| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
-Не надо, ладно я согласен,— с видом обреченного на казнь, согласился Свет.
-Ну?— хором спросили Тьма и богиня, выразительно сверля глазами воплощение Света.
-Что ну?— насторожился Свет.
-Чирикай, должны же мы услышать, как это звучит,— возмутилась Тьма.
-Мы должны услышать это первыми,— поддержала её богиня.
-Крархрар!-издал душераздирающий вопль Свет, обе женщины побледнели.
-Нда, ладно Свет не бери в голову, мы с Тьмой сами справимся,— кривовато улыбнувшись поспешила исправить ситуацию богиня.
-Ага— только и смогла выдавить Тьма, честно она и не подозревала, что Свет чирикать как нормальные птицы не умеет. Вечно его на экзотику тянет, сколько бы раз в стихии не растворялся эта черта у него не исчезает.
-Что? Вы хотите сказать, что у меня плохо получается?— возмутился Свет.
-Нет что ты, просто...-начала богиня, но поободрать подходящее объяснение после звукового удара устроенного Светом так и не смогла.-Ээм... Просто.
-Хочешь сказать, что ползать в виде таракана я подхожу, а вот чирикать нет?— всё сильней стал распаляться Свет.
-Н в этом дело, но может не надо?— с надеждой спросила Тьма, глядя на своего давнего друга-недруга глазами побитого щенка.
-Нет уж, я буду чирикать, хотите вы того или нет!
Марго
Минуя привычно наполненный гармонией и спокойствием родной, хоть и потусторонний мир, я оказалась в смутно знакомом саду, наполненном чарующими ароматами и пением птиц. Через несколько минут блуждания одну из ни разу не попавшихся в моё поле зрения птичек мне захотелось найти и убить каким-нибудь зверским способом, так как эта поклонница вороны меня жуть как злила, раз, за разом руша на корню своими воплями всё очарование от этого места.
"Да кто-нибудь, наконец, заставит замолчать эту самоубийцу? Нет, честно, как её еще из жалости никто не съел? Из жалость хотя бы к самому себе " мысленно обратилась я к высшему разуму (или кто там еще за это отвечает) и продолжила свой путь дальше, потому что птица птицей, а любопытство даже такими вокальными данными не убьёшь. Пройдя еще немного и окончательно придя к выводу, что найду вокалистку — закушу птичкой гриль, я наткнулась на очаровательную полянку, на которой очень живописно смотрелся завернутый в черный плащ субъект, мгновенно развернувшийся в мою сторону, стоило мне переступить призрачную границу между густыми зарослями сада и полянкой. Сердце ухнуло в пятки и притворилось трупиком, под пронизывающим, холодным и безразличным взглядом из под капюшона плаща. Жуть с мутью, не будь я привычной к разным видам неожиданностей, точно бы заработала бы инфаркт, а так несколько минут не могла пошевелиться. И что делать? Так как говорить вслух я сейчас бы не смогла по любому, голос точно что-нибудь вроде петуха бы выдал, обратилась я мысленно:
Привет...— дальше я не стала ничего из заготовленного ранее добавлять, так как взгляд тут же изменился, хотя от него всё так же пробирало до костей, но стал удивительно теплым, от такой резкой смены настроения я растерялась. На заднем плане снова раздался крик птички, явно созданной богом садомазохистом, затем уже слегка придушенный вариант крика. Всевышний явно услышал мои молитвы, больше птичка не кричала.
Привет...- так же мысленно ответил незнакомец, очень даже знакомым мысленным голосом, спасённого мной разумного из расы богов с оригинальным способом прощения.
Ты не знаешь что это за место?— спросила я, подойдя к нему поближе, но так чтобы не вторгаться в его личное пространство.
Не знаю,— с легким сожалением ответил он, одним движением оказываясь на расстоянии вытянутой руки от меня. Не знаю почему, но у меня стало очень светло на душе от того, что ему не неприятно находиться так близко от меня. - Но ведь во сне это не важно, ведь так?
Не всегда, иногда сны могут быть опасны,— возразила я.
Как сейчас?— полушутливо, полусерьёзно спросил он.
Нет, когда я рядом это точно не опасно,— тоном храброго воробья ответила я, бог рассмеялся, от его приятного бархатного смеха мир казалось, стал ярче. Разве может случится в таком сне что-то плохое?
Когда ты рядом, опасность может грозить кому угодно, но не тебе,— эти слова приятно грели душу до того момента, пока я не удосужилась вспомнить, что спасла его и что эти слова следует понимать как "я помню о своем долге", а не так как я себе напридумывала...
Верю,— невольно громко подумала я.
Ты слишком доверчива,— тепло заметил он, я хмыкнула, доверчивой я себя не считала, хотя иногда в этом и сомневалась. Чего один эпизод с маньяком и его подельником из моей прошлой жизни стоит. — Не обижайся, но это правда, никому нельзя доверять в этой жизни кроме себя.
Но жить так, значит обречь себя на одиночество, разве одиночество может принести счастье?— с жаром спросила я.
Но одиночество может принести покой,— возразил бог. Я печально вздохнула, вспоминая пособника маньяка (Я его имя принципиально вычеркнула из своей памяти!), в особенности то, что маньяк ничего оригинального сделать с мои сердцем не смог, всего лишь всадил нож в то, что уже было разбито на мелкие осколки. Предпочла бы я одиночество и покой, той боли, что тогда испытала, будь у меня выбор? Я... не знаю.
Может ли?— с непонятной даже самой себе смесью чувств спросила я отведя глаза в сторону... Не могу же я вечно вглядываться в тень скрывающую его лицо?!
Маргарита...- позвал меня по имени бог, я не хотела, чтобы он видел сейчас выражение моих глаз. Глупо? Не спорю, но вновь смотреть на него пока не справлюсь с собой, я не собиралась. Почему именно сейчас вспоминать прошлое особенно больно? —
Маргарита,— вновь позвал меня бог, затем нежно взял за подбородок из-за чего во мне тут же подняло голову моё свободолюбие и я собралась высказать богу всё что думаю о подобном поведение и так как у меня есть такая дурная привычка как при разговоре смотреть собеседнику в глаза, то снова подняла на него свой взгляд. Совсем рядом раздался злорадный крик не добитой птицы самоубийцы и резкий порыв ветра скинул с головы бога капюшон...
Лемр Туон мастер Светлого Пламени
Прыжок, удар, подсечка, заклятье... Бой в котором мгновение становиться вечностью... удар, удар, перекат, сальто назад, заклятье... Причины перестают иметь значения, абсолютное равнодушие сковывает душу науврита. Мгновение? Вечность? Это больше не имеет значения, острые когти вонзаются в бок, принося за собой жгучую боль, которая не способна разбить охватившее Туон безразличие к происходящему. Ничего больше не имеет значения.
Химера довольно скалится, наблюдая как вместе с кровью, её добычу покидают силы. Слабый двуногий, слабый, стоило только, вернуть воспоминания и отобрать связывающие его с миром живых чувства как он сдался. Глупый, зря он показал химере то, что его связывает с миром живых.
-Лемр Туон, мне нужно сказать Вам что-то очень важное,- смущенно говорит эльфенок, пряча за спиной руки, ушки выражают крайнюю степень раскаянья. Сердце Туон сжимается от плохого предчувствия, неужели об их уроках стало известно, и ей запретили с ним общаться?
-Что случилось, дитя?— сдерживая себя от необдуманных поступков, спрашивает науврит, смотря в золотые глаза эльфенка.
-Лемр Туон, пообещайте, что не будете на меня обижаться,- попросила она, с мольбой глядя на мастера. Если это последняя их встреча, то не стоит расстраивать эльфенка своими никому не нужными чувствами, решил науврит, в мире Ноошер есть кому позаботиться об этом ребёнке. В ведь ней нет, и капли его крови и он не имеет ни малейшего права обижаться на неё за то, что решили более близкие по крови, он ведь даже не её расы.
-Обещаю,— глаза малышки засветились радостью.
-Лемр Туон, когда я ждала некто очень сильный и яркий, пришел и спросил "подарить ли мне небо?",— смущенно заговорила эльфенок.— Ну, вот, я согласилась, ведь я очень-очень люблю небо. И теперь я — Ангел.
-— Теперь ты ... Ангел?— растерянно спросил науврит ожидавший совсем других слов. Эльфенок улыбнулась и за её спиной раскрылись сияющие, словно Белое Пламя невероятные крылья из-за чего малышку приподняло над землёй.
-Можно прикоснуться?— не веря своим глазам, спросил науврит, эльфенок уверенно кивнула. От его прикосновения крыло немного вздрогнуло, но не обожгло, как сделало бы Белое Пламя, чешуйки крыла были удивительно мягкими и шелковистыми на ощупь и приятно грели, такого чуда в своей долгой, парой кажется, чересчур долгой жизни науврит не встречал. Узоры души эльфёнка необратимо менялись под действием дара демона и Белой Звезды, перерождаясь в нечто совершенно новое. Радость, страх и гордость смешались в душе Туон в феерический коктейль.
Мастер Светлого Пламени никогда не думал, что может появиться на свет такое существо как Ангел, объединяющая в себе силы потустороннего и явного миров, способное принять Пламя. Сможет ли она выдержать борьбу стихий внутри себя? Какие примут её в явном мире? Ведь Пламя первостихия потустороннего мира.
-Мастер ты плачешь?— растерянно спросила эльфенок.— Я расстроила тебя?
-Нет эльфенок, просто, ты очень ярко светишь, и у меня заслезились глаза.
-Мне спрятать?
-Нет, не надо, мне хочется еще чуть-чуть на них посмотреть.
Бой в котором мгновение становиться вечностью и вечность мгновением. В руке ярко вспыхивает неизвестно как оказавшаяся здесь чешуйка из крыла Ангела, противники в одно мгновенье превращаются в пепел. Пушистая чешуйка рассыпается мелкой сверкающей пылью растворившейся в воздухе пару мгновений позже. Амулет Белой Звезды на руке науврита гаснет и исчезает. "Я почти сдался" с ужасом думает науврит, вставая и болезненно морщась от боли в повреждённом боку, останавливает кровотечение и только потом замечает исчезновение амулета.
...потом у тебя будет только два восхода звёзд в лабиринте, только два. Больше скрывать её я не смогу.
Тьма.
Свету раз за разом удавалось уходить от возмездия Тьмы и богини. Когда появились главные действующие лица сегодняшнего действа, женщинам пришлось начать чирикать, но бросить преследование они не могли, воплощение Света, тут же в след за ними стал делать своё черное дело, то есть портить старательно созданную женщинами атмосферу своими жуткими воплями. Но долго избегать торжества справедливости Свет не смог и будучи загнан в ловушку, расставленную коварными женщинами, был повязан и обезврежен кляпом. Но попыток высвободиться и обчирикать своих пленительниц не оставил, даже не смотря на то какими зверскими выражениями лиц они объясняли ему, что они сделают в случае саботажа и срыва так долго планируемого ими свидания. Но потому какую рожицу состроил Свет, Тьма поняла, что убеждать или вразумлять его бесполезно, не успокоиться пока не добьется своего. Свет всегда отличался редкостным упрямством.
Когда Тьме и богине со связанным по рукам, ногам и отрезанным от стихии Светом всё-таки добрались до полянки, главные действующие лица были там, но не произносили не слова. Женщины недоуменно переглянулись, затем Тьма на пору мгновений нырнула в свою стихию, вернувшись, грустно вздохнула и жестами объяснила ситуацию. Богиня даже чирикать забыла и на её лице отразилась жуткая обида на несовершенство мира. Тьма поспешила успокоить свою сообщницу, и конечно забыла о том, что нужно сдерживать Свет, чем тот не преминул воспользоваться.
-Крархарр!— мстительно выдал он, собираясь устроить маленькую потасовку и воздушной волной сбивая женщин с ног. Странное магическое возмущение заставило всю троицу притихнуть и обратить своё внимание на застывших близко друг от друга ангела и бога.
-Крархарар!— удивлённо выдала Тьма не хуже Света, а тот довольно красиво и художественно чирикнул. А богиня любви лишь умиленно рассматривала преобразившегося после снятия проклятья бога и ангела щеки, которой украсил легкий румянец.
Марго.
Бог обладал правильными, чуть резковатыми чертами лица, иссинечерными волосами свободно ниспадавшими ниже лопаток. Я жалела что, не смогу заглянуть в его глаза и сейчас глядя в его совершенно восстановившиеся глаза, я поняла, что теперь мне их никогда не забыть, а еще, что очень люблю изумрудный цвет, яркий, глубокий, живой, именно такой что живет в его глазах с хищной вертикалью зрачка. Невероятные ощущения, когда видишь в глазах целый мир, это не бездна, не омут, это просто целый мир.
Красивые...-чересчур громко подумала я, в глазах бога поселилась растерянность, недоверие и надежда. Глаза в которые я могла бы смотреть вечность и легкое, нежное прикосновение к щеке, от которого мурашки пробегают по коже, всё это было волшебно и я чувствовала себя золушкой на балу, которой осталось только пару ударов бездушных курантов, чтобы карета превратилась в тыкву, а романтическая сказка в наполненный жестокой иронией триллер, но... Часы еще не пробили полночь.
-Что ты видишь в моих глазах?— спрашивает бог, и я впервые слышу его низкий бархатный голос, в котором не отражается ни одной эмоции, словно ему совсем безразличен мой ответ, но только в глазах надежда, недоверие, растерянность...
-Целый мир, — честно отвечаю я и мысленно и вслух. Его губы в лёгком поцелуе касаются моих, и меня охватывают головокружительные ощущения, будто залпом выпила бутылку шампанского, и его легкие пузырьки тут же попали в кровь. Я знаю боги скрывают свои имена, потому что тот, кто знает имя бога приобретает над ним своеобразную мистическую власть границы которой может знать только заполучивший имя, но... Как же мне хотелось позвать его по имени и будь что будет!
Альтарес Диннай Саар бог Сальфиры
Сон больше похожий на хитроумную ловушку одного из давних врагов, насторожил бога, уверенность его в этом только окрепла когда на краю поляны появилась прекрасная словно ведения девушка и испуганно замерла когда Диннай её заметил. Но вся его уверенность разбилась вдребезги, стоило ему услышать мысленное приветствие девушки. Маргарита...его маленькая и наивная спасительница "Проснусь, обязательно найду и покалечу тех стражников, что посмели прикасаться к ней" подумал он, глядя на свою эльфийку. Стоило богу ответить, как девушка расслабляется и из её золотых глаз уходит настороженность, уступая место радости. Удивительная она. Маргарита подходит ближе, но останавливается, по мнению бога, слишком далеко, Диннай тут же исправляет её упущение. Её легкий аромат в этом опасном сне, оказывается таким же, каким он его запомнил при их первой встречи, жаль, что он не мог тогда увидеть Маргариту своими собственными глазами, а только через чужие мысли.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
