Всадники черных лун

— Вдова? — переспросила Ди, продолжая поглаживать лицом грудь юноши, — Что, старая?

— Да нет... Зим на пять старше меня. Мальчишечка у нее такой шустрый, утром еду приготовил, лошадь привел. Там вдов много. Провожать вышла, и говорит: "Может, еще одного сына рожу", — передразнил гортанный акцент Рик. Ди снова хихикнула:

— Ну вот, время завтрака, а ты снова захотел. Вот и говори с тобой, мой мастер...

Рик стиснул ее:

— Ди, пожалуйста, еще раз! Ты же специально меня завела!

— Может и так, — прошептала она, снова садясь, — Теперь ты часто будешь хотеть. Ну да ничего, мы быстро...

Так промелькнули несколько дней. Рик не успевал опомниться, перелетая из сна в объятия Ди, затем — лекции Эн Ди, доводящие до умопомрачения, обед с обязательным послеобеденным кувырканьем с постели, снова безумная "прикладная философия" Эн Ди до самого вечера, баня, обильный ужин — и снова Ди, Ди, Ди, доводящая юношу до исступления и дальше, и бессильный провал в сон. А во сне к нему приходила Рисси, и он снова тянулся к послушному телу. Мир стал трехгранен и узок, как клинок стилета: безумие, женщина, пища. В нем не осталось места для чего-то еще.

Рик чувствовал, что не будь Ди, он бы окончательно сошел с ума. Сломался бы.

Он забывался в ее теле, в запахе ее кожи, в звуках ее детского голоса. Его нервы были напряжены так, что, казалось, еще дуновение ветра — и все, разрушение, но Эн Ди прекрасно знал запас прочности Рик Хаша.

На пятый день, когда Рик прятал лицо в волосы девочки и готов был разрыдаться от мысли, что вот-вот его позовут на завтрак, и снова коридор — и стена крепости, в здания которой Рик так и не попал, и Эн Ди с невообразимыми своими словами, когда он почувствовал ужас от наступления дня — в дверном проеме возникла смутно знакомая демонесса в черном, шитом золотом мундире, покрытом разномастными украшениям. Ди вскочила как ужаленная, низко склонилась. Демонесса, окутанная как бы легким свечением, благосклонно кивнула:

— Да лежи себе, милочка. Я довольна тобой, Ди. И тобой, Рик Хаш. В отличие от некоторых бездельников!

Рик почувствовал легкое сотрясение пола, сопровождающееся отдаленным гулом.

Демонесса, еще раз кивнув им, обронила:

— Рик Хаш, сегодня ты отдохнешь от занятий. Зато тебе, Ди, придется поработать побольше. Ты справишься сама или мне прислать кого-то из девочек?

— Я буду стараться, госпожа Адмиральша, — прерывающимся от почтительности голосом сказала Ди.

— Очень хорошо. Надеюсь, что ты скоро тоже отдохнешь, — милостиво кивнула демонесса, сохраняя изумрудный цвет кожи, глаз и волос. Выдержала паузу, меняя его на багровый и снова гневно воскликнула:

— А вот кое-кому отдыхать не придется!

Кровать под Риком затряслась сильнее, что-то белое посыпалось с потолка. Демонесса исчезла.

— Ты что-то понимаешь? — растерянно спросил юноша. Ди улеглась рядом с ним, обняла и пощекотала волосами:

— Занятий не будет, и сегодня ты мой целый день!

Поправилась:

— То есть я твоя. Но это несущественно, как говорит Эн Ди.

— Даже не верится, что можно проваляться и проболтать весь день до самого вечера. Кажется, я целую вечность только и делал, что занимался, ел, спал... — покачал головой Рик, — И, конечно, раздвигал тебя пошире. Ты не устала, Ди?

— Нет, — девочка покачала головой, — Если это с тобой, то я какая-то ненасытная. Утром натрахаемся, а еще не наступил обед — у меня внутри уже все огнем горит, так хочется. И к вечеру то же самое. И сейчас. Я вообще только об этом и думаю с тех пор, как мы с тобой впервые попробовали.

Ди виновато засопела:

— Рик, я думаю, что кое-кому просто не останется времени пустить тебя под одеяло, потому что там все время я. Мне даже стыдно, что это так. Нечестно как-то.

Нога Ди обняла юношу за поясницу, и девочка незаметно перебралась наверх:

— У меня это вместо головы, — пожаловалась она, принимая его, — Но ведь тебе хорошо, правда?

— На завтрак можно и не спешить, — выдохнул Рик Хаш, проводя рукой по ее бедру.

Когда Ди жалобно вскрикнула и опустилась на грудь Рика, они услышали знакомый квакающий голосок Мартышки Ло-рарараа:

— Эй, кролики вы затрепанные, может сделаете-таки перерыв на завтрак? А то меня тут бросили в полном одиночестве. Я сижу в столовой, потому что запах ваших непрерывных совокуплений пропитал весь дом, а тут все же сквознячок. И жду, кстати, уже целую четверть стражи. И еще тут записка для Рика.

— Хорошо. А кто такие кролики? — отозвался Рик. Ло засмеялась:

— Это вы.

— Ой, а есть и в самом деле хочется, — сказала Ди, слезая с кровати.

Рик поднялся следом, ощущая слабость в ногах и сосание под ложечкой. Шлепнул Ди пониже спины:

— Ты так и собралась идти?

— Ах, ну ведь еще нужно помыться, — вздохнула девочка, зацепив валяющееся на полдороги к двери платье, — От нас будет пахнуть, а вот уж с кем бы я тебя делила, так это с Ло. Она на этом вообще повернутая, а случай выпадает нечасто. Думаешь, она шутила, когда сказала, что удрала в столовую из-за запаха?

— Но ведь она любит Эн Ди?

— О, опять ты про это! Как ты не поймешь, что любовь одно, а любовник — это совсем другое?

— Черт, а как же Эн Ди?

— А уж ему знать про это совсем необязательно. Это дело семейное, — отрезал голосок Ло. Рик Хаш вздрогнул.

— Ну вот видишь? — засмеялась Ди, помахивая платьем, — Рик, да спи ты хоть со всеми женщинами на свете, уж если кого любишь, то и будешь любить. А уж удовольствие — это отдельно.

Поплавав в теплой воде бассейна, они поднялись наверх. Ло-рарараа в обычном своем комбинезоне весело болтала ногой во главе огромного стола. На одном из доспехов сидела радужно окрашенная птичка. Мартышка кинула в нее яблоком и промазала. Птица даже не двинулась с места, только удивленно свистнула и покрутила клювом.

— Наконец-то! Я уже осатанела с этаким собеседничком, — сказала Ло. Птичка закрутила головой и засвистела. Рик Хаш без лишних церемоний накинулся на еду. Ло достала белую курительную палочку и отошла к перильцам:

— Жуйте — глотайте. Знаете, что это за мир? Это Тарнан. Потрясное место, не то, что ваша пустыня.

Халрику неожиданно стало обидно за его пустыню, но рот был полон, и он смог только скептически что-то промычать. Ло усмехнулась, выдохнув сизое облачко:

— Да, там налево от тебя, между соусницами лежит какая-то бумага, опечатанная сургучом.

Разломив коричневую нашлепку с оттиском королевского перстня, Рик прочел аккуратно написанное: "Этли нашлась, можешь прекратить поиски. Халрик."

— Чего пишут? — спросила Ди. Рик подал ей развернутую бумагу. Девочка прыснула:

— Я же неграмотная! От кого это?

— От князя. Нашли они Этли, — сказал Рик и снова вгрызся в мясо. Ло докурила и выбросила огарок палочки, фыркнула:

— Ни свет ни заря загрохотали в двери. Ну, я быстро облик Ди приняла, а там стоит верзила, весь в железе, грязный и потный, и спрашивает — мол, дома ли Рик Хаш? Ну, я и отвечаю, что дома, да только приличные люди в это время еще спят. Он и смутился. Объясняет, что он-де не кто попало, а гонец князя Миррор с важным сообщением. Ну, я ему горячего вина по вашему обычаю добрую кружку поднесла, прямо в дверях. Он дальше интересуется, кто это я такая. Ну я и сказала: Ди, домоправительница Рика Хаша. Тогда он вино допил, полез в сумку, достал бумагу и передал: "вручите лично". И уехал. Вот и весь сказ.

— Одной заботой меньше, — сказал Рик. Ло-рарараа фыркнула:

— Она хоть стоит всего этого шума?

— Раньше думал, что стоит, — сказал Рик, наливая себе вина.

— А сейчас? — спросила Ди, тоже подставляя кубок. Рик пожал плечами, нахмурился.

— Да ведь я же совсем ее не знаю. Как можно говорить — стоит или нет?

— А золота без пробы не бывает, — непонятно сказала Ло, — Слова не мальчика, но мужа.

— Ло, может ты объяснишь, почему Эн Ди на все мои просьбы показать свой мир отмалчивается?

— Да потому, что тебе это еще рано. Это тебе не джунгли, — махнула рукой за перила Мартышка, — Там в два счета хрум-хрум, и нету Рика. Там эйчэс-сол живут. Ну что, наелись? Тогда пошли: синеет дырка в парусе, порезанном ножом.

— Куда? — спросила Ди. Мартышка махнула в зелень мира Тарнан:

— Там замечательный пляж. Позагораем, поплаваем... И все остальное тоже.

12. Эн Ди.

— Считай, что это игра, — сказал Эн Ди облаченному в кожаные штаны и рубаху из отбеленного полотна Рику, — Только в этой игре есть боль от ран и смерть. И помни, что если я тебя убью, то воскресение будет таким же болезненным. Ты, конечно, умеешь строгать дерево, но для демона — слабоват. Вот и потренируемся.

Мягкий, зеленоватый свет огромного светила отражался в ясной глади моря. Они стояли в фехтовальных позициях на самом берегу. Что-то в глазах Эн Ди не нравилось юноше. Звериные зрачки смотрели на него холодно, с очень неприятным, хищным выражением.

— Дьявол! — топнул ногой по влажному песку Рик, — Все стало слишком всерьез!

— Разумеется. Здесь все настоящее. И боль, и смерть, — подтвердил демон и приблизился, — Ну?

Рик Хаш напал, пытаясь нанести удар снизу, но демон провел какую-то неизвестную эволюцию и выбил левый клинок юноши. Одновременно лезвие его простого палаша, мелькнув, нанесло порез на предплечье, окрасив оранжевым белую ткань. Эн Ди неожиданно резко развернулся и Рик ощутил холодный клинок, пронзивший грудную клетку. Он попытался вздохнуть, но с клекотом всасываемой крови понял, что серьезно ранен. Земля больно ударила по затылку. Эн Ди, возвышаясь над ним, спокойно сказал:

— Не пытайся удрать в смерть. Ты уже знаешь, что для тебя больше нет смерти.

— Я больше не хочу этого, с меня хватит! — прохрипел Рик, истекая кровью, — Ты мне просто мстишь!

— За что?! — оторопел Эн Ди. Присел на корточки возле плавающего в крови юноши, хлопнул по плечу, — У меня и мысли о мести не было! Где ты мог перейти мне дорогу, малыш? Поднимайся, хватит дурить.

Боль еще не отпустила, но Рик почувствовал, как затянулись смертельные повреждения.

Он, пошатываясь, поднялся на колени, затем — на ноги. Раны закрылись и яростно зудели.

— Кажется, Ди получит тебя к вечеру дырявей, чем Катти, — фыркнул демон, — Защищайся, малявка!

— Но...

— Иначе я буду тебя избивать, а это чертовски обидно, — сказал демон и хлопнул клинком плашмя по задней части юноши, — Лучше дерись сам!

...Когда вечер потянул длинные тени через изрытый сапогами, залитый кровью песок пляжа, Эн Ди, наконец, отпустил несчастного вора ужинать. Увидев купленную накануне рубаху из лучшего полотна изрезанной и хрустящей от засохшей перемешанной с песком крови, Ди ужаснулась:

— Тебя что, убивали?

— Сто семь раз, — жалобно сказал Рик Хаш, — И еще пинали по заду, если я медленно оживал.

— Зверье, а не демоны, — вздохнула девочка, сдирая с Рика присохшую к коже рубаху, — Эк он тебя расписал, живого места нет. Может, как-то обойдетесь без рубах? Я выбирала, торговалась, чтобы за дюжину подешевле, а тут вон чего, — она продела руку в самую большую дыру, вздохнула, — Матерьял-то уж больно был хорош. А дюжина — это ж всего-то двенадцать. Вот уж и одиннадцать осталось. Эту-то не отстирать.

— Ди! — возмутился Рик Хаш, — Меня сто раз убили, понимаешь? Я сегодня сто раз умер, а ты из-за какой-то рубахи готова задницу разодрать?

Ди молча куда-то понесла остатки.

— Нет, — сказал потрясенный вор, — Никогда, никогда мне не понять этих женщин!

— Чего понимать-то? — донесся ее голос:

— На тебе сейчас в пять минут заживет, а на рубахе?

— Так я и знал, что тряпки на первом месте, — мрачно сказал вор, — Все вы одинаковые.

— Хоть штаны не порванные, и то хорошо, — сказала Ди, — И то спасибо.

Она появилась в дверях, поправляя волосы и глядя сияющими глазами на него, повисла на шее:

— Вояка ты наш смертоубийственный. Ну не злись! Мойся, да ужинать, а то я уж заждалась своего кролика... Да не я одна. Госпожа Адмиральша позволила Ло ночевать у нас.

Рик мылся, вспоминая окровавленный пляж в длинных косых тенях, Ди помогала вымывать засохшую кровь на голове. Прикосновение ее рук заставило юношу зарычать и стиснуть ее. Ди засмеялась:

— Знаю, знаю. Уже совсем немножко осталось. Я тоже заждалась. Ну отпусти, а то я мокрой ужинать сяду. Я же от одного твоего запаха мокну. Зачем Ло заводить?

— Да, а насчет Ло, — спросил Рик, продолжая мять и поглаживать немного округлившееся бедро девочки:

— Адмиральша, я понимаю, а Эн Ди?

— Ты только при нем ее не тискай, и все будет нормально, — сказала Ди, — а то неловкость выйдет. Да отпусти меня, я же не каменная! Все, вытирайся!

— Мы все свихнулись, — вздохнул Рик, накидывая на себя мягкий темно-зеленый халат, — Свихнулись на этом трахе. Блин, никак не привыкну к этой фиговине — как ряса поповская.

— Зато штаны не нужны, — промурлыкала девочка, — Ло обещала мне принести платье на пуговках, чтобы ты только взялся — и вот она я! И еще она обещала разные другие вещи. Целый воз всяких красивых тряпочек и на ноги, и на попочку, и вообще, чтобы ты меня сильнее хотел. Вот так-то!

Увернулась от его рук и с хохотом поскакала вверх по лестнице. Рик кинулся следом, путаясь ногами в длинных полах халата:

— Ох погоди, доберусь я до тебя!

— Сначала нужно поесть, — смеялась впереди девчонка, — А то сил не будет, а я такой тощей и останусь.

Рик торопливо ел, чувствуя дрожащую от нетерпения ногу Ло, трущуюся о его колено. Он встретился с ней глазами и тотчас опустил их в тарелку — такие они оказались мутные от похотливого ожидания, затянутые голодной поволокой. Он совершенно не смотрел, что ест, не чувствовал вкус и только тоскливо подумал, ощущая прикосновения Мартышки к колену: "Что они со мной сделали? Ведь я таким не был?"

Дэвид Эдвин Ли, сидящий сегодня в странной, красной и блестящей как металл рубахе с высоким воротником, держал на колене незнакомый инструмент и что-то тихонько наигрывал на его трех струнах. Он выглядел то ли обиженным, то ли растерянным, ничего не ел, не курил свои толстые черные сигары, только время от времени опрокидывал стакан за стаканом свое "ракетное топливо". Когда Рик уже закончил еду и налил себе подогретого вина, Дэвид неожиданно подмигнул ему и подыгрывая на странном инструменте, запел что-то грустное на незнакомом языке. Рику стало жутковато — таким пьяным Дэвида он не видел. Рик еще не допил вино, как оборвав мелодию на полуслове, Дэвид уронил голову в нетронутую тарелку с закуской и захрапел.

— Что это с ним? — шепотом спросил Рик.

— Обыкновенное горе, — сказала Ло, — Вот и заливает, дурачок.

Ло убрала ногу, поднялась:

— Вы идите. Я сейчас определю его спать и вернусь. Или даже нет...

Стена перед ней исчезла, открыв внутренность роскошно отделанных покоев, где две женщины ласкали Эн Ди. Он повернул голову:

— Что такое?

— Дэв уже нализался, — коротко сказала Ло. Эн Ди кивнул:

— Хорошо. Ты ночуешь там?

Одна из женщин села на колени и медленно склонилась к бедрам полулежащего демона, совсем скрыв их длинными холеными волосами. Другая, улыбаясь, рассеянно поглаживала покоящуюся у нее на коленях голову демона. Он глянул снизу вверх в ее лицо и ласково потеребил женщину за сосок полной груди: