Брат во Христе

— Да, как тебе сказать, вроде было, чертовщина какая-то меня преследовала. Я ее вот так прямо не видел, она все время где-то сбоку мелькала, в боковом зрении. Я, если честно, думаю, что за грехи меня сюда закинуло. Поделом.

— Да, брось, Рэб, ты хороший мужик. Давай, еще накатим. Душа праздника просит.

— Давай.

Алкоголь в Улье брал хуже. Регенерационные способности человека-носителя многократно быстрее выводили алкоголь из организма. Если между тостами медлить, то пьянка напоминала хождение по 'зебре'. То ты пьян, то трезв, то пьян, то трезв. В один из моментов, когда организм почти протрезвел, Рэб заметил, как по той стороне города пронеслись полицейские машины и два военных грузовика.

— Смотри, суетятся. — Обратил он внимание Пирата.

— Еще бы, сам подумай, полгорода отхренакало, за городом вообще другой пейзаж, никто ничего понять не может, без связи, без всего. Они ничего умнее не придумали, как поставить солдат по периметру. Как только стрельба начнется, знай, к нам пожаловали гости.

— А мы когда пойдем позицию занимать?

— Тссс, сегодня ни слова про это. Сегодня мы отдыхаем.

Мадам в переднике принесла шашлык. Выглядел он как на картинке. Между кусочками жареного мяса лук, зелень и помидоры. На втором блюде ломти горячего хлеба собственной выпечки. Задремавший внутри Рэба отец Анатолий проснулся, чтобы получить гастрономический оргазм.

— Милая. — Пират вынул пятитысячную купюру. — Принеси нам еще своего эликсира на альпийских травах. — И нетвердой рукой попытался пристроить купюру между грудей официантки.

Мадам это не разозлило. Она хихикнула, перехватила купюру и виляя бедрами по сложной траектории, спешно ушла. Через полминуты она принесла полный графин своего фирменного напитка. Отец Анатолий, носом Рэба прошелся по всей палке шашлыка, вдыхая безумно вкусный аромат. Снял зубами первый кусок мяса и перекидывая с одной стороны рта на другу с пристанываниями, принялся жевать.

— Ну, как тебе шашлык?

— Если на земле есть рай, то он здесь. Буду жив, через два месяца приду сюда снова. С тобой или без тебя.

— Вот и тост! Желаю, чтобы в следующий раз ты пришел со мной! — Пират закинул спиртное в себя и громко поставил стопку на стол.

Рэб поддержал его. Горький напиток усиливал моторику желудка, провоцируя 'обжираловку'. В эту минуту ему казалось, что Улей не такое плохое место. В конце концов, каждые два месяца можно приходить в этот ресторан и устраивать себе изысканный гастрономический отдых.

На летнюю веранду ввалилась толпа молодых людей мажористого вида. Странная парочка в камуфляжах им показалась лишней.

— Эй, грибники, забирайте еду и валите отсюда. Мы с друзьями хотим нормально посидеть здесь одни. — Грозный тип, в майке, натянутой на крепкое тело навис над Пиратом.

— Я что-то не понимаю вас, молодой человек. Это место общественное, с деньгами здесь может находиться хоть грибник, хоть ассенизатор, хоть такой мудак, как ты. Я, вот, не против вашей компании, а ты? — Пират театрально спросил у Рэба.

Напарник действовал провокационно. Он был вооружен, но его винтовка была разобрана, и при конфликте он не успел бы ей воспользоваться. Но Пират мог уже не раз встречаться с этой компанией наглых двойников и предвидел развитие дальнейшего сценария.

— Ну, если только они будут вести себя достаточно тихо. — Подыграл Рэб.

Парень в футболке на мгновение смутился, повернулся к товарищам, ища поддержки. Лоховатые посетители ресторана явно нарывались, как будто чувствовали поддержку. Как молодой бычок, чувствующий в себе силу, и до сего времени не имеющий опыта встречи с серьезными опасностями, крепыш решил, что ничем не рискует. Он схватил Пирата за воротник куртки и поднял со стула. Другой рукой он замахнулся, чтобы ударить ему под дых.

Пират, несмотря на внешнюю неловкость, вывернулся, перехватил парня за летящую в живот руку, подвернулся под него спиной и сделал мощный бросок. Крепыш со всего маха упал на выложенный плиткой пол. Пират не остановился. Вынул из голенища нож и приставил острие к горлу поверженного противника. Острый кончик ножа проткнул кожу, и на лезвии выступила капля крови. Противник крутил глазами. От удара о пол он заработал легкое сотрясение. Его товарищи не предпринимали никаких попыток вступиться.

— Что выставились, бараны! — Крикнул на них Пират. — Забирайте своего кобыздоха и валите отсюда.

Он поднялся, пнул в ребра крепыша и прошел за свой столик. Мадам выскочила из ресторана с электрошокером.

— Милая, мы все решили полюбовно, молодые люди уходят. — Спокойно произнес Пират. — Это тебе компенсация за потерю клиентов. — Он отсчитал шесть купюр по пять тысяч.

Мадам была удовлетворена суммой.

— Ты, короче, мужик, ты попал, понял? — Тявкнул один из ватаги мажоров. — Мы вернемся!

— Мы вас будем ждать. — Спокойно ответил ему Пират.

Мажоры ушли, придерживая пошатывающегося крепыша.

— Ловко ты его бросил. Я трухнул вначале, подумал, что ты блефуешь. — Рэб успел протрезветь.

— Это небольшой дар Улья, руки стали сильнее, а реакция отменнее. А что до страха, после Улья меня такие парни могут только позабавить. Я еле удерживался от смеха, когда он пытался нам угрожать. Представил его пустышем с полными штанами.

Подошла мадам.

— Вы меня извините, но нам проблемы не нужны. Парни, по виду из состоятельных семей, конфликты могут испортить нам репутацию. — Произнесла она.

— Ты хорошая баба... — Пират посмотрел на бейдж, — Марта. Я тебя предупрежу, потому что ты мне понравилась. Завтра начнется свистопляска во всем городе. Она уже началась, просто сейчас это не так заметно. Завтра, если в твоей семье кто-нибудь заболеет, занеможет, оставляй дома. Собери всех здоровых, погрузи припасы на неделю, и чеши по главной улице на выезд. Если есть машина, хорошо, если нет, идите пешком. Идите прямо по проспекту, и там, где оборвется город и улица, поворачивайте направо, пока не увидите дорожку присыпанную гравием. Идите по ней и выйдете к старому карьеру, заросшему лесом, обойдете карьер и увидите еще одну дорогу. Идите не по ней, а лесом, параллельно дороге. Увидите машины, не выбегайте, это враги. Идите, пока не повстречаете небольшой поселок, окруженный забором из колючки и путанки. Там скажете, что Пират вас послал. К тому времени, ты уже поймешь, на что готова ради того, чтобы остаться в поселке.

Марта посмотрела на Пирата, как на человека у которого случилась белая горячка. Ее взгляд перебежал несколько раз от Рэба к Пирату, словно она пыталась понять, насколько оба клиента находятся в себе.

— Ничего не говори, просто запомни, что я тебе сказал. А пока все хорошо, повтори нам шашлыка. Ты будешь, Рэб?

— Ага. — Рэб согласно мотнул головой.

На всякий случай он запомнил маршрут нарисованный Пиратом для Марты.

Весь день прошел в однообразном занятии, жевании и опрокидывании стопок. К вечеру начали болеть челюсти от количества пережеванного ими мяса. Рэб пару раз прикладывался к своему живцу, когда чувствовал, что начинается ухудшение сознания. Мажоры так и не появились. За весь день гостей было немного. Две семьи приходили на обед, одна компания из шести человек, два солидных мужчины при галстуках и все.

Зато в городе чувствовалось смятение. То 'скорая' визжала сиреной, то полиция. Марта к вечеру относилась к предупреждению Пирата все серьезнее. Поднеся очередной графин, она спросила:

— Муж мой приходил, он слышал, что город на самом деле обрезало. Третьего микрорайона нет, вместо него лес, провода оборваны, как будто срезало.

— Так и есть, милая. Ты теперь не в России, ты теперь в Стиксе, или Улье, как принято говорить здесь. Вот Рэб здесь неделю, а я давно, очень давно.

Марта не поверила окончательно, но по виду можно было понять, что она встревожена. Через пару минут она, уже переодетая, молча, проскочила между столиками на выход.

— Правильная баба. — Буркнул ей вслед Пират и вздохнул.

На набережной к вечеру народ собрался, но скорее всего, это была лишь жалкая часть от привычного количества. Городское освещение не работало, и только ресторан, питаемый собственным генератором, тускло освещал набережную.

Пират начал клевать носом. Его шея как будто стала слишком слабой для собственной головы. Он, то ронял её вниз, то запрокидывал назад. Во втором случае он начинал громко всхрапывать, отчего просыпался.

— Всё, устал отдыхать. — Произнес Пират заплетающимся голосом. — Пошли.

Набережная вымерла. По дорогам еще мелькал свет от автомобильных фар, но их было мало. Сгустившаяся над городом тьма, тяжелым мраком предвосхищала начало страшных перемен. Рэб, сквозь хмель чувствовал это. Парочки у парапета тихо шептались, но их шепот, похожий на дьявольский речитатив, разносился далеко по округе. Рэб передернул плечами. Ему показалось, что наваждения снова занялись им.

— Ты знаешь, куда нам надо? — Спросил он у Пирата.

— Знаю. В гостиницу 'Пушкинс хотел'. Сегодня там подозрительно много мест. А завтра там будет хорошая лежка для стрельбы.

— Ночью монстры не явятся в город?

— За что я люблю это место, так это за то, что вокруг кластера, почти по всему периметру широкая река, а мутанты хреновые пловцы. Восточнее, шумный кластер, редкость для Улья, но весьма удачная для нас. За все четыре раза, что я был здесь, раньше, чем под конец вторых суток, интенсивного нападения не начиналось. Ты думаешь, умные люди, живущие в Улье, настолько тупы, чтобы проигнорировать такое событие? Сейчас перед каждым мостом стоит несколько танков, БМП, Шилок. Местных военных уже предупредили и заставили согнать технику в уязвимые места. Скоро начнется бойня, и мы с тобой услышим это. Горох и жемчужины конвейером потекут в закрома некоторых людей. А нам с тобой останутся только случайные мутанты, прорвавшие кордон.

— Я их боюсь. — Признался Рэб.

— Ты? Который, ушатал двоих одним топором?

— Да они сами себя ушатали, я же говорил.

— Эх ты, Мюнхгаузен из тебя не получится. Вот и пришли.

Перед ними высилась в небо темная высотка. Только в некоторых окнах метался неверный свет от фонаря или свечи. У дверей дежурил охранник.

— А что, есть у вас места для туристов? — Спросил Пират, для верности вытащив из кармана пятитысячную.

Охранник осветил лица, потом купюру, отвел свет, и деньга незаметно исчезла в его огромной ладони.

— Проходите, там, на ресепшене, свечки горят.

— Спасибо.

Пират и Рэб прошли в темный холл отеля. Далеко в углу, в окружении горящих свечей, светилось лицо работника отеля. Тяжелая обувь громыхала по плитке пола. Работник встрепенулся, достал фонарь и посветил перед собой.

— Вы кто? — Спросил он, озадаченный странным видом посетителей.

— Кони в пальто. Не видишь разве? Стойла свободные есть? — Пират шлепнул на стойку ладонь, а когда убрал ее под ней оказалась купюра, все того же пятитысячного достоинства.

Работник привычным движением смахнул ее в карман.

— Для вас есть отличный номер с видом на главную городскую площадь и поющие фонтаны. — Администратор развернулся, снял ключ и положил его на стойку.

— Нам бы разные номера. — Произнес Пират, и положил еще одну купюру.

Работник снял второй номер и положил его рядом с первым.

— Извините, но номера на тринадцатом этаже, а лифты сегодня не работают. — Извинился работник.

— А жрицы-то у вас сегодня работают?

— Ммм, сейчас узнаю. — Администратор замялся.

Оставил рабочее место и скрылся с фонарем во тьме.

— Тебе как, баба на ночь нужна? — Спросил Пират у Рэба.

Рэб задумался. С одной стороны, душа тянулась к чему-нибудь ласковому и успокаивающему, но с другой, продажные ласки не могли согреть как надо. Какая-нибудь вдова или просто, одинокая женщина подошла бы лучше.

— Пожалуй, нет. Лучше отосплюсь.

— Как хочешь, а то это, чик-чирик, презервативы в Улье не нужны. Триппер здесь не приживается. Я тут каждый раз устраиваю скачки, чтобы на два месяца вперед не отвлекаться.

— Нет, посплю.

Пирату привели несколько женщин. Свет свечи коверкал их черты, отчего все они казались некрасивыми и старыми. Товарищ Рэба прошелся несколько раз мимо строя, терзаемый муками выбора. Наконец, определился.

— Эту. — Он указал на блондинку с большой грудью.

Отчего-то Рэб подумал, что такая женщина хороша, чтобы плакаться в ее грудь и искать в ней забвения.

— На всю ночь. — Пират протянул администратору три купюры.

— Только никаких...

— Знаю, знаю, за товарный вид не беспокойтесь. Верну лучше, чем взял.

Дорога на тринадцатый этаж была трудна. В прежней жизни Рэбу понадобилась бы остановка на каждом этаже. Сейчас они отдыхали после каждого третьего. По виду уставал только он и проститутка. Пират, как будто не чувствовал усталости. Рэбу стало жалко бедную женщину. Похоже, что укатать такого жеребца будет трудно.

— Ты это, Рэб, на всякий случай подопри дверь изнутри. Хрен его знает, что тут ночью может произойти. Собери свой подарочек и держи его при себе. Если что, действуй по обстановке. Понял?

— Понял.

— Всё, давай, отсыпайся.

Рэб зашел в свой номер. Администратор снабдил его свечой. Ее трепыхающееся пламя освещало неплохое убранство комнаты. Ужасно хотелось помыться. Рэб нашел ванну. Закрыл ее пробкой и открыл кран. Струйка воды текла едва-едва. Рэб сходил в туалет, но смывать не стал. Взял в ванной стакан и перенес им всю воду из бачка. Кое-как помылся в холодной воде, после постирал в ней нижнее белье и носки, а потом наполнил грязной водой туалетный бачок. Только после этого смыл.

На душе стало легче. Перед тем, как лечь спать, Рэб долго всматривался с балкона в ночной город. Он был темным, темнее окружающей ночи. Ночное небо казалось подсвеченным далеким заревом. Оно было не таким, каким он привык его видеть. Ни одного знакомого созвездия, все чужое. Вдалеке ударил пулемет. Звук был гулким. Его поддержали еще несколько коротких очередей. Потом все стихло. Рэбу стало не по себе. Захлестнуло чувство глобального одиночества, брошенности, неопределенности. Промелькнула злость на бога, и тут же растворилась в чувстве вины. Рэб вздохнул глубоко и вернулся в комнату. За стеной стучала кровать. Вот уж кто не мучился сожалениями. Рэб лег на кровать, накрылся с головой и постарался уснуть. Сон пришел быстро.

В дверь лупили упорно и громко. Рэб вскочил и понял, что наступило утро.

— Кто там? — Спросил он строго.

— Твою мать, Рэб, я подумал, что ты дернул отсюда или сдох! Выходи строиться!

Рэб отодвинул подпирающий дверь шкаф и впустил товарища. В руках у Пирата был пакет с логотипом ресторана.

— Нам пожрать передали в номер, за щедрость. Гостиница непуганных идиотов. Сон у тебя я скажу, как у праведника.

— А ты что ли плохо спал?

— Как тебе сказать, спал. Забывался на мгновение, а потом втяну ноздрями женский аромат, и сон как рукой. Бедняга, еле ноги унесла. Зато довольная. Я ей сотку дал и сказал, чтобы отоварила сразу. Кажется, она имунная. Парень, что принес пакет, выглядел не очень. Так... — Пират посмотрел, куда поставить пакет с едой, не нашел и положил на кровать, — Ты не болеешь с похмелья?