— А бычок семенной — сплошное загляденье, потому и коровы такие ладные,— вторил ему второй Ильин. В Ильинке почти у всех фамилия была Ильин. Были и другие — Соломины, Гришины, Авдеевы но мало.— А примусы, а лампы световые. Получше то лучинки будет.
— Так вот мужики, мыслю я, что негоже все трофеи отдавать "Андрейкиным",— продолжал староста, о прижимистости, даже жадности которого знали все. Многие даже не понаслышке, а из личного опыта.— Потому предлагаю и от нашей деревеньки и хуторка отроков отправить. Пущай собираются оболтусы, в учебу пойдут, к тому же там оденут, обуют, накормят и грамоте обучают. Молодой барин говорил, что на ночь домой отпускать будет, а в субботу и воскресение выходной.
И пошли дни учебы и тренировки. У Митрофана талант оказался к маскировке и точной стрельбе, да и с другим оружием управлялся умеючи, даже на мотоцикле ездить научился и на машине немного, не так как андрейкинские, но все же.
К боевому заданию готовились тщательно. Неоднократно выходили, подыскивали укромные, незаметные места с хорошим обзором. Нашёл такое и Митрофан. Удобное, видно большой участок дороги, тебя же совершенно незаметно. Недалеко облюбовали место Петро и Семен с ПТРом, чуть дальше Иван с Афоней установили пулемет.
— Ребята — эта колона наша. Работаем по плану,— так, что бы его услышали все, произнёс Семен — старший их группы, тоже снайпер.
Колона была средних размеров. Митрофану следовало работать по мотоциклистам:
— Сначала пулеметчик,— сказал тихо он сам себе, потом водила.
Все началось и закончилось внезапно. Петро выстрелил из ПТРа по броневику, Митрофан по пулеметчику, перезаряд — по второму, третий выстрел в водилу, а больше он не успел, цели закончились. Потом пошёл осназ в броне на зачистку. После побежали все, собирать трофеи. Митрофан с Семеном бежали к мотоциклам, лихо загнали их в портал, за ними пошли машины, броневик тянули на буксире, похоже Петро его сломал. Все суетились, кого то искали, бегали, возбуждённо шумели. При появлении "товарища командира", сына барина, сержанты навели порядок, произвели перекличку, двери основного ангара закрыли.
После боя, Валерий Александрович:
Потерь не было, а вот раненых, хоть и легко было трое, вернее пулевых ранений было два, третий вывихнул ногу и та распухла. От более серьезных потерь спасли броники. Провел инструктаж "о необычайной опасности подранков при скоротечном бое и великой пользе, для индивидуального здоровья, произведение контрольного выстрела в подозрительный объект с расстояния не менее десяти шагов". Оба ранения были в мягкую ткань "на вылет" и особой угрозы здоровью не представляли, но все же раны показательно, в целях медицинской подготовки, лично, тщательно были обработаны и сделаны необходимые инъекции.
На следующий день на "трофейной площадке" наводили порядок. Мастерская производила ремонт поврежденной техники, шёл подсчет и сортировка имущества и вооружения.
Александр Николаевич.
Содержание французских военных складов было почти таким же, как и польских. Ассортимент совпадал один в один. Сами склады были поболее, но количество имущества и вооружения — поменьше. Начали с вещевого склада, потом был продовольственный, оружейный и по порядку. Очень порадовало наличие склада медицинского. "Ангарный двор" превратился в большую кладовую, всё было заставлено, завалено трофеями. Французы охраняли свои склады до последнего. Когда эвакуировалась неясно, вернее даже не заметили момента когда и куда они делась. Просто в одно утро охраны не оказалось на месте и все. Мы же сразу выставили свою, переодетую во французскую форму, вооружённую французским оружием и даже с пулемётами "Шо́ша". Дорогу, от греха подальше заминировали фугасами и перетянули проволокой от любопытных мотоциклетчиков, мало ль чего. На территории были обнаружены приличные запасы ГСМ в бочках, мин, снарядов, несколько армейских телег в разной степени исправности. Поскольку рабочего люду на данной акции, по сравнению с прошлыми, было гораздо больше, а количество имущества такое же, времени на демонтаж нужно было меньше, потому до появления немцев вынесли все, даже будку со шлагбаумом уперли.
