Часть первая Дневник Тринадцатого Императора

Значит скоро можно будет начать "проектирование" нашего варианта реформации флота, а заодно и обсудить проблему "Севморпути". Нужен ли сейчас ледокол Ермак? Или мы ещё не готовы? Я не про того, что спустят на верфях Ньюкасла в самом конце века, а российского, который планировал строить. Для окончательного решения мне нужно было знать мнение настоящего военного моряка!

Бегло просмотрев и расписав почту, я передал всё для исполнения Андрюше Сабурову. Интересный человек, не дурак, образован, исполнителен, надо будет внимательно присмотреться. Это протеже Блудова, как бы не был он КРОТОМ?!?

Я вернулся к Александровскому и спросил:

— Иван Федорович, вы понимаете теперь, на что я вас хочу обречь?

— Да, это даже больше чем то, о чём я мог мечтать. Опытовый завод, опытовый канал, верфь, даже не вериться. В глазах Александровского появился какой-то фанатический блеск.

— Верить прийдёться, потому что всем этим вам надо заняться в первую очередь. Когда создадим эту научную базу, продолжим проект подлодки и её вооружения. Я вижу, вы её уже рассмотрели?

— Да, прекрасный силуэт. А почему такое название странное, ЛАДА?

Я чуть было не брякнул, что так её НАТО-вцы обозвали, но вовремя сманеврировал и свел название к старославянскому толкованию.

Будущий Главный конструктор Российских подводных сил, казалось, с трудом мог усидеть на месте. Его так и подмывало мчаться на берег Ладоги и строить и испытывать эти фантастические для 1863г. конструкции.

Теперь за судьбу Ладожской лаборатории я был спокоен. Проговорили мы до глубокого вечера. Говорили о многом, но ещё многое хотелось оговорить. Договорились, что всю почту Иван Фёдорович будет отправлять фельдъегерем, надписав на конверте одно слово "Лада"...

Историческая справка

В начале первой мировой войны1914 г. только три завода в мире изготовляли оптическое стекло: завод Парра-Мантуа во Франции, завод братьев Ченс в Англии и завод Шотта в Германии. Германское правительство предвидя значение, которое будет иметь оптика во время войны, выделило фирме Шотт средства для развития производства.

А Россия в это время совсем не имела собственного оптического стекла, хотя еще Михаил Васильевич Ломоносов заложил научные основы химии и технологии производства однородного оптического стекла, варил такие стекла в своей лаборатории и использовал их для изготовления оптических приборов, нужных ему для исследований.

Более или менее надёжный способ получения хорошего оптического стекла в горшках емкостью до 400 кг. разработан в Баварии. Ключом к успеху был изобретённый Гинаном приём механического перемешивания расплава во время варки круговыми движениями глиняного стержня, вертикально опущенного в стекло. В 1811 году, Гинаном и Фраунгофером было запущено в производство два сорта оптического стекла:

Крон (72 % SiO2, 18 % K2O, 10 % CaO)

Флинт (45 % SiO2, 12 %K2O, 43 % PbO)

Начало Изюмского оптического стекла.

Удачное природно-географическое расположение Изюма стало судьбоносным — именно небольшому провинциальному Изюму было суждено стать родиной оптического стекла в России. Еще в апреле 1916 года император Николай II подписал распоряжение, положившее начало строительству завода оптического стекла. В пояснительной записке отмечалось: "Близость к Донбассу обеспечивает поставки топлива, близость к Бахмуту (ныне Артемовск) дает возможность использовать лучшую в России огнеупорную глину (Часов Яр) и кварцевый песок. Славянск и Константиновка гарантируют дешевые химические и сырьевые материалы. Близость к Харькову обеспечивает научно-технический потенциал.

Фёдор Фомич Петрушевский (24 марта 1828 — 17 февраля 1904) — известный русский физик. Фёдор Фомич родился в 1828 г. в семье метролога Фомы Ивановича Петрушевского. Его братьями были военный писатель и биограф А. В. Суворова Александр Фомич, генералы Василий Фомич и Михаил Фомич.

Получил образования в 3-й Санкт-Петербургской гимназии, потом в Санкт-Петербургском Университете, в котором по его окончанию получил в 1851 г. степень кандидата физико-математических наук. В 1865 — 1901 гг. — заведующий кафедрой физики в Санкт-Петербургском Университете, преподавал также в Минном офицерском классе в Кронштадте, где устроил специальный физический кабинет (с 1874), в Петербургском институте путей сообщения, Технологическом институте и в других вузах Петербурга. Многое сделал для организации физической лаборатории и физического института при университете.

Четырнадцатая запись в дневнике ЕИВ Николая Второго.

Тяжёлый день был сегодня. Толпа ненужных людей и ненужных дел. Но сан обязывает. Катастрофически не хватает на всё времени. Скоро ехать к невесте в Британию, а ещё так много сделать надо.

