Ворон - Первый Полет. (Часть - 1)

Перед глазами проплывали их лица. Как много было у нас вместе. Как много прошло.

Не могу поверить, что всё это произошло. Они мертвы... Все... Из-за меня... Я выжил, единственный, кто выжил...

Я лежал и проваливался в собственную пустоту. Пустота... Интересно, а у пустых тоже такая же пустота внутри? Они тоже что-то потеряли? Наверное, поэтому у них есть дыра. Сейчас, будь я новой душой, то, наверное, уже стал бы пустым.

И что же мне теперь делать? Что я могу?

Я слаб. Я ничего не могу сделать. Я никому не могу помочь. Найти тех, кто помогал священнику? Даже это я вряд ли смогу. Я ведь никто. Да и если найду, то они наверняка крупные шишки. Я их и пальцем тронуть не смогу.

Это ведь так жестоко. Сначала мир дал надежду Хотару и всем остальным, а потом отнял её. Затем снова дал и я наивно поверил в счастье, и вот что получил. Потерял всё...

Смысла нет... В этом мире нет справедливости...

— Яре-яре, — услышал я рядом. Окно открылось и с ярким лунным светом появился Гин. — Проваливаешься в апатию? — улыбнулся он. Всё та же улыбка и тот же прищур в глазах. Он и правда похож на лису.

— Привет, — кивнул я. Он сегодня был одет в форму синигами, а не в свою серебряную одёжку.

— Сочувствую, — он уселся на подоконник, а затем кинул мне платок. — Вытрись.

— Ага, — я с трудом поднял платок и вытер глаза.

— Винишь себя?

— Да.

— Глупо, — усмехнулся он. Да уж, у меня тут горе, а он шутит. Теперь ясно, почему Рангику так негодовала по его поводу. — Ты не виновен. Более того, без тебя они умерли бы гораздо раньше.

— Пожалуй.

— Невозможно предвидеть всё. Они доверяли тебе и ты не подвёл их. Просто мир оказался сложнее тебя.

— Пожалуй.

— Они ведь вернутся. Рано или поздно. Таков круговорот.

— Пожалуй.

— Решил сдаться?

— С чего ты взял?

— У тебя взгляд того, кто принял поражение, — пожал он плечами.

— А разве у меня есть шанс изменить мир?

— Нет, — честно ответил он.

— Ну спасибо.

— Только с помощью силы невозможно изменить мир, — он поднял голову к небу.

— А что ещё нужно?

— Ну, — задумался он. — Упорство, сила воли и... кровь... — на этом слове от него потянуло холодком.

— Кровь? — не понял я.

— Ага, те, кто хотят изменить мир только с помощью силы, должны пролить много крови. Порой приходится чем-то жертвовать и что-то уничтожать. Мир не меняется по желанию и только хорошими поступками. Порой приходится погрузить руки в кровь по локоть, а то и целиком изваляться в дерьме.

Его слова не были для меня откровением. Я понимал это, но старался об этом не думать. Моя мечта была слишком идеализированной и я старался не думать о грязи. Да. Синигами — это не благородные воины, а убийцы чудовищ. Их задача не спасать всех и вся, а сражаться с пустыми для поддержания порядка и гармонии.

— Тот, кто готов стать убийцей, имеет терпение и упорство, может стать кем угодно,.. и... — он посмотрел на меня и открыл глаза. Я впервые увидел его глаза, серебряные. — Изменить мир.

— Изменить мир, — повторил я.

— Подумай над этим. Готов ли ты положить мир на путь войны, смерти и крови? — он улыбнулся. Но сейчас его улыбка походила не на лисью, а на змеиную. Жуткая улыбка, пропитанная холодом, ядом и силой.

У меня по спине мурашки пробежали от его улыбки.

— Подумай, — кивнул он, вновь став лисой. — Готов ли ты пойти на это...

С этими словами он исчез в сюнпо.

Вот же странный тип.

Но теперь мне почему-то стало полегче на душе. Не знаю, почему... Просто почему-то стало легче дышаться. Тяжесть немного поутихла.

