Белая Роза

— Спасибо, — улыбнулась и поднялась на ноги, отряхивая шорты от грязи, которую насидела на земле.

Двейн кивнул и стал собирать в аптечку оставшиеся препараты, а мусор кинул в бочку.

— Я пока схожу к Виктору. Можешь посидеть на кухне, если хочешь.

— Будь осторожна, — напутствовал мальчишка, а мне даже показалось беспокойство в его голосе.

Я обернулась к нему, с удивлением заметив, что он провожал напряженным взглядом.

— Хорошо.

Дверь была обычной, с мелкими царапинами. Я стояла и разглядывала ее, рассматривала. Находила новые дефекты. А вот войти не могла.

Зачем может вызывать к себе Виктор? Дать по шее? Это бы он при всех пиратах сделал, чтобы неповадно было остальным грубить, посуду бить и зубы скалить. Тогда зачем?

Я вздохнула и постучала.

Разрешение получила не скоро, и уже думала, что его нет на месте и хотела уйти, когда прозвучало "Войди!"

Похоже, он спал.

Виктор сидел в кресле у окна, а на его ногах лежала книга. "История Даркхолда" гласило название. Он внимательно проследил, как я прошла в центр комнаты, зацепившись взглядом за литературу, и замерла в ожидании.

— Ты не говорила, что ты — Носитель, — начал первым пират.

Я изумленно вскинула брови. Носитель? Это что? Это как?

Неужели так зовется обладатель такой силы?

— А меня и не спрашивали, — я неопределенно пожала плечами, ощущая себя неуютно в одной с ним комнате.

Взгляд то и дело прыгал по помещению, то на потолок, то на пол, который был застелен тонким ковром, то в окно, где уже было темно. Но никак не на мужчину.

— И что у тебя за сила?

— Не знаю.

Виктор изумленно поднял брови.

— Я особо не пользуюсь ей, — неуверенно добавила.

Пират даже выпрямился, сцепив пальцы в замок и одарив меня задумчивым взглядом:

— И как давно ты владеешь силой?

— Когда к вам пришла, тогда и обнаружила ее.

Похоже, я все сильней вводила его в недоумение.

— Из тебя надо щипцами вытягивать слова? — раздраженно скривил лицо.

— Если вы имеете в виду странный белый кристалл, то я обнаружила его вечером в тот день, когда пришла к вам, и когда ложилась спать. На следующий день открыла способности, но больше не заморачивалась ими.

Злить Виктора совершенно не хотелось, но и рассказывалось все с неохотой, ведь поднимать эту тему не любила. Даже Адель пыталась поговорить об этом, после случая со спасением Двейна, но я лишь отмахивалась, давая понять, что это не обсуждается.

Пират потер переносицу:

— С тобой тяжело говорить.

Откровение, прямо.

Я лишь пожала плечами и подняла здоровую руку, которая стала менять цвет и распространять вокруг себя холод.

— Гасит огонь, отчего я окрестила себя огнетушителем. А еще один раз покрылась чешуйками, и выросли когти. Все. Большего не добилась, некогда.

— Хм-м, — Виктор встал, отложил книгу на подоконник, к пустому бокалу вина, и стремительно подошел, заинтересовано изучая руку.

Ощутимо напряглась. Мужчина стоял в нескольких сантиметрах, и я упиралась взглядом в его грудь, из-за того, что он еще порядком пригнулся — при полном его росте мой взгляд всегда останавливался на его животе. В черной рубашке и с белым галстуком, который был пристегнут прищепкой, чтобы не болтался, он выглядел слишком официально.

Гранд аккуратно коснулся моих кончиков пальцев, заставив вздрогнуть. В голове хаотично пронеслось — "нет! Не трогай! Уйди", — а сама осталась стоять на месте, словно приросла к полу. Даже дышала через раз.

Находиться рядом с ним было тем еще испытанием.

— Никогда не встречал такого. Белый обычно означает воздух, но утреннее событие однозначно указало на огонь, а твои слова о том, что сила гасит его, подводит опять к воздуху... да и чешуя... — он выпрямился, смотря на меня сверху, а я ощущала себя бабочкой на булавке. — Ты точно человек?

Я некультурно открыла рот от удивления.

— Да, вроде, — опомнившись, я ответила ему с долей сомнения.

А вдруг? Тогда объяснимы эти явления с трансформацией. Но я не чувствовала разницы в теле между жизнью на Земле и тут, не считая усталости и недосыпа. По ощущениям ничего не изменилось.

Вроде. Не считая странной раздражительности и вспыльчивости. Раньше я за собой не наблюдала подобного и так необъяснимо не гневалась.

— Ты все еще не готова рассказать о прошлом? — он сложил руки в карманы брюк, смотря на меня свысока.

Я сглотнула и мотнула головой.

— Я постараюсь разузнать о твоем феномене. А пока тренируйся больше. Очень важно уметь защитить себя и соратника.

— У меня весь график расписан. Еле на сон уделяю время.

Его взгляд скользнул на раненую руку.

— Все равно пока готовить не сможешь, позанимайся. А как поправишься, возобновишь работу.

Я кивнула. Невольно остановила взгляд на стеллажах с книгами, что не осталось незамеченным от Виктора. Он еле заметно усмехнулся.

— Можешь воспользоваться ими, — дал добро, сильно удивив меня. Хотя... я весь вечер ходила как пришибленная от изумления.

Пират вернулся в кресло и подобрал книгу. Хотела уже уйти, как его голос заставил замереть, едва коснувшись ручки.

— И еще. Впредь веди себя сдержанней. На первый раз прощаю за твое поведение на ужине. Но не забывай, ты еще на испытательном сроке.

Снова кивнула и вылетела из кабинета.

По мне словно поезд полным составом пронесся. Я была обескуражена его поведением и реакцией. Так просто. Все так просто?.. Такой добрый, внимательный и заботливый? Печется о моем здоровье, состоянии и силе? Где-то тут подвох...

Я с подозрением покосилась на дверь. Простояла с минуту, ожидая, что он сейчас выскочит с абсолютно противоположной реакцией, и мне хорошо влетит. Но ничего не случилось. Направилась к лестнице в полной растерянности и вздохнула, ступая на нее... чтобы через секунду на заднице проехать все оставшиеся ступеньки.

Больно!..

Вот теперь Виктор вышел, посмотрел на меня с верха лестницы и вопросительно изогнул бровь.

— Я жива! — показала большой палец, лежа на полу.

Я — дура. Долеталась в облаках.

Глава 6. Не запятнать

Мне дали выходной. О чем я перед сном предупредила Двейна и Адель, а после забредшего на кухню пожрать Ворона, показав ему перебинтованную ладонь, и с чистой совестью проспала до обеда.

Планов на день было вагон и тележка. Хотелось столько всего сделать, что без понятия, за что браться в первую очередь. Хотелось и разобраться со способностями, и сбегать в город погулять, посидеть в кафе, осмотреть магазины и купить берцы, которые приглянулись еще с первого похода в городок, а после отдохнуть у моря или провести время в скромной библиотеке Виктора.

Я лежала на матраце, укутанная в черную шубу, время от времени сдувая надоедливые перья от лица. Одежда еще сохранила запах мужчины, и почему-то до сих пор отдавала нотками яблок, хотя за все то время выветрилась бы. Я вдохнула глубже, и особо хитрые перья защекотали нос, заставив чихнуть. Хихикнула и перевернулась на живот, обнимая подушку.

Вставать совсем не хотелось...

Если бы не грохот двери в кухню, заставивший подскочить на месте и испуганно уставиться на стену, за которой кто-то активно шумел, хлопая дверцами ящичков.

Поспешно откинула шубу и надела кроссовки, выскакивая из своей комнатушки в майке и шортах для сна.

Широко открытыми глазами посмотрела на кровь, залившую пол, на Ворона, лазающего в аптечке свободной рукой, сцепив зубы и держась второй за грудь. Его новая шуба валялась на полу, и я отчетливо видела огромное пятно крови на спине.

