Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Золотая свирель(целиком)


Автор:
Опубликован:
18.10.2004 — 14.02.2010
Читателей:
2
Аннотация:
Все, что у меня есть сейчас по Свирели - одним файлом. Переработанное и приведенное в божий вид
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава
 
 

Черт! Опять? Или... Амаргин не спасал меня, мне это приснилось — горячий суп, прогулка по кладбищу, черный пес с пламенными глазами? Разве можно очнуться в мертвой воде?..

Я опять непроизвольно дернулась — или вздрогнула. Оледеневшее тело не слушалось. Рук словно и нет совсем. Снова звон над самым ухом.

Еще рывок. Я попыталась мотнуть головой — острая боль в затекшей шее — картинка сместилась, и почти весь обзор заполнила светящаяся вода, по которой бежала рябь — я не сразу поняла — от моих рывков. В самом низу, на краю зрения, возникло беловатое пятно. Еще одно усилие, я с трудом переместила взгляд. Что-то мешало разглядеть белое пятно, какая-то гладкая покатая плоскость... проклятье! Моя собственная грудь.

Я, оказывается, стояла в воде, а белое пятно болталось у меня под ногами. Оно почему-то встревожило меня, оно было очень важным, а я никак... я упрямо наклонилась, преодолевая непонятное сопротивление. Снова звон, волосы тяжелой шелестящей массой задвигались у меня на плечах.

Я увидела... человеческое тело. Женщину в белом платье, лежащую у меня под ногами... навзничь, с головой, погруженной в воду, а краем платья зацепившейся за... чешуйчатые драконьи лапы... Я увидела, как волосы ее поднимаются со дна клубком водорослей и плывут, извиваются под светящейся поверхностью, а лицо ее опрокинуто и стиснуто ледяной скорлупой, и пустые глаза как выбитые окна в брошенном доме.

"Ты..." — сказал голос у меня в голове.

Я? Я! Как же так?! Ведь Амаргин вытащил меня... ведь я же... жива! Правда! Я помню, что была жива, Амаргин кормил меня супом, а потом повел на кладбище, и грим спас меня от безумца, а потом эта история с Кукушонком... Амаргин! Амаргин! Амарги-и-ин!

На этот раз отчаянный рывок вынес меня на поверхность. Грудь переполнил свежий, насыщенный запахами воздух, в глаза кошкой кинулась тьма — живая, лохматая, полная затихающих отголосков моего собственного вопля. Эхо побродило над водой у дальней стены, свернуло в коридор и сгинуло в малом гроте.

Во рту было полно песка. Я села и принялась отплевываться. Тьфу — тьфу — тьфу! Чур меня! Увидеть собственный труп...

Тихо. Спокойно. Ты каждый день видишь собственный труп, наклоняясь над водой. Вот, например, руки твоего собственного трупа. А вот ноги. Руки хватают, ноги ходят, что еще надо? Выглядят прилично, не воняют... Я принюхалась. Пахло тиной, ракушками. Немного рыбой. Разложением не пахло.

Ну и чего ты всполошилась? Все в порядке. Нормальные кошмары утопленника. И кто, кстати, сказал, что утопленники не мерзнут? Бррр...

В город. Завтра. Куплю одеяло. Два одеяла. Шаль шерстяную. Гребешок. Зеркало куплю, вот. Посмотрю на лицо трупа. Хоть зеркало — настоящее зеркало — вещь дорогая. Я куплю не бронзовое, и не серебряное, куплю хрустальное, из тех, что привозят из Андалана, такое, как было у Каланды...

(...граненая тяжелая пластина из хрусталя, величиной с ладонь, запаянная в металлическую позолоченную рамочку с решетчатой круглой ручкой, вся усыпанная бирюзой и жемчугами. Из хрустальных глубин на меня смотрят два светло-серых глаза в бледненькой оторочке розоватых ресниц, чуть выше лезет на лоб пара выгоревших бровей, посередине красуется забрызганный морковным соком нос, под ним — напряженно приоткрытый рот с обветренными губами. Ха-ароший такой рот, большой. Лягушачий. Чувство недовольства — в чищенной песком крышке от кастрюли я выглядела куда как лучше. Все эти цацки и бирюльки заморские — для благородных. Пусть себя украшают, а мы... Нос морщится, белесые брови жалостиво становятся домиком.

Я невольно отодвигаюсь от жестокого зеркала, и хрусталь ловит иное отражение — жаркое золото смуглой кожи, прекрасные оленьи глаза, пламенные губы, улыбка — как цветок, брошенный в лицо. Она смеется. Ей забавно мое разочарование. Она стоит сзади, дышит в затылок, теплые пальцы, прищемляя волосы, застегивают у меня на шее какое-то бесценное ожерелье. В зеркале прыгают самоцветные огни, что-то алое, что-то солнечно-золотое, что-то винно-желтое. "Не надо" — угрюмо говорю я, — "Как корове седло". "Как — что?" "Мне это не идет!" Она не понимает: "Куда не идет? Кто не идет?" "Не годится! Это не для меня! Я в ожерелье еще страшнее чем без ожерелья!" Она смеется. Я сгребаю ожерелье в горсть, дергаю со всей дури — сзади и сбоку шею обжигает раскаленной струной, больно лопаются защемленные волосы. Старинное украшение не так-то просто порвать. Я шиплю, она хохочет: — "Простолюдинка не иметь... не сметь иметь альтивес тан грандиосо. Мммм, альтивес?" "Гонор, — перевожу я со вздохом, — грандиозный гонор". "О! Э? Хонор? Нет! Не онор. Другой. Другое слово". "Гордость" — поправляюсь я, — "Простолюдинка не должна иметь такую грандиозную гордость. Да, принцесса. Конечно. Простолюдинка обязана подчиняться и благоговеть" — опускаю руки. "Вьен. Я есть твоя госпожа. Ты иметь... долг слушать мою... меня, араньика". Я, понурив голову, позволяю трепать себя и вертеть, как куклу.

Я — деревенщина, она — принцесса. Она приехала сюда из Андалана, из Маргендорадо, сказочной страны роз, олив и винограда, чтобы стать королевой. Она — тайфун, огненный смерч, она делает, что хочет. Наша ледяная страна тает сладкими слезами под ее знойным напором. Город затаил дыхание — заморская принцесса чудит, заморская принцесса развлекается. Король позволяет ей творить что вздумается. Я не знаю, любит он ее или нет. Хотя мне кажется, не любить это воплощенное лето просто невозможно...)

Король... как его звали-то хоть? Король Амалеры... наверное, он давно уже помер, этот король. Как и его невеста, а после жена — Каланда... Каланда, которую я...

Что же такого я сделала с ней? Я сжала ладонями виски. Не помню. Не помню. Белесая муть в башке. Кисель какой-то, а не мозги. Ладно. Пусть.

Потом.

Потом вспомню. Никуда это от меня не убежит. У меня теперь только и дел — кормить мантикора да тешить воспоминания.

Кстати, мантикор. Бедный мой зверек. Надо бы его проведать.

Внутри закопошился привычный страх — мертвая вода! Все такое! Я заставила себя не обращать на него внимания — ведь можно заставить себя не чесать там, где очень чешется — поднялась, попрыгала немного на месте, пытаясь разогреться, и спустилась к едва мерцающему в темноте озерку.

Вода поднялась — был прилив. Холера! Может, подождать? Там, в малом гроте, сейчас по грудь этого жуткого месива из мертвой и морской воды. Нет, надо идти, коли собралась. А то испугаюсь. Навсегда испугаюсь.

Я пошла, с каждым шагом глубже погружаясь в колышущуюся темноту. Морская вода оказалась теплее воздуха, и мне даже показалось, что судорога испуга потихоньку отпускает. Я вслепую добралась до противоположной стены, коснулась ее рукой и повернула налево.

Меньше десятка шагов — вода начала стремительно остывать. Еще небольшое усилие — и вот передо мной мрачная пропасть за тонкой маслянистой пленкой особенно непроглядной тьмы. Холод сдавил грудную клетку так, что дыхание сделалось работой.

У входа я наклонилась, стараясь не коснуться подбородком воды, пошарила между двух камней, куда была втиснута корзина, ухватила рыбий скользкий хвост. Спрятала гостинец за пазуху. Вздохнула поглубже, собралась было посчитать до десяти, но раздумала. Просто стиснула зубы и сунулась головой вперед, прорывая полог мрака.

