Этап Ту

С растущим изумлением Миг понимал, что очутился в том удивительном будущем, о каком когда-то грезил в детстве.

Совсем близко показалась оранжевая детская коляска. Ее катила молодая женщина со светящимися глазами только что родившей матери и с прекрасными рыжими волосами, разметавшимися по плечам. Девушка тихо улыбалась. Их глаза встретились.

Лицо женщины исказилось гримасой страха. Она закричала.

— Ой, там кто-то есть, он на меня смотрит!

Тележка резко дернулась, впившись Мигу в бедро, и быстро покатилась куда-то вбок. Раздался скрип двери. Сад исчез.

— Идиот, — послышалось над Мигом злобное сипение, — Как ты ему глаза завязал?

Миг почувствовал, что его разворачивают. На мгновение он увидел два темных силуэта над собой, попытался возмущенно замычать, и опять ослеп.

— Очнулся, кажется. Давай быстрей! — он опять услышал над собой голос сиплого.

Тележка покатилась дальше.

— Стоять на месте! Охрана Руководителя! — раздалась громкая команда впереди.

— Хрен тебе, Щегол, — сказал сиплый, — Особая служба, мы тебе не подчиняемся.

— Приказ Гала, — сказал тот же командный голос, похожий на голоса героических персонажей из фильмов, и затем — менее официально, — Оставьте пацана, а сами уходите. Мы вас не задержим.

Тележка встала на месте.

— У нас все по закону, — сиплый голос звучал напряженно, но твердо, — Ликвидация при угрозе утечки критической информации. Парень извлечен как свидетель.

— Вот только утечку Липа организовал. Как раз, чтобы пацана забрать, — сказал телегерой, и быстро добавил, — Шершнев, ты, что ли?

— Не отвечай! — в гулком помещении шепот прогремел с раскатами.

— Шерш, только не говори, что не знаешь, кто этот парень. Ребята, вас втянули в игру не вашего уровня. Чем раньше соскочите, тем легче отделаетесь.

Повисла неловкая пауза.

— Липа нам Этап ТУ сделает, персональный, — уже не так уверенно пробормотал сиплый.

— Не исключено, — согласился невидимый Щегол, — Но это будет потом, а, может и вовсе не будет, а я оторву бошки сейчас и наверняка.

Тележка накренилась и покатилась набок, будто кто-то ее отпустил. Миг кубарем скатился вниз , больно ударившись головой о бетонный пол.

— Шершень, сука! — раздалось сзади.

Послышались два громких хлопка. Что-то пару раз рухнуло рядом. Ковер размотали, Мига подняли на ноги.

— Стой,— тихо, но властно остановил кого-то человек, которого назвали Щеглом.

— Я глаза хотел развязать, — начал оправдываться чей-то голос, показавшийся Мигу удивительно знакомым.

— Не надо пока, и рот тоже не надо, — коротко отрезал Щегол, — И сам не болтай. Погоди, парень, — Миг понял, что обращаются уже к нему, — Так и нам будет спокойней и тебе. Ничего не бойся, все самое опасное позади.

Кто-то, кажется, тот же Щегол, крепко подхватил его под руку, бегом протащил несколько десятков метров, развернул, вытянул в какой-то коридор. Бросил коротко: "К Галу, инфант". Протащил еще несколько шагов. В лицо Мигу пахнуло незнакомым, но очень приятным запахом.

Мига втолкнули в незнакомое помещение, расстегнули наручники за спиной, сдернули повязку и захлопнули за спиной дверь.

16.

Миг некоторое время сидел, стараясь не смотреть на разлетевшиеся бумажки. Беспорядок на полу залы приводил его в дикий дискомфорт. Удивительно, но после всего, что Миг за один день узнал об отце, Проекте, Америке и о многом другом, на чем строились его жизнь и мировоззрение, наибольший эмоциональный протест у него вызывало это наглядное нестроение в кабинете Руководителя Проекта.

