Скачок Дикаря

"Владеете ли вы хоть какой-нибудь информацией о нарушителе?" − спрашивал суетливый журналист, тыча в лицо Бриджела-младшего микрофон.

"Да. Нам известно, что это особо опасный преступник Джон Сэведж. Под покровом ночи бандит проник в дом к известному учёному Горацио Бриджелу. Жестоко избив пожилого профессора и его помощника мистера Пикока, злодей выведал, где хранятся ценности, и похитил их"

"Был ли раньше замечен в преступлениях этот человек?"

"Правильный вопрос. Джон Сэведж уже не в первый раз попадает в поле зрения полиции. Это известный рецидивист с богатым криминальным прошлым. Он вооружён, опытен и очень опасен".

"Известно, где сейчас находится преступник?"

"К сожалению, нет. Сэведжу удалось взять в заложники ассистентку профессора Бриджела − мисс Стоун, что сорвало попытку его захвата. Прикрываясь заложницей, преступник ранил нескольких стражей порядка и ускользнул от преследования".

"Вот такие нешуточные страсти кипят в тихих предместьях нашего города, − репортёр театрально выпучил глаза. − Будьте бдительны. Посмотрите, как выглядят бандит и его несчастная жертва. Если у вас есть информация о преступнике, позвоните по телефонам, указанным под фотографией. За сведения о Диком Джоне и помощь в его поимке объявлена премия в пятьдесят тысяч фунтов стерлингов..."

Когда на экране появилась фотография, я ахнул от удивления. На ней было запечатлено, как я схватил ошалевшую от ужаса Элизабет и куда-то тащу её. Похоже, одна из многочисленных камер видеонаблюдения, установленных в особняке профессора, зафиксировала момент, когда я спасал Элизабет от камнепада.

− Вот это шоу! Надо же, "Дикий Джон"! Если б я не знала всей правды, то решила бы, что ты воплощение абсолютного зла.

− Угу, − только и смог выдавить я, возмущенный изощрённой ложью.

− Что тебя искать? Ты же везде, просто звезда экрана, − грустно пошутила Элизабет. − Хорошо, что никто не знает о нашем убежище.

− Надолго ли? С такой шумихой особо не попрячешься... Нам нельзя терять ни минуты. Хотя, что это я? Мы... Тебе нужно идти в полицию. Зачем рисковать? Преступником объявлен только я. Да и затеряться одному проще.

− Смерти моей хочешь? Забыл, что профессор приказал и меня убить?

− Что-то я об этом не подумал...

− Эгоист! Проще ему "одному затеряться"... Да далеко ли ты скроешься с такой дырой в памяти? Нет уж. Теперь мы связаны до тех пор, пока не выберемся из этой передряги.

− Ну, ладно, ладно. Извини, если обидел, − стушевался я под напором праведного гнева, и мы устремились в глубины интернета на поиски перстня.

Какими же прекрасными бывают ювелирные изделия! А какие интереснейшие истории и легенды связаны с некоторыми из них! А цены.... Стоимость на отдельные экземпляры выражается десятками миллионов фунтов.

− Вот бы и наше колечко оказалось таким же ценным... − мечтательно произнесла Элизабет.

Долгое любование ювелирными красотами в сети так и не помогло нам обнаружить никаких следов.

− Давай попробуем выяснить у специалистов? − с досадой предложила Элизабет. − Я щёлкну перстень на свой смартфон, закинем картинку на форум и спросим, вдруг кто-то поможет.

− Давай.

Элизабет принялась хлопать себя по карманам.

− Ой. Мы же от него избавились... − расстроилась девушка. − Хотя, ладно, воспользуемся вебкамерой компьютера.

Мы сфотографировали перстень и разместили его изображение на интернет-площадку, где общались в сети антиквары и ювелиры. Ответы были мало обнадеживающими. Как мы узнали, наш перстень не проходил ни по каким каталогам и, вероятно, не представлял художественной или исторической ценности. Оправа интересная, камень похож на кашмирский сапфир... Но делать какие-то выводы по картинке никто не решался.

− Увы, − огорчённо вздохнула Элизабет. − Похоже, это тупиковый путь. Перстень, скорее всего, пустышка, − сделала она неутешительный вывод. − Что дальше?

− Ну, надежда умирает последней. Когда выберемся отсюда, попробуем показать его профессионалу вживую.

− А сейчас? Сейчас-то что делать?

− Ну-у... Может, полицейские что-то пропустили? Давай попробуем порыться среди пропавших без вести?

− Сомневаюсь, что это поможет, но давай попробуем. Других идей всё равно нет...

Количество людей, пропадающих в Великобритании, ошеломило. За прошлый год их насчитывалось около сотни тысяч! Увидев такую огромную цифру, мы загрустили. Но оказалось, что большая часть исчезнувших − дети, а половина оставшихся − женщины. Мы просеяли информацию о пропавших мужчинах через фильтры роста, возраста, расы и отбросили неподходящие приметы. Цифра всё равно оставалась внушительной. Просмотрев бесконечное количество фотографий, прочитав море отчётов, рассказов и свидетельских показаний, мы так и не смогли обнаружить ни малейшей зацепки.

Элизабет заметно нервничала, её страх ощущался почти физически.

− Ну что за невезенье! − воскликнула она чуть не плача. − Джон, а может, ты какой-нибудь засекреченный агент, и поэтому о тебе ничего не известно?

− Может...

− А вдруг и того хуже: какой-нибудь диверсант, заброшенный в нашу страну?

− Всё возможно... − вздохнул я.

Элизабет задумалась.

− Послушай, Джон, ты же не мог родиться со своими знаниями? Где-то тебя должны были обучать, − внезапно озарило девушку. − Давай поищем среди выпускников учебных заведений?

− Отличная мысль, − согласился я.

Мы выбрали подходящие специальности, примерные годы выпуска и с новыми силами бросились на поиски... Потом перебрали всех учёных. Вспомнив слова профессора, прошерстили фармакологические компании, нашли какие-то скудные сведения о военных лабораториях. Элизабет скачала где-то программу распознавания лиц. Но, увы − всё без толку. Совсем отчаявшись, мы взялись за псевдонаучные сайты...

− Дэн, дружище! Почему не предупредил, что приедешь?! − вопил мужской голос.

Внезапный возглас застал нас врасплох.

− Неужели нас так быстро нашли? − испуганно прошептала Элизабет.

Я встал из-за стола и тихо вышел из кабинета. Спрятавшись за столбом галереи, я стал внимательно наблюдать за дверью прихожей. Элизабет затаилась за моей спиной. Дверь с грохотом распахнулась, и в прихожую ввалился молодой человек лет двадцати семи. Он был худощавого телосложения, чуть ниже меня ростом и носил очки с сильно увеличивающими линзами. На парне были высокие болотные сапоги, мокрый от дождя брезентовый плащ с капюшоном и непромокаемые штаны.

− Это Питер, сосед Дэниеля. Надеюсь, ему пока ничего неизвестно, − тихо сказала девушка и неожиданно выкрикнула: − Привет, Питти!

Пытаясь скрыть волнение, она постаралась вложить в голос как можно больше непосредственности. Нежданный гость снял очки и протёр запотевшие линзы. Прищурив глаза, он посмотрел на Элизабет.

− О, Бетти! Неужели ты? Сколько же мы не виделись? Как твои дела? А где Дэн? − Питер радостно забрасывал её вопросами.

Раскрыв объятия, он пошёл навстречу. Маскируя страх, девушка бросилась к нему и потянула меня за собой.

− Это Питер Рэдкинг, друг детства Дэниеля, − Элизабет указала рукой на гостя. − А это Адам − мой жених, − представила меня девушка. Она нежно обняла меня и чмокнула в щёку. − Мы решили спрятаться здесь от мира и, само собой, Дэна с собой не взяли, − рассмеялась она.

− Адам.... Адам Уорвик, − протянул я руку Питеру, назвав первую всплывшую в памяти фамилию из исторических рассказов профессора.

− Ну, Адам, дружище, тебе и повезло. Такую красавицу отхватил. Мы с парнями о ней могли только мечтать, − энергично тряс мою руку Питер. − Уж я бы не стоял как вкопанный, когда меня целует такая куколка. Завидую страшно.

Блестящие глаза Питера горели. От него так и веяло здоровьем и сумасбродством. Лицо парня показалось мне очень знакомым.

"Где же я его видел? Где? Нет... вряд ли... наверное, показалось".

− А я три дня на рыбалке был. Друзья пригласили, − сказал Питер, поправляя пятернёй короткие соломенные волосы. − Нужно же иногда отдыхать, вот я и решил гульнуть. Проезжаю − смотрю, свет горит. Думаю, неужели Дэн посетил родные пенаты? О, что это я? − встрепенулся он. − Я такую рыбину поймал. Сейчас угощу. Никакие отказы не принимаются. Она в багажнике, − сказал Питер и, сорвавшись с места, выскочил за дверь.

Я отодвинул занавеску и посмотрел в окно. Под нещадно лившим дождём Питер подбежал к старенькому красному пикапу, стоящему у калитки, и открыл багажник.

− Между прочим, Пит служит в полиции. Может, он действительно ничего не знает? − шепнула мне через плечо Элизабет. − Нам нужно не проколоться, чтобы он ничего не заподозрил. Подыгрывай мне.

Я согласно кивнул. Буквально через минуту Питер вернулся со здоровенной, больше трех футов[1] длиной, щукой.

− Во какая красавица, − он довольно улыбнулся и гордо продемонстрировал добычу. − Мой рекорд. Она весит почти сорок фунтов[2]! Если б кто рассказал, не поверил бы. А тут на тебе, сам поймал. Ваш приезд очень кстати, будет с кем разделить мою маленькую радость.

Питер оказался замечательным кулинаром. Приготовив шикарный ужин, он принёс из дома пару бутылок рислинга. Мы сидели за праздничным столом, который неожиданно организовал сосед.

− Пит всегда был душой компании и мог как бы невзначай создать праздник, − рассказывала Элизабет. − Кстати, где твоя знаменитая цветастая рубашка, Немец?

− Ну, я же не знал, что будет вечеринка, − улыбнулся Питер.

− Почему "немец"? − удивился я.

− Да он лучше многих коренных немцев знает их язык и любого профессора заткнёт за пояс в вопросах германской истории. Это его любимый конёк, − ответила Элизабет.

− На самом деле я почти чистокровный англичанин. Почти, потому что мой дед русский.

− Ух ты! − воскликнула Элизабет. − Всегда хотелось увидеть Красную площадь.

− Не, Красную площадь я не видел, хотя и ездил один раз в Россию. До Москвы не добрался, был только в Санкт-Петербурге. Очень красивый город.

Мы болтали на самые разные темы. Питер действительно оказался настоящим балагуром. Он постоянно подтрунивал над собой, надо мной, над Бетти, над старыми друзьями. Они с Элизабет задорно смеялись, вспоминая истории совместных вечеринок. Заразившись весельем, я радовался вместе с ними, позабыв обо всех невзгодах.

− Кстати, если не секрет, как вы познакомились? − неожиданно спросил Питер.

Мне показалось, что в его голосе послышались нотки подозрительности.

"Бетти как-то далеко отодвинулась. Так не должно быть у влюблённых..." − подумал я.

Словно прочитав мои мысли, Элизабет естественным движением забралась ко мне на колени и, обняв, стала ласково крутить мои волосы пальцами.

