Дэйман

Пропущенный удар словно отрезвил его, и сейчас он внимательней посмотрел на надвигающегося, на него зверя. Показавшиеся ему длинные рога, на самом деле были обломаны почти у самого основания. За спиной между разделяющим его хвостом угадывались обломки крыльев. Глянув на могучий торс, он поразился тому, что ранее не увидел множество разорванных ран, которые были по всему телу. Даже внимательней присмотревшись к походке демона, как он все-таки окрестил зверя, он увидел, что тот прихрамывает на правую ногу. Новые данные тут же обработались его бойцовским разумом, и он стал атаковать, используя слабые стороны противника. Смертоносный хвост слишком редко, да и медленно пытался настичь свою жертву, и Максу вовремя удавалось избежать встречи с ним. Как ему показалось, демон слишком устал и двигается уже гораздо медленней и поэтому его удары руками и ногами все чаще находят свою цель.

Уйдя очередной раз под правую руку, он тут же нанес сокрушительный хай-кик в голову, но не успел он обрадоваться тому, что демон пошатнулся, как получил незамеченный удар в левую часть тела. И даже руку пытавшаяся сыграть роль блока не смогла уберечь тело. Он ощутил, что в него словно врезалось бревно, а сам он находится уже не в поле зрения противника. Вся рука тут же налилась не выносимой болью и, похоже, оказалось вывихнута. С трудом, пытаясь подняться, он ощутил, как чуть успевший закрыться левой глаз, что-то сильно оцарапало, оставляя на лице бороздки глубоких шрамов. Появившиеся царапины помогли проясниться сознанию. И он тут же оторвал свою склонившуюся голову к земле и успел заметить, как из нее метнулся небольшая зубастая челюсть, а вслед за ней еще одна. Тут же отскочив от злополучного места, он рассмотрел, что там, где он только что лежал, находится небольшая лужайка вся покрытая темно-желтыми зубастиками. Рядом уже раздался вой приближающегося зверя. Переведя взгляд на демона, он стал строить план как заманить противника в зубастый островок.

Став на самый край клацающих за спиной челюстей, он смотрел на вдруг замершего монстра. Зверь стоял и не двигался, он смотрел так, словно о чем догадывался. Несколько раз он втягивал воздух своим пятачковым носом, словно пытаясь что-то уловить. Принюхавшись, Макс ощутил сладковатый запах витающий вокруг. К этому моменту парень заметил, как увеличились раны зверя, словно это он нанес часть из них. Демон заревев, бросился вперед. Парень тут же поднырнул уже под левой рукой, чудом разминувшись с костью торчащей из колена. Тут же атаковав под коленную чашечку, заставил демона подвернуть ногу. Затем небольшой отскок назад и прыжок вперед коленом, и удар, приходящийся в район печени, заставил тварь опрокинуться на замершие в ожидание своей жертвы черепки.

Демон не удержался и, пытаясь обхватить человека, стал падать на зубастики. В огромную спину тут же вгрызлись острейшие зубы, которые, несмотря на ее стальную прочность, смогли вкусить желанной плоти. Зверь издал истошный вопль боли, и стал стремиться раздавить человека. Ощущая, как через секунду тело будет разорвано огромными лапами, он тут же пустил вход свой нож, неизвестно когда уже оказавшийся в руке. Истошный вопль двух голосов слился в один унисон. Один из них прощался со своей жизнью, а второй же наоборот, выцарапывал ее из цепких когтей смерти. Как только крик прекратился, закончилась и борьба. Макс лежал на неподвижном мертвом теле, еще не смея поверить в то, что он жив. Он с ног до головы был залит черной кровью, которая смешалась вместе с его.

— Не может быть, — с трудом прошептал он, поворачиваясь и сваливаясь с глыбы мышц, после чего сознание утонуло во мраке.

