— Х-хек!
А чуть позже очередное упоминание дерьма:
— Ой, булл-ш-ш-шит! Стой там и не двигайся! Смолы тут вроде нет. Но падать от этого только больнее, оу-шш!
Я послушно застыл, прислушиваясь к его чертыханиям. Потом осторожно ощупал место. Впереди рука нашарила лишь два камня — и провал. Завал, значит, мы прошли. Неплохо. Жаль, что он, видимо, раскокал или потерял наш светлячок. Внизу вспыхнул огонек зажигалки, донеслось радостное восклицание, мигнув, загорелась лампочка фонаря. Я чуть придвинулся к выходу, но почувствовал, что камень качается подо мной и поспешил отработать назад. Невидимый Дэв сказал:
— Побереги голову, я обвязал камень фалом и сейчас брошу тебе. Закрепи его там хорошенько. и только потом спускайся! Может, придется по нему лезть обратно...
Камень влетел в лаз и гвозданул точнехонько по ногтям двух пальцев. Теперь уже я зашипел, поймал его и ворча насчет ненужной меткости, стал пристраивать в щель между двумя большими обломками. Я спешил. Все время казалось, что со стороны беззащитной задницы ко мне что-то подкрадывается. Умом зная, что это просто детский глупый страх перед темнотой, я ничего не мог поделать со своими нервами. Запихав обломок как можно глубже, я ухватился за фал и дернул изо всех сил. Большие обломки подо мной не шелохнулись. Тогда я, обдирая бока в кровь, развернулся и поймав ногой веревку, стал осторожно спускаться. Крайний камень изящно стряхнул с себя тело, повисшее на спасительном тросе метрах в четырех над камнями.
Спустившись, я огляделся. Этот зал, куда ниже первого, плавно уходил вглубь планеты. Похоже, что мы двинулись совсем не в ту сторону.
Дэв ощупывал свой бок и сплевывал кровь. Видно, прикусил щеку. Я с сожалением посмотрел на свисающий канат. Этот ценный предмет Дэвова снаряжения придется оставить здесь. Друг тем временем наплевался, наворчался, удостоверился, что из его "лифчика" ничего не вывалилось, кивнул:
— Похоже, мы идем не в том направлении. Но делать нечего. Может, удается скрыться в лабиринтах, если они здесь будут. Плохо, что совсем нет воды. У меня ее только литр.
— Придумаем что-нибудь. Пошли, — сказал я. И мы двинулись дальше.
Вода. Казалось бы, простая штука — два атома водорода плюс один атом кислорода, но не тут-то было! Этакая "вода", синтезируемая самым простым моноситезатором, организмом отторгается. И не из-за того, что нет в ней разных солей. Соли тоже не проблема. Просто она не прошла обработку жизнью, и чего-то там в ней еще нет. Это мертвая вода. Рыба в ней дохнет почти мгновенно, а человек живет столько же, сколько и вообще всухую. Неделю или чуть больше. Мы вовсе не собирались устраивать тут длительное жилье, но галаксмен должен быть готов ко всему, к любому варианту событий. И мы пометили про воду в своих извилинах.
Тем временем мы осторожно, но быстро двигались вперед. И вглубь. Ходьба по руслу давалась легко, и как раз именно это-то настораживало.
Сама по себе Майя никак не относится к разряду миров, где можно гулять, разинув варежку пошире. Плюс к тому специфика заведения, которое давным-давно тут обосновалось. Мы быстро шагали, ощущая угрозу, исходящую отовсюду — она расступалась перед пятнышком света, тут же возникая в мрачной тишине темноты за спиной. Ни звука, ни блика, ни запаха в стерильном древнем затхлом воздухе. Подземелье словно смотрело за нами. Его молчание стало казаться зловещим. Оно, как затаившийся хищник, наблюдающий за все приближающейся жертвой, казалось, шептало про себя: "Ну, еще два шага. Ну еще шаг..."
Каждое касание бывшего русла ногами идущего впереди Дэва поднимало ленивую, мельчайшую серую пудру пыли. Все здесь было покрыто ей, за нами тянулся медленно развеивающийся сероватый шлейф. Дэвид резко остановился, я по задумчивости налетел на него:
— Ну?
