Легенда Элидианы

Во время их боя принцесса Диана выбралась из пещеры и, испугавшись рёва дракона и изрыгаемого им пламени бросилась бежать куда глаза глядят. Бежала она два дня и две ночи без остановки, но затем силы её иссякли и она упала без чувств. Её нашел проезжавший мимо рыцарь, посадил пере собой на коня и отвёз к отцу, убедив и девушку, и короля, что это он победил дракона.

А принц Дион остался лежать на поле боя. Он бы там и умер, ибо раны его были опасны, если бы его не нашла местная ведьма, собиравшая редкие травы недалеко от драконьей пещеры.

Ведьма забрала принца к себе домой и долго его лечила, но через год не только поставила на ноги, но свела даже воспоминания о шрамах с его тела.”

Из учебника истории для четвертого класса элидианской средней школы.

* * *

Грар был в бешенстве. Умом он понимал, что сердиться можно только на собственную глупость, заставившую его похитить этого дурацкого мальчишку, но не мог спокойно смотреть на происходящее. Эли, которую он уже много лет считал своей собственностью, и весьма ценной, его милая ведьма возится с этим сопляком так, как будто он ей родной! Спасть с ним легла! Ну и что, что между ними ничего не было! Она укрыла их общим пологом! Грела своим теплом!

Ночью он подобрался к их стоянке и хотел обсудить с Эли дальнейшее, а она дрыхла себе, прижавшись спиной к мальчишке, и даже не обратила внимание на присутствие Грара. Можно подумать, он ей никто!

А ведь они давно вместе! Тридцать лет как с куста. Столько было пережито и всё это диким козам под хвост неизвестно из-за чего. Он же уже готов был предложить Эли завести детёныша, но всё тянул, не решался... Боялся ответственности и вот, полюбуйтесь, дотянулся-таки!

Семь лет назад прилетала проведать его матушка. Редкость в драконьей среде: обычно взрослые дети покидают родительскую пещеру для того, чтобы больше никогда туда не возвращаться. Но драконов в мире становилось всё меньше и меньше, а его мать была одной из мудрейших. Да и семья Грара считалась уважаемой: далеко не каждый дракон находил себе подругу своей расы.

Несмотря на то, что матушка была чистокровной, она одобрила выбор сына. Проговорила с Эли целый день напролёт и в заключении сообщила , что Грару повезло: урождённую драконицу ей для сына найти не удалось, а эта девушка вполне способна её заменить.

Элидия понравилась матушке не столько красотой, сколько умом. Действительно, рассудительностью Эли во много раз превосходила своего чешуйчатого друга, хотя тогда ему казалось, что это не имеет значения.

Между прочим старая драконица намекнула, что мудрые драконы — это сказка для людей. Нет, рано или поздно мудрость к ним приходит, но Грар для этого слишком молод. Пока что весь его ум — в голове у Элидии. Так что от добра добра не ищут и если ему нужна пара — то вот она.

Тогда он фыркал, не желая соглашаться с этим нелестным для себя мнением, но и не возражал особо. А сейчас видел, насколько матушка была права.

Это только так кажется, что он дракон и он главный. Грар часто тешил себя этой мыслью, но когда дошло до дела, оказалось, что это далеко не так.

Главная у них Эли! Как она его чехвостила, как выговаривала за идиотскую выходку с похищением! И это она ещё не знала, какую поистине чудовищную ошибку он допустил, спутав мальчика с девочкой!

Когда узнала... Да, хохотала от души, но ему повезло, что не прибила. Она почему-то совершенно не боялась Грара и вполне могла запустить в него каким-нибудь заклятьем, а то и просто треснуть палкой по башке, дождавшись, чтобы он обратился в человека. Называла это “учить дурака”. Знала, паршивка, что он её ни за что не тронет.

Обращаясь к Эли за помощью, Грар не так себе всё представлял. Ему казалось, что она как-то быстро, одним махом переправит принцессу куда-нибудь на равнины и они снова станут жить как жили.

