Оказавшись на улице, иду к казачкам. Стена людей в тёмно-зелёных мундирах и серо-синих шароварах окружает Лёху. Даже если у кого-нибудь получиться убить мелкого я просто создам свой отряд, благо золотой запас есть.

Заметив меня, оренбуржцы начали расступаться. Несколько секунд и я уже стою возле Императора рассматривающего богато украшенную шашку. Лезвие блестит на солнце. А вот и повод провести демонстрацию силы. Заодно и бойцы Войцеховского увидят и другим расскажут. А то, видите ли, в составе 3-его Яна Жижки полка есть сомневающиеся в правильности курса. Конечно, одной демонстрации будет недостаточно, чтобы заткнуть им рот.

— Ваше Императорское Величество разрешите опробовать ваш клинок. — Обращаюсь к Лёхе.

Мелкий молча протянул мне своё оружие. Шашка удобно легла в ладонь. После цепного меча она считай ничего не весит. Окидываю взглядом казаков:

— Хей, рубаки-станичники есть желаюшие позвенеть сабельками с Божьим человеком?

Желающих нашлось... много. В поединщики я как бы случайно выбрал старшего урядника Мирона Степанова являющегося лучшим клинком полка. Оренбуржцы образовали широкий круг. На крышах вагонов появились зрители рассчитывающие на шикарное представление. Наивные, шоу не будет. Степанов оценивающе рассматривает меня. Я пробы ради и устрашения для крутанул 'восьмёрку'. Выражение глаз моего противника изменилось. Казак чуть ниже меня ростом, жилистый, возраст — 39 лет. Он намного опытнее меня в плане боя на холодном оружии. Ведь единственными враги, с которыми мне довелось сойтись в полноценном ближнем бою были орки. Да и все те схватки сводились к простому: увернуться от удара рубилом, заблокировать это самое рубило и нанести ответный удар, снеся зеленокожему ксеносу его клыкастую бошку. По технике урядник способен разделать меня как нефиг делать, но его умения надёжно перекрывают мои скорость и сила. Казак ухмыльнулся в усы. По знаку Императора начинаем сходиться.

Нападаю. Степанов... парировал мой удар на одних инстинктах... но парировал... И тут же бросил сломавшуюся саблю баюкая руку.

— Силён ваше благородие... — сказал Мирон, — но опыта сабельного боя нет. Я вас прочитал ещё до удара хоть самого удара и не заметил.

Хмм... так-то я знал, что уровень моего фехтовального мастерства невелик, но видеть подтверждения этому... мой удар сумел частично заблокировать опытный мечник! Несмотря на глобальное в прямом смысле превосходство в скорости и силе. Нет, я видел блок... варп я мог обвести его клинок своим как очерчивают труп белым мелом, но не посчитал нужным. Нужно подтягивать рукопашку... что-то мне подсказывает что ситуация "спецназ" в "детском саду" долго не продлится. Было бы как минимум наивно предполагать, что меня послали сюда на отдых, а раз время есть нужно развиваться, становиться сильнее, искуснее. Вогнав шашку в ножны, я передал её приблизившемуся Императору. Затем запускаю руку в правый карман балахона, где у меня лежит кошелёк. Несколько секунд и у меня на ладони в солнечных лучах блестят три золотых червонца. Этих денег уряднику с лихвой хватит. Подхожу к Степанову.

— Прими братец за то, что саблю твою сломал да руку повредил. — С этими словами вкладываю золото в руку казака. — Уменье своё захотелось проверить.

Мирон посмотрел на монеты в своей руке, а потом на меня. Что-то прикинул.

— Благодарю ваше благородие! — Гаркнул унтер-офицер вытянувшись по стойке смирно.

Благородие... Я не особо скрывался. Но обратиться ко мне напрямую. А не по предложенной игре... предлагает что-то обсудить? Задумчиво поворачиваюсь к Лёхе и девушкам. Как много полезных выводов я сделал из одного недобоя.