Он молча указал рукой. Впереди, в слабом свете фонарика, находилось что-то очень старое и все же чужеродное этой подземной реке. Дэв знаком предложил мне стоять где стою и подошел поближе к тому, что издалека выглядело кучкой заплесневевшего пыльного тряпья. Рассмотрел. Повернулся ко мне:
— Мертв уже очень много времени. Но странно не это. Это как раз понятно. Но его снаряжение, оно, считай, новое. Именно такое, как мы хотели.
— Не касайся! Это ловушка, Дэви! — торопливо сказал я, подбегая к нему, — Скорее отсюда, я чувствую, сейчас что-то будет! — схватил его за руку и поволок дальше. Свет лампочки вырвал из темноты надпись на скале на языке Интергала и еще какие-то иероглифы. Бросив туда мгновенный "читающий" взгляд, я секундой позже воспринял смысл: "Опасность категории ноль. Пси-барьер для всех видов. Там смерть."
Дэв резко остановил меня:
— Ты прочел? Это для острастки не стали убирать дохлого! Назад!
— Прочел! — крикнул я ему, — Это мясорубка, но пройти шансы есть, мы ж не стоим в каталогах пси! Притом, это может быть просто очередным враньем Тунга и кампании! Дэви, прошло уже пятьдесят минут. Запустят пеленгаторы, а мы в такой близи, мы ж просто сгорим!
— Да знаю! Погоди, щас... Стой тут и не суетись, — сказал друг и ринулся назад, доставая на бегу что-то из своего набрюшника. Это оказалось мотком тонкой лески. Дэв с безопасного, по его мнению, расстояния бросил заканчивающуюся тройничком и грузом леску на оснастку мертвеца и чуть потянул, чтобы крючок зацепил ее. Поднялось облачко пыли. Так же бегом вернулся, разматывая свою нехитрую приспособу:
— Здесь двести футов. Маловато, но уж придется рискнуть. Если он не заминирован, то я думаю, он поделится с нами тем, что ему давно без надобности.
Мы засели за выступом скалы и Дэв потянул за конец лески. Только она натянулась, как по ушам дало усиленным сводом подземелья грохотом. Хлынул обвал. Мы шустро вскочили и понеслись прочь от валящихся глыб мимо устрашающей надписи. Воздушная волна взбаламутила пыль, видимость сразу резко ухудшилась.
— Будем надеяться, что теперь нас похоронили, — крикнул Дэв.
— По крайней мере, одного, — уточнил я. И со всего размаху снова резко столкнулся со спиной тормозящего друга... В мути перед нами проступила глухая, ржавая и такая же старая, как и решетка, цельного металла стена. В ней, впрочем, имелась узенькая дверь. Без ручек, замочных скважин или еще чего-нибудь местного, наводящего на мысль о том, что ее можно открыть.
Дэв нахмурился, созерцая препятствие:
— Гхрм... Вот она и есть — госпожа Мясорубка.
— Осталось шесть минут, — напомнил я ему, — И мокрое место.
— Точно, — восхитился он, — Именно МОКРОЕ МЕСТО, ЧЕРТ В0ЗЬМИ! На пакет с водой. Возьми нож, аккуратно надрежь. Как скажу, бросай. На щупальца, задача ясна? Жди команды.
Обследовав дверь, он распечатал пачку липучки и не прикасаясь к стене, отработанным движением послал полужидкую массу на ржавую металлическую поверхность. Розовая сопля повисла причудливым вензелем. Тогда, довольно кивнув себе, он вынул из кармана свою "сувенирную зажигалку", подпалил детонирующий патрон и под шкворчание шнура кинул его, точно попав в потеки липучки. Патрон на мгновение прилип и ослепил меня вспышкой. Детонировавшая липучка высадила оказавшуюся слоеной дверку, оттуда наружу рванулось что-то ослепительное, похожее на струящиеся фиолетовые нити. Услышав вопль Дэва, я кинул надрезанный водяной бурдюк в проем. Нити жадно схватили добычу, сжали ее.
— Глаза! — заорал Дэв, я зажмурился, но эта фиолетовая вспышка оказалась слабой. Из-за проема послышался треск, и все смолкло.
Я взглянул на циферблат и сказал:
— Пять минут. Идем!
Миновав в красном свете фонарей, здесь они уже были, чадящие огарки аппаратуры, мы понеслись по вполне благоустроенному тоннелю. Дальше и дальше, мимо каких-то странных, немайанских транспортных средств, мимо стеллажей с упаковками из блестящей пленки, мимо еще и еще чего-то...
— Это склад! — выдохнул на бегу Дэвид, — Держи!
Всунул в мою протянутую пятерню тяжелый трубчатый предмет — лазерный резак. Впрочем, сейчас он мог пригодиться и как оружие. Наружные проходы склада охраняло такое же чудище, что и внутренние. Но теперь мы могли просто выключить его. Что я и сделал, на бегу полоснув по энерговодам лучом резака. Впереди померкло свечение и все нарастал дергающийся от бега проем словно нехотя открывающейся двери. Дэв выскочил в нее первый и сразу провел длинным замахом от бедра куда-то вбок. Что-то взорвалось, разбросав горящие обломки. Я последовал за ним и срубил силуэт, отделившийся от стены, затем, не глядя сунул резак в дверь и поджег ближний ко мне складской стеллаж, все надо делать основательно. Дэв прохрипел: "Туда", рубанул ладонью воздух, и мы помчались по матово светящемуся полу, время от времени продолжая создавать очаги пожара. Дэв захохотал:
— Хорошо же нас научили! Зачем мы здесь? Убивать, жечь, насиловать, грабить! Банза-ай!
— Сарынь на кичку! — орал и я, не пропуская ни одного прохода, ни одного энерговода, ни одного силуэта. Мы мчались, как пожар в степи, оставляя за собой огонь, смерть и крики ужаса. Нам это понравилось, черт побери!
— Где проекторы, ублюдок? — заорал Дэв на выхваченного откуда-то тощего майанца, — Сожгу, мазерфакер! Ну?!
— Сорок, — прохрипел я, — Жги.
— Это, — сказал с трудом соображающий что к чему майанец, — Третий проход. Вас не пустят, все заблокировано...
— Пощади дурака, — заорал я Дэву, вскинувшему было лучемет, — Время!
— Тридцать!
Мы помчались к третьему проходу. Незаметно русло подводной реки превратилось в подземный поселок. Третий от нас отделяла глухая стена сплошного металла. На этот раз зеркальная. Лучемет тут сомнительное дело, а вот резак...
— Осталось двадцать семь секунд, — я машинально засек время, поднимая резак на уровень груди. Зеркало дрогнуло и потекло вниз по разрезу. Крикнул Дэву:
— Дорезай вторым заходом. Металл толстый!
Американец сначала поджег со всех сторон коридоры:
— Чтобы не лезли под руку, — флегматичным голосом объяснил он. Он почти не задыхался после нашего забега. Поднял лучемет и сразу прошил насквозь недобитое место. Смрад горящего пластика жег в глазах и горле, лицо опалял плавящийся совсем рядом металл. Когда стрелка показала пятнадцать секунд, Дэв просто пнул торопливо взломанный, как консервная банка ножом голодного, кусок брони. Неправильный овал металла с противным скрипом подался и рухнул, внутрь проема моментально потянуло гарь, мы столкнулись перед дверью, потом попытались пропустить друг друга, в конце концов, потеряв еще три драгоценные секунды, я влетел в задымленный отсек, срезал лентой огня троих майанцев, пытающихся добраться до своих парализаторов, поддержал чуть не упавшего на раскаленную плиту друга:
— Десять!
Десять секунд — это несколько меньше двадцати ударов сердца взволнованного человека. Но мы уже не были людьми:
— Хронопресс!
— Пятнарь, — одновременно выдохнул напарник.
Время резко замедлилось. Теперь мы имели целых сто сорок секунд дополнительно к оставшемуся червончику. Это почти вечность. Особенно, если они могут стать последними. Мы рысью ринулись по проходу, посылая ленивые ленты огня в стороны.
— Они еще нас попомнят... — рассмеялся Дэв.
Камеру с табличками "Террис" и именами мы чуть не проскочили. Дэв, борясь с инерцией, зажег все, что могло гореть дальше по коридору, а я чудом увернулся от дружеского луча, и завопил, почувствовав, как затрещали на голове волосы от жара:
— Крейзи! Дурак, чуть не снес голову!
С изяществом бегемотов мы остановились и не спеша, чтобы не разбить хрупкие при таком ускорении тела, зашли в проекционную. Все это заняло одну секунду стандартного времени. Аппаратура была уже в полной исправности. Питание имела автономное и разгоревшиеся страсти на нее нисколько не повлияли. На терминале имелся объемный вид ранчо как бы со снятой крышей и два значка указывали точки возврата.
На экране ниже картинки медленно, по буковке, проявлялось: "Преступники, объявлены вне..."
Луч резанул по протоке, питающей инфо проектор. Надпись затормозилась на полуслове. Дэв, нажимая тугие клавиши, перевел компьютеры в ручной режим и набрал: "Административное воздействие. Высылка в точки изъятия. Массив памяти о лицах и их местонахождении подлежит уничтожению, процедуру осуществить после обнаружения и высылки немедленно.
Об исполнении не докладывать. Пометки в памяти стереть. ТУНГ."
Терминал выбросил сообщение: "Подтвердите код операции. Введите пароль операции" .Дэв смешно сморщил ставшее резиново неудобным лицо, набрал: "Код .000.000.000, пароль операции:
* * *
* * *
*. К исполнению."
Терминал выбросил: "Принято" Весь предыдущий текст мгновенно исчез, сменившись мелькнувшим: "Поиск" и тут же засветившимся "Фиксация" Окончательно засветилась надпись "Переброс", а Дэв в это время пристроил на панели памяти вторую упаковку липучки, включенный детонатор — и мы оказались дома. Над головами прошелестело что-то, напомнив звук раздираемой бумаги. Американец провел по грязному, потному лицу рукой в многочисленных ссадинах:
— У-уфф... Замедляемся. И в ванну... Есть здесь ванна?
Время плавно приняло нас в свой неторопливый бег. Мы посмотрели на свои образы, все еще дружно покуривающие, попивающие те же банки пива, такие солидные, чистенькие и культурные, потом друг на друга. Грязные, усталые, окровавленные оригиналы дружно заржали. В этом что-то такое было. А может — просто нервы. Я поинтересовался:
— Слышь, а чего это ты там набирал — то, а?
Дэв подмигнул:
— Получил инфо методом подсматривания, подслушивания и вынюхивания. Куда бы пристроить наш арсенал? Очень уж он... Того.
Я пропел, приглядывая место и скрытное, и в то же время доступное:
— "А помирать нам рановато: есть у нас еще дома дела."
Американец скептически хмыкнул.
— И вот еще, Дэв. Что будем делать дальше со всей этой лабудой? Сам понимаешь, нам надо уходить. Мы разворошили такое осиное гнездо...
— Нет проблем, — сказал друг, — Как — никак есть я и мой проектор. Кстати, насчет ванны... Я сейчас похож на нациста оккупанта. Возьми это тяжелое орудие, — сунул в руки бластер, — Намахался я им сегодня...
В конце концов я пристроил вооружение на камине, слегка задрапировав его какой-то тряпкой. Дэв, помыв конечности, первым делом вынул контактные линзы и достал из чемодана новые очки, точно такие же, как разбитые. Довольно посмотрел в зеркало и только потом полез в ванну.
— Бэд рашен, я снова пою, — слегка ополоснув руки и морду в кухонной раковине, пританцовывал я под используемый по прямому назначению завода-изготовителя дэвовский "Шарп":
— Бэд рашен, я снова с тобой!
Повернувшись, чтобы взять полотенце, я обнаружил ствол чего-то крупнокалиберного перед носом. Оружие умело держала Татьяна.
— Ох, слушай, только не сейчас, — вздохнул я, — Сначала надо поесть. Я пельмени опустил. И так уж вода один раз выкипела, пока мы воевали. Да опусти ты этот металлолом! Давай устроим перемирие.
Она недоверчиво проворчала:
