Я не думал, что он решится, но полукровка шагнул внутрь. Почти без колебаний и страха. Мы же втроем остались в коридоре. Я уже готовил себя к долгому ожиданию, но они вышли обратно практически сразу. Онорио мягко улыбался и придерживал Лемая под локоть. Того шатало, и было видно, что он едва держится на ногах. В его глазах появилось какое-то новое выражение надежды и, в тоже время, шока.

— А Вы, мой друг, решились? — В голове тут же промелькнули все мои враги и долги, опасения и предчувствия, но я тут же понял, что это все неважно. Просто не имеет значения. Мысленный взор остановился, выбрав из вереницы образов один.

— Да.

— Я в Вас не сомневался. Прошу.

Я шагнул в полный мрак. Под ногами что-то мягко подалось и захрустело. Едва дверь закрылась, как, казалось бы, сами стены начали излучать мягкий красноватый свет. Под ногами был мельчайший песок, странного, равномерно серого цвета. Он уже укрывал ноги по щиколотку, но более твердой поверхности под ним не ощущалось.

Онорио встал передо мной. Больше не было того насмешливого, развязного мужчины. Передо мной стоял враз посерьезневший и повзрослевший Лорд.

— Я прошу тебя довериться мне и полностью сконцентрироваться на том, в чем хочешь помощи. Если сможешь, представь, что он — это я. — Сейчас было уже совсем не странно, что он верно угадал мой вопрос. Я послушно вложил свои руки в протянутые ладони Онорио, прикрыл глаза, вспоминая Тирзена, малейшие черточки любимого лица. Пол подо мной начал стремительно исчезать, но меня твердо удерживали в пространстве. Глаза я не открывал, но отчетливо чувствовал, как вокруг нас вихрится суть материй, как растворяются огромные расстояния, послушные воле Проводника. И я знал, что так же может растворяться и время, в каждом из его направлений, любые другие преграды. Когда вихрь вокруг нас утих, я открыл глаза. Теперь Онорио стоял чуть позади меня. Вокруг клубился туман, производящий впечатление живого и мыслящего.

— Сделай шаг вперед. Я подожду тебя.

Я двинулся вперед, и тут же вокруг меня проступила другая обстановка. Незнакомая. Довольно просторная комната в золотистых тонах. Большие окна. Обеденный стол с еще неубранной посудой. Все это было таким реальным, но в то же время я знал, что на самом деле меня тут нет. Но тут я поднял голову, и глаза остановились на таких знакомых напряженных плечах. Он стоял ко мне спиной, замерев и, кажется, боясь обернуться.

Я быстро подошел ближе, остановился, не решаясь протянуть руку, боясь, что это видение тот час рассеется. Но он сам начал медленно поворачиваться. И вот я уже вижу самые красивые на свете глаза. Теперь немного потускневшие и уставшие.

— Я, наверное, все же схожу с ума.

Тирзен.

День начинался сумбурно и непонятно. Всю ночь мне снился дом. Очень реально и красочно. Так что, проснувшись, я еще долго смотрел в потолок и вспоминал, где я, что здесь делаю, и почему сюда попал. В результате стало по-детски обидно. Почему не может быть так просто, как во сне: я дома, рядом спящий Сирил, мне не нужно все время "держать лицо". Но реальность сурова. Пришлось вставать и вливаться в уже привычный распорядок — ванна, завтрак, тренировка.

Сегодня за столом мне компанию составил только Тариман. Луназель с Энеалисом опять где-то пропали вдвоем. Завтрак прошел в уютной тишине, такой, которая может быть только между теми, кто давно и очень хорошо знает друг друга. Когда в голове не пляшут хаотичные мысли в поисках тем для беседы.

Брат был спокоен и безмятежен. Даже, я бы сказал, витал мыслями где-то далеко. И он словно задавал тон всему остальному. Птицы, обычно бодро чирикающие за окном, сегодня предпочитали мелодичное щебетание. Слуги были особенно незаметны и тактичны. Воины не устраивали громкие шуточные перебранки. И этот общий поток жизни был таким размеренным и плавным, что опять невольно тянуло в сон. Реальность незаметно уплывала, смазывалась, смешивалась с видениями. Я терялся в ее гранях и не знал, хочу ли приходить в себя. Роль такого вот стороннего наблюдателя была легка. Не надо было думать, анализировать, предполагать. Просто смотреть, или даже не смотреть, если пропадет желание.

Тариман уже закончил свой завтрак, еще немного посидел за столом, а потом пошел на улицу.

— Я буду тебя ждать на площадке.

— Хорошо.

Я кивнул совершенно механически. Выныривать из этого спонтанного кокона равнодушия не хотелось. Но, чуть встряхнувшись, я тоже поднялся из-за стола, подхватил сабли и уже почти вышел, как что-то заставило меня остановиться. Словно теплый, ласковый ветерок вдоль позвоночника, как что-то бесконечно знакомое и родное. В ноздри медленно закрадывался цветочный запах, который я не мог перепутать ни с чем другим. И вот тогда оборачиваться стало действительно страшно. Ведь если этого не делать, то можно еще пару мгновений верить в то, что Сирил стоит сзади. Что это не бред утомленного сознания. Тем временем ощущение чужого присутствия становилось все отчетливей. Игнорировать его уже не получалось. Мне нужно было знать, что это. Развеять мираж, пока я окончательно не сошел с ума.

Оглянувшись, я пораженно застыл. В комнате действительно был Сирил. Я страшился поверить себе, боясь, что это лишь иллюзия, за которой так жаждет спрятаться мое сердце. Но что-то здесь было неправильно. Возможно, этот жадный, оголодавший взгляд, или легкое колебание очертаний фигуры.

— Я, наверное, все же схожу с ума.

Фраза вырвалась сама, а у него по губам тенью прошла улыбка. Такая дорогая, но сейчас немного вымученная.

Он сам подошел ко мне, но прикасаться не стал. От него веяло легким, словно мятным, холодком и чем-то чуждым, а от этого опасным.

— Как ты тут? — Голос звучал так, как будто проходил через большие расстояния. Немного глухо и почти полностью исчезая на окончаниях слов.

— Я так соскучился. — То, что я говорю совершенно не о том, о чем спрашивали, сейчас роли не играло. — Когда ты вернешься? Ты же вернешься?

— Вернусь, обязательно вернусь. — Сирил поднял руку, словно хотел прикоснуться к моей щеке, но так и не решился. Пальцы прошли над кожей, повторяя очертания лица, а я боялся податься к ним, чтобы не разрушить этот миг.

Я чувствовал, что времени у нас очень мало. И сейчас утекают последние мгновения. Стараясь в эти последние секунды запомнить как можно больше, я скользил взглядом по такой знакомой, но, в тоже время, неуловимо изменившейся фигуре. Волосы стали длиннее, складка у рта жестче, а в глазах появилось что-то опасное. То, что напоминало о диком звере. Неожиданно меня прострелило желанием увидеть в этих сиреневых зрачках огонь страсти, увидеть, как тщательно сдерживаемый зверь вырывается на волю.

— Я...

— Люблю тебя, — как эхом закончил он и все же прижался ко мне поцелуем.

Это было не так, как раньше. Он словно и был здесь, и не был одновременно. Я не хотел закрывать глаза, как и он. Мы странно медленно целовались, глядя друг другу в глаза. Говоря ими то, на что уже не оставалось времени.

Когда я почти решился обнять его и крепко прижать к себе, чтобы не отпускать более, проигнорировав силу, которая дала нам эту встречу, из-за его спины выступил кто-то незнакомый.

Изящный мужчина с чуть насмешливым взглядом, но ореолом силы и власти. Он положил узкие ладони на плечи Сирилу и с легкостью оторвал его от меня.

— Нам пора.

Они растворились у меня на глазах. Напоследок мне почудилось, что незнакомец слишком интимно склоняется к Сирилу, но уверенно утверждать это я бы не смог. Я был слишком занят лицом любимого. В конце его губы успели сложиться в прощальное: "Люблю".

Я стоял напротив двери и никак не мог прийти в себя. Во мне боролись сознание и интуиция. Первое кричало, что этого просто не может быть, а вторая хотела верить тому, о чем молило сердце. Раздираемый этой внутренней борьбой, я все же чувствовал, как на лицо сама наползает счастливая улыбка. Что бы это ни было, я ему благодарен. За эти несколько мгновений счастья. За то, что теперь могу верить и ждать дальше, уверенно затыкая рот и своему внутреннему голосу, и окружающим.

Я чуть прикоснулся кончиками пальцев к собственным губам. На них все еще горело ощущение поцелуя. Сейчас я запоминал его, потому что знал, что мне еще предстоит ждать следующей встречи. Он пообещал, значит, ничто не сможет помешать ему сдержать слово.

Все так же погруженный в собственные переживания, я вышел на улицу, но ощущение чужих губ на своих не покидало меня все утро и половину дня. Странно, но это не мешало мне быть предельно собранным и сосредоточенным на окружающем мире. Наоборот, все детали и мелочи приобрели кристальную четкость и ясность. Я с легкостью победил Таримана в спарринге, провел тренировку, указывая на ошибки и раздавая задания. Брат смотрел на меня как-то странно, но молчал. Я же искренне наслаждался тем, что это утро словно сорвало крышку, и я смог ощутить, что все еще жив, и все еще у меня будет. Надо только немного подождать.

Акри.

Проснулся я от ощущения чужой тяжести. Открыв глаза, увидел только огненно-красные волосы. Тут же, вместе с легкой, сладкой ломотой во всем теле, пришло воспоминание о вчерашней ночи. Я с удовольствием запустил пальцы в гриву Шерри и отвел пушистые пряди с лица. Парень спал на моем плече, собственнически обнимая меня за пояс и закинув свою ногу мне на бедро. Я постарался аккуратно потянуться, разминая затекшие мышцы, но все равно его разбудил. Шерри чуть приподнял голову, сонно щурясь заспанными глазами.

— Доброе, — тут он прочистил горло кашлем, — утро.

— Доброе. — Не удержавшись, я погладил его по щеке, а он, как большая кошка, сильнее ткнулся мне в ладонь.

С сожалением убирая руку, я был вынужден заметить:

— Пора вставать. — Как раз в этот момент дверь отворилась, и вошел странный субъект в черной хламиде, полностью скрывающей тело. Коротко поклонившись, он будничным голосом возвестил:

— Прекрасного дня. Лорд ждет Вас на завтрак. — И тут же вышел вон.

Мы с Шерри обменялись одинаково ошарашенными взглядами.

— Кто это?

— Слуга. Пожалуй, действительно пора подниматься. — Он еще раз потянулся, а затем игриво куснул меня в шею. — В ванну я первый!

Сорвавшись с места, он кинулся умываться, а я, полюбовавшись стройным молодым телом, откинул одеяло и не спеша принялся одеваться. Когда Шерри вышел, мне оставалось только накинуть рубашку. Он подошел и потерся об меня влажным телом.

— А ты сильно хочешь есть? — При этом глаза его обещали так много, что я действительно задумался, а не проигнорировать ли приглашение к трапезе. Но сейчас терять голову было бы совсем неразумно.

— Действительно. А то тебя съем. — Я тихо щелкнул зубами над его ухом.

— Не надо. Я не вкусный. — Кошачьи глаза смеялись и поддразнивали.

— Вкусный! Еще какой вкусный. — С удовольствием собрав языком редкие капли воды со скул и плеч, я все же отстранился. — Я сейчас.

В коридоре мы, как по заказу, столкнулись с Сирилом и Лемаем. На полукровку смотреть было и смешно, и жалко. Такой всепоглощающей растерянности я не видел давно. Правда, я и сам старательно загонял похожие чувства поглубже.

Знакомство с хозяином этого дома оставило двойственные впечатления. С одной стороны, я оценил ехидный юмор и простоту в общении, а с другой — он подсознательно внушал мне опасения. За всей этой внешней мишурой и лоском был опасный и расчетливый хищник. Меня ни на секунду не отпускало ощущение, что наше, пока мирное, пребывание в этих стенах может с легкостью превратиться в плен. Поэтому я все время был настороже, готовый пробивать себе и своим спутникам дорогу к свободе.

Но пока день тек размеренно и даже приятно. Экскурсия по башне была, бесспорно, занимательной. Меня немного подкосило замечание Онорио по поводу своих покоев, а видя, как смутился Шерри, я убедился, что это правда. Но в дальнейшем Лорд все свое внимание отдавал Сирилу. Я сочувствовал дроу, но поражался его выдержке и дипломатии. Он словно не замечал никаких двусмысленностей и вполне конкретного интереса.

После оружейной я думал, что ничего интереснее мы уже здесь не увидим. Я с изумлением смотрел на древний, но отлично сохранившийся трезубец. Когда-то подобное оружие было очень популярно у моего народа и даже считалось его символом. И я совсем не ожидал встретить его в коллекции настолько чуждого для нас существа. Кажется, этого моего интереса никто не заметил, а я все же смог довольно быстро переключиться на другие клинки.

Приближение к последнему этажу башни доказало мне, что здесь есть еще один, самый большой сюрприз. Еще на подходе на меня начало накатывать ощущение, сходное с тем, которое навевали наши алтари мудрости. Эта легкая вибрация и почти незаметное утяжеление воздуха. И мелодия, на грани слышимого, а может, и чуть за гранью оного. Одновременно и быстрая, и медленная. Грустная и веселая. Обещающая и предупреждающая. Когда мы оказались рядом с дверью, мое тело звенело, как натянутая струна. Искушение окунуться полностью в эту мелодию, слиться с ней, было очень велико. Ведь тогда рухнут все преграды, не будет ничего невозможного. Но цена велика. Я перестану существовать как отдельное целое. А зачем обезличенному возможности богов? Поэтому я лишь крепко ухватился за плечи Шерри, напоминая себе, что сейчас у меня есть очень большой стимул оставаться собой. Рыжик был слегка растерян, но не более. Кажется, ему не впервой слышать о подобных местах.

Заходить внутрь я не собирался. Во-первых, там я тут же выдам свою истинную суть, а во-вторых, я просто не хочу знать, что меня ждет дальше. Сирил же с Лемаем, видимо, считали по-другому. Полукровка был первым. Не знаю, что он узнал, но вышел он совершенно потерянным. От него веяло временем. Он заглядывал в будущее.

Сирила не было дольше. Когда они с Онорио вышли, я почувствовал пыль дорог и запах лесов. На лице дроу была рассеянность и мечтательность. Обратно он шел последним, и даже хозяин больше его не трогал. Меня слегка мучило любопытство, тем более, Шерри встретил его понимающим взглядом, но пока я держал его в себе, не позволяя лезть в чужие жизни.

Довольно скоро мы оказались в том же зале, где завтракали. И все молчаливо повернулись к хозяину. Все же распорядок этого дня полностью зависел от него.

— К сожалению, я должен оставить вас до вечера. Вы можете отдохнуть в комнатах, — обед доставят прямо туда, — или погулять в саду. В этом случае вас проводят слуги. А сейчас прошу меня извинить. — Онорио коротко кивнул и ушел.

— Что ж, выспимся на несколько дней вперед. — Сирил неспешно пошел вниз, Лемай растерянно побрел следом.

— Сад или комната? — Мне было, в общем-то, все равно, поэтому я предоставил выбирать Шерри.

— Нам обещали обед, так что пошли пока в комнату. А после можно и свежим воздухом подышать.

— Как хочешь.

Обратную дорогу мы нашли без проблем. В покоях уже царил порядок. Разворошенная утром кровать была аккуратно заправлена. Но Шерри быстро нарушил строгость линий, с размаху рухнув сверху.