Эх, жаль что сейчас не весна. Весной она бы, наверное, так и сделала: сдала бы похищенную или в данном случае похищенного куда-нибудь в обоз, следующий с товарами вдоль Каруны, заплатила бы Граровым золотом и с чистой совестью вернулась к своей обычной жизни.

Осенью так поступить не получалось: до весны подходящего обоза не предвиделось. Придётся этому принцу недоделанному прожить у Эли целых пять месяцев, прежде чем она сможет отправить его к родным.

Почему-то Грару сразу не пришло это на ум, а то бы он не стал заморачиваться: взял бы оболтуса, отнёс на равнины да и бросил бы там: пусть выкарабкивается. Сразу не сделал, думал, что это девушка, а с ней так поступить было бы чересчур жестоко. Когда узнал, что это парень, было уже поздно: ведьма вступила в дело и теперь всё будет так, как она скажет.

Внезапно Грар с убийственной ясностью осознал, что уже давно живёт по указке Эли. До сих пор это не приходило ему в голову просто потому, что по большому счёту его это устраивало.

Действительно, всё, что они с ней планировали или делали вместе, было хорошо и правильно. Всё, что он учинял по собственному почину, не советуясь с подругой, было глупо и нескладно. Вот как эта заварушка с принцессой, оказавшейся принцем. Были и другие истории, не такие скандальные, о которых Грар сейчас не хотел вспоминать.

Мама была права: идиот, как есть идиот! Элидия — его часть, одна из самых важных и нужных. Как можно было уступить её другому, да ещё и без боя? Практически самому сунуть любимую в объятья чужого глупого парня, похожего на девочку?

Грар снова заметался. Нарезал круги над горами, менял обличья и всё никак не могу успокоиться.

Он готов был схватить Эли и унести в свою пещеру, а противного юнца бросить тут, в горах, но понимал, что это не выход. Эли первая ему не позволит. Он же сам предложил увести принца (правда, тогда он думал, что это принцесса) и переправить домой к родителям. Они даже сторговались! Теперь она на попятный не пойдёт и ему не даст. Вредная! Считает, что каждый должен отвечать за свои поступки.

Было ещё одно обстоятельство... Время! Мало кто из людей знал, что драконы, живущие в горах, на зиму впадают в спячку. Рыцари просто не рисковали лезть в горы зимой и совершали свои походы на драконов в более благоприятные сезоны. А местным было безразлично. Не беспокоит их дракон, не пожирает заблудившихся коров и коз — уже благо. Да и не бродят домашние животные по снегу, стоят себе с в стойле.

Говорили, что морские драконы не отличают зиму от лета и плавают круглый год, но Грар их никогда не встречал и не мог проверить, правда это или нет.

Пройдёт максимум месяц и он заснёт в своей пещере. Выход завалит снегом до весны и никому я не будет туда доступа, даже Эли. Значит, на это время она будет предоставлена самой себе, а вернее нахальному и противному человеческому отродью, принцу нанарскому!

Конечно, если бы Грар смог всю зиму сохранять человеческую ипостась, то вопрос впадения в спячку стоял бы не так остро. Но для него, как для большинства драконов, трудно было сохранять вид человека больше чем трое суток подряд. А стоит в такое время поменять ипостась — и пиши пропало. Заснёт обязательно и хорошо, если в безопасном месте. Именно поэтому он предпочитал зимовать в своей пещере и из-за этого в своё время Элидия ушла жить в домик ведьмы. Прожить почти полгода со спящей чешуйчатой тушей без общения и без обновления припасов человеческой женщине, пусть она и ведьма, было не под силу.

Так он размышлял, нарезая в небе круги над домом своей женщины. Он видел, как Эли привела сюда принца, и ждал, когда она выйдет на крыльцо. Ему надо было с ней поговорить, желательно срочно. Ведь до того момента, когда он впадёт в спячку, оставалось не больше двадцати восьми дней. Всё вопросы, сомнения и недоразумения между ними следовало решить раньше, а то вместо сладких снов ему были обеспечены ужасы до самой весны.

