Месть Аники дес Аблес

— И тебе не на что его заказать? — участливо догадалась дама. Кстати, так и не представившаяся дама.

— Не на что, — кивнула я, любуясь фонтанчиком и начиная жалеть, что в это ввязалась. И Императору опять же пока не было случая сказать... Надеюсь, она не будет сейчас совать мне деньги или свои старые платья? Не знаю даже, какой вариант раздражает меня больше. Но дама произнесла совершенно другое, и ей удалось по-настоящему меня удивить:

— Вот список книг, которые тебе надо прочитать!

— З-зачем?! — вытаращилась я на неё. Нет, я помню, по рассказам Лайзы, Его Императорское Величество — тот ещё затейник, но неужто он заставляет любовниц цитировать ему отрывки из книг во время этого? И что всё-таки произошло с самой Лайзой, неужели она и правда потеряла статус официальной любовницы?

— Мы, кажется, уже обговаривали зачем! — одарила меня раздражённым взглядом самонавязавшаяся наставница. — Возьмёшь их здесь, в библиотеке.

Она ушла, а я подошла к фонтанчику и подставила руку под тоненькую струйку — одну из сотен, разбрызгиваемых стоящим в центре драконом. Вода приятно холодила руку и, кажется, помогала думать. Когда эта женщина пришла ко мне утром, я была уверена, что речь пойдёт о советах уровня: демонстрируй ему побольше тела, и он весь твой. Но, видимо, я серьёзно недооценила и её саму, и её планы на меня. Возможно, мне готовится совсем не та роль, которая была озвучена... и это надо будет выяснить, но сначала дело, порученное Императором. Пора бы уже начать.

Доставшееся мне дело оказалось настолько очевидно-простым, что я даже решила, что Ашш-Ольгар таким образом изощрённо издевается и намекает на мою недалёкость и глупость. Хотя это слишком самонадеянно, конечно же, считать, что сам Император будет тратить на это время. Скорее всего, он взял первое попавшееся дело... Но, может и хорошо, что оно простое. Мне ведь всё равно на каком деле выслуживаться.

В деле было заявление от девушки, на тот момент — четыре года назад, ей было около двадцати двух лет, и жаловалась она на злостные домогательства и посягательства на её честь со стороны богатого и знатного соседа. Естественно, ход делу не был дан. Тут даже и проверять-то нечего, просто грустно и как-то муторно становится... но я проверю. Если смогу отыскать эту бедную женщину. Я бы предпочла начать опрос именно с неё, но по указанному адресу она уже давно не жила, и никакой информации о ней у новых жильцов не было, так что, придётся, видимо, начать с самого соседа. К счастью, ни к одной из старейших семей он не принадлежал, но всё равно был слишком знатен, чтобы простая стражница могла разговаривать с ним на равных, так что предчувствую, что после разговора буду ощущать себя как минимум оплёванной...

Вопреки моим опасениям, граф был любезен, вежлив и предупредителен, и ровным счётом ничего не изменилось в его поведении, когда я изложила причину своего визита. Он разве что вздохнул.

— Катарина Уайт, — повторил имя девушки и снова вздохнул. — Вы знаете, Ика, история очень странная.

— Я люблю странные истории, — немножко подтолкнула его я, так как он, сделав это интригующее заявление, замолчал. Я ждала, уверенная почему-то, что легко поймаю его на лжи. Он задумчиво скользнул по мне взглядом и продолжил.

— Нас познакомил мой хороший друг, он был тогда без ума от неё, и, разумеется, я даже и не думал вставать между ними. Да и вообще, я как раз был в Оливию дель Нарго влюблён, так что другие девушки не вызывали у меня какого-то особого интереса... я даже не очень-то помнил, как она выглядит, пока она не начала меня преследовать.

— Она преследовать Вас? — не удержавшись переспросила я. Трудно поверить. Граф, конечно, не урод, но и на рокового красавца в моём представлении совершенно не тянет. Так чего вдруг? Ради денег и положения в обществе? Но почему не приняла просто ухаживания этого самого друга? Разве что друг беднее?