Завод "Оптического стекла". Николай II из другого мира определил Изюм, Харьковской губернии для производства оптического стекла (ОС). Что мне мешает сделать такой же шаг? Разница в 50 лет? Нет, это не причина. Тогда надо искать исполнителей. Что в моём "блокноте"? Что-то, что-то, что-то, что-то, что-то, что-то есть у бегемота? Детская присказка из какого-то мультика. ... Кажется, начинают клинить мозги. Ладно, сделаем паузу.

У меня же есть надёжный, безотказный дружок. Ну — ко, где моя трубочка? Вот и легче стало!

Разделим задачу:

— Надо сварить оптическое стекло. Опытную партию. Рецептура и технология есть. Заводик, хоть и не очень тоже есть, я об Императорском фарфоровом заводе думаю. Мастера на заводе есть. Пусть варят. Пусть экспериментируют. Пусть испортят десяток — другой пудов сырья, это нестрашно. Сварят — награжу!

— Нужен специалист оптик. Такой есть, я даже фамилию помню, Петрушевский, он что-то для маяков делал. "Блокнот" даже не понадобился.

— Теперь копируем указ того, другого Николая II, но ставим нужные даты. Меняем апрель 1916 г. на декабрь 1863 года и запускаем работы по строительству Изюмского завода оптического стекла Харьковской губернии. То уже промышленное производство будет. С фабрикой для шлифовки с прочими атрибутами серьёзного завода. Ого, сколько документов, тут и проект и дороги, и источники. Хорошо кто-то поработал. Теперь до утра есть чем заниматься, что копировать.

-Себе сделать отдельный перечень по станкам. Буду в Британии — надо их заказать. За 50 лет в этом вопросе ничего не изменилось. Всё покупать приходиться. Кому-то это выгодно (дать задание СБ., проверить, очень возможно, что "откат" придумали ещё в 19 веке.)

— Сырьевые источники и специалисты те же, но на 50 лет свежее. Всё это Рейтерну, горных дел будущее министерство пока под ним, с пометкой "СРОЧНО"!!!

— Руководителем всех работ назначить Петрушевского Фёдора Фомича, Минфину обеспечить необходимое финансирование. И денег-то надо всего ничего, каких-то миллион рублей, это, правда, без стоимости станков.

— Сабурову пригласить Петрушевского Фёдора Фомича на после..., а на когда же его пригласить?

Не буду никого приглашать. "ЭКСКРИМЕНТ" делать буду, как говорил батька Ангел. Пущу Высочайшее повеление на бумаге без сопровождения. По приезду проверю, как и сколько инстанций оно прошло. Сделаю выводы.

Когда-то же надо конюшни чистить.

Историческая справка

Маевский Карл Яковлевич 1824 промышленный архитектор — русский академик архитектуры, инженер-архитектор. Окончил гимназию в Житомире, в 1838 — 1846 гг. обучался в Санкт-Петербургском строительном училище (позже — Институт гражданских инженеров) и затем посещал классы Императорской академии художеств, которую закончил в 1847 году. Здесь его главным наставником был К. Тон. В 1859 за успешную реализацию программы: "проект здания для почтамта" получил звание академика, а в 1868 году ему присвоено звания инженера-архитектора.

Каминский Александр Степанович 1829г.р. архитектор в Москве. Выходец из украинского дворянства. С 1848 обучался в Императорской академии художеств по классу К. А. Тона; по заданию Тона участвовал в строительстве Храма Христа Спасителя, постройкой которого заведовал его брат, Иосиф Каминский. В 1857 — 1860 стажировался за границей; московский архитектор, Автор первого здания Третьяковской галереи, Третьяковского проезда и десятков частных и общественных зданий в Москве; строитель Преображенского собора Николо-Угрешского монастыря Московской епархии. Из общественных построек Каминского наиболее известны больница и богадельня на улице Щипок и Александро-Мариинское училище на Большой Ордынке.

Пятнадцатая запись в дневнике ЕИВ Николая Второго.

До моего отъезда остаются считанные дни, потому я рванул в Москву, а от туда сразу в Измайлово.

Приглашены сразу два архитектора. Одному из них в скором будущем присвоят звание инженера-архитектора, но то ещё через пять лет будет. Что мне от них надо? Хочу построить ВЭИ (Был такой Всесоюзный Электротехнический институт), а у меня будет тоже ВЭИ Всероссийский Электротехнический институт.

Баловство с паровыми машинами — это промежуточный этап. Без них пока никуда. Но, через десять лет в Штатах уже будут серийные и электрогенераторы и электромоторы и много чего электрического. Даже война токов в Штатах будет. (Это Эдисон с Вестингаусом тягаться будут. Постоянный ток, против переменного). Закончиться эта война только в 21 веке. В 2007г., где-то в Швеции, кажется, остановят последний генератор постоянного тока.