− Адам − учёный. Я его заприметила, когда мы с шефом ездили на конференцию, − сказала девушка, влюблённо глядя на меня.

"У неё действительно актерский талант, − подумал я. − Или..."

− Учёный? Никогда б не подумал. С такими физическими данными ты скорее похож на спортсмена, ну, или на военного. А если при таких параметрах ещё и котелок варит, то действительно неплохо.

− Вот именно! И я не смогла устоять перед его интеллектом, да и других талантов у моего Адама немало, − Элизабет хитро улыбнулась и поцеловала меня.

Поцелуй получился настолько страстным, что любой скептик отбросил бы все сомнения.

− Ну, всё, голубки. С вами хорошо, но уже совсем поздно. Вы люди свободные, а мне с утра на работу. Да и вам уже, наверное, хочется побыть наедине, − лукаво подмигнул Питер. − Сейчас приду домой и сразу свалюсь спать, а то на рыбалке так вымотался... Нескучной ночи. Завтра увидимся.

На следующий день мы действительно встретились, но совершенно не так, как можно было ожидать...

[1] Фут равен примерно тридцати с половиной сантиметрам.

[2] Английский фунт соответствует примерно четырёхсот пятидесяти граммам.

Глава 8

− Нужно бежать. Он сдаст нас, если узнает, кто мы, − сказал я, как только Питер вышел за дверь.

− Нет, Пит не сделает этого. Хотя... Да в любом случае, ночью, без денег мы далеко не уйдём. Машины у нас нет, дождь смотри какой хлещет... Любой, случайно увидевший нас человек, заподозрит что-то неладное, и каждый полицейский заинтересуется, что мы делаем в такой ливень на улице среди ночи. Давай лучше с самого раннего утра попробуем пробраться на первую же электричку и отправиться на север, подальше от этих мест. Ты как раз последние лекарства выпьешь... − предложила Элизабет.

Это было рискованно, но я всё же согласился.

Ночь я провёл почти без сна. В каждом шорохе мне мерещилась полицейская облава. Элизабет я разбудил ещё до рассвета. Перед дорогой мы наскоро позавтракали. Не успел я принять последнюю дозу лекарств, как вдруг раздался зычный голос Дэвида Бриджела.

− Сэведж, дом окружён! Выходи с поднятыми руками, если не хочешь, чтобы твоя девчонка случайно пострадала! − кричал он в громкоговоритель.

Мы в ужасе замерли.

− Попробую выяснить, что происходит, − вскочил я и вихрем взлетел в кабинет на мансарде.

Оттуда можно было лучше оценить обстановку, оставаясь незамеченным. Прячась в тени, я осторожно приоткрыл окно и посмотрел наружу. На пригорке стояла полицейская машина, за которой укрывалось пять человек. Кроме Дэвида Бриджела, там был его брат с перевязанной головой, Сэмюэл, наш сосед Питер и сержант с рассечённой губой. Враги очень выгодно расположились для осады − весь дом был перед ними как на ладони. Видимо, после истории с разгромом полицейского заслона на дороге они боялись подойти ближе. Было понятно, что цель профессора − убить нас, и я пожалел, что у меня нет пистолета.

Я прислушался к речи, но слова растворялись в шуме улицы. Выдернув из-под монитора пластик, я быстро свернул его в конус и закрепил канцелярскими скрепками. Получилось нечто среднее между колпаком и шляпой вьетнамских крестьян. Достав баллок, я срезал вершину конуса и запихнул туда настроенный на максимальную чувствительность микрофон. Кинжал на всякий случай я заткнул за длинное голенище ботинка. Не знаю, откуда появились эти навыки, но изготовление примитивного микрофона направленного действия заняло у меня чуть больше минуты.

Я надел наушники и высунул приспособление в окно, стараясь, чтобы его не заметили люди профессора. Теперь все, даже малейшие звуки с пригорка были чётко различимы.