Наследие. Книга первая Раб с Земли

— Может, никого и не собью, зато попугаю, — думал я, скидывая свое предложение Кохару на нейросеть. Уверенности, что база второго ранга разучится за три часа, не было, но ведь попытка — не пытка, а шансы все же есть. Капитан предложение принял и встретил меня на половине дороги к рубке. В руках он держал всего один чип.

— Поставь его прямо сейчас, если есть недоученная база — отменяй. Потом иди в каюту, ложись и постарайся уснуть, таким образом, нейросеть сможет задействовать больше ресурсов. И не забудь поставить оповещение об окончании изучения, а то проспишь все веселье. Не дождавшись моего ответа, капитан развернулся и пошёл обратно.

Ладненько, чип в считыватель, не спеша иду в каюту стараясь унять сердцебиение. Пришел, лег, закрыл глаза и попробовал отрешится от всего, как учила Ли, представляя свое сознание одной маленькой точкой в абсолютном ничто. Сегодня это мне удалось с первой попытки, на занятиях такого обычно не происходило. Я вдруг понял, что знаю обо всем, что происходит в этой системе. Чувствую семь живых существ в догоняющих нас кораблях, чувствую их желание битвы. Ощущаю, что один из кораблей преследователей вот-вот взорвется, так как в него буквально через несколько секунд попадет наша ракета, а спасательные капсулы на этих кораблях не предусмотрены. Через миг я почувствовал боль сгорающего заживо пилота, а еще через мгновение после этого чувство радости экипажа нашего корабля.

Резкий звук вырвал меня из мира грез— это сигнал нейросети говорил об окончании изучения базы. На все ушло два часа пятьдесят четыре минуты.

— Однако неплохо, — подумал я, отправляя капитану уведомление.

— Приходи в рубку, и занимай свободный ложемент. На себя бери управление кормовыми турелями, старайся не подпускать их к движкам, — ответил капитан, а затем добавил — вовремя ты.

Заняв ложемент и едва дождавшись закрытия крышки, я получил доступ к системам вооружения крейсера. Корабли противника были подсвечены, и компьютер показывал возможные траектории их движения в зависимости от изменения курса. Мой сектор огня был выделен несколькими значками, похожими на маленькие семиконечные звезды. Я заметил семь иконок противника, отображающихся на панели нейросети, и одна из них была окрашена в красный цвет, а рядом светилась надпись — уничтожен.

Всегда любил поиграть в стрелялки, правда предпочитал больше Quake или Unreal, но и с авиа симуляторами был знаком не понаслышке, а тут такой реальный шутер с видом от первого лица. Правда, кнопки 'сохранить' нет, что, в общем-то, немного жаль.

— Один из корабликов заходит в мой сектор, так сводимся, берем упреждение и ..... мимо! Как так?! Ловко он пируэты выкручивает. Хорошо, еще разок, опять мимо, но с кормы кораблик стряхнул. Странно как-то, в играх куда проще попадать было. Так, еще один, прицелимся немного в стороне от подсказки компьютера, ага, не в ту сторону ушел, так, еще раз, опаньки влепил гаду по самые помидоры. Как не уничтожен, как щиты на тридцати процентах? Уходит из сектора, не успеваю навестись, но тут за меня его добивает кто-то из наших, так фраг не мой....

— Боже о чем я думаю, какой фраг, какая игра, это все в реальности, и вижу я не потрясающую графику, а части только что целого боевого корабля и где-то среди обломков есть еще и куски тела его пилота.

Такие мысли немного отрезвили меня, и мне стало не по себе.

— Щит пятьдесят один процент, — доложил ИскИн.

Их осталось пятеро, у нас еще половина прочности щита и практически картонный корпус, который можно пробить пальцем. Это любит повторять Колвэй, всегда добавляя — зато быстрый. Действительно кораблик быстрый, но противник намного превосходит нас в скорости. Штурмовики каплеобразной формы носились вокруг нас и расстреливали турели ближней обороны. Генераторы щитов не успевали восстанавливать поврежденные сектора, и корпус нашего корабля уже был в нескольких местах пробит. Максимальная энергия была брошена на кормовой щит, что бы сберечь двигатели, но все понимали, что нас спасет только чудо. До прыжка нам оставалось еще около двадцати минут, когда радары засекли приближение Килинитского носителя. Он должен был выйти на дистанцию открытия огня в течение сорока минут.

Корабль размером в полтора раза больше нашего напоминал хищную птицу, которая, расправив крылья, парит в высоте, рассматривая добычу. Два широких серповидных крыла немного наклоненных относительно горизонта и направленных вперед венчались двумя плазменными пушками огромного калибра. Небольшое утолщение в начале корпуса со стороны напоминало голову, в которой виднелись жерла туннельных орудий.

Мигнула и окрасилась в красный еще одна иконка, стало немного легче, щит тридцать два процента и перестал убывать с такой скоростью. Не успел я порадоваться, как в моем секторе оказалось два юрких кораблика, видно все же решили взяться за двигатели более серьезно. Очередь плазмы, мимо. Ответный выстрел, поле выдержало, но просело. Зато я успел ответить и второй очередью снести одному почти половину щита. Плазменная турель, которой я управлял, выдавала короткие очереди по три залпа, затем две секунды перезаряжалась и была снова готова к стрельбе. Обычному истребителю производства Содружества до шестого поколения, серия из трех попаданий была приговором, а этим даже силовой щит не могло пробить.

Второй штурмовик прикрыл от повторных попаданий своего товарища, приняв пучки плазмы на свой силовой щит, и оба кораблика, закрутили спирали, не давая навестись на них. Уже не столько стараясь попасть, сколько выдавить их из своего сектора я перевел огонь на одиночные выстрелы и начал палить по 'площадям' стараясь предугадывать следующий маневр противников. Спустя три минуты такой стрельбы кормовой щит уже еле сдерживал залпы штурмовиков, а я, хоть и научился примерно угадывать действия Клинитов, но так пока ни по кому и не попал. Вскоре шальным выстрелом мне все же удалось повредить одного из преследователей, и он, паря пробоиной, начал быстро отставать.

Его напарник, продолжая стрелять, резко сменил курс, и также ушёл из моего сектора, зато на смену ему с другой стороны вынырнул новый. Его корабль несколько отличался от других, был немного длиннее и шире, а по бокам у него нависали небольшие крылышки. Он, практически не маневрируя начал расстреливать остатки щита.

— Ну что же, сам напросился, — похоже вслух сказал я, снова переключаясь на автоматическую стрельбу и всаживая ему две очереди подряд прямо в лоб. Маркер щита противника уменьшился на двенадцать процентов,

— что за.... Лови еще, (снижение щита еще на восемь процентов),

— да кто ты такой? Я стрелял не останавливаясь, он тоже, но все равно, было понятно, что наш силовой щит упадет раньше. Положение спасла прилетевшая откуда-то сбоку ракета, вонзившаяся моему оппоненту прямо в бок. Было видно, как его корабль вспухает и разваливается на части пожираемый изнутри пламенем.

— Вовремя! (Прямо перед взрывом ИскИн выдал, что кормовое силовое поле отключилось).

-Уффф, еще бы чуть — чуть и....

— Зафиксирован пуск ракеты — снова сообщение от ИскИна, и в моем секторе загорелся крохотный маркер цели на месте только что уничтоженного противника.

Появившееся секунду спустя сообщение, говорило о том, что на накачку кормовых щитов пущена сейчас вся энергия и все орудия, кроме моего временно отключены. Это означало, что только от меня зависит то, сколько времени нас будут безнаказанно расстреливать оставшиеся два штурмовых истребителя.

Прицеливаюсь не торопясь, ракета идет почти по прямой. Выстрел, мимо... короткое ругательство, еще выстрел — снова не попал. Выцеливаю более аккуратно, ракета приблизилась настолько, что, кажется, я могу даже прочитать какую-то надпись у нее на борту. Вдох, выдох, вдох, выдох, огонь..... Близкий подрыв ненадолго вырубил кормовые оптические сенсоры.

— есть, попал!

— Ракета уничтожена, — выдал сообщение ИскИн.

— Кормовой щит ноль процентов, — вслед за хорошей новостью, ИскИн начал 'радовать' плохими.

— Повреждение вспомогательного двигателя семьдесят процентов, двигатель отключен. Время до прыжка двадцать одна минута.

Снова заработали орудия и, судя по еще одному окрасившемуся в красный цвет значку — пилот одного из Клинитских штурмовиков немного расслабился, за что тут же и поплатился.

Тут я вспомнил, что штурмовики были не одни и запросил время до момента открытия огня со стороны носителя противника.

— Черт, черт, — это я, получив данные, понял, что мы не успеваем уйти в прыжок на каких-то две минуты.

Последний истребитель снова оказался в моем секторе, и как ни странно сбить его мне удалось с первого попадания, уж очень удачно он вылетел под наведённую пушку. Небольшая вспышка и преследователей не осталось.

Я задал вопрос капитану о наших шансах и получил не очень радующий ответ, что даже при стопроцентном щите его пушка доставит нам множество проблем, а здесь, дай Бог, чтобы процентов пятьдесят накопить успели. Снова на кормовой щит работали все генераторы накачки, но даже этого потока энергии оказалось недостаточно.

ИскИн начал отсчет последних секунд до прыжка, в тот же самый момент, когда Клинитский носитель выстрелил. Заряды туннельных орудий пролетают в пространстве огромные расстояния, с немыслимой скоростью разгоняемые в стволах с помощью магнитных полей, и достигают цели за считанные секунды. В момент открытия гиперпространственного туннеля, наш корабль был буквально вбит в него попаданием в двигатели болванкой, выпущенной с носителя.

Воронка закрылась и только разлетающиеся куски корпуса с остатками двигателей напоминали о случившемся.

Глава 5

Где-то в пространстве

Легкий крейсер 'Нубиру'

Землянин

— Боже, как болит голова....

Раздражающая мигающая лампа, периодически искрила и гудела. Я лежал на полу и на губах чувствовался солоноватый привкус крови. Немного приподнялся на одной руке.

— Кажется живой.

Второй рукой провел по лбу, нащупывая рану, что-то липкое осталось на пальцах. Скорее всего, тоже кровь, при таком свете не разглядеть. Приподнялся еще больше и встал на ноги, огляделся. Мой перевернутый ложемент, вырванный с кусками пола, лежал, опираясь одной стороной на входную дверь, из-за чего дверь была вдавлена в проем, и в образовавшийся проход вполне можно было пролезть. Через дыру видно, что в коридоре нормальное освещение так же отсутствует. Рядом еще одна капсула, с крышкой покрытой сетью трещин. Я заметил, что внутри нее кто-то шевелится. Видя, что крышка, не думает открываться, я схватил первый попавшийся металлический кусок от чего-то и со всей силы стал бить им по заевшему механизму. После очередного удара крышка все же сдвинулась с места и освободила пленника. Это была Ли, которая вместе с нами сражалась с преследователями. Помогая ей выбраться, я пытался рассмотреть, что делается в противоположной части рубки, где стояли капсулы капитана и техника. Неяркие вспышки позволили разглядеть тела, лежащие на полу, крышки их капсул были открыты штатно и видимых повреждений не имели.

— ИскИн, доклад, что с капитаном и техником? — уточнил я состояние остальных членов экипажа.

— Они живы, потеря сознания вызвана наличием паров охлаждающей системы основного реактора в атмосфере корабля. На данный момент произведена замена воздушной смеси. Повреждения рубашки реактора устраняются ремонтными дроидами, реактор заглушен до окончания работ. Питание корабля переведено на резервный источник.

В это время послышался натужный кашель со стороны лежащих людей, зашевелился капитан, а вслед за ним и техник. Я подошел, чтобы оказать им помощь и узнать их состояние.

Первым делом Кохар придя в себя, запросил у ИскИн данные о местоположении корабля и о полученных повреждениях. Ответ компьютера ошеломил всех. Полученная кинетическая энергия при проходе гиперпространственных врат, каким-то образом повлияла на скорость нашего прыжка. Мы оказались в координатах точки выхода не через семь дней, как должны были, а всего лишь через три с половиной часа и еще примерно около часа двигались уже по инерции в сторону небольшого космического кладбища.

Космические кладбища образовывались по нескольким причинам и могли быть разнообразных размеров и содержания. Иногда это были небольшие группки разобранных подчистую малых или средних кораблей принадлежащих шахтерам или торговцам, неудачно попавшимся на 'зуб' пиратам. А иногда — останки более серьезных кораблей оставшихся навечно дрейфовать в результате локальных конфликтов приграничных систем. На таких кладбищах встречались довольно интересные, для определенного контингента, экспонаты. Был и другой, отличный от предыдущих двух, вид космических кладбищ. Это кладбища в местах сражений пятидесятилетней давности. В то время произошло нападение на окраинные миры Содружества армады кораблей насекомых. Многие называли их 'Роем'. Они практически стерли несколько десятков человеческих систем, до того момента как объединенные силы всех человеческих миров смогли дать им отпор. С тех пор и обнаруживают такие гигантские мемориалы, в которых могут быть сотни военных кораблей различного класса и рас. Правда обнаружившие частенько пополняют своими останками эти кладбища, так как многие из автоматических систем кораблей оставшихся там еще функционируют, и без опознавания свой /чужой, никого к себе не подпускают.

По отчету ИскИна стало ясно, что дела у нас плохи. У нас была уничтожена кормовая часть вместе со всеми двигателями, 'живыми' остались только маневровые, находящиеся по бокам и в носу корабля. Регенераторы кислорода работали всего на пятнадцати процентах производительности, и если бы на корабле был полный экипаж в количестве двенадцати человек, то воздуха хватило бы дней на пять — семь, а для нас четверых вполне хватало. Многочисленные пробоины и основной реактор уже ремонтировались дроидами под руководством Колвея, а пока по кораблю можно было передвигаться только в скафандре.

Нам катастрофически не хватало запчастей. Немного подкорректировав курс к остаткам кораблей, капитан вместе с нами принялся разгребать коридоры от лопнувших и отвалившихся частей обшивки, чтобы не отвлекать на это так не хватавших сейчас дроидов. До кладбища наш путь должен был занять около трех дней, и это время я хотел потратить с толком, взяв у капитана Ндула еще технических баз. Меня сильно напрягало ограничение на изучение высокоуровневых баз. С моей скоростью изучения мне не составило бы труда в кратчайшие сроки поднять и четвертый уровень баз знаний, но так как базовая нейросеть ограничивалась максимально третьим уровнем, то пришлось довольствоваться малым.

По пути решил забежать проведать как дела у Марико, капсула стояла на месте и видимых повреждений не имела, по отчету на небольшом экранчике, было понятно, что для завершения процедур понадобится еще около месяца. Вообще странно медотсек находившийся гораздо ближе к корме пострадал наименее сильно. Несколько разбитых панелей и отсутствие нормального освещения не в счет. Поставив на изучение базы 'ремонтные дроиды' и приготовив 'конструкции средних кораблей' в третьем ранге я перекусил и пошел медитировать в свою каюту.