Ты чертовски идеальна для меня!

Когда она упомянула о холодном фарфоре, я удивился. Зачем он ей? Перебирая в голове изделия из него, я не нашёл ничего, что могло бы вязаться с моей будущей супругой. И продолжил слушать её доводы.

Но когда я услышал из её уст роковую фразу: "Мне нужны деньги" , я сник.

— Сразу бы так и сказала, — я поджал губы и заскрипел зубами. Ана, Ана... От тебя я такого не ожидал. Я уже обрадовался, что нашёл бескорыстную девушку. Что ей не нужны деньги. Что это всё ради её семьи! А, нет! Я ошибся. — Завтра тебе привезут карточку, она уже готова. Это всё?

— Да, — как-то перепугано ответила девушка, но я уже отключился. Откинувшись на спинку кресла, я закрыл лицо руками и рассмеялся.

— Наивный! — протянул я. — Какой же я наивный!

Меня пробирала неистовая злость. Схватив с подоконника стеклянную вазу, я со всей дури кинул её о стену. Осколки разлетелись по всему кабинету, а я, стоя у стола, глубоко дышал и смотрел на осколки у своих ног.

— Успокоился? — тихо промолвил Сынхён, входя в кабинет. — Что же случилось, что ты мою любимую вазу разбил?

— Я тебе новую куплю! — рявкнул я, зло, глянув на друга.

— Вы поссорились? — Сынхён сел в кресло и посмотрел на меня. Любые отговорки он и слушать не будет. — Ты убегал с совещания весёлый донельзя. А сейчас?

И я рассказал всё: от начала и до конца. Весь наш с Аной разговор пересказал.

Я уже выпил четыре бокала вина из бара Сынхёна, но меня всё ещё колотило. А из-за чего я собственно разозлился? Я сам разрешил ей пользоваться моим счётом... Кретин!

Дни потекли однообразно. Первый, второй, третий... Я неделю только и делал, что выслушивал доклады, просматривал предложения и встречался с партнёрами. А в самолёте, когда мы уже летели домой, я наконец-то смог отдохнуть.

Я уснул, но абсолютно ничего не видел. Только темноту. Когда я проснулся, стюардесса объявила о посадке и попросила пристегнуть ремни безопасности.

— Сразу в офис? Или поедешь домой? — спросил Сынхён, когда мы вышли из здания аэропорта и подошли к нашим машинам.

— Нет, поеду в офис, — ответил я, закидывая вещи в багажник. — Надо кое-какие документы забрать. И выслушать отчёты, наорать на подчинённых. Поработать, короче.

Сынхён рассмеялся и, сказав, что я не исправим, помахав мне рукой, уехал. Я улыбнулся в след удаляющейся машине друга, сел в машину и направился в офис.

Там ничего нового я не узнал. Все работали, никто не отвлекался. Скукотища! Пробыв там до вечера, я всё же решил поехать домой.

Подъезжая к подземной парковке многоквартирного дома, я заметил Эллу. И что ей надо? Я проехал мимо неё, остановился на своём месте и вышел из машины. Элла уже стояла рядом.

— Что ты здесь делаешь? — спросил я, включая сигнализацию и облокачиваясь на машину.

— Зашла в гости. Я давно тебя не видела, — девушка подошла ближе и выразительно на меня посмотрела. — Ты скучал?

— Нет. Довольна?

— Как ты груб. Посмотри это на досуге, — она достала из сумочки флешку и протянула мне. — Я буду ждать звонка.

Я колебался брать или не брать флешку, но брюнетка сама вложила её в карман моего пиджака и, развернувшись, спокойно направилась к выходу.

Достав чёрную коробочку с информацией, я скептически её осмотрел и, положив обратно, двинулся по направлению к лифту.

Уже в квартире, я оставил вещи в прихожей и направился в кабинет. Я положил флешку на стол и включил компьютер. Пока запускалась система, я задумался. Нужно что-то сделать, чтобы извинится перед Аной. Впервые в жизни я буду извиняться перед девушкой! Может купить ей цветы? Банально! Сводить в кино? Это уже будет похоже на ухаживание! А оно мне надо? Думай, Джиён, думай! Но додумать мне не дал телефонный звонок.

— Я тебя слушаю, Сынхён, — сказал я.