Готов ли я запачкаться? Сложный вопрос. Я идеалист. Да, я верил в светлый образ синигами, пока мне не предстала другая сторона этих людей. Не стоит идеализировать их. Они такие же люди, как и мы. У них тоже есть минусы и плюсы. Потому недостаточно просто быть сильнейшим. Нужно быть ещё и более хитрым и правильно использовать всё, что имею.

Мои друзья погибли. Я виноват в этом. Отчасти это так. Но я обещаю. Больше никогда не допущу подобного.

Я стану сильнейшим, я стану самым главным и подчиню себе ВСЁ...

Через два дня я был полностью здоров. Я, к счастью, не скучал там. Ко мне приходила Рангику. Она даже расплакалась, когда я всё ей рассказал. Пришлось успокаивать её. Вот уж не думал, что у неё такое ранимое сердце. Она всё же хороший человек, пусть и ведёт себя порой как капризный ребёнок. Так же часто ко мне заходила Исанэ. Проверяла моё состояние и приносила лекарства.

А вот в последний день ко мне зашёл тот, кого я не ожидал увидеть.

Это был огромный детина, с повязкой на глазу, лицо грубое, будто из камня высечено, с какой-то странной причёской с колокольчиками. Форма синигами, капитанское хаори без рукавов и большой меч за спиной.

Ещё у него на плече сидела маленькая девочка с розовыми волосами. Это ещё что, у неё-то на плече была повязка лейтенанта, как у Гина. Странная компания.

— Капитан 11-го отряда Зараки Кенпачи, — представился он. Мне сразу поплохело. Он их капитан? Вот уж подходящая фигура. — Я прошу прощения за своих подчинённых. Если бы они были живы, то я лично бы убил их.

— Я понимаю, — с трудом мне удалось успокоиться. Всё же он не виноват ни в чём. — Я принимаю извинения.

Он кивнул и развернулся.

— Капитан Зараки, — обратился я к нему. — Может, мой совет вам и не нужен. Но... только силой ничего не решить.

— Чё? — рыкнул он. На мои плечи опустилось давление, которое с каждой секундой усиливалось. Он явно не любит советы. Я же не шевелился и не поддавался панике и давлению. Знаю, что долго так не продержусь, но сдаваться нельзя. Вскоре давление прекратилось. Он развернулся. — Пф!

— Пока-пока, — замахала рукой девочка.

Вот и всё, что было. Он просто пришёл, сказал это и ушёл. Не думаю, что он был неискренен. Капитан Унохана сказала, что он просто никогда ни перед кем не извинялся. Он всегда считал себя правым. И его методы были верными всегда, но даже ему не удаётся уследить за всеми своими подчинёнными.

Будем надеяться, что он внемлет моему совету.

Так же мне передали вещи, которые остались после моих друзей. Заколка Хоноки-сан, кисточка для письма Хотару, игрушки близняшек, чашка старика и ручка от костыля Энди-сана. Всё, что осталось. Возможно, осталось больше, но скорее всего остальное убрали в улики. Как мне сказали, всё находится у 2-го отряда, как тех, кто расследует это дело.

Второй отряд, значит. Будет интересно там побывать.

Поблагодарив Капитана Унохану и Исанэ за моё лечение, я вернулся домой. Там почти ничего не изменилось. Все дома уже знали о случившемся.

Я же решил перед обедом ещё кое-что сделать.

Взяв эти вещи, которые у меня остались, лопату, молоток и зубило, я направился к тому, что осталось от их жилья.

Было тяжело туда возвращаться.

Дышать стало тяжело. На сердце боль.

Дождь смыл кровь, плоть и следы случившегося. Только разрушенные дома были свидетелями того, что тут что-то было.

Я нашёл более-менее хорошее место. Раскопал там яму и положил в неё все эти вещи. Мне они не нужны, они будут слишком болезненным воспоминанием.

Закопал всё. Потом нашёл камень побольше, прикрыл им яму, а затем молотком и небольшим зубилом вырезал на камне все их имена.

Хонока. Тецу. Тацу. Энди. Бори. Хотару.

Ближе к вечеру я закончил работу, и теперь у них была нормальная могила. Очень даже неплохая. Думаю, им бы понравилось.