Что он тут делает? Почему не пошел к Агнус?! Черт, точно... у них же сегодня какая-то сделка в городе, и женщина на ней присутствует. Поэтому на базе никого сейчас не найти.

— Сядь!

Мужчина вздрогнул и оглянулся, прекратив шарить по ящику.

Он тут, блин, кровью истекает, а еще думать вознамерился!

Я подбежала к нему, чуть не рухнув по дороге из-за спешки, зацепив коленом незамеченный стул, криво стоявший около стола, и отобрала аптечку, переставив на стол. Он с трудом сел на табуретку. Весь бледный, еле на ногах держался. Я стащила с него рубашку, позабыв о смущении и загнав страх куда дальше. У меня даже рука выздоровела и стали пальцы двигаться.

Быстро метнулась к мойке, где вымыла руки с мылом и ополоснула лицо холодной водой, чтобы очиститься от лишних мыслей.

Ворон морщился, но стойко переносил боль, а я только удивлялась его терпению.

Сквозное ранение чуть сердце не задело, если я что-то смыслила в анатомии, а он на ногах и только побледнел...

Он достоин уважения.

Я возилась вокруг него, а мужчина лишь время от времени мелко дергался и тяжело выдыхал воздух.

Елки-палки. Да тут зашивать надо, а у меня руки дрожали. Я только дырки в одежде штопала, но никак не людей. Меня зашивали, да... а тут.

Я смахнула пот со лба.

Где Двейн, когда он так нужен?! Он же вроде сын хирурга и его ученик, подсказал бы!

Заметила, как Ворон, все-таки вернулся к аптечке, достав три шприца и какие-то флаконы. Сосредоточенно набрал, хоть и его руки слегка дрожали, и обернулся, протягивая.

— Куда? В рану?

Он кивнул.

Чуть ли не закрытыми глазами все проделала, на одном дыхании, боясь что-нибудь не так совершить. Мужчина лишь вздрагивал и сжимал кулаки, а я страшилась в обморок не грохнуться во время процесса, ноги уже ослабели и еле держали меня в вертикальном положении.

Как только я отложила пустые шприцы, он протянул мне кривую иглу и нить, затем кивнул на газовую плиту.

— Накалить? — неуверенно и с сомнением переспросила, получив согласие.

На это ушло приличное количество времени, пока зажатая щипчиками из той же аптечки игла нагрелась. Я все боялась, что младший Гранд успеет копыта откинуть за это время от потери крови, но он держался. В который раз удивляюсь их нечеловеческой крепости. Может, альвы куда выносливее людей?

Я сглотнула и застыла за спиной пирата с иглой, куда вдела плотную нитку.

— Извини... если что, — еле слышно прошептала.

Ворон кивнул.

Кровь перестала активно литься и пачкать все вокруг — видимо, какое-то из вколотых лекарств подействовало. Я обтерла вокруг раны мокрой марлей, очищая от возможной грязи да и от крови. Мужчина рану на груди крепко придерживал другим куском ткани. А после начался самый кошмар, как для меня, так и, наверное, Ворона.

Без понятия, как не грохнулась в обморок я, и как не подал голос Ворон. Видимо, подействовало обезболивающее, которое, наверняка, было среди тех шприцов. Но он вытерпел пытку. А я после прикрыла свою работу марлей, обмазанной знакомой пахучей мазью, и уткнулась носом в его спину, покрытую множеством белеющих шрамов. Теперь еще один появится...

— Сделала! — опустошенно выдохнула.

Я ощущала, как его мышцы были напряжены и слегка подрагивали. Кожа была влажной.

Спустя минуту я открыла глаза и отстранилась, в ужасе понимая, что задето еще и легкое, а с ним-то ничего не сделали! А вдруг туда кровь залилась? Или заражение? Зашить рану одно, а внутри-то что творилось?!

Я испуганно села рядом, смотря, как он сам уже спереди себя зашивал, и боялась говорить, чтобы не сбить его сосредоточенность. Такой бледный, пугающе. Пальцы дрожали. Волосы были влажные от пота, который стекал по лицу.