Ждать пришлось почти до заката. Наконец, когда солнце собралось прятаться за горы, Элидия, завёрнутая в тёплую пуховую шаль, показалась на крылечке. Вид у неё был усталый.

Грар мгновенно спикировал и прямо на подлёте обратился человеком. Довольно опасный, а в его состоянии ещё и опрометчивый трюк. Растрёпанные чувства помешали точному расчёту и Грар чуть не полетел вниз головой на камни, но в последний момент собрался и смог зацепиться за толстые дубовые перила.

— Куда летишь, ненормальный? — услышал он спокойный голос Эли, — Сядь, посиди, приди в себя.

— Ты как? — задал он встречный вопрос.

Конечно, он хотел спросить, нравится ли Эли принц и какие чувства она к нему испытывает, но не рискнул. Рассердится, уйдёт в дом и броди потом кругами, проси прощенья. Поэтому Грар ограничился этим бессмысленным вопросом, которому отвечающий придает значение согласно собственным мыслям.

— Я — нормально, — ответила Элидия, — Если не считать этой занозы в заднице, нанарского принца. Наконец-то он угомонился и спит, можно отдохнуть.

— Где ты его поместила? — в голосе Грара против его воли прозвучала ревность.

Эли не обратила внимание, ответила спокойно:

— Во второй комнате, там, где у меня всякое барахло валялось. Расчистила немного, превратила рундуки в топчан, накидала на него тюфяков и подушек, повесила занавеску. Пусть живёт. Там тепло, не замёрзнет. Ты мне лучше расскажи, во что ты вляпался. Принц-то наследный!

Грар уже давно понял, что стал тупым инструментом в чьей-то грязной игре, но всё ещё не желал этого признавать. Слишком обидно было думать, что его использовали, ад ещё небось и смеялись. Дракон, а попался на такую простую удочку! Но с Эли спорить было себе дороже. Он попытался уйти от ответа.

— Ты своего нанарца расспроси, ему виднее, кто хотел от него избавиться.

— И расспрошу, будь уверен, — сердито заявила ведьма, — Тебе ещё разгребать что наворотил.

Увидев, что Грар собирается возражать, махнула на него рукой:

— Не сейчас, я помню про твою спячку. Но вот весной это дело от тебя не уйдёт. Разве ты оставишь безнаказанным подлеца, который тебя так подставил? По-моему, найти его и наказать — дело твоей драконьей чести.

* * *

За долгие годы, проведённые вместе, ведьма давно научилась руководить драконом ко всеобщему удовольствию. Вероятно, это и было секретом благополучия их почти семейного дуэта. Элидия знала, на что надо надавить, на какой струне драконьей души сыграть, чтобы добиться своего. Разговоры про честь, как она давно уже выяснила, были для Грара не пустым звуком. Правда, понимал он это своеобразно.

Он верил, что дракон должен быть мудрым, сильным, великолепным и всегда одерживать верх, по крайней мере в сознании людишек. Они должны его бояться, трепетать, восхищаться, в этом честь драконьего рода и его лично.

Когда он посещал людские поселения здесь, в горах, всё так и было: для горцев драконы были небесными властителями, которым они привыкли поклоняться. На равнинах драконы считались ужасными чудовищами: сильными, злыми, коварными и беспощадными. Там их боялись и ненавидели, но не могли признать в человеческом обличье, так как на самом деле жуткие сказки о страшных драконах были здесь всего лишь досужими байками. Страх и ненависть не были хорошими чувствами, но не ущемляли драконью гордость: слабых и смешных не боятся.

Мысль о том, что человек оказался умнее, смог манипулировать драконом, а потом смеяться над ним в своей людской компании, привели его в ярость.

Этого-то Эли и добивалась. Если Грару что в голову втемяшится, то пиши пропало: пока не совершит задуманного, не успокоится. Значит, он должен воспылать желанием покарать своего обидчика. Как и когда он это сделает — другой разговор. Главное что он теперь не бросит их с принцем на произвол судьбы. Как намеревался.

Дракон тем временем, сидя рядом ней на крылечке и обнимая девушку за плечи, рассуждал вслух.

Лететь сейчас обратно в ту самую таверну было глупо, вряд ли обманувший его человек там так и сидит. Это Грар отлично понимал. Но он был уверен, что весной сможет найти обидчика и покарать, особенно если за дело возьмётся Эли и предварительно вызнает у принца, где тут собака зарыта.

Особенно волновал его вопрос: существует ли на самом деле принцесса Диана, или коварный гад так обозвал принца Диона, чтобы ввести Грара в заблуждение.

Когда совсем стемнело и стало ощутимо холодать, Эли попыталась отправить приятеля домой на ночлег, но он упёрся. С какой это радости он вдруг оставит свою любимую женщину одну ночью? Принц проснётся? Ничего. Как проснётся, так и заснёт. Да и с чего бы? Они ведь шуметь не собираются, совсем наоборот.

Ведьма, слушая дракона. Тихонько смеялась, отлично понимая что им движет. Нанарский принц после выпитых им зелий должен был дрыхнуть без просыпа до самого утра, так что приятному времяпрепровождению ничто не мешало. Эли провела любовника в знакомую спальню. После того, как Грар во всём с ней согласился и поддался на её ухищрения, он заслужил немного ласки. Она, кстати, тоже заслужила.

Утром, правда, пришлось выгонять дракона до того, как проснулся принц. Нечего нанарцу раньше времени знакомиться с собственным похитителем. Мало ли что ему в голову встанет: сбежит ещё, лови его по горам. Да и Грар сейчас рвёт и мечет, ревность совсем его с ума свела. Пусть остынут маленько, а тогда она их сведёт, познакомит, сделает так, что они ещё подружатся и вместе отправятся мстить обидчику, благо он у них общий!

* * *

После мытья, а особенно после лечения, которое устроила принцу ведьма, он провалился и заснул, как малое дитя. Кровать была просторная, тюфяк мягкий, подушка удобная, одеяло тёплое.

Выйдя из ванной в очередных рубашке и подштанниках не по размеру, он позвал Элидию. Та мигом появилась с коробом, из которого торчали горлышки сосудов и хвостики бинтов, так что Дион сразу понял: лечить его собралась. С тех пор как они пришли, ведьма даже не переоделась, так и ходила по дому в том же, в чем шла по лесу, только куртку сняла и сапоги. Долго разглядывать себя Элидия Диону не . Отдёрнула занавеску и показала принцу его ложе: топчан, прикрытый лоскутным одеялом..

Ну что ж, во время охоты приходилось спать и в худших условиях. Топчан оказался довольно широким, конечно, не двуспальная королевская кровать, двоим там было бы тесно, но и не узкая лежанка в сельском доме.

За занавеской кроме кровати помещались ещё этажерка с закрытым ящиком внизу и табуретка. Ведьма велела принцу сесть на кровать и давать ей ноги по одной. Так как он уже раз поддался, позволил начать лечение, ерепениться уже не имело смысла. Дион сделал так, как сказала Эли. Она мазала ноги густой зеленоватой мазью, резко, но приятно пахнущей травами, и обматывала их бинтами, что-то шепча себе под нос. Закончив, заявила:

— Завтра будешь как новый. Спи давай. Хотя нет, подожди.

Мигом слетала в большую комнату и принесла огромную, на кварту кружку, в которой дымилось что-то ароматное.

— Выпей вот целебное зелье. А если среди ночи писать захочешь... Никуда не ходи. Всё тут. Смотри! Утром выльешь и вымоешь.