| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Двумя машинами налегке через границу рванули к его братьям в N-ск, чтобы тут докупить, что нам нужно. Собраться, упаковаться и вперед!
Андрей, давно в N-ск перебрался, уже почти местный. Свой дом в пригороде. Работал в охранном предприятии. Есть лицензия охранника и охотничий билет. Вот на его лицензию и набрали разного охотничьего и охранного оружия в N-ске. Увы, больше пяти 'гладкостволов' и пяти 'нарезняка' официально нельзя иметь одному охотнику. 'Глакостволов' нам хватает. Вооруженных своим 'гладкостволом' охотников у нас навалом: и Витька, и сам Рихардович, и у Петьки есть. Охранникам пришлось сдать же свои служебные Иж-71. Но наши вояки где-то пятью ПМ разжились. Патронов только мало к ним было. А сейчас в арсенале прикупили два 'цинка' пээмовских патронов, да еще парочку 'макаровых'.
'Чурки' со свалки продали нам пару 'калашниковских' укоротов * по двести долларов. И как оказалось, дешево по сравнению с местными грабительскими ценами.
— А не побоялись у них оружие брать? Вдруг бы порешили под видом продажи, или подставили под 'ментов'.
— Так эта наводка Егеря была. Его недавние знакомые предложили и поручились. Стволы паленые, 'ментовские', без патронов вообще. Они от них избавиться надежно хотели. А тут еще на этом заработали. Но мы на всякий случай страховались. Егеря ты должен был видеть, — в подтверждении я кивнул головой. — Так вот, кроме него Петька со своим 'Тигром' на кунге 'Урала' через оптику следил, да вооруженный Витька на 'козлике' наготове был. Жаль, что только укорот под патрон 5,45. Пришлось на 'Базе' эти два 'весла' брать под патрон 7,62. Но, чувствую, придется как минимум еще пару 'калашей' и ручник покупать, чтобы на каждую машину автомат или пулемет под 'семерку' был. Все-таки калибр 7,62 помощнее будет для защиты от местного зверья. Слышал небось какие здесь монстры есть.
— Да, так — одним ухом. Все не до этого было, — смутился я.
— Памятку не читал еще что ли?
— Да пока не до Памяток было. Но чувствую, надо будет их проштудировать, — пообещал Григорьичу.
— Обязательно и еще у знающих людей поспрашивать. Егерь уже нашел знакомых. Надо будет его расспросить. А вон и Егерь появился — легок черт на помине. Сейчас он нам все и расскажет, — сказал Роман Григорьич, кивком показывая на приближающегося к нам Егеря.
— Вот забирай, — сказал Егерь, протягивая мою оружейную сумку — Все пристрелено. Почти не пришлось подстраивать — лишь чуть-чуть. Хороший карабин. Но отдача у него мощная — это вам не СКС или 'Сайга'. Надо будет потом снайперскую 'мосинку' приобрести до кучи. Кстати твой ПМ тоже почистили и пристреляли.
Оглядев сидящих за столом 'колоннонистов', спросил:
— А куда девался Витька?
— Сбежал. Тебя пошел искать, — сказал старший Рихардович, усмехнувшись. — Как в детстве! Прибегает Витька и спрашивает у меня: 'А где Андрейка!' Получив ответ, убегает. Затем, почти сразу прибегает Андрейка, — Рихардович кивнув в сторону Егеря, — и спрашивает, где Витюша. И так дальше. Раньше думал, что игра такую для них Лизка придумала, что бы и меня в свои детские игры вовлечь. А сейчас то и Лиза далеко и вы два здоровых мужика. Так что это было, а, Андрей?
-А-а-ах. Так себе. Не обращай внимание Старший на это наследие нашего буйного детства. Ерунда все это.
Рихардович видно сильно хотел сказать про интимные связи этой самой ерунды с Егерем и тому подобное безобразие. Но Григорьич ловко придержал своего друга и сам спросил:
— Зачем тебе Витька?
— Меня на охоту пригласили. Хочу спросить у него — пойдет со мной или нет.
— Что охотник почуял здесь добычу? Разве там, на Старой Земле тебе плохо охотилось, — с озорством спросил у Егеря:
— Там зверья почти не осталось. Все повыбили. Так по мелочи: сайгаки в степи, птица на перелете, а в лесу так теперь уже вообще уже не охота. А про новые правила слышал, когда на охоте с разобранным ружьем можно только находиться. Смех и грех. Даже байки на эту тему появилась.
Идет охотник по лесу видит заяц хрумчит чем-то. Охотник, подкрадываясь к зайцу, говорит: ты это подожди я сейчас мигом. Шустро снимает чехол и начинает собирать руж-жо. А заяц хвостиком махнул и был таков. Охотник обратно разбирает с сожалением свое руж-жо, приговаривая — уже пятый заяц за сегодня и никак не угнаться за ними. 'Тренироваться надо, тренироваться — тогда и будет получаться' передразнил он кого-то — а когда охотиться.
Вот такие байки. Если раньше мог зарабатывать охотой и егерством — купил землю, построил на ней дом, купил 'шишигу'. Всегда были деньги.
То мясо-дичину на заказ.
То для начальника какой-нибудь фирмы устраиваешь охоту с загоном.
То зарубежные братья по оружию на сафари к нам приезжают. А сейчас все это прикрыли.
Зато московские чиновники всех рангов зачистили сюда на охоту пьянствовать. Без допусков и разрешений. Даже липовых охотничьих билетов нет. И все приезжают с 'калаша' зверя брать. А сами, в большинстве своем, первый раз оружие видят. Соответственно и стреляют куда ствол поведет, да еще и с закрытыми глазами. Хорошо, что рожок на тридцать патронов был. А то этот 'ганфайтер' сначала требовал, чтобы ему банку от 'ручника' дали. — Вся гармония чувств к таким 'ганфайтерам' промелькнула в одно мгновения на лице Егеря. — Повезло мне тогда. Интуиция не подвела. Упал, а очередь как раз над головой прошелестела — а то бы привет, — саркастически добавил он. — Еще и платить сначала отказывались. После этого случая я и сам завязал участвовать в такой охоте и Витьку перестал брать с собой.
— Но вы же вместе с Витькой в охране вроде неплохо зарабатывали, — заметил Григорьич.
— А охраной так не заработаешь — чисто на жизнь хватает. А парень третий год как женат, а вынужден жить у меня во флигеле.
И перспектив никаких. А как услышал, что Старший куда-то собрался ехать, так они с Настюхой тоже сразу засобирались. А я ведь даже и не думал никуда ехать. А тут с ними и этот Линдин брат, разгильдяище собрался 'в землю незнаемую', — кивнув в сторону флегматично пьющего пиво Антона. — Только что 'дембельнулся', а на работу никак не может устроиться уже третий месяц. Так по шабашкам и 'мотылялся'. И жил тоже у нас. Так что вслед за братьями своими и мы с Линдой стали собираться. Хорошо, что на мой коттедж сосед давно 'облизывался' — начальничек местный. Вот ему и продал. Он и 'Урал' кунг подогнал за полцены и станки по остаточной цене нам сдал, когда узнал что мы далеко и надолго. Видимо наворованное решил в звонкую монету перевести и следы замести. А еще дал спокойно собраться и дождаться вас. Можно сказать, повезло нам. Тут ребята из патруля такое порассказали — как Орден квартиры и другое имущество у людей за полцены выкупал. Вот так вот! Так что можно сказать мы Ордену не дали заработать на нашем имуществе.
— А он тут сколь хочешь, с тебя поимеет. Только за перевод денег и золота сколько слупил. Да и товар оттуда дороговат сильно. На одном только оружии и патронах с нас капитально сдирает. Так что Орден в накладе не будет — высказался Григорьич. — Вот и с Егором пока ничего не ясно. Чувствую, 'оденут' его по полной программе, без скидок.
— Не без этого. Кстати, завтра мы с Витькой хотели с орденскими, которые с патруля, на охоту — Поедите? — спросил он у нас.
— Вот фанатики!!! — едко высказался Григорьич. — Но вообще-то хотелось бы посмотреть, какая тут живность обитает, а то на картинках в Памятке не понятно что. А с чего это вдруг решили на охоту вас пригласить? — спросил Григорьич.
— Да там, в патруле оказался друг охотника-любителя, фанатика экстремальной охоты, который приезжал охотится из России к нам в Казахстан, еще во время моей работы егерем. Тот так разукрасил свой рассказ, что они поехали на следующий сезон — а там уже какой-то казах устроился. Расстроились.
А я как раз после того бешенного, но денежного сезона подался в N-ск.
Так вот, тот вояка и хочет показать, что здесь охота покруче, чем там. А я хочу обязательно попробовать ПТРС как новое охотничье ружье против местного зверья. Мне ребята из патруля обещали привезти. Если понравиться, то куплю после того как землю оформим.
— Как ПТРС. А чего на танки охотится будем.
— Так Рогач — как танк и будет — прикинь размер черепа, то как раз со слона должен быть ростом. Так поедешь с нами, охотник на голубей.
— Конечно, поеду поохотиться, даже заготовщиком или грузчиком, лишь бы посмотреть на местное зверье под профессиональным надзором, — согласился я. — Так сказать зоопарк на выезде и под охраной.
— Ну, раз так, то сбор рано утром у входа в хостел. Оружие, патроны и воду не забывать. Пошел и я готовиться, а то Витька меня уже потерял.
— А Линда — не потеряла? — поддел Григорьич Егеря.
— А она меня сразу через десять секунд теряет. Так, что не важно — минута или пару часов. Ну, пока. Спокойной ночи на новом месте! — и забрав свое оружие и рюкзачок, направился в хостел.
Смотря вслед уходящего Егеря, спросил у Григорьича:
— А что ты Егеря по поводу Линды подкалываешь. Может у них там большая любовь.
— Ага! Сплошная 'Санта-Барбара'.
— Точно. Как в 'Санта-Барбаре' кипят страсти и страстишки — поддержал своего старого друга Рихардович.
И оба заулыбались о чем-то очень только им понятном.
Когда Рихардович отправился за очередной порцией пива к стойке бара, я спросил Григорьича:
— А родители Рихардовичей с сестрой Лизой остались.
Тяжко вздохнув, Григорьич поведал эту историю.
Лиза вместе с мужем Андреем, точнее Генрихом эмигрировали в Германию около десяти лет назад вместе с его семьей.
Рихардовичей не взяли бы. Они по отцу только немцы. Мать у них была хохлушка.
Сразу резануло мой слух слово 'была' — значит уже нет.
— У Рихардовича же жена узбечка. Так, что путь в Германию ему заказан. Он туда и не рвался. Отец с матерью и младшей сестрой Катей жили в построенном им самим доме. Кате бы сейчас было сорок лет. Мать называла сестер — мои царевны. Елизавета и Екатерина.
Рихардович же жил отдельно, в своей квартире со своей семьей.
Увидев подходяшего к нам Рихардовича, замолчал.
— О чем балакаете? — спросил вернувшийся от бара Рихардович.
— Да, вот Егор поинтересовался, где твои родители.
Лицо Рихардовича сразу помрачнело.
Узнав, что успел рассказать Григорьич, он продолжил рассказ:
— Отец вместе с сестрой Катей поехали в горы и попали под сель.
Зачем поехали? Почему? Никто не знает. Мама так и не сказала, зачем их туда понесло в такое время. Все себя винила, что отпустила их. Я как раз в отьезде был. Андрей уже в N-ск перебрался, а Витька по контракту служил. Меньше года оставалось. А Эльза уже жила в Германии.
В общем на похороны вместе с мамой был только я. Егерь и Лиза смогли приехать только на девять дней. Витьку не отпустили даже на похороны. После похорон Лиза уговаривала уехать маму в Германию. Та категорически не хотела уезжать отсюда, от свежих могилок своих родных — тяжело вздохнув, продолжил свой грустный рассказ.
— За год мамы не стало. Рак. Знакомый врач сказал после осмотра, на который ее кое-как удалось уговорить, сказал, что из-за это стресса, на нервной почве. Осталось ей жить меньше года. Я сообщил братьям и сестре. Витька не стал продлевать контракт и вернулся домой. Через полгода мамы не стало.
После похорон Витька уехал в N-ск, к Андрею. Женился. Мы, старшие, хотели продать родительский дом и отдать деньги ему на строительство. Он категорически отказался. Я, говорит, может еще вернусь домой.
Тяжело вздохнув, подытожил:
— Вот и не получилось ему вернутся домой.
Вот так и завершилась это печальная семейная история.
Задумавшись о произошедшем еще как бы недавно, сидел Старший из Рихардовичей, попивая местное пиво, уставив грустные глаза в пространство.
Мы с Григорьичем старались не мешать ему.
— Перед отъездом сюда, когда Витька выразил желание ехать с нами, продал родительский дом родственникам своей жены. Теперь здесь, на новой Земле, как и у всех у нас, у него будет свой дом!
Мы еще немного поговорили о том — о сем и тоже собрались идти в хостел.
Мне еще надо постирать всю грязную и рабочую одежду с себя. Грязной одежки у меня многовато скопилось — вспомнил я, увидев у стойки бара Арама. Подойдя, спросил, можно ли будет сейчас устроить постирушки.
— Лучше приходи завтра, после обеда — народу в постирочной почти не бывает.
— Ладно. — Последуем совету знающего человека. — Тогда до завтра Арам! Спокойной ночи! — попрощался я и пошел догонять своих, направляющихся в хостел в теплой компании отдохнувших и немного повеселевших 'колоннонистов'.
Надо приготовимся к завтрашней охоте, доделать оставшиеся дела и укладываться спать, ведь завтра рано вставать. Такие умные мысли проскальзывали в моей голове по дороге в хостел.
Глава вторая. Перекресток.
Если пришла пора сделать шаг
Если ты одинок
Значит, настал твой срок
И ждет за углом
Перекресток семи дорог
Там не найти людей,
Там нет машин
Есть только семь путей,
И ты один
И как повернуть туда
Где светит твоя звезда
Ты выбираешь раз и навсегда...
Макаревич А. 'Перекресток семи дорог'
17. Выбор — всегда трудное решение.
В своем номере хостела занимался неотложными делами. Убрал отдельно в стирку свою грязную одежду. Подготавливал снаряжение и обмундирование на завтрашнюю охоту.
Но все это время голову 'сверлила' мысль — а что мне делать дальше, куда направиться. Принять или не принять предложение Григорьича. Люди они хорошие, отзывчивые. Не зачерствели душой, несмотря на все что им удалось пережить.
Так ничего не решив, оставил эту дилемму на завтра. Ведь недаром говорят — утро вечера мудренее.
Следуя этому древнему совету я отправился на боковую.
Давно не спал в человеческих условиях. Хорошо-то как.
А завтра еще и на охоту.
Надо все-таки перед сном почитать эту самую 'Памятку переселенца' да 'Путеводитель по основным населенным пунктам Новой Земли'. Узнать, что и как тут на Новой Земле.
Взяв сначала небольшую глянцевую книжечку в голубой обложке с надписью 'Памятка переселенца' и начал читать.
Осилив лишь пару страниц, не мог избавиться от ощущения дежа вю. Точно также написаны предвыборные агитки действующих мэров, губернаторов и депутатов.
Здесь вроде перевыборов в Орден не будет, так что переходим ко второй книжечке.
Больше меня всего заинтересовал раздел 'Животный мир', богатый на фотоматериал.
Все большие и зубастые. Или очень рогастые.
Местная гиена — огромный, весом до тонны хищник с почти метровыми челюстями, усеянными зубам, похожими на крокодильи, да еще копытный. Самый страшный хищник из всех.
Даже на картинке эту гиену не хочется смотреть, а уж в живую ...
Псевдосвиньи. Жилистые какие-то. Падальщики. Стайные, так как в местных весовых масштабах их триста-четыреста килограммов не котируются. Зато стаей закусят любым. Агрессивные очень. Не прочь и свежатинкой перекусить.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