Каким бы идиотом или больным на голову человеком не был этот мужчина, но бросать его так было нельзя. Да и в четких выверенных движениях читался опыт. Он знал, что делал, словно не в первый раз...

Но я оставила вопросы на потом, тем более молчаливость была завидной у этого альва.

Я закусила нижнюю губу. Чтобы немного отвлечься, решила поставить чайник, пока Ворон дошивал рану. Казалось, что это длилось невозможно долго. Уже успела налить и себе, и ему чай, крепкий и сладкий, напиток успел остыть, а я оценить труд мужчины. Его шов сильно отличался от моего, сразу видно — опыт.

Бросив уже ненужную иглу, он обессилено уставился на стол, тяжело и надрывно дыша. Обильный пот стекал по его лицу, но он не замечал этого, а после устало прикрыл глаза, продолжая сидеть не шевелясь. Я тут же подскочила, протянула ткань, обмазанную мазью, не дождавшись его реакции, сама приложила, а после переключилась на бинты, плотно перевязывая корпус мужчины.

Минут через двадцать полевая, или лучше кухонная, операция закончилась. Она стоила множества моих нервных клеток.

Отпускать Ворона в таком состоянии никуда не хотелось, но ему надо было поспать, а мне прибраться, да отвлечься. Но чай выпить его заставила. Проводила младшего неуклюжего Гранда до его комнаты. А как убедилась, что он лег без приключений, вернулась к себе.

Двейн так и не нашелся. Перевязывать мою открывшуюся рану на руке из-за суеты вокруг Ворона я посадила Адель, которая вернулась после задания ближе к четырем часам. Под мои указания она неплохо справилась и получила печенье. Похоже, им очень понравилось трудиться за оплату, хоть и в виде сладостей. Следующим пунктом стояло найти Агнус и послать ее проверить Ворона, что я и сделала, а женщина поблагодарила и поспешила к мужчине. Прибраться на кухне девочка тоже мне помогла, ее ни капли не удивила подсохшая кровь на полу, будто такое тут каждый день происходило.

Перебившись оставшимся со вчера обедом и переодевшись в спортивную одежду, я решила потренироваться у моря. Как раз погода хорошая, времени много, но в город прогуляться уже не успевала, так что оставила эту часть плана на следующий день. Собрав себе на перекус корзинку с бутербродами и взяв за ладошку Адель, мы пошли к берегу. Устроились на песке, куда в метре от нас накатывали маленькие волны, одаривая прохладой.

Как бы ни соблазняла вода, но купаться было все-таки холодновато.

— Значит, так, — девочка села напротив меня и хлопнула в ладони. — Капитан дал вам несколько выходных, чтобы вы разобрались с силой.

Я кивнула, устроившись по-турецки, положив руки на колени.

— Для начала покажите все, что можете.

Пожала плечами и подняла правую руку, которая начала белеть, примерно до локтя.

Девочка сосредоточенно проследила, поджав губы, на лбу появилась забавная складочка, заставившая улыбнуться. Адель так мило выглядела.

— Еще мы видели на ней чешуйки, только я не знаю, как их призвать. Они сами, по своему желанию, выходят.

— Да. И глаза становились полностью голубыми, даже где белое!

О! А вот это впервые слышу.

На мое красочное изумление, ребенок захихикал.

— Правда! — она, видимо, подумала, что я ей не поверила. — Ладно, — она собралась. — Попробуйте трансформироваться.

Легко сказать. Пробовала не раз уже. И всегда толку ноль. Даже пыталась воспроизвести прошлое состояние, чтобы понять, что было толчком. Ну, оно и логично, что злость, переживание за ребенка. Но с пустого места не получалось.

Я погипнотизировала руку взглядом.

— Дайте команду своему телу! Захотите! Это же легко! — Адель от нетерпения заелозила на песке, и даже для примера подняла свою руку, которая превратилась в лезвие, заблестевшее серебристыми бликами в лучах солнца.