— Ты уже дома? — спросил тот.

— Да. На квартире, — ответил я, вставляя флешку в компьютер.

— Меня тут наш общий друг караулил, — начал Сынхён, а я уже догадался, о ком он говорит. — Требует встретиться.

— Так уж и требует? — я рассмеялся и взъерошил волосы рукой. — Завтра в 9:30 подойдёт?

— Подойдёт, — после минутной задержки ответил он.

— Тогда подъедете к особняку. Я уже буду там, — я открыл флешку и замер. Фото... И после открытия файлов оказалось, что на всех фото Ана с каким-то мужчиной. — Я перезвоню.

Я отложил телефон и облокотился на стол. Она ему улыбалась, обнимала его, смеялась. Она ни разу не улыбнулась мне, но она улыбалась ему.

Меня обуздала непреодолимая злость.

Я взял телефон, нашёл нужный номер в списке контактов и нажал кнопку "Вызов".

— Эндрю, привет, — сказал я, когда гудки прекратились, и в трубке послышался шорох.

— Привет, Джиён, — ответил мне мужской низкий голос. — Чего так поздно?

— Прости, что побеспокоил. Есть дело.

— Какое? — заинтересовался он. К Эндрю я обращался крайне редко и только по важному вопросу.

— У меня есть фотографии. Их нужно проверить на подлинность.

— Окей, скидывай.

Я открыл почту, скинул файлы в один архив и отправил Эндрю.

— Есть. Получил, — ответил тот. — Подожди пару минут. — Парень замолчал. Я слышал только звук стука клавиш клавиатуры и его дыхание. — Ну, что могу сказать. Следов монтажа нет. Эти фотографии подлинные. А кто это?

— Не важно, — со вздохом разочарования ответил я. — Спасибо.

— Не за что, — я спрятал мобильный в карман, выключил компьютер и глянул на часы. Десять часов. Нормально!

Спуститься вниз, завести машину и мчать за город. Я должен всё выяснить! Любая женщина готова оказаться на её месте!

Любая душу готова продать лишь бы оказаться в моей постели! А эта..! Эта умудрилась крутить роман ещё не став моей законной женой! Теперь понятно для чего ей нужны были деньги!

Я въехал на территорию особняка в полпервого-ночи. Выйдя из машины и хлопнув дверью, я быстрым шагом направился к дому.

Ещё не ложившиеся слуги говорили, что рады видеть, что Ана уже спит, но я их не слушал.

Я вбежал по ступенькам, дошёл до отведённой ей комнаты и остановился. Вдох-выдох... Я открыл дверь и хотел уже разразиться гневной тирадой, но замер.

В комнате царил полумрак. Окна не были закрыты шторами, и комнату освещал серебристый свет луны.

Я окинул взглядом комнату и остановился на спящей Ане. Она спала спиной к окну, обняв подушку руками и крепко зажмурив глаза. Её волосы разметались по подушке и в свете луны казались серебристыми.

Я хотел подойти ближе, но на полпути остановился. Её ресницы затрепетали, а я испугался, что проснувшись и увидев меня здесь, она разозлится. Но она не проснулась, а лишь поправила волосы и снова замерла.

Подождав пару минут, я подошёл ближе и присел на край кровати.

Она выглядела восхитительно в свете серебряной луны...

Я протянул руку, дотронулся до её волос. Они такие же шелковистые, как в день нашей первой встречи. Я наклонился и вдохнул их запах. И всё так же пахнут жасмином.

Я дотронулся до её щеки, провёл по ней пальцами, дотронулся до пухлых губ. Она поддалась на ласку. Ана перевернулась на спину, не открыв глаз. Я провёл по её шее, ключицам, плечу...

Я не знаю, что на меня нашло. Я даже забыл о гневе, с которым приехал сюда.

Заткнув голос разума куда подальше, я наклонился и прикоснулся губами к уголку её губ. Она улыбнулась, а я тяжело задышал. В глазах потемнело, а в голове творился полный кавардак. Алкоголь ещё полностью не выветрился из моей головы, и я мог натворить глупостей.

Я не помню, как вышел из её комнаты, не помню, как напился. Зато знаю, как на утро болела голова.

— Ты пил всю ночь? — спросил Сынхён, когда он и Ёнбэ прошли в гостиную и сели на диванчики у камина.

— А что, так заметно? — ответил я, лёжа на софе и придерживая у лба кувшин с ледяной водой.

— Дружище, ты так алкоголиком станешь! — сказал Ёнбэ, хотя для меня это было больше похоже на крик.

— Во-первых, не дождёшься, — ответил я. — Во-вторых, говори тише. У меня голова раскалывается.

— Окей, — спокойно ответил тот и замолчал.

— По какому поводу была гулянка? — не унимался Сынхён. Вот всегда ему надо знать абсолютно всё!

— Не важно! — коротко ответил я и прикрыл глаза, наслаждаясь холодом ледяного кувшина.

— Джиён, Джиён, — Сынхён покачал головой.

Шум в холле привлёк моё внимание, и я приподнялся на локтях.

— Мисс Адриан, вы уходите? — раздался голос одной из горничных. Миловидная девчушка стояла недалеко от входной двери, а рядом стояла Ана. Волосы, платье, макияж... Она была прекрасна! Но она собиралась уходить и о моём приезде не знала.

Я встал с софы, поставил кувшин на журнальный столик и направился к Ане. Парни проводили меня недоумённым взглядом.

— И куда это ты в такую рань собралась? — холодный взгляд, руки сложены на груди. Она вздрогнула от моего голоса или мне показалось? — Куда ты собралась?

— Я что, обязана отчитываться? — она вызывающе на меня посмотрела и сложила руки на груди.

— Обязана! Ты моя жена! — рявкнул я. Я злился. Ужасно злился! Она ещё не моя жена, но уже ходит налево! Если узнают посторонние — меня засмеют! Сынхён положил мне руку на плечо, пытаясь успокоить, но понял, что это не поможет и убрал её.

— Я тебе пока что не жена! — повысила голос Ана.

— Пока что! Это можно исправить! Сегодня же! — меня снова трясло. Гнев, который вчера ночью испарился, вернулся с новой силой!

— Хорошо! — крикнула в ответ Ана и выбежала из дома.

— Стоять! — единственное, что я успел ей прокричать в ответ.

В доме повисла тишина. Сынхён и Ёнбэ молчали. Я стоял на месте, пытаясь обуздать свой гнев. Я сжимал и разжимал кулаки, но ничего не помогало.

— Завтрак готов. Подавать, мистер Квон? — тихо спросила появившаяся в дверях Мартина.

— Пошла вон! — рявкнул я на девушку. Глаза той тут же наполнились слезами и она убежала.

— Браво! — воскликнул Ёнбэ и захлопал. — Довести до слёз двух женщин в течение двадцати минут можешь только ты.

— Заткнись! — рявкнул я, развернувшись лицом к другу. — Это не твоё дело!

— Да что с тобой сегодня? — изумлённо спросил Сынхён.

— Простите, — ответил я.

Господи, да что на меня нашло?!

Я не знаю как, но всё-таки согласился на безумную идею пойти в бар и напиться. Как бы не было странно, но Сынхён согласился пойти с нами, обосновав всё тем, что будет нашим трезвым водителем.

Ёнбэ заказывал и заказывал выпивку, пытаясь меня опоить и выпытать правду. Но у него ничего не получалось, и он сильно ныл поэтому поводу.

Мы выпили чертовски много. Мой язык развязался уже только сидя в машине. Всё равно на следующий день мы ничего не вспомним.

— Д как она воще посмла, — заплетаясь, сказал я, когда Сынхён засунул меня в машину на заднее сидение рядом с Ёнбэ.

— Соласен! — воскликнул Ёнбэ.

— Успокойтесь, алкоголики! — усмехнулся Сынхён, когда сел за руль и завёл мотор.

— Ты — заядлый холостяк! Тебе не понять! — воскликнул Ёнбэ, а я пьяно рассмеялся.

— Вот именно! — подтвердил я. Дальше ни я, ни Ёнбэ не заметили, как уснули.

Мы подъехали к дому. Сынхён вытащил нас из машины и отвёл к главному входу. Входя в холл, мы наткнулись на Ану и какую-то брюнетку.

— Простите, — только и сказал Сынхён.

— По какому поводу вы устроили пьянку? — возмутилась Ана.

— А тебе так хочется это знать, моя любимая... невеста? — спросил я.

— Слушай! — взорвалась Ана и подлетела ко мне. От такого напора я еле устоял на ногах. Ана скривилась, когда я дохнул на неё. Она не любит запах перегара? Занятно! — Почему ты злишься? Что я сделала не так? Я соблюдаю все условия нашего договора!

— Юлиана, — сказал Сынхён.

— Заткнитесь, Чхве Сынхён! Я хочу со всем этим разобраться! — сказала она и снова посмотрела на меня. — Отвечай! Что я сделала не так? Это из-за статьи? Так я здесь не причём! Это за тобой следили! А у меня не было никакого желания попадать на страницы этого проклятого журнала! Что ещё? Я сидела, как мышка все эти дни! Что я сделала, что ты злишься? Если тебя что-то не устраивает, давай расторгнем наш договор!..

С каждым произнесённым Аной, словом я всё больше и больше удивлялся. Значит, это я виноват? А фотографии это монтаж?

Я злился на неё, она злилась на меня. Я терпел её истерику вплоть до того пока она не заговорила о договоре.

Притянув её к себе, я её поцеловал. Хотя это было больше похоже на обычное прикосновение губ. Зато невеста затихла.

— Успокоилась? — спросил я, продолжая держать её одной рукой за талию и смотреть в ошарашенные глаза. Девушка кивнула. — Вот и отлично... О чём я говорил? — спросил я, развернувшись к друзьям. Ёнбэ стоя спал, а Сынхён придерживал того и удивлённо смотрел на меня.

— Ты собирался идти спать, — ответил Сынхён.

— Ага, — кивнул я. — Ну, ок. Пойду спать.

Спотыкаясь и шатаясь, я дошёл до лестницы. И уже поднимаясь по ступенькам на второй этаж, почувствовал прикосновение к локтю.

Ана... Она не смотрела на меня, но продолжала помогать мне, подниматься наверх.

Я молчал и шёл за ней. Мы зашли в мою спальню. Я упал на кровать и, дотронувшись головой подушки, уже почти заснул, но краем сознания услышал голос Аны.

— Сынхён, не уходите далеко. Нам надо поговорить. — Какой-то шорох и меня окутывает тепло. Она меня укрыла. Какая доброта...

* * *

Я не помню, что мне снилось... Возможно, что ничего...

Просыпался я тяжело. С головной болью и избирательной потерей памяти. Что вчера было? Я вернулся в Лас-Вегас. Получил компромат на Ану. Поехал в особняк. Что потом? Напился и лёг спать, после похода к Ане. Поссорился с ней утром, снова выпил. А дальше? Не помню. Кажется, я снова поссорился с Аной. Или нет? Не помню.

Я дотронулся до лба, провёл рукой по волосам, но глаза не открыл.

— И долго валяться будете? — произнёс чей-то голос. Я открыл один глаз и повернул голову в сторону говорившего. — Доброе утро, Джиён.

— Не совсем оно доброе, — прошептал я и закрыл глаз.

— Кому как, держи, — я снова открыл глаза и увидел протянутый стакан со странной мутной шипящей жидкостью.

— Что это? Яд?

— Если бы я хотела тебя отравить, я бы это сделала ещё вчера, — ехидно ответила девушка. — Хоть повод был.

— Вчера, — прошептал я. — А что было вчера?

— А ты не помнишь? — удивлённо, и явно наиграно, спросила она. Я неуверенно кивнул. — После того, что вчера было ты просто обязан на мне жениться.

Мне поплохело. Я вжался затылком в подушку и закрыл лицо руками, впоследствии взъерошив волосы.

Господи, что я вчера натворил?

Зарекался же больше не пить с Ёнбэ! Я после наших гулянок ни хрена не помню! Вспоминай, кретин! Ну, не переспали же мы! Или...

— Мне нужно за это извиняться? — спросил я, голосом нашкодившего ребёнка.

— Ну, нет. Всё было не так ужасно. Сынхён тебе расскажет.

Я присел на кровати, придерживая раскалывающуюся голову. Взял стакан из рук Аны и сделал пару маленьких глотков.

Ана сидела на краю кровати и трепала кончик золотистой косы. Она волновалась. Хочет что-то сказать? Или в чём-то признаться?