Прикладное Маггловедение

Теперь я всерьёз занялся личными делами. Слева положил пергамент и Самопишущее Перо, справа — планшет со стилусом. Самопишущему Перу я диктовал то, что нужно было потом обдумать или просто не забыть. Конечно, у маггловского планшета тоже была функция голосового ввода, но... Самопишущее Перо, в отличие от планшета, никогда не ошибалось, записывая именно то, что я хотел сказать. Не знаю, может произношение не совсем маггловское, может, надо думать, как маггл, а может система голосового ввода у магглов недоработана, но планшет часто писал совсем не то, что я ему диктовал. Поэтому я использовал планшет исключительно как источник информации, у него есть доступ в маггловский интернет, и он мне нужен, потому что я не знаю о мире магглов слишком многого. Например, я не знал, что за аббревиатура постоянно появляется в личных делах — SAS. Оказалось, что это «Специальная Авиационная Служба Её Величества», элитные войска, специализирующиеся на диверсиях, антитеррористических операциях, урегулированию и разжиганию конфликтов и прочей маггловской секретной возне, о которой можно спокойно прочитать на всяких профильных сайтах. То, что доктор прописал для моего маггла.

Примечательно, что упоминаемый дедом психопат в SAS не служил, он был просто милым любителем взрывать автобусы и дома, с длинным списком успешно взорванных объектов, бывшим террористом ИГИЛ, который раскаялся, вернулся в маггловскую Британию вместе с женой и сыном. При чём, MI-5, которое как раз и отвечает за безопасность Великобритании от террористических угроз, не имеет ни малейшего понятия о том, что Джон Кэсседи был радикалом-исламистом! Что ещё более заба...

— Угадай, кто? — ворвался в мои размышления голос Гойла. Прямо у меня над правым ухом, ещё и глаза ладошками закрыл. Как девчонка, ей богу.

Я уже открыл рот, чтобы высказать Винсенту, что я о нём только что подумал, но тут же захлопнул рот — потому что закрывшие мне глаза руки не были граблями Гойла. У Винса клешня такая, что две моих в неё влезет, а закрывшие мне глаза ладошки были даже меньше, чем у Мири. Почему я сравнил с Мири, интересно? Руки принадлежат девочке?

Если подумать с этой стороны, то на подобные выходки из круга моих ровесников способны скорее девочки, чем мальчики. Но это явно не Мирейна, мы с ней не в таких отношениях, хоть она и моя невеста, чтобы наскакивать на меня сзади и задавать такие вопросы, да ещё и чужим голосом. Среди всего нашего круга общения достаточно безголовая и предприимчивая для такого розыгрыша только Элена Забини. Однако, она не могла бы подбить Гойла на розыгрыш с его голосом. Чары, изменяющие голос? Поскольку у Элены нет своей палочки, она попросила кого-то наложить ей на горло чары, копирующие голос Гойла? Или же...

— Забини, тебе наконец-то купили палочку? — ехидно спросил я.

— Четыре секунды, пятьсот двенадцать миллисекунд, — донеслось мне в ответ скрипучим голосом откуда-то от двери.

— Ну во-о-от! — разочарованно протянули из-за спины всё тем же голосом Гойла-младшего.

Руки с моего лица убрались, возвращая мне, наконец, возможность видеть, да и сама Забини оказалась справа от меня, гордо демонстрируя мне свою волшебную палочку: длиной где-то около двенадцати дюймов, выполненная из тёмного дерева, цветом напоминающая скорее молочный шоколад, с рукоятью, на которой серебром были отделаны бабочки. Чем-то эта рукоять напомнила мне рукоять моей палочки, возможно, что их делал один и тот же мастер?

— Работа фрау Киршнер? — спросил я наугад.

Забини кивнула в ответ. Сама Элена была смуглокожей обладательницей каштановых волос и редкого миндалевидного разреза зелёных глаз. На пару дюймов выше меня, что вызывало множество насмешек среди сверстников и лютую зависть с моей стороны, она ещё и носила ботинки на высокой платформе. Она вообще была единственной девушкой из моих знакомых, которая совершенно не признавала туфель — на ней всегда были эти высокие кожаные ботинки, чуть ли не военного образца. Из одежды на ней были камуфляжные штаны со множеством карманов и обтягивающий топик, оставляющий открытым пупок и плечи. Топик был выполнен в той же расцветке, что и штаны, и теперь, будучи подкованным в маггловском оружии, я мог уверенно сказать, что это городской пиксельный камуфляж.

Задорно вздёрнутый курносый нос, собранные в небрежный короткий хвост волосы и не покидающая лицо ехидная улыбка делали Элену похожей на озорную дворовую девчонку, а не на дочь Благородного и Древнего Дома Забини. Впрочем, по характеру она и была задорной дворовой девчонкой. Нет, разумеется, на приёмах и любых мало-мальски серьёзных мероприятиях Элена была образцом аристократизма, скромно улыбалась, в точности соблюдала этикет и общалась предельно вежливо... Но на самом деле она была неудержимым генератором событий с языком без костей, который, казалось, жил собственной, отдельной от Элены жизнью. Забини-младшая умудрялась делать два дела одновременно и при этом забалтывать тебя так, что ты не замечал, как оказывался в какой-нибудь дурацкой ситуации, которую она загодя подстроила ещё вчера.

Ужас, кошмар и главный источник веселья в компании моих сверстников, не стесняющийся разыгрывать даже взрослых. Изворотливая — ей всё всегда сходило с рук, даже когда она умудрилась заставить поскользнуться во время танца моего отца. Хотя, наверное, тогда просто никто не узнал, из-за чего поскользнулся Драко Малфой, и как всегда наказали домовиков. В любой непонятной ситуации наказывай домовика — не ошибёшься.

— А ты не отвлекайся! — бросила Забини в сторону двери голосом Винсента. — Записывай давай, пока не забыли результат.

Я повернулся посмотреть, кто из нашей компании попал под каблук Элены на этот раз. Жертвой оказалась моя дражайшая невеста.

Мирейна Нотт сегодня была одета в лёгкий летний свитер тёмно-зелёного цвета, узор на котором напоминал обвившую тело змею. Из-под свитера выглядывала плиссированная юбка, расчерченная столь любимой девочкой шотландской клеткой, на ногах были тёмно-зелёные, под цвет свитера, чулки без всяких узоров и ставшие уже привычными туфли на небольшой платформе.

В этот момент мне почему-то подумалось, что у Мири есть комплекс по поводу роста, ведь она даже меня ниже на несколько дюймов, а я из нашей компании чуть ли не самый маленький. Платформа на туфлях была небольшой лишь по сравнению с платформой на «внедорожниках» Забини, а если не брать их в расчёт, то довольно высокой — чуть меньше двух дюймов.

В правой руке Нотт-младшая держала вставленные в резную деревянную рамку, изображающую пальмовый лес, песочные часы, в нижнем отделе которых песок собирался не в кучку, а маленькую луковицу с человеческим лицом. «Бурчащий Хронометр» — песочные часы, отмеряющие время с точностью до миллисекунды. Их нужно просто перевернуть, чтобы песочная рожица оказалась сверху — тогда рожица превратится в цифры, показывающая миллисекунды, секунды, минуты, часы, дни и так далее, пока Хронометр не перевернут обратно.

При этом Хронометр останавливался не только когда его перевернут обратно, но и при определённых условиях, которые ему можно было надиктовать перед запуском или даже во время работы. Кроме того, Бурчащий Хронометр можно было попросить бурчать текущий отсчёт через определённые промежутки времени, за что он и получил своё название. Ну и бесполезной опцией шла способность Хронометра помнить каждое засечённое на нём время и условия, при которых он останавливался. Его даже можно было заставить запоминать отсчитанное время при срабатывании нескольких разных условиях, причём неограниченное количество раз, но этим вообще мало кто пользовался.

Недостатком Бурчащего Хронометра была его болтливость. Если он не считал время, то мог начать рассказывать всякую чушь про то, как раньше было лучше, как им раньше пользовались, и даже целые байки из своей бурно бурчащей жизни. Впрочем, если его поместить в чехол, или просто накрыть не пропускающей свет тряпицей, то он быстро успокаивался.

В другой руке у Мири был Самопишущийся Пергамент. С точки зрения магии, он был очень близок к Самопишущему Перу, лежащему у меня на столе, только заклинания были наложены не на перо, а на сами чернила, которые наносились на верхнюю часть пергамента в форме детально прорисованного орлиного пера. Если «обычное» Самопишущее Перо при команде «пиши» поднималось и обмакивалось в чернила, то Самопишущийся Пергамент отделял от себя чернильное перо, и уже оно начинало писать по тому же самому пергаменту, тратя запас собственных чернил. Потому он и был Самопишущийся, ведь он писал сам себя.

Этот артефакт был одноразовым, но зато его можно было свернуть и сунуть в карман, да даже небрежно смять или порвать, ведь пока верх пергамента с рисунком пера оставался целым, перо могло писать под диктовку. А в целом, принцип один: команда «пиши», после которой перо начинает писать то, что ему диктуют, и команда «прекрати писать», собственно, отключающая чары в пере или пергаменте.

К пергаменту и обратилась Мирейна, состроив страдальческую, но почему-то невероятно милую рожицу:

— Пиши, — тяжело вздохнула благоверная. Нарисованное на пергаменте перо тут же шевельнулось и приподнялось над листом, обретая объём и рассыпая вокруг фиолетовые искры, и Мири принялась диктовать: — Малфой, угадано верно за четыре целых и пятьсот двенадцать тысячных секунды.

Летающее чернильное перо запорхало по бумаге, выводя буквы. Я обернулся, чтобы проверить, но моё «стандартное» Самопишущее Перо осталось лежать где и раньше, и даже не думало слушаться Мирейну. Интересно, это потому что оно достаточно далеко, или...

— И-и-и у нас но-овый реко-о-орд! — голосом Гойла внезапно проревела Элена.

Дико и нереалистично было слышать интонации рефери и задорные нотки Забини в голосе всегда спокойного, даже флегматичного Винсента. Это был настоящий сюр. Пока я находил дзен в когнитивном диссонансе, Забини продолжила всё тем же голосом Гойла:

— Господин судья, на сколько секунд новый чемпион превзошёл предыдущий рекорд?

Мири посмотрела в пергамент и уже открыла было рот, чтобы ответить, но её опередил Бурчащий Хронометр:

— Малфой произнёс часть имени Элены Забини через четыре секунды и пятьсот двенадцать миллисекунд, что на пять секунд и двести три миллисекунды быстрее, чем Человек-Кирпич.

— Для тебя — мистер Малфой, — на полном автомате поправил я безмозглый артефакт и тут же осознал бессмысленность своей ремарки.

— А вот раньше, — проскрипел Бурчащий Хронометр. — Никто и никогда не требовал вежливости от бедного несчастного измерительного артефакта. Я, вообще-то, точный инструмент, а не мажордом придворный, чтобы политесы тут разводить. Мне сказали, что Малфой, ну я так и запомнил, а мистер Вы там или Профессор — мне знать без надобности...

Нет, даже не бессмысленности. Беспощадности.

— Мири, дорогая, — страдальчески сморщился я. — Я тебя очень прошу, заткни эту песочную луковицу.

Отчего-то покрасневшая Нотт-младшая принялась торопливо запихивать недовольно бурчащий от такого отношения Хронометр в деревянный футляр. Наверное, ей за невежливый артефакт неудобно стало, или стыдно от того, что сразу не догадалось запереть Бурчащий Хронометр в чехол, едва в замерах времени отпала надобность.