POV Каллен

*Здание Коммерческого собрания-комендантура, 13:43*

Я смотрела на Ярослава в его балахоне, он стоял прислонившись к стене. Затем на полковников, они с оглядкой на Ярика пытаются убедить Императора в том, что он слишком поспешил с объявлением перед народом о создании Славянской Империи на территории Екатеринбургской губернии. Они просто не знали, да и не поняли бы, что по меркам этого мира ОДИН(!) Ярослав имеет разрушительный потенциал тактического, а то и стратегического ЯО.

Войцеховский, Шереховский, Сабельников, Торейкин, Иванов и Тарасевич. У первых трёх войска есть. А у остальных подразделения ещё в стадии формирования. Причём в самом начале формирования. На стороне же Алексея сотня казаков, мы и энное количество горожан поддерживающих новообразованную Империю.

— Алексей Николаевич ну нельзя создавать государство на такой небольшой территории! — Воскликнул Сабельников. — Особенно когда часть этой территории находится под контролем противника!

— Прям как тогда когда мы создали государство на территории китайского посольства. — Мысленно говорю Ярославу.

— Некое сходство есть, правда оно просуществовало всего четыре дня. — Был ответ. Ярик внимательно наблюдал за советом из цесаревича и полковников.

Спина Алексея напряглась, мальчик аккуратно поднялся со стула. Окинул взглядом сидящих за столом военных вздумавших ему указывать и... ударил кулаком по столешнице. Треск ломающегося дерева. Графин с водой и посуда полетели на пол. Бздынь! Полковники недовольно поморщились, стол видимо совсем сгнил. Уж слишком не соответствовал вид цесаревича и тяжёлого дубового стола.

— Говорите нельзя?! — Закричал молодой Император. — Тогда я сам отвоюю свою землю! Отец Ярослав, сестра Каллен, — Алексей обернулся к нам, — уходим.

— Как прикажете Ваше Императорское Величество...— Сухо ответил Ярик.

Император первым покинул помещение. Характер мальчишки заметно изменился. На место состраданию пришли жесткость и энергичность, как будто ядерный реактор к заднице подключили. Думаю это случилось, когда Ярик вбил его в землю. Плюс влияние твари Варпа. Я пошла за Алексеем. Последним был Ярослав. Успеваю заметить его довольную ухмылку. Хлопнула дверь. Облизываю пересохшие губы. Чувствую впереди будет кровь. Много крови.

— И куда мы намылились? — Задаю вопрос.

— Я понял, что мне будет слишком скучно сидеть здесь в ожидании, пока белогвардейцы раскачаются. К тому же у меня нет никакого желания затягивать войну. Сначала на станцию, подхватим там Вилетту и сотню Антонова, затем возьмём у чехов 'Орлик' и отчалим в сторону Лысьвы, сшибая заслоны большевиков. Там находится механический завод, который нам необходим. После Лысьвы ночью возьмём Пермь. Стремительный рейд — это то, что нам нужно.

Действительно, крови будет много. Но мысленно я сказала другое:

— 'Это безумие' скажут местные.

— Они ещё не знают что такое безумие. Помнишь, что сказал Зеро в Нарите?

Нарита. Несмотря на то, что этот бой был так давно...

— Мессия не будет признан, пока не сотворит чудо. — Повторяю слова мёртвого принца.

— Именно. Вопреки здравому смыслу и логике. Но какого будет состояние людей, когда Император вернётся с победой, а выжившие казаки будут рассказывать на каждом углу как Алексей Романов вёл их в бой. Дааа... Это того стоит.

У меня появилось ощущение того, что Ярик улыбается. Бросаю взгляд через плечо. Серьёзное выражение лица и никакой улыбки. Наверное, показалось.

POV Войцеховский

*после ухода Алексея Романова*

Я наклонился к обломкам стола.

— Что думаете господа офицеры? — Спросил Сабельников. — Сергей Николаевич вы первым вступили в контакт с этим 'отцом Ярославом'.