И поплыла, разгребая тяжелую мутно-зеленую жидкость, точащую блеклое остаточное свечение, разбавленную, словно щавелевая кислота — как раз до той степени, когда она уже не проедает руки до кости, а только воспаляет кожу до кровавых пузырей.

Мантикор светился в этой мути как драгоценный берилл. Высокая вода приподняла человечий его торс и он уже не обвисал на цепях так грузно, а косматая голова мирно и сонно лежала на предплечье. Та же вода почти скрыла драконье туловище, и лапы, и хвост — и только несколько изогнутых шипов спинного гребня торчали над поверхностью подобно саблям из зеленой стали.

Я залезла на вытянутые вперед лапы и оказалась в воде по пояс. Неизвестно, где было хуже — в воде или над водой. Вымороженный пустой воздух то ли сдавливал, то ли разрывал легкие. Я попробовала вздохнуть поглубже, но внутри что-то схлопнулось, и я закашлялась. И кашляла, пока рот не наполнился кровью.

А он был рядом, гладкий, теплый как дерево, нагретое солнцем. Он был абсолютно живой. Это проклятое место за уйму лет не высосало из него жизнь.

Здравствуй, Дракон. Здравствуй, пленник. Как у тебя дела? А я с гостинцем, ты, небось, проголодался?

Долго, пыхтя и сопя, я доставала из-за пазухи рыбу, пальцами отдирала от нее длинный белый ломоть, выбирала кости. Пальцы не слушались. Мне казалось, что там, под водой, мое тело потихоньку тает как кусочек льда.

Окстись! Четверо суток ты провалялась в этой воде и ничего с тобой не случилось. Мало ли что тебе кажется? Вот некогда знавали мы одного пьянчужку, так он после пары кружек начинал чертиков зеленых с себя обирать...

Ну-ка, ешь, мой ненаглядный, ешь, солнышко хвостатое... Я приподняла ему голову, раздвинула пальцами губы. Пропихивая кусок подальше, располосовала себе безымянный о мантикорские клыки — они у него как бритвы. Он сглотнул — удача! Повинуясь какой-то дикой мысли мазнула ему кровью по губам. Но ничего не случилось. Он не проснулся и даже не облизнулся. Может, его поцеловать?

Вот дура-то. Вбила себе в башку. Что ты с ним будешь делать, если он очнется? Может, он сожрет тебя на месте... Недаром его тут прикрутили...

Я опустила палец в воду и кровь сейчас же остановилась.

Дракон, охранявший сокровища Стеклянного Острова. Когда-то. Но вот зачем охранять золото, которое и так достать невозможно? Вон, сколько лет этот несчастный в озере отмокает, а до золота так никто не добрался. Как войти в скалу, если нет ни двери, ни лаза, ни трещины?

Может, ничего он не охранял, а избывает здесь какую-то старую, неведомую мне вину? Все говорят — дракон, дракон — а какой же он дракон? Нееет, все не так просто, господа. Когда-нибудь я докопаюсь до истины.

А пока — давай еще кусочек, чудо мое чудное. Диво дивное. Ишь ты, съел!

Я выбросила рыбий скелетик, зачерпнув воды, вымыла ему рот. Ну вот, хороший мой. Я пойду, ладно? А ты спи здесь... спи спокойно...

Я все-таки поцеловала его в пахнущие рыбой, теплые, живые, абсолютно неподвижные губы. Ничего. Совершенно ничего. Не было даже дыхания.

Чтобы будить прекрасных принцев, надо быть по меньшей мере принцессой.

А не лягушкой.

Глава 5

Пепел

Опасаясь встретиться с Кукушонком, буде он все еще сторожит меня, я вышла из грота до рассвета, с южной стороны, недалеко от того места, где была спрятана его лодка. Лодки не оказалось. Мальчишки тоже нигде не было видно и, сказать по правде, это меня немного разочаровало. Очень уж он ночью решительным казался — рвался во что бы то ни стало проникнуть в тайну, увидеть чудовище...

"Прилив или отлив — они всегда здесь" — говорил один злобный издеватель, в котором я, с упрямством достойным лучшего применения, желала видеть друга. Несколько круглых, окатанных водой камней действительно выглядывали над поверхностью, и какая-нибудь горная коза, скорее всего, смогла бы перепрыгнуть с одного на другой. Но я-то не коза! Я-то вполне себе двуногое прямоходячее...

