Терра Магика. Часть 1. Тени прошлого

А вот для Джорджа Уильямса время сомнений закончилось.

— Джентльмены, дорогая — не дав Арту и рта раскрыть, произнес он. — Думаю, что уж теперь нам тем более следует осмотреть комнату моего, без пяти минут бывшего, секретаря. Как знать, что еще может там... обнаружиться.

В глазах его сверкнул лед.

Не произнеся больше ни слова, он вышел из кабинета. Остальным ничего не осталось, кроме как последовать его примеру.

— Итак, с чего же начать? — скорее себя, чем кого-то еще, спросил мистер Уильямс.

Арт бросил взгляд по сторонам. Они стояли посреди небольшой, но опрятной комнаты, окнами выходившей на парк. Вновь удравшее от туч солнце заливало ее мягким светом: теплым, приятным. Хотел бы Арт, чтобы и у него на душе было так же светло и ясно. На душе, или хоть — перед глазами.

— Ну так все же, с чего? — нервно повторил банкир и огляделся.

— А! Пожалуй, вот с этого, — подойдя к занимавшему без малого четверть комнаты письменному столу, выдвинул он верхнюю полку.

Сэр Бартоломью поджал губы: творившееся в доме друга, равно, как и творившееся с самим другом, было ему явно не по душе.

Стоявший рядом с банкиром Джеймс выглядел, пусть и несколько бледным, но, в целом, спокойным. Затем лицо его переменилось. Краска отхлынула от лица. Удивление во взгляде отчаянно боролось с неверием. Такие эмоции Арту уже довелось наблюдать в этот день.

С четверть часа назад. В кабинете.

Подойдя ближе, он тоже заглянул внутрь — и присвистнул.

Средь обычного содержимого полки, как то: бумаг и различного рода принадлежностей для письма и магической передачи посланий, лежала бархатная коробочка — неплотно закрытая так как ее содержимое явно превышало вместимость.

Торжествующе вскрикнув, мистер Уильямс поднял крышку...

Издав полный изумления, смешанного с отчаянием, вопль, Джеймс отшатнулся.

На темном бархате, посверкивая изумрудами, лежал злосчастный гарнитур: брошь, колье, серьги, перстень и браслет леди Хакстебл — первой красавицы своей эпохи.

За спиной у супруга едва слышно ахнула Элен Уильямс. Арт бросил на нее взгляд — и нахмурился. Бросил быстрый взгляд на секретаря — и нахмурился еще сильнее.

— Ну-с, и что скажете вы на это? — весь белый от ярости, повернулся к серому от шока Джеймсу мистер Уильямс.

— А впрочем, что тут говорить, — со злостью махнул он рукой. — Все ведь и так понятно. Подумать только! После всего, что мы с Элен для вас сделали! Когда вы, сирота, без гроша за душой, явились к нам на порог... Лишь тот факт, что вы некогда находились на попечении родных Элен, заставил меня дать вам место. И чем же вы отплатили нам за доброту?

Он с возмущением фыркнул.

— Что ж. Как ни досадно, но думаю, придется все-таки вызвать полицию. Вы все сможете подтвердить, что...

— Постойте, — резко оборвал Арт тираду банкира.

Губы его сжались в тонкую ниточку, взгляд как магнитом притягивало содержимое коробочки.

— Помимо того, что арест вашего секретаря в вашем же доме уж непременно доставит вам именно те неприятности, коих вы так жаждете избежать, вынужден несколько охладить ваш пыл... Боюсь, это — не совсем те предметы, пропажа которых привела меня к вам. Точней даже — вовсе не те.

— То есть как это — не те?! — не веря своим ушам, воскликнул Джордж Уильямс. — Я приобрел гарнитур четверть века назад. Вы же могли его видеть лишь в справочниках да на снимках в газетах. Уж не хотите ли вы сказать, что скорей и вернее, чем я, в состоянии его опознать?

— Что вы, конечно же нет, — небрежным взмахом руки отмел инсинуации л'лар. — Такого я не осмелился бы утверждать ни в коем случае. Просто, боюсь, вас желают ввести в заблуждение. Правда, никак не рассчитанное на то, что вы надумаете пригласить обладающего Особым зрением л'лара. Чрезвычайно самонадеянная попытка, на мой взгляд.

Сэр Бартоломью с любопытством посмотрел на приятеля.

— Помнится, ты не считал прежде целесообразным сообщать всем и каждому об этом твоем даре, Арт. С чего вдруг решил переменить мнение?

— Ну, я надеюсь, что дальше этой комнаты сведения не пойдут, — пожал тот плечами. — А сообщить об этом я посчитал нужным, так как ясно вижу, что передо мною фальшивка.

— Что?! — с шумом выдохнул сэр Бартоломью.

Джордж Уильямс отшатнулся от коробочки, как если б та вдруг обернулась змеей:

— Докажите.

— Пожалуйста.

Крис встал рядом с Артом: недавно наставник, решив (Эстар весть почему), что у него явно есть соответствующие задатки, уже показывал ему данное заклинание, но понаблюдать лишний раз никогда не мешало.

Обратив кольцо в палочку, Арт навел ее на объект, и шепотом произнес заклинание.

Тонкая золотисто-жемчужная нить, протянувшись от палочки к гарнитуру, густо его оплела — и спустя миг осыпалась пылью.

Миссис Уильямс ахнула.

На темно-зеленом бархате лежали дешевые стеклянные бусы. Три нитки.

Презрительно хмыкнув, Арт обратил палочку назад в кольцо.

— Ну и ну, — громко прокашлялся сэр Бартоломью.

Джеймс оттянул ворот рубашки так, будто ему стало дурно. Стоявший напротив него Джордж Уильямс выглядел не многим лучше.

— О Эстар, — опершись о стол, прохрипел он. — Но, коль это не Джеймс — где тогда гарнитур? И кто, духи его побери, похититель?!

Он бросил хмурый взгляд на секретаря.

— Хотя я все еще не уверен, что кража — не дело рук этого парня. Как знать, куда мог он спрятать похищенное?

"Ага. И подбросить себе же фальшивку. Причем — туда, где ее так легко отыскать. Да, к тому ж, плюс — купюры в кармане".

Арт покачал головой.

— Вот это-то, сэр, я и намерен выяснить, — сказал он, и обернулся к секретарю и стоявшему рядом с ним сэру Бартоломью. — Джеймс, я настоятельно прошу вас никуда не отлучаться из комнаты до тех пор, пока я не отменю этого требования. Барт, я очень прошу тебя составить ему компанию. Глаз с него не спускай. И — не позволяй кому-либо входить сюда после того, как мы выйдем. Опять-таки, до моего возвращения. Боюсь, мы имеем дело с магией, пусть и не высшей пробы. Следует соблюдать осторожность.

Наклонившись к самому уху приятеля, он произнес несколько слов, по которым тот сможет его опознать. Сэр Бартоломью кивнул. Вид у него был обеспокоенный, но решительный.

— Крис, — подозвал он ученика. — Будь добр, спустись вниз и поговори с мистрис Хопкинс, а после — с ее сестрой, Фредом и Фрэнком. Так, как я тебя учил — помнишь? И еще — пожалуйста, попроси Джеффри Сомса подняться в гостиную через — ну, скажем, — четверть часа. С ним я еще не беседовал. А побеседовать — надо.

Достав из кармана блокнот, л'лар сделал несколько записей, и протянул его Крису.

— Вот, эти вопросы интересуют меня в первую очередь. Записывай все ответы, как бы странно или нелепо они ни звучали, понятно?

Крис кивнул и стрелою умчался вниз, выполнять поручение.

Арт вновь обернулся к чете.

— Я бы хотел еще раз осмотреть кабинет, — сказал он. — А затем, думаю, нам будет лучше вернуться в гостиную. Я хотел бы задать вам и мистеру Сомсу еще пару-тройку вопросов. Надеюсь, ответы на них хоть отчасти прольют свет на дело.

"А может, запутают его еще больше, как знать", — не очень оптимистично закончил он мысль, но, взглянув на бледные лица супругов, не стал завершать ее вслух.

* * *

Крис смотрел в журнал, но не видел ни строчки.

Минуло три часа с тех пор, как они вернулись из дома Уильямсов. И вот уже более двух часов, как мистер Синклер, прочтя принесенные им записи, а затем — коротко переговорив по кристаллу сперва с маэстро Кантини из "Ла Ронда", а после — со старшим инспектором Уолтерсом из Управления полиции Уэстборна, покинул дом. Ушел, оставив ученика мучиться ожиданием — и прямо-таки изнывать от бездействия.

Почти бездействия. Несколько раз переговорный кристалл в гостиной требовал от него подойти и ответить на очередной звонок. Да только что это были за разговоры!

"...Будьте добры, передайте наставнику, что мы связались с отделением в Вондерер-крик и их окончательный ответ: да. Сведения полностью подтвердились. Человек, заходивший в один из ломбардов на Корнер-стрит — именно то лицо, о котором он спрашивал. Показания владельца ломбарда будут доставлены мистеру Синклеру в течение часа".

"Вы — Кристофер, ученик мистера Синклера, верно? Вас беспокоят из колледжа Стэнтона. Пожалуйста, передайте наставнику, что затребованные им выписки будут доставлены ему на дом в течение получаса".

Связь разъединилась — но, впрочем, кристалл тут же зазвонил снова.

"Я говорю с Кристофером Харви, верно?.."

С Кристофером Харви, да. Но вот толку-то Крису с того, что вы с ним говорите! Что — ну что — можно было понять из подобных бесед?

Не обладая известными наставнику данными — решительно ничего.

Несколько раз прихожую оглашал перезвон, сообщавший о прибытии очередного курьера с конвертом "для мистера Синклера".

Для наставника. Не для ученика.

Конверты множились, подстегивая и без того сильное любопытство мальчишки. Звонки тоже не прекращались.

Эх, знал бы он хоть немного побольше! Глядишь, в голове и возникла бы сколь-нибудь правдоподобная версия — однако нет. Арт, явно больше него знавший, с Крисом добытыми сведениями не поделился.

Такого никогда не было прежде.

— Времени у нас в обрез, Крис. Имей терпение, — только и бросил он, выходя за порог, и оставляя ученика принимать непонятные звонки и запечатанные то простым сургучом, то разной степени сложности заклинаниями конверты с письмами.

"Имей терпение".

Легко сказать! А впрочем — разве ему что еще оставалось?

А ведь мистер Синклер явно до чего-то додумался! Где-то за полчаса до ухода, во время чтения принесенных учеником записей. Крис вспомнил выражение его лица. Как оно вдруг на миг изменилось, как промелькнуло в глазах торжество... Триумф человека, нашедшего, наконец, средь десятков фальшивых ключей настоящий.

Крис нахмурился. Когда же это произошло?..

Ах, ну конечно!

Отлично запомнив, на каком из листов чьи ответы записывал, Крис готов был поклясться: в первый раз ликование сложившего еще кусок паззла любителя головоломок мелькнуло в глазах наставника в тот момент, когда он прочел рассказ мистрис Хопкинс, а во второй — когда просматривал ответы Фрэнка и Фреда.

Что за ключ отыскал в этих ответах наставник? Какие выводы смог он сделать из рассказов об утреннем споре Сомсов; о том, сколь прохладно общались Джеймс с Мэйбл перед отлетом в театр, а также — о том, каким взглядом смотрела им вслед стоявшая у окна Элен Уильямс? Как Крис ни тщился, он не в силах был ухватить найденную наставником нить.

Он так задумался, что не заметил, как глотнул слишком много какао. Напиток был прислан домовиком минут пять назад, так что боль обожженного языка вмиг вернула ученика л'лара на землю.

Произнеся про себя пару не одобряемых мистрис Хейз слов, и отложив так и не вдохновивший на чтение журнал, Крис обернулся и бросил косой взгляд на поднос с горкой конвертов.

Искушение было большим, и совладать с ним являлось еще той задачкой.

Что ж, лишний раз потренировать силу воли тоже будет не лишним.

С силой воли у него явно складывалось куда хуже, чем с заклинаниями. Спустя всего четверть часа он почти что признал, что в очередной раз с треском провалил тренировку, когда его спас донесшийся сверху шум спора.

Крис с удивлением навострил уши. Это было необычно! Столь же, сколь было бы, например, появление в доме "восемь" по Марч-стрит стада белых слонов.

Письма были благополучно забыты. Донельзя заинтригованный, Крис покинул гостиную и осторожно, на цыпочках поднялся в мансарду.

Пара домовиков исправно следила за домом. Нигде не было и намека на пыль, ни одна из ступенек не скрипнула под ногами. Бесшумной тенью Крис скользнул к ведшей в мансарду двери.

Та была настежь распахнута: похоже, в пылу спора мастер и ученик позабыли, что их может кто-то услышать. А то и увидеть. Никем не замеченный, Крис спрятался за этим укрытием и осторожно заглянул внутрь.

— Но, мастер Онк'кши... — взглядом побитой собаки глядя на домовика, скулил долгоух.

— Хватит пороть чушь, Эн, — размеренно выговаривал ученику порядком, похоже, уставший уже от нытья Так'ш Онк'кши. — Чтобы взлететь, нам с тобой не нужны всякие там крылья да заклинания. Вовсе не нужны, ты понимаешь? Пойми: не от них наша способность парить. Главное — чтобы полет был внутри. В самой твоей душе. В твоем сердце... Ох, да как же тебе, наконец, объяснить, тугодум!

Мастер резко взмахнул рукой.

Пара сияющих, словно сотканных из самого света веревок, слетев из-под потолка, мгновенно опутала крылья Эна. Тот жалобно взвизгнул.

— Ну-ка, дай-ка мне руку, — не обращая внимания на писк долгоуха велел домовик.

— Отлично. А теперь — вверх!

Они взмыли под потолок. Потолок в мансарде был высоким, так что падение, случись что, обещало быть крайне болезненным.

— Поверь, ты готов перестать полагаться на крылья, — лицо мастера оставалось серьезным, но в глубине больших, обрамленных частою сеткой морщинок глаз лучилась улыбка.

— Мастер Онк'кши, нет! — побледнев, отчаянно замотал головой Эн. — Простите, но — я боюсь, вы ошибаетесь, мастер.

— Ой ли? — лукаво прищурился домовик. — Ты так в этом уверен? Взгляни: я тебя не держу — и достаточно долго. Ты б давно уже рухнул, что куль с песком, кабы зависел от крыльев. Однако — ты все еще здесь. Ну так что — и теперь станешь ныть, будто ты не готов?

— Что?! — взвизгнув так, будто у него под ногами разверзлась сама Бездна, долгоух дернулся, и начал падать...

И падать...

Неверие Эна в себя было слишком сильно, так что падение было стремительным.

В своем укрытии Крис едва не задохнулся от ужаса.

Больше всего на свете ему хотелось ворваться в комнату, чтобы помочь, удержать, подхватить, но он вдруг обнаружил, что ноги больше его не слушаются.

Это было и странно, и страшно. Все существо его рвалось в мансарду, однако на тело как будто заклятие Оледенения наложили: его напрочь сковало по рукам и ногам, которые словно бы приросли к полу.

Словно бы — или взаправду?

Не в силах пошевелить головой, Крис поднял взгляд к потолку.

Мастер Онк'кши парил там же, где до того, ни взглядом, ни жестом не давая понять, что как-то причастен к происходящему — и тем не менее Крис чувствовал, что не ошибся.

"Зачем? Для чего? Он же так разобьется... Неужто какое-то — да хоть какое угодно! — умение стоит подобных уроков?!"

Отчаяние поднялось такой волной, что он чудом не захлебнулся. Стиснув зубы так, что побелели скулы, ученик л'лара смотрел, как нелепо загребающий руками-веточками долгоух, подобно испуганному птенцу, падал — все ниже и ниже...

— Младший! — грозно окликнул ученика с высоты домовик. — А ну-ка, брось эти глупости и возвращайся наверх! Сейчас же, ты ясно понял? С чего ты взял, что тебе не достает сил парить? Потому лишь, что вбил себе в голову, что ты еще не готов? И что — ты согласен разбиться в лепешку, лишь бы доказать это?