— Простите меня, — улыбнулся я. Из моих глаз блеснули слезы. — Я больше не допущу подобного. — Затем я вытер слёзы и встал. Развернулся. Вздохнул. — Клянусь, я изменю мир!

Больше я ничего не сказал.... Не нужно больше слов.

Я почувствовал, что меня кто-то толкнул.

— А? — обернувшись, всё, что я увидел, это лучи заходящего солнца, упавшие на надгробие. — Желаете мне удачи? — едва заметный тёплый ветерок коснулся моего лица. — Благодарю... Я ещё вернусь...

Я ушёл оттуда... Теперь мне предстоит ещё многое сделать...

Глава 9. Представление не кончается даже после занавеса.

Некоторое время назад.

— Яре-яре, — улыбнулся он. — Я сделал всё, что вы мне сказали, капитан Айзен, — сказал Гин. Он стоял в темной комнате. Свет шёл только от монитора, нескольких резервуаров и работающего компьютера. Сам капитан сидел в высоком мягком кресле и смотрел на монитор. Там мелькали какие-то цифры и расчёты.

— Молодец, Гин, — улыбнулся он. — Ты всё правильно сделал.

— Да уж, он меня удивил. Такой наивный и легковерный. Но мне не понятно другое, — он внимательно посмотрел на своего капитана. — Чем он вам интересен? Вы хотите сделать себе ещё одного последователя?

— Кто знает, — таинственно изрёк человек в очках.

— Что в нём так интересно для вас, капитан? — вновь спросил Гин. — Я не вижу в нём ничего особенно выдающегося. Да, он талантлив. Контроль очень высок для его возраста. Неплохие объёмы реацу. Есть боевой талант. Да и сюнпо овладел. Это всё неплохо, но я видел и гораздо лучше. Тот же Бьякуя-тян владел всем этим гораздо раньше. Да и я легко всё освоил.

Неожиданно капитан отвлёкся от монитора и посмотрел на своего подчинённого. Гин даже немного опешил от такой резкой смены поведения.

— Ты ещё не понял, Гин? — улыбнулся Айзен.

— Что не понял?

— Когда поймёшь, тогда и сможешь осознать всё, — усмехнулся капитан и вернулся к работе. — У меня на него есть определённые планы.

— И какие?

— Это секрет.

— Ну капитан... — расстроился Гин.

— Если я выдам тебе его, то это уже не будет сюрпризом, — слегка рассмеялся он. — Ты принёс его данные?

— Да, вот, — он передал капитану всё необходимое.

— Чудно. Можешь идти. В кои-то веки у тебя будет нормальный выходной.

Гин только пожал плечами и вышел из лаборатории своего капитана. Быстро добрался до здания 5-го отряда и неспешно пошёл к себе.

Его очень волновало это странное задание капитана Айзена.

Он просто сказал ему следить за мальчишкой и даже позволил войти в контакт, чтобы составить психологический портрет.

Какие же планы у капитана на Карасумару?

Гин просто не мог понять, что такого в этом мальчишке.

Да, неплох. Умён. Сообразителен. Спокоен. Талантлив. Но это всё. В мире есть и более оригинальные представители душ, рядом с которыми Карасумару крайне бледно смотрится. Но капитана очень интересовал именно этот.

Странная загадка никак не хотела раскрывать ответ. И ведь он чувствовал, что ответ где-то рядом. На поверхности. Но никак не мог это понять.

— Странное дитя, — сдался он. Раз нет возможности понять, то и насиловать мозг смысла нет.

— ГИИИИИН!!! — его чуть не оглушил этот крик.

Он увидел рядом с собой Рангику. Она тяжело дышала и вся покраснела.

— Ты чего кричишь?

— Да я тебя уже три минуты дозваться не могу! — надулась она. Гина всегда забавляло её поведение. Злиться на неё было крайне сложно.

— Яре-яре, прости, — улыбнулся он. — Задумался.

— Да, — она вздохнула. — Спасибо тебе за то, что спас Карасумару.

— Не за что, — махнул он рукой. — Я просто проходил мимо.

— Просто? — подняла она бровь.