Миг нагнулся и поднял пару листков. Один из них он положил обратно на край стола. Другой вдруг поднес к лицу. Что-то, увиденное в нем, вызвала у Мига смутное беспокойство. Миг начал читать.

"...Шестому от агента Техника.

Сегодня в 20.00 — 22.38 состоялось внеочередное заседание Комитета спасения Проекта. Прошла встреча в комнате отдыха технического отсека ?128 На заседании присутствовали..."

Дальше шел список неизвестных Мигу людей, несколько непонятных предложений со множеством сокращений. Миг остановился на фамилии, которую он уже слышал здесь. Чем дальше Гальянов-младший читал, тем сильнее противный холод заполнял его живот.

"...Главным докладчиком выступил руководитель Особой службы Алексей Липатов. Тема доклада: "Меры по максимальному отдалению Этапа ТУ".

Липатов заявил, что по его информации Руководитель Проекта Гальянов и его окружение скрывают от проектного сообщества настоящее положение дел. Без принятия экстренных мер ситуация с жизнеобеспечением внутренних секторов может выйти из-под контроля в течение ближайшего десятилетия.

Единственным средством спасения ситуации, по мнению Липатова, является немедленное отстранение Гальянова и его клики от власти, скорейший пересмотр норм жизнеобеспечения и оптимизация расходования ресурсов.

Липатов сообщил, что его группа разработала план экстренных мероприятий, ключевым пунктом которого является начало войны с Америкой.

План включает имитацию неспровоцированного нападения Америки на Станцию, необходимый для создания нужного настоя в умах жителей внешних секторов начальный размер жертв и разрушений, и последующую затяжную войну.

Данный план позволяет быстро и без активного сопротивления контингента

— ликвидировать — временно, на период войны — выборность руководства Станции,

— полностью поставить Станцию под прямое управление Проекта,

— ввести во внешних секторах режим военного времени, включая резкое ограничение для контингента норм питания, воды, других ресурсов, увеличение рабочего дня, ограничение свободы передвижения и доступа к информации.

Первоначальное нападение, кроме прочего, можно использовать для элиминации секторов, населенных, в основном, контингентом, нетрудоспособным по возрасту или состоянию здоровья (сектора "Сочи" и "Геленджик"). Использование периодических мобилизаций и последующие боевые потери позволяют создать механизм регуляции, более простой и эффективный, нежели "Эмиграция в Америку", для освобождения контингента от потенциально дестабилизирующих элементов.

По словам Липатова, в связи с объяснимым прекращением развернутого информационного сообщения с Америкой План устранит необходимость сохранения контингента сектора "Америка" или большей его части и трат на его содержание.

Указанные меры позволят стабилизировать ситуацию за счет повышения контроля Проекта за внешними секторами, уменьшение непроизводительной части контингента, и оптимизацию показателя эффективности использования контингента внешних секторов по соотношению производительности к ..."

— Ну что, интересно?

Миг поднял голову и увидел усталый взгляд Седого.

17

— Жаль, что я не успел научить тебя не читать чужих бумаг, — Седой сокрушенно покачал головой, — Особенно если это сверхсекретные документы на столе Руководителя Проекта. Теперь ты один из трех человек на Земле, которые в курсе происходящего. Рад этому?

Миг молчал. Седой пожевал губами.

— Ну что ж. Зато меньше придется объяснять. Этот комитет — объединение потомственных проектников. Таких, как ты да я, выходцев из внешних секторов, они называют "лысыми". Догадываешься почему? Считают, что мы их оттеснили от власти. Цорнес — прежний Руководитель — тоже из наших. Он и меня поэтому приблизил. До сих пор удавалось держать местных под контролем. Но в последние годы старик упустил ситуацию.

Седой матюкнулся.

— Старый дурак уже ни на что не годился, но продолжал цепляться за власть. Пытался лично всем рулить напрямую. Так и умер за столом. В результате пришлось договариваться с местными. Кресло Руководителя мы отстояли, но в обмен пришлось отдать им пост начальника ОС.

Гальянов-старший стукнул кулаком по столу.