— Вау! — радостно произнёс голос отсутствующего в комнате Гойла. — Какое трогательное проявление заботы! Делаешь успехи, Ми-и-ри!

И так она слащаво это «Мири» протянула, что мне изо всех сил стараться пришлось, чтобы не сделать фейспалм. Нотт же на это заявление ещё больше покраснела и выдавила:

— Н-не г-городи ерунды, Эленджайзер!

Вот, довела девочку до бешенства, она аж заикаться начала и покраснела от злости. А Эленджайзером мы Забини прозвали за её неуёмную энергию, в честь безостановочно бегающего по кругу розового зайца по имени Энерджайзер, которого как-то раз кто-то из наших видел в магазине «Всевозможные Волшебные Вредилки» в Косом Переулке. Впрочем, от того зайца было намного меньше проблем — он просто безостановочно бегал, опрокидывая всё подряд и разбивая окна и витрины, только и всего.

— Да брось, Ми-и-ри, — опять это слащавое, голосом Гойла! Даже меня раздражает!

— Все уже знают, что у вас со Скорпиусом дела пошли на лад! Вот он уже нежно тебя называет «Ми-и-ри», а ты отчаянно защищаешь его от Страшного Тёмного Артефакта!

Что? Это... О чём она?

— Не городи ерунды! — возмутился я.

— Да ничего подобного! — одновременно со мной выкрикнула Нотт.

Мы с невестой удивлённо посмотрели друг на друга и резко, одновременно, с громким и выразительным хмыканием, вкладывая в этот звук всё своё отношение к подобным инсинуациям вообще и к нашим отношениям в частности, отвернулись в разные стороны. Я ещё успел заметить, как у Мирейны волосы из какого-то подобия причёски встали торчком в разные стороны.

— Так-та-ак, — довольно протянула Забини. — Вы уже даже возмущаетесь одинаково. Ах! — восторженно продолжила она. — Как бы я хотела иметь такой же счастливый брак, как у вас двоих!

— Завидуй молча, Забини, — пробурчал я, принявшись демонстративно складывать папки с личными делами в стопку. Может, если ей подыграть, она прекратит прикалываться над нашими, и без того непростыми, отношениями с невестой?

И она действительно отвлеклась, разглядывая мой стол через плечо:

— А чем это ты тут занимаешься, Малфой? — прозвучавший прямо в ухо голос Гойла буквально сочился любопытством. Никогда в реальности не слышал в голосе Винса такой эмоциональности, это сбивает с толку... Но недостаточно! Быстрым, но изящным (зря что ли несколько часов флобберов пинал?) движением, я сгрёб личные дела в ящик стола. Потянулся и дважды стукнул безымянным пальцем по правому нижнему углу пергамента и буквы на нём начали быстро исчезать. Теперь, пока не стукнуть четырежды мизинцем по левому верхнему углу пергамента, ничего прочитать или написать на нём не получится. Примитивная, но всё же защита от прочтения. Есть более продвинутая версия этих чар, показывающая содержимое только при произнесении голосового пароля, но она... ну, пожалуй, не имеет смысла в особняке Малфоев. Единственный, кому может здесь взбрести в голову заглянуть в мои записи — Элена Забини, но ей никто не собирался сообщать проявляющую чернила комбинацию.

Впрочем, неугомонная девчонка уже успела схватить лежащий на столе планшет и начала листать открытую в браузере страницу.

— Специальная Авиационная Служба? Как интересно...

Запрыгнув на мой стол, Забини поёрзала попой, устраиваясь поудобнее, и принялась читать открытую на планшете статью, а я в это время отчаянно пытался вспомнить, какие ещё вкладки у меня открыты в браузере. Можно было бы, конечно, отобрать планшет, но тогда эта неугомонная решит, что там что-то действительно важное, поэтому лучше её заболтать.