Облитые фрагменты доски находившиеся в месте удара не выглядят гнилыми. Толщина. Да Цесаревич, ударив с такой силой должен себе руку в кровь разбить, что с его болезнью крайне опасно. Странно, но следов крови среди обломков и осколков нет. Мистика какая-то. Хотя если вспомнить слухи о приведении Императрицы убившей всех инородцев. Выпрямившись, поворачиваюсь к коменданту:

— Этот человек опасен. Вчера, когда им на станцию был приведён Цесаревич, Ярослав признался в том, что монахи его скита уничтожили гарнизон большевиков, а он лично участвовал в штурме особняка, в котором содержались Романова. А сегодня утром монах потребовал предоставить ему оперативные данные наступления. Я ответил отказом.— Говорить про остальное нет желания, да и не настолько я доверяю этим офицерам. — У меня всё.

— Я считаю, что эти 'монахи' являются наёмниками, — взял слово Тарасевич. — По ним хорошо заметно, что они чужие здесь. Что касается бойни в ночь с 16 на 17 все красногвардейцы гарнизона были убиты холодным оружием. Сомневаюсь, что такая операция могла пройти без потерь. Мне доводилось слышать про существующие в Китае горные монастыри, в которых обучают монахов-воинов. Может там этот 'Ярослав' нанял людей для операции и провёл их в город под видом рабочих, а когда они стали не нужны от них избавился. Об этом говорит смерть инородцев в ночь с 17 на 18. Среди трупов обычных рабочих спрятали наёмников. Моё мнение таково — пока ситуация контролируемая, 'наёмниками' должна заняться контрразведка. А цесаревичу мы всё объясним.

Вполне жизнеспособная версия. Перевожу взгляд на обломки. На Востоке много странных вещей. Эти люди находятся рядом с Цесаревичем девять дней. Повышенная агрессивность и доверие. Я склонен полагать что 'отец Ярослав' чем-то опаивает Цесаревича, что он стал таким. Вот только насколько придётся усилить контрразведчиков для захвата или убийства 'монахов'? И скорей уж убийства. Всё их поведение говорит о том, что сдаваться в плен они не собираются.

Что же до Китая, то там сейчас действуют японцы и американцы. Американцы? Им по силам организовать подобную операцию. Конечно, союзники выступают против большевиков, что подтверждает наличие во Владивостоке их экспедиционных войск. Какой им смысл спасать царскую семью? А может всё совсем не так? И это частное предприятие, за которым не стоит правительство САСШ? Сколько вопросов и так мало ответов. Было бы намного проще, если бы все Романовы погибли в ту ночь. В этом смысл? Выживший Цесаревич вызовет раскол Белого движения. Да о чём я. Раскол уже идёт! Пока только в Екатеринбурге, но с каждым днём он будет охватывать всё новые территории. Монархисты обязательно его поддержат, а социалисты и республиканцы будут против возвращения самодержавия. Да даже в моём полку идёт раскол, который создал я сам, рассказав солдатам о 'предложении' Цесаревича. Чехословацкая губерния. Что же на меня нашло? Эйфория? Гипноз? 'Ярослав' не выглядит человеком способным на такое. Тогда женщины? Как их там. 'Сестра' Каллен и 'сестра' Виолетта. Нет, Вилетта. Они буквально притягивают к себе чужое внимание. Экзотически красивые и смертельно опасные. Одна или обе?

— Сергей Николаевич вы согласны? — Вопрос Николая Вячеславовича вывел меня из задумчивости. Я что-то пропустил?

— Я несколько задумался над положением дел...

Шереховский тяжело вздохнул. Он был наиболее подходящим на должность начальника гарнизона.

— Мы решили установить скрытное наблюдение за 'отцом Ярославом' и его спутницами до прибытия в город полномочных представителей генерал-майора Гришина, а затем ими займутся контрразведчики Сибирской армии.

Если я безоговорочно соглашусь, то это может в будущем испортить отношения с Цесаревичем при условии, что мы не правы. Необходимо пространство для манёвра. Решено.

— Я выделил вам все необходимые полномочия для управления городом. Поступайте, так как считаете нужным. Если же ресурсов будет не хватать, то можете рассчитывать на мою поддержку.

Торейкин скривился. Да и все остальные не выглядят счастливыми. Не по душе им, что я занял неопределённую позицию. Ведь если что не так, то все шишки могут достануться им, ибо свобода действий.

— Мы вас поняли Сергей Николаевич. Николай Вячеславович, — обратился к Шереховскому Сабельников, — выделите людей для наблюдения за 'монахами'...