— Ну, — чуть запнулся он. Да уж. Он легко может раздражать других, а вот обмануть Рангику всегда было крайне сложно. — Тебя искал, — нашёл он что сказать. И ведь почти правда. Он был бы не против встретить её.

— Меня? — удивилась она.

— Ага, — закивал он. — У меня был выходной, и я оказался в 10-ом районе. Вот и решил заодно и тебя проведать.

— А я работала, — вздохнула она. — В следующий раз заранее поставь меня в известность.

— Ладно-ладно, — он решил оперативно сменить тему. — Как там твой друг?

— С ним всё хорошо, — слабо улыбнулась она. — Он многое пережил, но, вроде, справляется.

— А ты, похоже, многому его научила.

— Да не так уж.

— То, чем он овладел, спасло ему жизнь, но обучать ребёнка до Академии сюнпо крайне опасно, — усмехнулся он. — Для него это ещё рановато.

— Что ты, я не учила его этому, — замахала она руками. — Я прекрасно помню, как тяжело и опасно мне было его осваивать, так что даже не показывала.

— Что? — искренне удивился Гин.

Так значит, этот мальчик освоил сюнпо сам, без учителя и без указаний. Пусть слабо, топорно, но смог применить его в бою. Тогда это полностью меняет дело. Если его таланта достаточно, чтобы самому дойти до такого, то он...

— Ты в порядке? — спросила взволнованная Рангику.

— Всё хорошо. Мне просто нужно спешить, — сказал он. — Выходной у меня завтра. Если ты не занята.

— Не волнуйся, занята не буду, — улыбнулась она и испарилась.

Явно пошла проедать мозг своему капитану, чтобы опять отпустил её на отгул. И ведь достанет его.

Гин только улыбнулся и ускорил шаг. Мысли о мальчишке слегка напрягали его.

Такого поворота он не ожидал.

Его лицо исказила змеиная улыбка...

— Какое жуткое дитя...

Бурный поток не кончался. Он мчался вперёд с дикой скоростью. Холодная вода окутывала и пытались вытянуть все крохи тепла, оставшиеся в юных телах.

Его несло вперёд. Он не мог пошевелиться. Дикая боль не давала ему даже соображать. Лишь изредка течение реки давало ему вздохнуть воздуха. Он не мог ничего сделать. Он был не в силах сопротивляться.

Стоило поднять голову, как по лицу ударяли тяжёлые капли холодного дождя. Они били, казалось, прямо в мозг, заставляя голову просто раскалываться.

Боль в спине от раны всё усиливалась. Кровь всё быстрее покидала его тело. Дикая боль не давала ничего предпринять.

Холод... Он всё сильнее сжимал его. Холод будто цепи сковывал его. Ледяная вода не давала шанса на выживание.

Он слабел... Тело не слушалось... Сил не осталось...

Он сжал кулаки...

Тут он почувствовал в своих руках что-то.

Резко пришёл в себя!

'Тецу! Тацу!' — пронеслось у него в голове. Он всё вспомнил. Они бежали. Быстро! Как могли. За ними шла погоня.

Он вспомнил о том мосте и решил бежать через него. Но синигами нагнал их и ударил. Хотару пронзила дикая боль и он упал в реку.

Он держал их за руки. Они с ним.

'Беги! Бери их и беги!' — он, будто вновь услышал крик Карасумару.

Нужно выжить! Нужно спасти их!

Он вырвался из оков и в нём будто проснулась сила. Он начал грести ногами. Бурный поток силён. Он не давал ему пути, но Хотару не сдавался. Ему нужно спасти близняшек. Он справится.

Ничего не видно. Дождь такой сильный, что закрывает обзор. Но Хотару знал, что, чтобы добраться до берега нужно плыть поперёк течения. Он грёб, как мог. Он не мог помогать себе руками, потому что держал их за руки. Он боялся даже на миг отпустить их.

Ещё немного!

Совсем чуть-чуть осталось! Он чувствовал! Он верил в себя!

— Держитесь! — говорил он им. — Ещё немного! Я смогу!

Он плыл. Сколько — он не помнил. Несколько раз он чувствовал, что готов сдаться! Но новый прилив сил помогал ему не сдаваться! Он должен спасти их. Ему было плевать на себя! Нужно защитить близнецов.