* * *
16
Мотопехотный взвод на трех грузовиках, при двух танках Pz.Kpfw. II и развед взвод мотоциклистов, в котором был и ефрейтор Эрих Дитрих, с экипажем из стрелка Андреаса Лоренца и водителя Феликса Бергмана, мчалась к французскому городку. Точнее, к войсковым складам французов находившихся в 4-х км правее. По сообщениям пленных, кроме военного имущества там было запасы ГСМ, в которых так нуждалось командование. Охрана составляла всего один взвод из новобранцев, да и тот должен был уйти на защиту городка. На перекрестке по ним, от крайних домов, французы стали вести интенсивный винтовочно-пулеметный огонь...
— Эти поедатели лягушек от страха совсем с ума сошли,— из-за шума кричал Феликс Бергман, водитель их "Цундаппа".— Ха-ха-ха, на таком расстоянии даже в слона попасть невозможно.
— Феликс, баварская сосиска, смотри за дорогой и не отвлекайся,— крикнул в ответ недовольный Андреас Лоренц когда мотоцикл на большой скорости подскочил на кочке.— Ты нас всех быстрей поубиваешь, чем эти перепуганные французишки!
В ответ Феликс Бергман только добавили скорость и помчались дальше. Сидевший в коляске ефрейтор Эрих Дитрих полу дремал, не обращая внимания на частые перебранки солдат. Ему казалось, что мотоциклы летят над булыжниками дороги и когда уже наступило ощущение, что цель близка, они находимся вне зоны обстрела, случилось страшное. Обочина вздыбилась фонтанами взрывов, земля тряслась, из-за пыли ничего не было видно. Эрих очнулся на четвереньках в кювете. Андреас Лоренц — пропал, Феликс Бергман — лежал насмерть придавленный мотоциклом. Кровь, с носа идет кровь, душит тошнота, в глазах туман и все плывет. Помотал головой, легкое прояснение. Появился звук в виде грохота и смертельного свиста пуль. Интенсивно стреляют несколько пулеметов наших и французских,— автоматически подсказало сознание,— последних явно больше. Надо осмотреться. Приподнял голову — один танк перевернут, второй горит. Две покорёженные и изрешеченные пулями машины. С дороги снесло все мотоциклы с экипажами кроме трех замыкающих. Трупы, много трупов. Оставшиеся в живых стрелки-мотоциклисты интенсивно стреляют, причем в разные стороны. Все кто может двигаться отползают назад. Эрих не совсем понимает что делает, но тоже куда-то ползет, что то кричит, даже бросил гранату не обратив внимания скрутил ли колпачок, дернул ли шар. Пытается стрелять. Дым, стоны раненых, отступление, даже скорее бегство.
* * *
17
— Левченко, получи на свой взвод каски с гребнем, винтовки "Бартье", пулеметы "Шоша", — говорил Валерий Александрович командиру второго взвода осназа. — Вон так,— указал рукой,— организуешь засаду. Далеко не уходи. Твоя задача в случаи нашествия нежданных гостей их отпугнуть и дать нам возможность уйти. Сами там не геройствуйте. Отпугнули и домой. На изгибе дороги,— снова показал, где именно,— на уровне груди протяни трос и зафиксируй получше.
— Зачем товарищ командир?
— Чтобы мотоциклетная разведка далеко не убежала и лишнего не увидела. Фугасы сделай из 105 мм снарядов. Особо маскировать ненужно. Можешь просто в небольшие ямки сунуть по обочине дороги через каждые 25 — 30 шагов и протяни провод. Так как фугасов у тебя будет много, да и в целях перестраховки, для замыкания цепи аккумуляторов используй два. В кювете и местах вероятного отступления — установи гранатные растяжки. Выполняй.
И пошла "работа":
— Гришин, Соломин с пулеметами — вон с лева кустик на бугорке. Ильин, Авдеев справа у деревца и ячейки отройте. Ножницы им будете делать. Остальные рассредоточится вдоль дороги. Огонь — после подрыва фугаса. Командир говорит — "Шоша" дерьмовая машинка, после 150 выстрелов работать не хочет, потому стреляйте короткими очередями, ствол старайтесь не перегревать и гранаты приготовьте. На автомат этот, французское недоразумение, MAS 38 не надейтесь. Слаб он зараза, так лишь бы отпугнуть. Дерьмо в общем. Винтовки "Бартье" — получше, но нам нынче скорострельность важнее. В случаи чего оружие это бросайте.
О появлении врага узнали по интенсивной стрельбе из города.
— Егор, чего это они стреляют то, расстояние большое ведь? — Интересовался один зеленый куст у другого.
— Потому что дураки. Только себя выдают. За такое товарищ командир, враз всех призов и премий лишил бы, еще и в наряд залетел бы.— Ответил тот, кого назвали Егором. — Плащи у этих мотоциклистов добрые. Никита в прошлый выход деду Фоме презентовал, так отцу дюже понравился. Слышь Андрюшка, ты это, поаккуратней там, чтобы плащ не испортить.
Впереди ехало три мотоцикла, потом два танка и три грузовика вперемешку с мотоциклами. Замыкали колону еще три мотоцикла. Пулеметы были в каждой третей коляске.
Только передние мотоциклисты оказались на изгибе дороги, где предусмотрительные осназовцы растянули трос, так всех их с мотоциклов и снесло, а вот тех которых не снесло и которые в люльке были, пришлось добивать. В этот же момент подорвали фугасы. Одна танкетка от близости взрыва перевернулась, вторая — загорелась. Куда делись мотоциклисты непонятно. Взрывом машины — искорёжило, к тому же по ним интенсивно отработали пулеметы. Из всей колоны почти не пострадали экипажи трёх замыкающих мотоциклов, которые и начали огрызаться, но недолго, на них вмиг обратили всеобщее внимание с непременным переносом винтовочно-пулеметного огня. Враг, который по жуткому недосмотру остался жив, спрыгнул в кювет на другую сторону дороги, где тут же нарвался на растяжки, что ещё больше усилило панику. Офицеров, унтеров и самых активных — выстреливали в первую очередь. Оставшись без управления немцы, начал потихоньку отползать, а потом и вообще побежал. Зачистку как таковую не проводили, контрольный выстрел делали во всех без исключения. Первые три мотоцикла не пострадали, еще два почти не пострадавших обнаружили в кювете, два других — на запчасти. До остальных, в целях безопасности не подходили. Пулеметы "Шоша" действительно оказались дерьмо, к концу боя 4-ре из 15-ти — не работали, там их и бросили.
Лейтенант Николя Бриан охранял армейские склады, когда получил приказ выдвинуться со всеми имеющимися солдатами на оборону города. Немецкая колонна, состоящая из разведчиков-мотоциклистов, за которыми двигались танки и грузовики с пехотой, появилась во второй половине дня. Передовые дозоры открыли огонь, но колонна не пошла к городу, свернула к складам.
— Мой лейтенант,— радостно сообщил подбежавший к Николя рядовой 2-го класса Жан-Люк Гарон солдат-новобранец, хотя у лейтенанта Бриана сейчас других и не было.— Атака вражеской колонны отбита!
— Боюсь Гарон, они шли не к нам,— еще раз посмотрев в бинокль, отвечал лейтенант.— Их интересуют склады, которые мы еще вчера охраняли.— Безразличным, бесцветным голосом ответил лейтенант. И тут случилось необъяснимое. На дороге, по которой мчалась колонна, начали взрываться мины. Все заволокло пылью. Дружно стреляли винтовки "Бартье" и застрочили пулеметы "Шоша". От некогда грозной своей непобедимостью немецкой колонны, буквально за считаные минуты не осталось ничего. Не считать же в самом деле, жалкие остатки убегающих бошей за воинские подразделение?