Дальше я уже не слушал. Лишь сказал: 'Честь имею откланяться'. И вышел из помещения.

Конец POV

*Е-1, 14:19*

Подойдя к укреплённому вагону, в котором должен находиться командир бронепоезда, я несильно ударил кулаком по борту и крикнул:

— František dostat ven!

Через полторы минуты из тамбура показался усатый чех. Ворот гимнастёрки расстёгнут. Поручик. Я почувствовал исходящий от него запах спиртного. Отдыхает, значит. Франтишек собрался было открыть рот, чтобы задать вопрос, как увидел Лёху появившегося в поле его зрения.

За считанные мгновения поручик преобразился. Будто из пустоты появилась фуражка, пуговицы на гимнастёрке застегнулись, а сам чех, спрыгнув на землю, вытянулся по стойке 'смирно'. Я хмыкнул. Вот что присутствие Императора чудотворное делает.

— Поручик, ваш бронепоезд полностью укомплектован материально? — Спросил мелкий. Этот вопрос он задал лишь для проформы. Ведь я заранее узнал о состоянии 'Орлика'. Будь бронепоезд не готов к отправке, то смысла его брать не было бы. За время ушедшее на загрузку боеприпасов, топлива и заливку воды на станцию вернулся бы Войцеховский. И пришлось бы менять план, так как хрен он отдал бы мне свой бронепоезд для сомнительной и безумной цели.

— Так точно Ваше Величество! — ответил ошеломлённый Франтишек.

— Тогда разводите пары.

— Есть! — Поручик отдал честь и помчался к паравозу.

Даю отмашку.

— По вагонам станишники! — Разносится над станцией крик сотника Антонова.

Казаки, негромко ругаясь, принялись выполнять приказ. У них настроение: 'С нами Император, нам всё похуй'. Эх, хорошо иметь под рукой представителя императорской семьи. Лёха оказывает на людей мощное психологическое воздействие одним своим видом. Поручик в себя придет, когда бронепоезд будет уже наматывать километры на запад. И тогда он задаст себе вопрос: 'А какого варпа я сорвался со станции без приказа командира полка и что мне теперь за это будет?' Главное чтобы экипаж 'Орлика' не решил свалить после оглашения конечного пункта поездки. Ведь нужно кому-то поддержать огнём пушек и пулемётов казацкий десант. Император, придерживая на боку шашку, забирается в вагон. За ним последовала Каллен.

Через несколько минут раздался свисток. Поезд дёрнулся и начал медленно разгоняться. Согласно расчётам при скорости 20 вёрст в час 'Орлик' достигнет контролируемой чехами станции Кузино через четыре с чем-то часа. На ходу запрыгиваю в тамбур. Отправляемся на войну...

8 Глава

POV Вилетта

*бронепоезд 'Орлик', где-то между станцией Кузино и Екатеринбургом, 16:37*

Ритмичный перестук колёс. Я сижу возле проёма. В вагоне накурено. Махорочный дым практически перебивает запах оружейной смазки и пота. Белесые клубы уносит через окно-бойницу. Лезвие изогнутого кинжала движется по точильному камню. Молодые казаки смотрят на меня когда думают, что я не вижу и тут же отворачиваются, стоит мне отвлечься от заточки и обратить на них внимание. Шёпотом обсуждают нашу троицу, Алексея и этот рейд. Моя задача здесь — поддерживать своим присутствием боевой дух людей. Тем же самым в других вагонах поезда занимаются полукровка и Ярослав. Проверяю остроту клинка рукавом балахона. Ткань разрезается легко.

Мне довелось оказаться рядом, когда командир 'Орлика' осознал совершённое им деяние. Это произошло где-то через час после отправки со станции. Чех попросил показать ему письменное распоряжение полковника, узнав что такой бумаги у нас нет он почесал в затылке и попросил у царевича письменный приказ за его высочайшей подписью дабы избежать проблем с Войцеховским. Я улыбнулась. Выражение лица у него было как у прапорщика Хомяченко. У Хомяка тоже на любой косяк была бумажка от начальства, чтобы прикрыть задницу.