебя случилось с твоим мужем, как-то неправильно. Может, ты не все нам рассказала? Клянусь, что я никогда не воспользуюсь твоей откровенностью, никогда не обращу ее тебе во вред. Я очень тебя прошу, расскажи о своей свадьбе с самого начала.
— Да я ничего не утаиваю, — искренне воскликнула Ализе. — Эта свадьба казалась мне каким-то кошмаром, и в памяти осталась только кусками. Сначала — долгая церемония венчания. Мне было страшно и невесело. Вокруг ни одного доброжелательного лица. Мужчины смотрели на меня оценивающе, а женщины — с откровенной враждебностью. Саннаэтеля оттеснили куда-то в задние ряды, и я чувствовала себя, словно в окружении стаи волков. Потом эти браслеты... было так больно! Они выжигали кожу, хотя, когда боль прошла, никаких следов не осталось. Я едва держалась на ногах, и Даххарстт позволил мне уйти в мои комнаты.
— Так, — быстро сказал Ранхгарт, слушавший внимательно и сочувственно, — теперь рассказывай очень подробно, не опуская ни одной мелочи.
— Ну, я зашла в комнату и стояла, не зная, что делать дальше. Свадебное платье мне шили эльфийки, специально присланные моей тетей. Они говорили, что снимать платье мне будет помогать муж. На рукавах, на запястьях, было по восемнадцать пуговок, и пятьдесят четыре — на спине. Швеи объясняли, что так задумано специально. Муж, расстегивая каждую пуговку, целует открывающееся место. Поцелуй за поцелуем. Сначала одну руку, потом другую, потом пуговки на спине. Сама, без помощи, я не смогла бы переодеться, а никаких служанок мне не выделили. Тут в комнату зашел Даххарстт. Он за секунду изорвал платье в клочья, а потом зубами впился в шею, — при этих словах Ализе заплакала.
Женских слез Ранхгарт не выносил категорически, особенно таких, без рыданий, истерик, но от этого еще более горьких и безутешных. Как ни хотелось ему потрясти Ализе, вытягивая из нее дополнительные подробности о такой неудачной первой брачной ночи, пришлось оставить ее в покое.
Этот рассказ не выходил у него из головы, особенно на него произвели впечатление эти пуговицы. Чем больше он о них думал, тем большее негодование его охватывало. "Это же надо до такого садизма додуматься! — возмущался он. — По очереди расстегивать каждую пуговичку, зная, что под одеждой прячется жаркое женское тело, изнывающее в ожидании ласк. Хотя, конечно, если и до церемонии была возможность заниматься любовью, то можно и порасстегивать. А если нет? Да если бы такое случилось со мной, эти пуговицы посыпались бы, словно горох, разлетаясь в неизвестных направлениях!"
Хотя представить Ализе подобной "горячей штучкой" он не смог бы при всем своем воображении. Определение "отмороженная", причем, в самой крайней степени отмороженности, ей больше подходило. То, с каким благоговением она рассказывала об этих проклятых пуговицах, наводило на мысль, что она всерьез ожидала подобных действий от Даххарстта.
Ранхгарт вдруг перестал смотреть на рассказ Ализе глазами девушки, он представил себя на месте Даххарстта и постарался с этой точки зрения оценить все его поступки.
В то, то Даххарстт преодолел столько препонов на пути свадьбы со Светлой, вплоть до лишения права Престолонаследия, лишь для того, чтобы иметь удовольствие убить ее, Ранхгарт отказывался верить категорически.
В то, что Даххарстт захотел бы убить Ализе из ревности, он тоже не верил. Даххарстт, как и всякий Темный, нашел бы много более приятных способов для себя и неприятных для изменщицы, чтобы ей отомстить, не прибегая к убийству.
"Так, начнем все сначала, — пытался рассуждать Ранхгарт. — Даххарстт встречает на балу этого полумертвого задохлика Ализе и влюбляется в нее до такой степени, что предлагает выйти за него замуж. Здесь все понятно, — удовлетворенно констатировал он. — Дальше. За месяц, пока шла подготовка к свадьбе, он к ней не притронулся. Да что там не притронулся, он даже не поцеловал ее ни разу по-настоящему!" — поразился такому вопиющему факту Ранхгарт. Сам он на подобный подвиг ни за что бы не отважился.
Ранхгарт густо покраснел, вспомнив, как стырил из дедовой сокровищницы кольцо-артефакт, чтобы подарить его этому ублюдку — брехуну Саннаэтелю-Севилии. Кольцо должно было бы переносить "девушку" прямо в его "келью", и там...
"Э-эх! Что вспоминать? — горестно вздохнул Ранхгарт и снова переключился на историю Ализе. — В течение предсвадебного месяца у Даххарстта было столько проблем, требующих решения и его вмешательства, что такое целомудрие и воздержание не были чем-то сверхобременительным, — Ранхгарт довольно хмыкнул, картинка вырисовывалась вполне такая себе реальная. — И что же случилось потом? Допустим, когда все проблемы остались позади, и невеста стояла рядом с ним, он, наконец, смог осознать, что его мечта сбылась, и его любимая теперь принадлежит ему целиком и полностью. Наверняка Ализе была восхитительна, пленительна, прекрасна, желанна и так далее. Наверняка Даххарстт, так усиленно добивавшийся ее, дрожал от счастья в предвкушении близости со своей юной женой..."
Глава 24
"...А что испытывала Ализе в тот момент к жениху? — вдруг спросил самого себя Ранхгарт. — Позже, когда ей удалось вырваться из дворца, и все десять лет, пока она скрывалась — понятно. Они с Саннаэтелем ненавидели Даххарстта. А вот как Ализе относилась к будущему мужу перед свадьбой? Что она к нему испытывала до того, как все случилось?"
Ранхгарт снова отправился к Ализе:
— Я слышал, как Саннаэтель проклинал тот бал Весеннего Равноденствия, случившийся десять лет назад. Тогда ты встретила Даххарса. Но десять лет назад ты, наверняка, так не считала, правда? В тот момент ты была счастлива и горда, что Лорд Даххарс стал ухаживать за тобой и пренебрег всеми женщинами, которые добивались его внимания, а таких, наверняка, было немало. Расскажи, как произошла встреча, и как он проявлял свое внимание, — мягко и осторожно попросил Ранхгарт, понимая, насколько личный вопрос задает, вопрос, на который она не обязана отвечать.
Но Аизе ответила. Честно и бесхитростно.
— Я боялась его до дрожи в коленях.
— Боялась?! — поразился Ранхгарт. — Зачем же тогда ты согласилась выйти за него замуж? Знаешь что? Давай рассказывай с самого начала. Как он посмотрел, как ты посмотрела, что он сказал, что ты ответила... И так далее, как вы, девушки, любите рассказывать. Кто на кого смотрел, и какое у него при этом было выражение глаз. И каким был голос, когда он обратился с вопросом. Ты же помнишь? Девушки почему-то такие несущественные мелочи не забывают, — с нескрываемым сожалением добавил Ранхгарт, которого девушки не раз приперали к стенке, воспоминаниями о подобных мелочах, заставляя признаться, что именно он, сам, с мастерством профессионального обольстителя соблазнил их, невинных овечек,
— Все началось за день до бала, — немного подумав, начала рассказывать Ализе. — Ко мне подошел ректор Академии и попросил разрешения представить мне на этом балу своего племянника Ариниэлля, уверяя, что это в высшей степени достойный молодой человек, и что знакомство с ним ни в коем случае не уронит чести и достоинства моей семьи. Я согласилась.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |