Прода от 31 декабря 2016 г.

— Нет, только не отпускай — надо их подержать какое-то... О!

Где-то в глубине камня послушался грохот, глухой лязг и утробный шум, после чего стена впереди начала медленно подниматься вверх.

— Ловкость рук... — небрежно отряхнула руки апостол. — И совершенно никакого мошенничества!

— Раз так, то ты либо ты невероятно везучая, либо была знакома с конструкцией таких вот хранилищ, — хмыкнул разведчик.

— А моё величие ты в расчёт не берёшь?

— Твоё что?..

— Величие, — терпеливо объяснила Эрин, наблюдая, как каменная плита по меньшей мере в полметра толщиной уползает вверх. — Ве-ли-чи-е. Это как моё обычное состояние, только ещё более потрясающе и почти гениально.

— А почему тогда "ловкость лук", а не какая-нибудь дверевзламывающая магия?

— Так не дураки систему защиты ставили, — хмыкнула жрица. — Тут вся механическая начинка настроена на сильную магию — стоит только рассчитать что-то сложнее простенького огонька-светлячка, как всё внутри разрушится и заблокируется.

По ту сторону секретной двери обнаружилось помещение примерно пять на пять метров по площади и почти пустое, если не считать полудюжины сундуков в углу.

— А где драгоценная утварь, горы монет, могущественные артефакты и прочие ценности? — поинтересовался Сергей, оглядываясь по сторонам и не находя ничего кроме пыльных каменных стену. Ну, если не брать в расчёт сундуки.

— Видимо, в следующем подземелье, — невозмутимо произнесла апостол, подходя к тем самым сундукам.

Короткий взмах выхваченным клинком, с лязгом прорубивший окованный железом бок сундука, будто бы это было не крепкое дерево и металл, а гнилая тыква. Молодецкий пинок по крышке, которая с грохотом распахнулась, и...

— Ну вот, — небрежно произнесла Эрин. — Как просил — ценности.

Внутри сундук оказался доверху забит одинаковыми холщовыми мешочками.

— Это что? — поинтересовался Вяземский.

— Ценности.

— Допустим. А они стоят того, чтобы ради них брать штурмом имперские форты и убивать людей десятками?

Апостол вместо ответа вспорола своим клинком один из мешочков, который тут же брызнул золотистым песком.

— Как думаешь, несколько фунтов золотого песка стоят того? — задала в общем-то риторический вопрос жрица. — Кстати, надо будет сообщить имперцам о золоте.

— А разве они не в курсе, что у них есть несколько фунтов золота в этом форте? — слегка иронично спросил разведчик.

— Может — в курсе, а может — и нет, — в тон ему ответила девушка. — Обычные холщовые мешочки, обычные сундуки для ценностей... Хотя, например, на каждом мешочке должна быть сургучная печать Золотой палаты.

— И никаких исключений?

— Ни малейших. Имперцы — знатные бюрократы, скорее небеса снова рухнут на землю, а Тибр и Ефрат потекут вспять, чем Золотая палата откажется от бюрократической волокиты. Спорю на щелбан, что это золото — неучтённое, и либо кто-то проворачивает тёмные делишки на рудниках Ржавого кряжа, либо в Восточном пределе расплодились непатентованные добытчики золота. А, может, и всё сразу.

— Мир другой, а всё по-прежнему, — вздохнул Вяземский. — Люди гибнут за металл.

"Капрал" (жарг.) — младший сержант.

Батальонно-тактические учения