— Бенар, Перро, Лефевр, да что это я, взвод! Берите свои винтовки и за мной! Нужно быстро помочь! Нужно срочно узнать, что за воинская часть! Проверить, да непременно проверить кто эти герои!— Кричал волнуясь лейтенант Бриан.
Двигаясь первым Николя, увидел медленно продвигающегося раненого боша, пах-пах начал в него стрелять из пистолета и никак не мог попасть... ба-ба-бах — почти залпом выстрелили солдаты его взвода. Потом было еще обнаружено до десятка одиноких подранков, которых, скорее от страха, так же застрелили. Настроение было приподнятым. Лейтенант Бриан, да и все его солдаты ощущали себя героями.
На месте боя, до которого они добирались больше часа, были обнаружены два подбитых бошовских танка, три искорёженных взрывом и расстрелянных грузовика, мотоциклы, около 30 трупов, а с учетом их "охоты" на подранков — за 40-к. Большая часть из убитых, отчего то была раздета и разута. Чуть дальше — брошенные французские каски, множество гильз от французского же оружия. Найдено четыре неисправных и потому оставленных пулеметов "Шоша" и никого живого вокруг. У кого-то нашёлся фотоаппарат, все дружно фоткались на фоне подбитой и еще дымящей бошевской техники. Приволокли подранков, которых использовали как охотники трофей. Пленки на все и на всех катастрофически не хватило. Это, конечно слегка огорчило многих, но солдаты продолжали радоваться выпавшей им удаче, а лейтенант Николя Бриан сделал запись и зарисовки о бое в своем дневнике, которое потом приукрасил фотографиями "для истории", при этом скромно забыв упомянуть, что всё сделали другие, а они здесь совершенно не причем.
* * *
18
Александр Николаевич, деревня Андрейки.
Кто и с какой деревни определяли по одежке. В Андрейках ходили по большей части в польской форме и конфедератках, в Ильинке и на Кузином хуторе — во французской и кепи. Причем ходили все и стар и млад, мужчины и женщины. У многих появились часы. На одном из французских складов были обнаружены две ножные швейные машинки для ремонта и шитья обуви с изрядным запасом ниток, каблуков, подошв и прочей сапожной непонятности. Все это передали под роспись, с предоставлением отдельного места в ангаре-мастерской сапожнику, имя которого оказалось Иван Иванович Иванов. Как он радовался, оказывается Иван Иванович, об такой машинке мечтал всю жизнь и сны видел каждую ночь и еще много разного чего. А утром он явился на работу с женой и младшим сыном, потому как старшего твердо решил отправить в осназ, о чем лично говорил с "товарищем командиром". Так все поголовно величали Валерия, причем без разницы служишь в подразделении или просто деревенский. Некоторые даже честь отдавали при обращении, толи обезьянничали, толи действительно так уважали — непонятно.
Наличие большого количества телефонного провода и полевых армейских аппаратов, а так же телефонного коммутатора натолкнуло на мысль телефонизировать основные объекты: — дом Архипа Рукавицы — старосты деревни Андрейки, дом старосты Ильинки Афанасий Ильина, и дом Кузьмы Кузина с Кузина хуторка, кстати узнал что Кузин хуторок называется не по имени основателя, а по фамилии. Так же телефон был установлен в мастерской, сторожке "ангарного двора", клубе, имении, столовой, в штабе-казарме, где и находился коммутатор.
* * *
19
— Отец, у нас неприятности. Наших крестьян в городе местные бандюки-рекетиры обобрали. Отняли товар, запретили торговать на рынке, а возмущавшихся избили.
— Кто?
— Со слов крестьян, некто Федька "Кривой" на один глаз, официально — лавочник. Магазинчик у него возле рынка, совмещён с питейным заведением. А ещё он рынок держит, мзду собирает. Рекетирствуют понемножку. Все уже привыкли к его поборам. Хоть многие и недовольны, но сделать ничего не могут. Слух ходит, что он полицмейстеру вовремя отстегивает и тот его шалости не замечает. Вот такая вот история.