Длительный бой закончился и даже недавние движущиеся как волны зубастики и те молчали. Несколько мгновений ничего не происходило. Даже ветер, развеявший плотные сполохи тумана и тот затих. Мертвые глаза смотрели в пустоту. А от могучего тела демона стал подниматься легкий пар, который, клубясь, стал собираться над телом парня. С каждым мгновением замершее облако увеличивалось в размерах, а тело зверя становилось все прозрачней. Как только плоть преобразовалось в густой неподвижный туман, он стал втягиваться в тело парня. И за считанные мгновения он рассеялся, оставляя после себя лишь тихо дышащее тело, под которым в землю жались, замершие зубастики.

— Чтоб я сдох, — раздался тихий глосс Макса, который пытался оторвать свою голову от мягкого покрывала.

Восстановив в памяти свой не давний бой, он тут же подорвался и стал в боевую стойку. Завертев головой, он никого не обнаружил, лишь замершую сбоку свою машину. Задавшись вопросом, где же делась тварь, он позволил себя чуть расслабиться, и его тело тут охватила слабость, и чтобы не потерять сознание он присел. Придя в себя окончательно, парень двинулся к машине, опасаясь нового появления исчезнувшей твари. Он помнил лишь то, что они упали в зубастые растения, а затем все было словно в тумане.

Закрыв капот, он сел за руль. Его друзья все также были в отключке. 'Везет же им'— подумал он. Повернув ключ, двигатель противно завизжал. 'Да заводись ты' — проговорил в сердцах парень. И автомобиль, словно услышав его, рыкнул, набирая холостые обороты.

— Так-то лучше, — весело проговорил он. — Только куда вот ехать, завертел он головой, смотря по сторонам.

Но тут до его слуха донесся раздирающий вой нескольких утробных голосов. И Макс ощутил, как душу пронзили иглы страха.

Не раздумывая больше ни секунды, он до упора нажал педаль акселератора. Взревев словно в ответ стае зверей, и вздымая всполохи земли, машина рванула вперед. Парень не зная куда ехать, правил вперед, лишь бы оказаться подальше от этого ужасного места. Вдруг впереди сквозь серебристый туман заблестел светлый огонек.

'Куда угодно, только бы подальше от монстров', — шептал он, приближаясь к сияющему уже различными цветами облаку. Через несколько мгновений машина скрылась в объятиях цветного тумана.

Глава 7

Неизвестность

Если сказать что, Макс был удивлен, то это значит, ничего не сказать. Последнее что он помнил, так это то, что его тело, разрываемое на части от полученных ран, тянуло к морскому дну, а легкие стало заполнять саленная вода. И прежде чем его мозг окончательно померк, вокруг себя он заметил голубоватое свечение. А теперь, лежа на спине, он не понимал, жив он или нет. Глаза были закрыты, а желание их открыть не возникало. Находясь без движения, тело оставалось в покое, и даже казалось, что его не существует. 'И как это понимать? Выбраться из воды сам, я никак не мог. У меня уже не было ни времени, ни сил. Я просто захлебнулся. Если так, то я должен был умереть, но вместо этого, похоже, еще живой'. И словно в подтверждения своих мыслей он пытался пошевелиться, но лучше бы он этого не делал. До этого момента не ощущаемое тело, наполнило о себе дикой болью, попытавшейся взорвать мозг. Вырвавшейся полу-стон, полу-крик не удалось удержать внутри, слезы тут же высыпали из глаз, заставляя их открыться. Перед взглядом оказалось темнота, но желания в нее всматриваться не было никакого. Сознание, кричащее от боли, тут же восстановило короткую битву на корабле, в ходе которой его тело проткнуло несколько арбалетных болтов. Стрелы длинной в локоть и толщиной в палец, застряли в нескольких местах. Одна пробила плечо, вторая руку. Еще одна застряла в животе, и из этой раны шла самая невыносимая боль. И последний болт застрял в бедре, упершись в кость.