Электроэнергия — это уже другой качественный уровень. Здесь я отставать просто не имею права. Электротехники в России есть. Надо их собрать всех воедино. Поставить задачи. Дать оборудование и задать направление исследований. Вот для чего я перед самым отъездом собрал у себя господ архитекторов. Пусть они мне здания моего ВЭИ построят, да побыстрее. Место я выбрал прекрасное, чуть севернее Измайловской дороги. Рядом Измайловский дворец и Строкинское укрепление. Дворец — мне, укрепление — казакам.

Что я хочу построить? Комплекс зданий будущего института:

— лабораторный комплекс N1 (это теоретикам);

— лабораторный комплекс N2 (это практикам);

— опытовые мастерские по генераторам постоянного тока;

— опытовые мастерские по генераторам переменного тока;

— опытовые мастерские по трансформаторам;

— опытовые мастерские по электродвигателям;

— высоковольтную лабораторию;

— аккумуляторную мастерскую;

— Мастерскую по электрокоммутирующим устройствам;

— лабораторию по испытанию электроизоляционных материалов;

— лабораторию электроосветительных приборов;

— опытовую мастерскую по изготовлению кабелей;

— опытовую электростанцию;

— опытовую электрическую подстанцию;

— опытовую релейную мастерскую;

— опытовую магнитоэлектрическую лабораторию.

Отдельно надо построить гостевой комплекс, это несколько зданий типа доходных домов. Там будут жить будущие профессора и академики России, это если кто захочет, конечно. Проживание бесплатное. Ресторанчик ещё не помешал бы. Есть — то где-то им всем надо будет. Бутербродами в 19 веке питаться не принято.

Оборудование я, конечно, закуплю, его всего-то и есть сейчас в мире разве что для корпуса N2, да что-то для высоковольтников. Всё остальное господам электротехникам самим изобретать и делать надо будет. В мастерских и лабораториях будут делать головные образцы. Будут их испытывать, дорабатывать, снова испытывать, а потом на серийный завод, которого ещё нет.

Не у всех теоретиков руки растут из того места. У некоторых их другого.... Значит, нужны слесари, механики и подсобные рабочие. Для них тоже жильё строить надо. Желательно немного отдельно.

На закуску — самое сложное. ЛЮДИ. Мне же ещё специалисты будущие нужны. Значит надо строить чуть поодаль учебные корпуса для студентов и общежития. Лавками и магазинами студенческий комплекс сам обрастёт, но вначале несколько казённых лавок и магазинчиков создать надо, да ещё и пара трактиров для студентов не помешает.

МЧС и Шойгу тогда не было, но пожарную вышку и пожарную службу создать не повредит. Заодно почту и больничку. Интересно, как быть с "ТРЕЗВОВАТЕЛЕМ"? Будем строить, сбои в человеческом организме не предсказуемы.

Это гражданская часть проекта. Такой институтский комплекс охранять надо, поэтому в Строкинском укреплении казарму поставить для казачков. Тут их не меньше сотни понадобиться. Значит ещё непо далёку казацкое поселение ставить надо. Вот уже и небольшой посёлок получается.

Посёлок или населённый пункт, это не важно. Ему же дорога нужна. Хорошо, что тут железка не так далеко. Прийдёться ещё вёрст 10-12 железки протянуть.

Ну, вот и господа архитекторы приехали.

— Здравствуйте, рад вас видеть, проходите, присаживайтесь.

— Не удивляет, что я так далеко заставил вас проехаться? Ну и хорошо. Измайлово чудное место! — Я хочу поручить вам не совсем обычный проект. Не здание, не комплекс, а сразу небольшой городок. — Вот смотрите, пожалуйста.

Я предварительно нанёс свои задумки на полукилометровой карте и развернул её перед архитекторами.

— Вот здесь 16 зданий будущего научного института, здесь корпуса и общежития учебного института. — Чуть дальше 20 домов, посёлок для мастеров и рабочих, в сторонке вон те 30 домиков на два хозяина, это для казаков. Это вокзал, почта, больница и.т.д. Для отвода фекальных стоков не забудьте канализацию, вон в ту речку, туда же и ливневые стоки. — Для подачи питьевой воды к зданиям вот здесь и здесь водонапорные башни ставить надо, а трубы ложить на глубину не менее сажени. Зимой грунты в Подмосковье промерзают на три четверти сажени.

— Жду ваши вопросы, господа, а потом мы сможем обойти всё ногами и все увидеть на месте.

Отказаться от такого объёма работы ни Александр Степанович, ни Карл Яковлевич не могли, да и не принято было в те времена отказывать Е.И.В. Вопросы не задавали. Предложили осмотреть местность. Ходили, смотрели, кряхтели, сопели, но об отказе не заикались.

— Я бы хотел услышать ваше мнение по поводу сроков на проектирование и стоимости этапов проектирования и сметной стоимости строительства? Естественно ориентировочной.

Архитекторы переглянулись, и слово взял Маевский:

— думаю, что полная стоимость проекта будет не менее 60.000-80.000 рублей.