— Я про этот их Комитет знаю уже больше года! Но ничего не могу сделать. У них Особая служба. Если попытаюсь арестовать зачинщикам, им станет нечего терять, и они устроят побоище. А потом эти сволочи начали копать под меня. И нашли слабое место.

Седой ткнул пальцем в Гальянова.

— Тебя. Для твоего спасения я уже нарушил все, что можно. Так что если ты в ближайшие полчаса не станешь проектником, меня отстранят от должности на ближайшем заседании Комитета. И тогда все это, — Седой вырвал листок из рук Мига и помахал им у него перед носом, — станет реальностью. Теперь ты понимаешь, что стоит на кону?

Миг криво усмехнулся.

— Да, понимаю. Как, однако, удачно листок с секретной информацией оказался на краешке стола и спланировал прямо мне в руки, — вкрадчиво проговорил Миг, — Ты не можешь рассказать мне о заговоре и таким образом переложить на меня ответственность за мои решения. Но если я подсмотрю случайно, это просто небольшая небрежность с твоей стороны. Зато как удачно все складывается!

— А это важно, сын? — тихо сказал Седой.

Миг задумался, пожал плечами.

— Не важно.

— А что важно? — уточнил Седой.

Миг не мигая поглядел в упор на Седого. Отвел взгляд, медленно кивнул.

— Правда в этой бумажке написана или нет, — ответил Миг.

Седой наклонил голову набок.

— Сам-то как думаешь?

— Правда.

Миг откинулся на стуле.

— Знаешь, почему? — Миг сделал паузу, — Потому что это должно было случиться. Рано или поздно. А чего вы хотели? Создали слой привилегированных циников и лжецов. Дали им абсолютно бесконтрольную власть над ресурсами и информацией. Десятки лет приучали к мысли об исключительности. Что вы хотели получить на выходе?

Седой раздраженно тряхнул шевелюрой.

— Я же тебе все объяснил про безвыходную ситуацию... — в сердцах вплеснул руками, — В конце концов, не я же это начал!

— Ты продолжил.

Миг очень похоже на отца наклонил голову набок.

— Кстати, а ты уверен, что вывод Ферентиса — действительно, так абсолютен и неумолим? Я правильно понял, что его выкладки засекречены не только у нас, но и в Проекте?

Седой не отвечал. Миг дурацки хихикнул.

— Ты ведь тоже не мог их проверить до конца, когда на них наткнулся. А, когда попал в Проект, уже и не стал, верно? Ты уверен, что эта комиссия семьдесят лет назад, вообще, существовала? Что, математик Виктор Ферентис — не фантом? И это не сказочка, которую когда-то придумала группа в руководстве для захвата контроля над Станцией?

Седой помотал головой.

— Нет, это невозможно. Никто не будет даже ради власти уничтожать будущее собственных потомков.

— А почему ты думаешь, что они собирались его уничтожить? — с губ Мига не сходила кривая усмешка, — Может быть, они просто придумали такой остроумный способ все прибрать к рукам, одним махом поменяв всю систему управления? Временную такую меру. Разумеется, с наилучшими намерениями! Например, чтобы отстранить от рычагов власти каких-нибудь дураков. Смогли под это дело мобилизовать самоотверженных идеалистов и их руками сделали всю грязную работу.

Миг вскочил, стул с грохотом упал на пол.

— А потом, когда все уже оказалось под контролем, решили немного продлить "чрезвычайный" период. Такая, ведь, прекрасная сказочка. Очень жалко от нее отказаться. А потом еще продлили. А потом еще. А потом просто забыли, с чего все, на самом деле началось.

— Так, — четко сказал Седой, — Хватит сочинять. У тебя крыша поехала от переизбытка информации. Ты уже не можешь отличить истину от собственных фантазий.