— Согласен с Вами, Ика, звучит удивительно, — ничуть не обиделся на мой не самый вежливый порыв граф дер Бертрин. — Тем более что мой друг куда богаче и знатнее, но она почему-то и в самом деле прицепилась ко мне. Сначала намекала. Я, не желая ранить её гордость, намёков упорно не понимал. Затем стала напрямую звать на свидания, стоило нам оказаться в одной компании, а другу отвлечься... ну и наконец, пригрозила скандалом и арестом, если я на ней не женюсь. Я думал, что она блефует, даже с другом разговаривать об этом не стал... а на следующий день пришли стражи и стали задавать вопросы. Я тогда... — он слегка замялся, но всё-таки признался, — немного простимулировал их нежелание что-либо делать по этому поводу, но, уверяю Вас, справедливость от этого никак не пострадала!

Несмотря на предубеждение против графа, вынуждена признать, что говорит он убедительно. Даже вон во взятке признался...

— А Вы не знаете, где она сейчас? — спросила без особой надежды, просто для порядка, уверенная, что не знает, ну или скажет, что не скажет.

— Хотел бы я не знать! — воскликнул мой собеседник, и я заинтересованно подалась вперёд. Что бы это значило? — Мы теперь родственники! — словно бы сам себе до конца не веря, пояснил он. — Она тогда исчезла, а через полгода я получаю приглашение на свадьбу одного из моих троюродных племянников, и угадайте, кто невеста?!

— Ого, — сказала я, честно говоря, теряясь, подозревать ли Катарину Уайт в умысле, или это просто такая шутка судьбы?

— Да! — граф в волнении вскочил с кресла и стал нарезать круги по гостиной. — Я вызвал её на разговор. Предлагал ей отступное — хорошую сумму, очень хорошую, с ней она могла бы позволить себе гораздо больше, чем сейчас, будучи замужем за Лейсом... но она отказалась. Была такая вся из себя милая и смущённая, извинялась за своё поведение, говорила, что это от отчаяния и большой любви было, а потом она встретила Лейса, всё осознала и поняла, любит его больше жизни и всё такое. На колени упала, умоляя позволить ей сделать его счастливым и не губить их брак... и я сдался. Никому ничего рассказывать не стал. И теперь иногда мы встречаемся на семейных сборищах... она меня избегает, и я её тоже.

— Так где я могу её найти? — озадаченно нахмурилась, понимая, что дело в реальности либо намного проще, чем я себе придумала, либо наоборот — сложнее. Жаль, сегодня я не успею посетить Катарину саф Бертрин (саф — побочная ветвь), я уже и к графу-то пришла немного позже времени, приличествующего для деловых посещений. Придётся отложить на следующий выходной, который не очень-то понятно, когда будет — с моими сменами творилось что-то странное, их перетасовали, теперь у меня иногда было занято всего полдня, как сегодня, а иногда — куда больше стандартного времени одного дежурства. Это крайне неудобно, но, кажется, это плата за близость к Императору. Непонятно только, в чём преимущества, если не брать в расчёт возможность навредить, возросшую с нуля до крайне малых значений. Бесконечно малых, я бы сказала. Но это лучше, чем ничего.

После ужина я отправилась в библиотеку. Подборка книг, рекомендованная к прочтению, была крайне странной. Если бы там было что-то типа "Сильнейшие яды", у меня бы не было никаких сомнений, что это подстава. Но там была история. Причём как недавняя, так и довольно-таки древняя. И ещё несколько книг по магии, судя по всему. Эта область была для меня пробелом, за исключением обязательного минимума, данного в училище. Вообще, я понимала, что знания, хоть и сугубо теоретические, всё равно стоило бы приобрести, но не смогла. Мне было слишком больно вспоминать, что этой самой магии я навсегда лишена. Я сразу начинала чувствовать инвалидом, как будто бы это не магии нет, а руки или ноги. Вот и сейчас — к горлу поднялся тугой комок, а глаза предательски защипало, и тут же всколыхнулась злость к Императору. Впрочем, в этот раз она пришла не такой слепой и безрассудной волной, как раньше, и вместе с ней появился вопрос: почему тётя поступила именно так? Неужели не было никаких других вариантов? И почему же она мне ничего не объяснила? И самое странное — почему до этого у меня не возникало всех этих вопросов? Словно бы пружина, сжимающая меня все пять лет, и заставляющая ничего не видеть и не испытывать, кроме ненависти и злобы, износилась и стала потихоньку слабеть. И вдруг становится страшно — а может, это чары Императора? Может быть, амулет стражника подавляет мою волю и поглощает ненависть, постепенно превращая в преданную и покорную рабыню? Как понять? Как проверить?..