С трудом балансируя на качающемся обломке, я разулась, сунула туфли за пазуху (излюбленное место переноски ценных предметов), и спустила одну ногу в воду. Нашарила скользкий камень, утвердилась, спустила вторую ногу. Конечно, сорвалась, конечно, окунулась с головой. Течение тут же прижало меня к прячущимся под водой камням.

Тьфу! Вынырнула в панике — сумрак глубины в который раз превратил меня в тонущее животное. Подумать только, когда-то мне нравилось купаться!

Когда-то это был один из великих соблазнов: оставить в кустах корзинку с корешками и травами и спуститься к темному зеркалу Алого озера. Заповедного озера, куда таким как я соваться категорически запрещалось...

(...по коряге с обвалившейся корой я добралась до воды и присела между сучьев. Черно-багровая торфяная глубина открывала странный мрачный мир — коричневые клубки водорослей, перистые полотнища ила, заросшие ржавой тиной мертвые ветви, лишенные коры, словно мертвые кости, лишенные плоти. Моя рука разбила сонную гладь — темный мир мгновенно исчез, сократился до бурой пляшущей поверхности, густо усыпанной дребезгом отражений — неба и сосен, голубого и зеленого.

Умываясь, я только размазала грязь по лицу, и, что самое неприятное, испачкала волосы. Несколько мгновений мучительных колебаний — и вот платье и рубаха (благо, место безлюдное) повисли на ветвях, а вода без всплеска приняла меня в свои объятия. Ноги по щиколотку погрузились в нежнейший ил, невесомый, ощутимый только изменением температуры. Воображение живо дорисовало все сюрпризы, таящиеся под рыхлой ласковой прохладой — коряги, пиявки, осколки ракушек. Я поспешно легла на живот и поплыла на середину, где вода была открыта солнцу и уже сильно нагрелась.

Там я вытянулась на спине, раскинув руки. Волосы колыхались вокруг, легко и пышно стелясь по поверхности. Казалось, их раза в три больше чем на самом деле. Я лежала и представляла себя морской царевной, одетой только в шелковый плащ собственных волос, роскошный, тяжелый, немеряно длинный, и уж никак не блекло-рыжий — золотой, конечно же, золотой, цвета червонного золота (которое я видела только издали, и не очень понимала, чем оно отличается от желтой меди). Солнце горячим маслом обливало мне лицо, щекотало меж ресниц раскаленной спицей. С холмов густо и сладостно тянуло медом — цвел подмаренник. У самой воды аромат меда смешивался с тяжелым запахом гниющей травы и острым, свежим — разворошенного аира.

Я лениво перевернулась, окунувшись разгоряченным лицом в глубину. Открыла глаза — мои руки, повисшие в пространстве, были алы, словно с них содрали кожу. Подо мной, в бурой мути чернело и шевелило щупальцами неясное пятно, сосредоточие мглы, ворота в бездну. Оттуда наблюдал за мной холодный алчный зрак подводного чудовища — детский забытый страх, сродни страху темноты. Стоит поднять голову и чудовище канет в небытие.

Я подняла голову — и вовремя. Потому что в полуденной тишине донесся до меня еще далекий, но неуклонно приближающийся перестук копыт. Конь, а с ним, наверняка всадник, направлялись к озеру. Я поспешно повернула обратно. Проклятое проклятье! Это или егеря, или кто-то из лесничих, а то и королевская охота. Влипнуть вот так, по глупому, в заповедном лесу...)

Рассвет застал меня на полпути к славному городу Амалере. Платье почти высохло, но я все равно ежилась, обхватив себя руками и растирая плечи. Даже не от холода — так, от общего неуюта. Небо на востоке разукрасили все цвета побежалости. Восток, зенит и темноватый еще запад имели очень ровный пепельный оттенок, словно воздух был наполнен мельчайшими частичками сажи — к жаре. Пока дышалось легко и сладко, но ночной ветерок уже искал куда бы спрятаться от встающего солнца. Он зарывался в пыль, в сухие потрескавшиеся рытвины, заползал под серую ветошь мертвой придорожной полыни. Будет жарко, да.

123 ... 678910 ... 899091
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх