— Тогда ещё один немаловажный для меня вопрос — что вы понимаете под энергией ци? Как она выражается? Внешние признаки её проявления?
— Вы не знаете, что такое энергетическая методика?
— Я хочу уточнить термины, которыми владею, и убедиться, что мы говорим об одном и том же. Вполне логичное и обоснованное желание, не правда ли?
— Вы полагаете, что понятие энергии ци у меня и у вас может быть разным?
— Вы поразительно догадливы, сэнсей.
— Хорошо, поясню. В теле каждого человека есть особый узел, который снабжает тело энергией. Название у этой энергии может быть какое угодно, у нас оно именуется ци. Сам энергетический узел расположен примерно на уровне живота. Умение использовать энергию ци и называется энергетической методикой. Варианты применения — дополнительная защита от ударов, например, железная рубашка, и усиление ударов. Как пример истинного мастерства — бесконтактный удар, или удар чистой энергией. Такое объяснение для вас понятно?
— Теперь понятно. К формулировкам и верованиям придираться не будем, хотя в вашем понимании энергии ци есть несколько некорректных моментов, способных сильно затормозить дальнейшее развитие вашей школы в будущем. Самое главное, что я узнала из вашего пояснения, что использование энергии во время спарринга может быть как внутренним, так и внешним. Внутренняя энергия может использоваться для защиты собственного тела, и мне она доступна. Применение внешней энергии, например, бесконтактного удара, мне запрещено. И не спрашивайте, кто запретил — я не имею права вам ответить. Выпускать собственную энергию за пределы тела я могу, но не имею права. Запрет. Табу. Назовите как желаете, суть от этого не изменится.
— Не волнуйтесь, танья Линнея, можете применять свою внешнюю энергию свободно — мы никому не расскажем.
— Дело не в вас, сэнсей. В мире есть... скажем так... сущности, которые смогут определить, нарушала ли я данное правило или нет, и для этого им не нужно спрашивать вас или меня, о случившемся им расскажет сам мир.
— Вы хотите сослаться на каких-то эфемерных богов? Не слишком ли натянутое объяснение для нежелания показать свой уровень владения собственной энергетикой? Мистике, знаете ли, не место в боевых искусствах. Или вы ей просто не владеете, поэтому показать нам не можете?
— Не могу, если только не будет непосредственной угрозы для моей жизни.
— А если мы создадим такую угрозу?
— Тогда вопрос будет снят.
— Спарринг мастера третьего дана такой угрозы не создаст?
— Создаст, если вы прикажете ему меня убить. Если бой будет вестись до смерти, я имею право применять все свои умения.
— Тогда в чём проблема?
— Смерть вашего ученика вы уже не считаете проблемой?
— Вы полагаете, что сумеете с ним справиться?
— Я не полагаю, я в этом уверена.
— Тогда ваше предложение?
— Спарринг без применения мною внешней энергетической методики. С кем угодно. Согласна даже на спарринг с вами, сэнсей.
— На что вы надеетесь, госпожа Линнея?
— Я не смогу достать вас, вы не сможете победить меня. Ничья с вами, надеюсь, достаточна для присвоения мне третьего дана?
— Вполне, — задумчиво проговорил мужчина, — я не знаю, какие причины заставили вас отказаться от использования энергии ци...
— Внешней энергии, сэнсей, — вежливо дополнила девушка, — внутреннюю я имею право применять и стану ей пользоваться. Соответственно, ни один ваш удар, даже не будучи мною заблокирован, не принесёт вам успеха. Нас ожидает красивая ничья, где вы будете красиво нападать, а я стану эффектно защищаться.
— Тогда приглашаю на татами, госпожа Линнея, — мужчина вежливо поклонился...
Поединок таньи Линнеи и сэнсея школы боевых искусств Лерой продлился долго, очень долго по меркам поединка, в котором участвовало два мастера, и прошёл именно так, как и предсказывала девушка — ни один из участников не одержал в нём победы. Удары с обеих сторон наносились в полную силу, но противники либо вовремя уклонялись от них, либо блокировали, либо использовали для гашения силы удара собственный мышечный корсет — в случаях, когда погасить подобным образом удар оказывалось проще, чем уйти от него. Наконец мужчина разорвал дистанцию и, поклонившись, сказал:
— Склоняю голову перед вашим мастерством, госпожа Линнея. И перед мастерством вашего учителя — он на голову выше меня. Признаюсь, что я не взялся бы за ваше обучение — мне просто нечему вас учить. Вы заслужили третий дан. Диплом я выпишу, через несколько ло можете зайти в канцелярию Камэни и забрать его. Не хотите ли дать в нашей школе несколько уроков?
— Если бы я могла преподавать, разве я пришла бы к вам просить о найме инструктора? То искусство, которым я владею, я ещё долго не смогу передать кому-нибудь другому без риска покалечить или лишить своего ученика жизни. Я здраво оцениваю свои способности тренера, а они пока недалеко ушли от полного нуля.
— Учитель для вашего человека будет, — вмешался в разговор глава службы безопасности. — Госпожа Линнея, не пройдёте ли со мной обратно, в мой кабинет, где мы обсудим возможность найма вашим кланом мастера по боевым искусствам...
— Найма лично мною, для обучения боевым искусствам представителя клана Тарома. Курсанта высшей имперской лётной академии Кейтона Тарома.
— Он курсант? И когда же он будет заниматься? А, главное, где?
— Я уже арендовала помещение рядом с академией сроком на четыре сола. Помещение небольшое, но для обучения одного человека его вполне достаточно. Я предполагаю, что Кейтон Тарома станет обучаться боевому искусству ежедневно, по вечерам, точное время вы обговорите с ним дополнительно.
— Вижу, что вы уже всё предусмотрели, госпожа. Осталось обсудить финансовые вопросы.
— Назовите любую сумму в пределах разумного, и она завтра же поступит на счёт вашего клана. Я оплачу за весь курс занятий до получения моим подопечным первого дана. Думаю, четырёх сол для этого вам будет достаточно — ровно столько осталось Кейтону обучаться в академии.
— Похвальная оперативность! Скажите, вы куда-то торопитесь?
— Пока не знаю... Возможно, скоро мне придётся исчезнуть. Надолго исчезнуть. Так что я хотела бы заранее предусмотреть любые проблемы, которые только могут возникнуть. Кейтон Тарома мне нужен живым, а для этого он должен научиться защищать себя.
— Проблем не будет, госпожа Линнея. Осталось только подписать соответствующие документы. Да, ко мне можете обращаться тан Грасс. Грасс Камэни...
* * *
С Линнеей я встретился в столовой, за завтраком. Как только я примостился за столом и принялся не спеша поглощать свою порцию, как передо мной на стол плюхнулся ещё один поднос, и девушка, устроившись напротив меня, сообщила:
— Быстро доедай, и идём знакомиться с твоим тренером по рукопашному бою.
— Ты нашла мне тренера? Спасибо! А кто он?
— Инструктор из клановой школы боевых искусств Лерой. Как ты понимаешь, это закрытая школа, и перед обучением с тебя возьмут клятву не передавать полученные знания на сторону и не обучать боевому искусству закрытой клановой школы Лерой других людей. Тренировки только для тебя.
— Поразительно! Ты сумела договориться с Лерой? Или ты сама из этого клана?
— Я уже говорила тебе, что я не Лерой. Да и будучи Лерой, я всё равно не смогла бы просто так передать тебе секретное клановое боевое искусство — мне пришлось получить согласие на твоё обучение лично у главы службы безопасности Камэни.
— А почему Камэни?
— Школа боевых искусств Лерой находится у них под патронажем. Синдикат всё равно один, так что не имело разницы, к кому я обращусь, а у Камэни я достаточно хорошо знаю клановую канцелярию. Впрочем, всё это неважно. Сейчас мы поедим, и пойдём в одно место, которое на ближайшие четыре сола станет для тебя ареной ежедневных изнурительных тренировок. К концу этого срока в дуэльном круге для тебя достойных соперников уже не останется. Разумеется, кроме Лерой, но шанс на то, что в дуэльной схватке ты повстречаешься с Лерой, пренебрежимо мал. Впрочем, даже тогда всё будет зависеть от степени твоего упорства и трудолюбия.
— Я благодарен тебе, Линнея, за твою заботу! Можно я тебя за это поцелую? — и я дурашливо потянулся к девушке, но был остановлен нежным пальчиком, который она приложила к моим губам, после чего, лукаво улыбнувшись, ответила:
— Но — но — но, юноша! Сначала дело, а потом удовольствие! Поел? Тогда пошли — не надо заставлять твоего учителя ждать.
Место, которое нашла для моих занятий Линнея, оказалось пустым ангаром для небольшого частного флаера, пристроенным к какому-то административному зданию в пяти нунах ходьбы от академии. Когда мы подошли, человек, который станет обучать меня искусству рукопашного боя, ещё не появился, поэтому у меня появилось время на то, чтобы осмотреться. Ну что ж, ангар как ангар. Летом здесь может быть немного жарко, а зимой — прохладно. Впрочем, Линнея сказала, что в ангаре имеется система вентиляции и кондиционирования, а, значит, моим занятиям ничто не сможет помешать. К тому же здесь имеется стандартная сантехкабина, в которой установлен не только туалет, но и душ с небольшой ванной. Девушка пояснила, что мне в процессе занятий понадобится не столько туалет, сколько душ — после интенсивных тренировок я стану выползать из ангара не просто усталый, а с ног до головы мокрый от пота. Поэтому душ после тренировки обязателен, как и специальная одежда. Впрочем, одежду для меня принёс появившийся в дверях ангара молодой мужчина, оказавшийся учителем боевых искусств. Линнея заставила меня обменяться с тренером номерами коммуникаторов, лично убедилась, что я подписал все необходимые документы, и убежала по своим делам, предложив мне первую тренировку провести прямо сейчас. И я легкомысленно согласился...
Что можно сказать о первой тренировке... Никаких приёмов мы не изучали, а только стояли, ходили, бегали, приседали, отжимались и растягивались. После тренировки, которую мой учитель назвал лёгкой разминкой, я повесил на стенку сушиться мокрое от пота кимоно, принял душ и, попрощавшись с инструктором, пополз в академию. Ноги меня не слушались, перед глазами плавали красные круги, и сильно хотелось пить. Из последних сил дотащившись до академии, я посетил местную столовую и выпил шесть кружек того, что стояло на раздаче — то ли компота, то ли сока — я не определил. Механически влив в себя мутную жёлто-коричневую жидкость, я, чувствуя, что живот надулся, как барабан, а жажда так никуда и не делась, на дрожащих от слабости ногах поплёлся в общежитие, где свалился на кровать и неподвижно пролежал там до самого обеда. После того, как пришла пора идти на обед, я попытался встать, и понял, что сделать этого не смогу — ноги меня просто не слушались. Едва-едва доковыляв до выхода из общежития, я увидел стоящую около двери Линнею. Нет сомнений — она поджидала меня. Критически осмотрев с ног до головы мою замученную тушку, девушка вынесла вердикт:
— Пациент скорее мёртв, чем жив... Впрочем, если тебе удастся самостоятельно дойти до столовой, то шансы на твоё выживание существенно увеличатся.
Мысленно взвыв от бессилия, я простонал:
— За что?!
— Что "за что"? — в недоумении переспросила девушка.
— За что мне такие мучения? — наконец-то выдал я.
— Тю... Да разве это мучения? Ты даже до академии своим шагом дошёл. Не тренировка, а практически лёгкая разминка у тебя сейчас была. Вот когда ты после тренировки встать на ноги не сможешь, а своего учителя будешь просить, чтобы он добил тебя, чтобы не мучиться — вот это и будет настоящая, хорошая тренировка.
— И так целых четыре сола? Каждый день терпеть эти издевательства?
— Всего четыре сола! И это, поверь, немного. Кстати, а почему бы тебе не потерпеть, если ты действительно серьёзно решил обучиться боевому искусству? Но, чтобы ты немного успокоился, скажу, что мои тренировки были не в пример тяжелее.
— Да я и так едва жив!
— Ничего, это скоро пройдёт.
— Что, я умру?
— Пожалуй, столь радикального итога я в твоём случае предпочла бы избежать. Боль и слабость в мышцах пройдут, надо только, превозмогая боль, больше двигаться. Хочешь, я после обеда приглашу тебя на прогулку в парк?
— Хочу! А если я не смогу дойти? Я, кажется, и до столовой сейчас дойти не смогу.
— Если захочешь — дойдёшь. Впрочем, я не настаиваю — могу прогуляться по парку и одна.
— Нет уж, раз обещала — пойдём вместе.
— Вместе так вместе. А сейчас пошли в столовую, инвалид...
После столовой, когда я, неожиданно ощутив дикое чувство голода, наелся так, что было тяжело дышать, мне действительно стало полегче. Или я со временем притерпелся к боли, или сама боль уменьшилась. Линнея подтвердила, что мне не кажется, и боль в мышцах должна уменьшаться, если постоянно двигаться. Правда, она тут же предупредила меня, что завтра утром станет ещё хуже, но лекарство от недуга мне уже известно — движение. Заранее ужасаясь тому, что я почувствую завтра, я весь вечер провёл в парке, прогуливаясь с Линнеей по заросшим высокой травой тропинкам и болтая ни о чём. Я рассказывал ей о своей жизни в клане — то, что можно было рассказать, и о своих планах на будущее. Она рассказывала мне различные смешные истории из своего детства, в которые они с сестрой вечно умудрялись влипнуть. Правда, из историй девушки мне так и не удалось узнать, к какому клану она принадлежит, но то, что она родилась и выросла в достаточно крупном клановом посёлке, имевшем современную инфраструктуру, не подлежало сомнению. А, значит, она клановая. Если бы не категоричное отрицание девушкой своей принадлежности к Лерой, я бы даже не сомневался — Линнея именно оттуда. Она великолепно владеет боевыми искусствами, она смогла договориться с клановыми инструкторами Лерой. Наверное, наш безопасник прав, и Линнея — Рэй. Впрочем, какая мне разница? Окончу академию, а там будет видно, как мне жить дальше. Если я настолько ценен для клана, как меня убеждали, то матриарх разрешит мне жениться на Линнее и примет её в клан. Если нет — всегда остаётся возможность уйти из клана и попроситься в клан к Линнее. Надеюсь, с моими знаниями меня примут... А если не примут? В клане Рэй, как я уже понял из объяснений моего руководства, самый последний клановый на голову лучше и опытнее меня. Что ж, тогда выход один — учиться, учиться и учиться. Придётся не только стать лучшим среди курсантов своей группы, но и овладеть боевым искусством. Цель намечена, осталось стиснуть зубы и ползти к финишу. А пока я, прогуляв с Линнеей весь день, смог лишь, как только стало темнеть, доползти до столовой, где через силу поужинал. Видя моё состояние, девушка помогла мне добраться до общежития, где я, полностью обессилев, едва нашёл в себе силы вымыть лицо и руки, раздеться, повалиться на кровать и закрыть глаза.