В библиотеке предсказуемо никого не было. Мне вообще кажется, что это далеко не самое популярное место во дворце, а уж вечером... разве что как комната для уединения во время какого-нибудь бала, но балов за всё время моего пребывания здесь не было. Говорят, Ашш-Ольгар не любит балы, ему ненавистно, когда кто-то веселится и развлекается. Впрочем, менее радикальная версия — что ему просто жалко на это денег, казалась мне более правдивой. Денег и времени. И в этом его даже можно понять.

Я не спеша собрала книги — стопочка получилась внушительной, хоть нашла я и не все. Никакой записи книг не было, они считались все имуществом Императора, и во дворце не нашлось бы, пожалуй, ни одного человека, рискнувшего прикарманить Его вещь. Или же они все очень хорошо маскировались, только поэтому и выжили...

А когда я вернулась в свою комнату, там меня ждал... мужчина. Абсолютно голый. И спящий на моей кровати. Устал ждать и уснул? В том, что он именно спящий, а не мёртвый, я была уверена — периодически мужчина издавал негромкий, но весьма заливистый храп. Какого чёрта?! — растерянно спросила я у самой себя, и подумала, что надо, наверное, что-то делать, вот только понять бы, что именно... но ничего сделать не успела.

Дверь распахнулась — я была так поражена нежданным гостем и его видом, что как-то и не подумала запереть на замок, и в мою комнату вбежала невысокая, немного полная женщина в чрезвычайно богатом платье. Увидев мужчину, она взвыла, а потом бросилась ко мне, кажется, собираясь вцепиться мне в волосы. Я инстинктивно ускользнула, пытаясь решить — стоит ли оправдываться или пусть сначала выговорится? От криков женщины проснулся и мой гость, судя по всему, её муж, отец её четверых детей, насколько я поняла из потока брани в мой адрес, выплёскивающегося из этой, явно принадлежащей к самому высшему свету, женщины. Он растерянно огляделся, потянулся за брюками, кем-то аккуратно сложенными в уголке кровати, но опоздал — в комнату ввалилось ещё трое придворных дам, отчего места совсем не осталось, и теперь они голосили все вчетвером, так, что у меня закладывало уши. У так и не успевшего одеться мужа, кажется, тоже, но мне, как вы понимаете, жалко его не было. Ни капельки.

— Вон! — рявкнула я на них, удивляясь собственной смелости и бесцеремонности. С другой стороны, они все без приглашения вторглись в мою комнату. Встреться мы в коридоре или ещё хуже — в комнате кого-то из них, и я была бы полностью бесправна, но это всё-таки моя территория, и право на неприкосновенность жилища никто не отменял. По крайней мере, в теории. На практике же... сомневаюсь, что я могу сделать хоть что-то, что ухудшит моё положение. Разве что выволочь эту несчастную женщину в коридор за волосы. Она уже по третьему разу крыла меня словами с крайне негативной окраской, и жалости к ней в моей нетерпеливой душе оставалось всё меньше, а желания никогда её больше не видеть, или хотя бы, чтобы она заткнулась и ушла, забрав своего невнятно что-то блеющего мужа, всё больше. Особенно меня злило то, что этот самый муж у неё получался ни в чём не виноват. Это я, подлая ведьма — ах, если бы! — приворожила, околдовала и толкнула не непотребное. Как же. Этого вельможу я помнила визуально очень даже хорошо, хоть и не пожелала узнавать его имя — он пялился на меня особенно масляно. Да и не только на меня, если уж на то пошло. Он на любую женщину моложе пятидесяти пялился. И, конечно же, все они ведьмы и места себе не находят, как бы этакое сокровище соблазнить. Тьфу!