— А какая разница? — лицо Мига сделалось жестким и зым, — Ну, допустим, существовал некий Ферентис. И что-там навыводил. Но его выкладки не могли учесть всего на свете. Умения людей совершать невозможное ради своих детей. Изобретательности по-настоящему мотивированных мозгов! Воли жизни, в конце концов! — закричал Миг, отчаянно пиная ни в чем не повинный дубовый стол, — Воли к жизни тысяч людей! Вы к чертовой матери выключили этот ресурс, самый дорогой на свете! Скрыли от людей правду, заставили их умы и воли растрачиваться вхолостую, дали их энергии уйти на обогрев космоса.

— Прекрати истерику, — багровея, тихо сказал Седой.

— Истерику? — взвизгнул Миг, — Вы просрали семьдесят лет! Драгоценные годы. Сколько можно было создать за это время. Настоящую Америку вместо поддельной! Но вы ничего не сделали. Просто потому, что так проще. Проще управлять, проще держать в своих никчемных ручонках свою поганую власть. Для того, чтобы наслаждаться ее маленькими потными радостями.

— Заткнись! — заорал Седой, — Что ты знаешь о власти, щенок!

Седой выскочил из-за стола. Схватил Мига за плечи.

— Ты понимаешь, что тебя, вообще, здесь не должно быть? Ты видел ликвидацию! Такие вещи даже для большей части проектных — секрет. Не говоря уже об американцах.

— Но вы же предали нас, папа, — прошептал ему Миг, — Ты сам это понимаешь.

— Нас?

Лицо Седого перекосилось.

— Уясни, Миша. Никаких "нас" с контингентом Станции для тебя уже не существует. Все твое "мы" сейчас — только этот кабинет. А твое будущее зависит от того, в каком качестве ты пройдешь через эту дверь. Либо с гордо поднятой головой как проектник, либо накаченным наркотиками "американцем". Либо, — взгляд Седого стал жестким, как наждак, — трупом вперед ногами. И этот вариант не исключен.

Седой почти уткнулся носом в лицо сыну. Миг почувствовал тоскливый запах изо рта и ноздрей старика. Отец зашептал, судорожно проглатывая слова.

— Пойми, сынок, сейчас речь идет о твоей жизни. И не только о ней. Либо ты сейчас вступишь в Проект — прямо сейчас, либо тебя просто ликвидируют, а меня сместят по совокупности проступков на ближайшем заседании Правления. И тогда к власти в Проекте придут вот эти!

Седой грохнул кулаком по докладу Техника. Бумажки опять разлетелись по полу.

— Надеюсь, ты уже понял, что тогда будет. Слушай внимательно. Сейчас мы выходим в эту дверь: я — первый, ты — за мной, крепко держась за мою руку. Как я тебя в детсад водил. В другой руке держишь и громко с выражением зачитываешь клятву проектника .

Седой швырнул Мигу листок мятый бумаги с напечатанным текстом.

— У нас в распоряжении пять... нет — три минуты. Дальше я уже ничего не смогу сделать.

Больше ничего не говоря, Седой метнулся к двери, схватив Мига за руку. Тот аккуратно высвободился.

— Один вопрос, — сказал Миг.

Седой окатил его безумным взглядом. Потом махнул рукой.

— Спрашивай. Быстро.

— Что значит Этап ТУ?

— Что? — Седой замер в недоумении, — этап выполнения Технических условий. Все?

Миг медленно помотал головой.

— В тексте отчета написано: "максимально отдалить Этап ТУ". Имеется в виду что-то другое. Что такое Этап ТУ?

— Не о том думаешь, сын, — нервно пробормотал Седой.

— Ответь.

Седой с досадой поглядел на Мига. Нехотя бросил:

— "Тихое умертвие". Последний этап Проекта.

Миг моргнул. Седой остановился, бессильно опустил руки.

— Однажды наступит момент, когда продолжение станет мучительным для оставшихся. Просто закончатся возможности поддерживать жизнь на Станции на сколько-нибудь приемлемом уровне. И тогда на кого-то ляжет обязанность закончить историю человечества достойно. Без воплей, без драк за последние глоток воды и баллон кислорода, без превращения людей в обезумевших от ужаса животных. Кто-то должен выключить свет, уходя.