Малейшее движение причиняло ни с чем несравнимую боль. Все тело в считанные секунды охватил жар. Руки было практически невозможно поднять. Начавшаяся мелкая дрожь правой ноги заставляло не выносимо стонать, от постоянно касания острого наконечника о кость. По нервным окончаниям, боль стремилась выше и, достигнув живота, усиливалось в стократ. После чего, словно надсмехаясь над человеком, закрутившись вокруг его рук, врывалось невыносимой болью в его сознание. Максу казалось, что на его животе, разложили раскаленные угли, которые сейчас сжигают его кожу. Теплая кровь, расползающаяся вокруг раны, словно масло, добавляло только еще больше жара. Парень не был доктором, но прекрасно понимал, что задет один из важных внутренних органов. Почка или это было что-то еще, ему было уже не важно. Он прекрасно понимал, что без срочной медицинской помощи, он точно умрет. Мысли о его чудесном спасении из объятий морской воды уже давно пропала. Весь его разум сейчас был под мучительным воздействием боли, которая словно наслаждалась своим триумфом. У Макса даже мелькнула мысль, что он попал в ад, и эта нескончаемая мука будет длиться вечность. А окружавшая его непроглядная тьма словно подтверждала его безумные мысли.

Неизвестно сколько уже длящаяся мука заставила парня, желать только одного, что бы она как можно быстрее закончилось. Закричав от боли, которая усилила натиск, когда он потянулся к стреле на локте. Острый наконечник, пробивший плоть насквозь, торчал из руки больше чем наполовину. Тьму заполнил долгий вопль страданий, пока Макс вытаскивал стрела. Обессилено уронив руки, он тяжело задышал, все лицо покрывали крупные капли пота. Сил кричать уже не было. Выждав несколько долгих минут показавшихся ему бесконечностью, он протянул свою освободившуюся руку к плечу. Отсутствие в ней арбалетного болта, хоть немного ослабело в ней боль, а отдых придал сил. На этот раз стрелу пришлось тащить на себя. Возможности вытянуть ее за наконечник не было. Пещеру вновь заполнил дикий вопль боли, закончившийся падением обессиленной руки на твердый каменный пол с зажатой в ней стрелой. Мимолетная радость от того, что наконечник не застрял внутри, оказалось безжалостно погребена под нахлынувшим приступом боли. От охватившего бессилия парень тихо застонал. Пред мокрыми глазами уже плыли различные размытые образы, сознание то и дело пыталось покинуть тело. Но каким-то неимоверным усилием человек цеплялся за невидимую грань, продолжая, находится при памяти, постоянно выныривая из темных омутов. Он знал, что если потеряет сознание, то уже в себя вряд ли ему удастся прийти.

Почему то его охватила непонятное желание, что он должен вытащить все стрелы сидящие в его теле. Он не знал, зачем это нужно, если он уже все равно умирает, но засевшая мысль не давало ему спокойно испустить дух. И вот продолжая балансировать на краю бездны, которая так и манила к себе, и все не могла понять, зачем человек пытается еще сопротивляться, если его участь уже предрешена. Цепляясь за обрывки сознания, несмотря на сжигающий жар внутри тела, он смог дотянуться до стрелы, торчащей в ноге. Ее грубый захват, тут же отозвался противной болью охватившей раннею конечность. Приподнятые плечи уже не в силах держать измученное тело увлекли его назад. Крепко сжатые руки потянули за собой стрелу, увеличивая края раны, а также еще больше оцарапнув кость. Голос к этому времени уже охрип и из окровавленных губ вырвался лишь только стон, а тело замерло на неподвижных камнях.

'Осталось последняя, только одна. Еще нужно усилие и потом можно будет спокойно умереть', — подумал он, выныривая из очередного омута тьмы.

Даже потухающее сознание никак не желало расстаться с бредовой мыслью, до конца освободиться от арбалетных болтов. Макс понимал, что ему остались считанные минуты, и можно просто полежать, чтобы не испытывать ужасной боли при малейшем движении. Но он упорно продолжал цепляться за мысль о том, что так нужно. Пускай он умрет, но до своего последнего вздоха, он сражался за свою жизнь. Пускай, надеясь даже на чудо, он все равно не сдался на милость злодейке судьбе. Он просто знал, что должен вырваться из себя эту проклятую стрелу. Но сил уже на этот рывок не было. Тело уже охватывали судороги, но его упорно долбила одна и та же мысль.

'Я должен ее вырвать'.

Он пытался дотянуться до нее, но не мог даже приподнять истекшие кровью руки. Они так и продолжали лежать вдоль тела, в образовавшейся луже, которая уже стала остывать. Охваченный безумной мыслью мозг, стал медленно затухать. Одинокая мысль все реже и реже проносилась в сознании. Мучительная боль, терзающая тело, стала уходить, а вместо нее приходило спокойствие. Дыхание стало замедляться, и обгоревшая грудь, куда угодила два огненных шара, уже почти перестала вздыматься. Говорят, что перед смертью проносится вся жизнь, но в этот момент охватившего тело необыкновенного спокойствия перед внутренним взором парня появилась Настя.

'...— Обещаешь? — и ее прекрасные голубые глаза, так внимательно смотрят на лицо Макса. — ...я готов пройти сквозь ад, что бы вновь увидеть тебя и быть с тобой... — Обещаешь?'

— Обещаю, — тихо прошептали губы.

И пещеру заполнил уже не тихий хрип, а звериный рев, вырвавшийся из могучей груди. Две руки, обхватив последний болт, рванули его вверх, выдирая из плоти, которая так стремилась от него избавиться. Сознание тут же окутала пелена мрака и боли, но это было уже не важно. Он избавился от болтов и теперь может умереть спокойно. Но прежде чем его разум потух, его губы еще успели произнести.

— Обещаю... — и за последним словом, последовало нескольких медленных вздохов, и грудь молодого парня, который так отчаянно боролся, остановилось. А окружавшая тьма, сомкнувшись вокруг тела, наполнило пространство тишиной.

* * *

Пашка сидел с раскрытым ртом и с дикими глазами, готовыми выпрыгнуть из орбит, и было от чего. Его друг и парень его сестры, только что варварски вырвал сердца у двух человек, а на третьего нагнал такого страха, что он сам чуть не наложил в штаны. Да и к тому же сейчас на палубе происходила сражение, участником которого без сомнения был Макс. С трудом совладав со своими эмоциями, он перевел свой взгляд на Кирилла. У того также был довольно глупый вид. Отвисшая челюсть до пола и глаза все равно, что два прожектора. 'Я что тоже так по идиотски выгляжу' — подумал он. Но мысль его оказалось оборвана. Шум кипевшей на верху драки неожиданно прекратился. Несколько долгих минут, показавшихся Павлу часами, ничего не происходило. Затем он расслышал нарастающий свит и спустя секунду за стенкой что-то бухнуло. Взрыв на время оглушал парня и несколько долгих секунд он тряс головой, пытаясь прийти в себя. Взрыва случилось два, но для прикованных ребят они слились в один, так как разорвались они рядом с их трюмом.

Как только Павел мог нормально мыслить к этому времени с пола стал подниматься Вася.

— Что происходит, — держась за голову, простонал он.

Но ответить ему никто не успел. В их небольшую камеру сейчас вогнали девушек, которые в слезах бросились обнимать парней. Только лишь одна Настя, с разорванной почти в клочья одеждой и отсутствующим взглядом подошла и уселась рядом с братом. Катька с Танькой жались в своих ребят, словно стараясь, стать частью их. И сейчас всем было совершено все равно, что за бортом продолжают разрываться снаряды. Слишком у ребят было пережито много потрясений.

— Сестренка, что с тобой? — все же спросил Павел, предчувствуя что-то нехорошее. И тут же пожалел о том, что задал свой идиотский вопрос, как только увидел устремленный на него безжизненный взгляд.