— Уходите! — повторила я, умудрившись вклиниться в небольшую паузу, как раз после "я добьюсь, чтобы Император тебя не просто вышвырнул, а отправил в бордель, где тебе самое место!". Впрочем, могла бы и не стараться — безрезультатно. Желание применить силу стало почти непреодолимым, и я, подхватив книги, ушла сама, от греха подальше. Тем более, что на шум уже сбежалась и прислуга, и мои сослуживцы и даже ещё несколько придворных.

Чудесные деньки у меня начались, ничего не скажешь.

Глава 7. Аника дес Аблес

Я намеревалась заночевать в библиотеке, но меня неожиданно приютили служанки. Оказывается, история с Гильермо сделала меня героиней в их глазах, и от этого мне было неловко. Я бы ещё как-то пережила, если бы они это упомянули вначале и всё, но они возвращались к этому постоянно, весь вечер до того, как мы улеглись спать, и ещё всё утро. Впрочем, после завтрака появилась другая тема для разговора, куда более животрепещущая.

— Она потребовала при всех, чтобы тебя заклеймили как шлю... ой. В общем, чтобы заклеймили по старинному обычаю, который уже десять лет не применяют, и отдали в бордель! — взволнованно доложила мне молоденькая и крайне эмоциональная Динна. Она прислуживала на завтраке, и теперь прибежала поделиться новостями. Сама я, честно говоря, выходить немного трусила — сегодня у меня опять был выходной, перед тремя днями смен, но теперь уже и непонятно, стоит ли попадаться кому-нибудь на глаза, или надо просто тихо валить. Чувство юмора у Императора своеобразное, так что рассчитывать на его милость не стоит.

Я вздохнула и, невольно стиснув руки, приготовилась слушать дальше.

— А Император... Император! — тон Динны стал восторженным, то ли от упоминания Ашш-Ольгара, то ли потому, что он — хочется на это надеяться — отказал этой безумной женщине в её не менее безумных требованиях.

— Ну? — поторопила я её, чувствуя, что сил моих больше нет терпеть эту неопределённость, как и то, что я сейчас завишу от своего врага.

— Он сказал, что никуда тебя не отдаст, и вообще, сам лично за тобой присмотрит! — радостно выпалила девушка, а я закашлялась, подавившись на редкость вкусной булкой — со стола Императора, не иначе. Сам лично присмотрит — звучит пострашнее клейма и борделя.

— Ты сама слышала? — спросила я, лелея надежду, что на самом деле он сказал что-то другое. Например, что рассмотрит это дело, а пока, до рассмотрения, никуда меня не отдаст. Это было бы куда лучше. А так получается, что Император решил использовать меня в качестве живца.

У меня ведь была целая ночь, чтобы обдумать события вчерашнего дня, и я пришла к следующему: ясно, что мой незваный гость — подстава. Причём не удивлюсь, если он был пьян или под магическим дурманом — говорят, это новая фишка — и ничего не помнит. Жена его, как и придворные дамы, вопила весьма искренне, так что, полагаю, постановщик этого скандала лично на сцене не появился. Но цель более менее ясна — убрать меня из дворца. Вот только кому я уже успела помешать? Какая-нибудь претендентка на место официальной любовницы Императора узнала, что Он мне предлагал, пусть и в шутку? Да, я уверена, что это он в шутку, потому что захоти он действительно меня в свою постель, я давно была бы там, пусть и без желания. Императору не отказывают, и он прекрасно об этом знает. Возможно, действительно какая-нибудь резвая дамочка, метящая в любовницы. Но тогда непонятно, зачем в это ввязываться Ашш-Ольгару?