Вернувшись в свою усадьбу, я нашла пепелище, заросшие поля, разворованное добро. Богатые лесные угодья и охотничья изба — все, что уцелело. Здесь я и обосновалась.
Император Николай доселе прислушивался к моему желанию (точнее уважал нежелание). Я обходилась без крепостных и без золота в Дворянском банке, он без моей службы на благо империи.
Только ранее в посыльных были его гвардейцы. До наемников властитель империи не опустился бы никогда. Кроме того, вызывало подозрение то, с какой поспешностью после разгула тварей они за мной явились. Может, конечно, я ошибаюсь, и с нашествием "приглашение" не связано...
Я спикировала вниз, облетела всадников вокруг, обсмотрев их. Мужиков обволакивал застарелый запах перегара. На лицах выступили капли пота — жара не щадила воинов в полном боевом облачении, да и возлияния брагой давали знать. Вооружены до зубов: у каждого по мечу за плечом, булава, луки и короткие метательные ножи за сапогом и на поясе.
— Пошли-ка ты их куда подальше, — сказала я лесовику.
Лесовик состроил скорбную физиономию:
— Не желает вас видеть госпожа, доблестные рыцари, — сказал Леший и развел руками.
Всадники снова засмеялись.
— Придется доставить её во дворец, хочет она этого или нет. Так что, дед, не мешай — проваливай с дороги!
Они всадили шпоры в коней, срываясь с места в галоп. Путята остался посреди дороги, но богатыри, послали коней на него, не тратя время на уговоры.
— Вот леший! Что за черт? — всадник, натянув поводья, обернулся в поисках деда. Лошадь начала беспокойно ржать, выбивая сухую землю из-под копыт.
Я поравнялась с богатырем. Лошади отличаются особой чувствительностью к магии, они видят то, что скрыто от людей. Почуяв мой шельт, лошадь дико заржала и встала на дыбы. Толстяк еле удержался в седле, осыпав конягу отборной руганью.
— Пошла прочь! Убирайся из леса! — я запустила в лошадиный круп электромагнитный импульс.
Лошадь, перепугавшись окончательно, понесла вон из леса. Богатырь качался из стороны в сторону, рискуя выпасть из седла; только ноги в стременах держались надежно, пружиня о лошадиное пузо.
— Думаю, нескоро возвратится теперь, — сказал Лесовик, материализовавшись под веткой липы.
— И зачем я Ему понадобилась?
— Кто его знает? Поди-ка пойми этих владык.
— Знаешь, я придумала как можно их вытурить по-быстрому. Держись рядом со мной, но не вмешивайся. Да и, я не хочу, чтобы они тебя видели!
Всадники подъехали к низкому деревянному забору и, спешившись, прошли во двор. Двигались они уверенно, перекатываясь с ноги на ногу, как медведи и, казалось, напрочь забыли про своего товарища. Сплюнув на траву, итак мокрую от росы, Высокий постучал кулаком в дверь.
— Щас поглядим на мага-шмага, — сказал Высокий тихо.
— Ага, — ответил Конопатый и хрюкнул от удовольствия, — Вот смех-то будет. Прошу любить и жаловать: госпожа-маг!
Конопатый ухмылялся. Его щеки порозовели, а лицо приняло мечтательное выражение.
— Утро, блин, а так душно! К обеду, на хрен, уваримся в доспехах.
— Не открывает.
— Зелье варит, поди, — ответил Высокий.
Конопатый услужливо заржал.
Высокий постучал еще раз.
Дверь открылась, жалобно скрипнув. В дверях мрачной тенью стоял Дарен.
— Вот те на! Капитан, охренеть, вы тут?!
— Блудов, Кочеврягин, — Дарен осмотрел гостей, — что вам здесь надо?
Дарен говорил требовательным командным голосом. Мне кажется или эти типы ему не нравятся?
Моркл рвался с цепи, готовый трансформироваться в самый жуткий кошмар незваных гостей. Лязгала цепь. Что посторонние могли спутать с наличием собаки. Только наблюдательный подметит отсутствие лая, что весьма странно. Ведь немых собак не бывает. Зато бывают духи-стражи.
Я наблюдала со стороны, вися в воздухе над всадниками. Лесовику было поручено достать с чердака арбалет и охранять мое тело.
— По приказу мы, императора. Ищем графиню Ячминскую.
— Не припомню, чтобы вас двоих возвращали на службу после разжалования, — сказал Дарен, всматриваясь в лица наемников.
— Сказали вернут, когда выполним указ, — ответил Высокий, но глаза его бегали.
— Что за указ? Показывай.
Высокий достал из-за пазухи сложенный вчетверо мятый пожелтевший лист пергамента.
— Как прикажите, капитан. Смотрите вот.
Дарен пробежался по строчкам указа. Указ заверялся сургучным оттиском печати императора.
— Весь дворец хочет поглядеть на эту магиню. Где она?
— Не знаю никакой, как там её, — он заглянул в указ,— графини Верелеены Ячминской. Так что — можете отправляться отсюда.
— А изба чья? Ваша скажите? — спросил Высокий
— Не моя. Бабки местной, травницы, — ответил Дарен, пожав плечами.
Мужчины уставились друг на друга.
— Ты, что, Блудов, мне не веришь? — спросил Дарен
— Да нет, что Вы. Зачем Вам нас обманывать?
— Верно.
— Но в Михловке четко указали, где она живет, и старый стручок тоже обмолвился о ней.
— Значит, вы ошиблись дорогой.
Высокий не поверил, но возражать не стал. Он оглянулся на товарища, тот в ответ пожал плечами.
— Устали мы с дороги, не пригласите в дом, отдохнуть на дорожку? — спросил Высокий
— Нет, ребята. Император, думаю, ждет от вас исполнения поручения. Вам надо торопиться.
— Правда, правда, — сказал Высокий и вновь взглянул на товарища — тот еле заметно кивнул ему.
Конопатый с лязгом вытащил меч.
— Не глупи, падальщик, — сказал Дарен.
Конопатый в ответ стал красный, как рак, и грубо выругался.
— Мы все же осмотрим избу. Лучше не мешай! — пробасил Высокий и достал меч.
Я спустилась вниз, став между Высоким и Дареном. Мужчины смотрели сквозь меня. Агрессия волной текла в дом.
Обычно я так не поступаю, но сейчас это лучше, чем допустить резню.
— Ты не меня ищешь? — мой голос был созвучен со скрежетом металла о металл. Я материализовалась. Серая бесформенная масса с ослепительно-белыми светящимися глазами — добро пожаловать, гости дорогие.
Высокий дал назад, споткнулся.
— Блуд, что это?! — заорал Высокий, при этом голос его дрожал.
Конопатый сжал рукоять меча и пошел в мою сторону. В правой руке у Дарена сверкнул нож, кухонный. (Всё оружие было спрятано на чердаке.)
— Выметайтесь вон из моего леса! — я выделила каждое слово, добавляя голосу громкости и Силы. Каюсь, не рассчитала (все же редко приходится создавать слуховые иллюзии). Вместо убедительного пожелания получился яростный крик.
Лошади, заржав, сорвались с места и поскакали в ельник.
Конопатый спиной пятился к забору. Лицо перекосило от страха, а в глазах застыла обида. Такое ощущение, будто я его обманула: убедила, что чудовищ нет, и показала одного из них.
Высокий прилип к земле, не двигаясь и, казалось, не дыша. У него был шок. Его кислая физиономия приняла странное выражение, будто его укололи острой иглой в мягкое место.
— Кто ты?! — спросил Высокий.
— Смерть твоя, дуралей. Пойдешь со мной?
Лицо Высокого вытянулось.
— Уходим! — зашептал Конопатый умоляюще, — Уходим, уходим!
— Живей!!! — заорала я во всю силу, чем распугала воронье, лесное зверье и еще сильнее взбудоражила Моркла. Птицы посрывались с деревьев, за прудом в который раз лязгнула цепь, и прочий шум потонул в вибрирующем гудении.
Конопатый перепрыгнул забор, упал. Не оборачиваясь, он пополз на четвереньках, выкрикивая что-то напоминающее экзорцизм.
Высокий, поднявшись на ноги, — я видела с каким трудом он преодолел слабость в коленках — спотыкаясь, бросился бежать.
Когда они скрылись из виду, я повернулась к Дарену. Он стоял в дверном проходе, с ножом в кулаке. Во взгляде был страх, но тот страх, который подначивает решительность.
Глава 9. Объяснения и разборки
Тело было занемевшим: будто я отлежала сразу все части тела. Потолок по-прежнему был закопчен от печи, на "красной стене" болтался ворох заметок, на столе лежала стопка книг — ничего не изменилось. Тогда почему меня выворачивает наизнанку? Ах, да: черная магия. Забыла я совсем, что это такое.
Боль острыми когтями раздирала сердце. Было больно дышать, говорить: в горле собирался колючий ком.
Вслед за раскаянием пришел стыд, смешанный с обидой. За что отдача?! Я хотела избежать кровопролития. Знаю, что спасла кому-то из них троих жизнь, не допустив поножовщины. Неподкупный голос возражал мне: я использовала магию во вред, перевернула людям мир вверх тормашками. Последствия моего поступка могут быть непредсказуемы: длительные запои, сумасшествие, самоубийство.
— Деточка, не расстраивайся ты так. Всякое бывает, — прозвучал около печи голос лесовика. Его не было видно — это правильно, если Дарен зайдет в дом, то лесовика здесь быть не должно.
Путятка прав. Надо взять себя в руки. Я не убила никого, не покалечила. Уроком будет. Может, даже на пользу пойдет: осмотрительнее станут, мягче...
— Путята, успокой Моркла лучше, и посмотри лошадей в лесу. Мне бы они очень пригодились.
В такие минуты он старался со мной не спорить. Знал, что потом я буду его задабривать.
Открылась дверь. На пороге стоял Дарен. Нож поблескивал у него в руке. Догадался ли он, кто был призраком? Я села, отведя руку за спину. Глаза его нехорошо блеснули, взгляд стал жестким и холодным. Заметив арбалет, лежащий на кровати около стены, он спросил:
— Откуда арбалет?
Я напряглась, готовая схватить заряженное оружие в случае необходимости.
— Путята принес.
— И где же он делся?
— Ушел.
Неверие скользнуло во взгляде, внезапно сменившись страхом.
— Он... призрак?
— Можно и так сказать. Но скорее разновидность духов — это ближе к истине.
Он пытался отыскать для меня определение. Честно пытался, но материалистам это сделать очень трудно.
— Кто ты?
Я не люблю давать себе конкретного определения. Прежде всего, я — маг. Специализируюсь на целительстве. И это самое главное, что кому бы то ни было нужно знать.
— Дарен, я тебе не враг.
— Я не знаю кто ты! Но вся эта чертовщина мне не нравится. СОВСЕМ не нравится. Я сыт ею по горло.
"Ты мне тоже не нравишься" — он не сказал, но это было очевидно.
— Верю. Но что делать?
— Я видел призрака. Это была ты?
— Я.
Он смотрел на меня, сверля взглядом.
— Вытяни болт из арбалета. И медленно, чтобы я видел.
— Сначала ты. Положи нож около двери.
— Нет. Так не пойдет.
Я выдохнула.
— Предлагаю компромисс. Ты оставляешь нож на пороге, я — арбалет на кровати. Садимся за стол без оружия.
Дарен криво улыбнулся. Переговоры, понимаешь.
Я добавила:
— И учитывай тот факт, что я буду без оружия, а ты в два раза сильней меня. Так что перевес на твоей стороне.
— Ладно, — сказал Дарен, когда его молчание, уже казалось, перерастет в отказ.
Когда он медленно, следя за моими действиями, положил нож на пол, я сползла с кровати. Дарен опустил взгляд вниз и на мгновение расслабился. Моя рубаха задралась, и я поспешила исправить оплошность.
Он сидел на корточках, зафиксировав руку над ножом. Я сделала маленький шаг. Сердце гулко прыгало в груди. Ладони стали влажными. Если он схватит нож и кинется на меня, я успею выстрелить. Если стрела попадет не в сердце, то он сможет дотянуться до меня. Если в сердце, то не сможет.
Вот в такие моменты я чувствую острую потребность в использовании полного спектра моих возможностей. Я говорю о боевых заклятиях, обычных ударах чистой энергией, которая свалит с ног, а то и придавит, как следует, противника.
Конечно, я знала, отчего отказываюсь, выбирая целительство, и что получу взамен. Накапливая изо дня в день ману из целебных потоков Элини, я обретала большую силу, как целитель, но утрачивала другие способности.
Нет, я, конечно, не дошла до той степени, когда по моим каналам будет течь только чистая целебная энергия, я по-прежнему обращаюсь к стихиям, использую "ненужные" целителям заклятия. Но, как естественный итог, когда нужно защитить себя быстро грубой силой, я почти беззащитна.
Он поднялся на ноги. Я сделала еще шаг. Под моей ногой скрипнула половица, отчего мы оба напряглись. Дарен шагнул в ответ. Стол был на расстоянии вытянутой руки. Я вытащила стул и замерла, ожидая его действий. Он повторил мои движения. Мы почти одновременно сели. Ну что ж, приступим к конструктивному диалогу.
Попытаться оправдать себя для начала? Потом объяснить на уровне грубых сравнений, далеких аналогий. И напоследок, чтобы приукрасить свою истинную суть рассказать про мою бескорыстную помощь? Мелко, глупо, пошло.
Кратко не получилось. Дарен перебивал меня, задавая вопросы, где-то кивал, соглашаясь, где-то качал головой.
— ...так что, всё не так страшно, как ты думал.
— Угу. Все гораздо хуже.
И это притом, что я щадила его и оберегала от травмирующих деталей.
* * *
Среди склада книг я выбрала нужную, исписанную мелким почерком отца.
— Наш мир — одиннадцатый в цепочке известных обитаемых миров этой галактики. Первые десять миров потерпели серьезные разрушительные изменения. Чаще всего из-за самонадеянных магов. Но были и другие независимые причины. Фауна этих миров очень разнообразна и опасна. Вот посмотри, — я положила книгу на стол, развернув на странице с заголовком "Гомолускус". — Тварь Амброзии, шестого мира.
Дарен развернул к себе рукопись, пробежавшись по странице. Молча, принялся листать страницы.
— Ты сказала, что всего одиннадцать миров. Где еще два? Почему их нет в книге?
— Отец говорил, что они не подлежат анализу. Они просто есть, в них можно спуститься, но оттуда не возвращаются, — прогнав нахлынувшие воспоминания, я добавила, — Это не столь важно сейчас.
Я взяла со стола еще одну книгу "Мифы и предания".
— Вот здесь описывается древнее оружие богов. Как утверждает автор, способное останавливать время, рушить стены. А вот это, — я указала пальцем в рисунок, — артефакты, которыми, по моим сведениям, владеет император. Очень мощные вместилища Силы и знаний. Скорей всего они хранятся во дворце в охраняемом помещении. Если ими можно воспользоваться, это могло бы помочь.
— Вижу, ты хорошо подготовилась. Только зачем это всё? — он окинул взглядом книги, и также мои старания ввести его в курс магических штучек.
— Эти знания оберегаются и передаются только избранным. Ты же не думал, что я перед тобой распинаюсь забавы ради?
Он ухмыльнулся на мою колкость, отодвинул книгу и откинулся на скамье.
— Объяснять или сам догадаешься?
Он сощурился. Ухмылка стала мстительной. Он готовился мысленно втыкать в меня иглы.
Ему лет двадцать пять — двадцать семь. Учился он в последний раз лет десять назад. И, наверное, считает свою учебную стезю давно пройденной. А тут я со своими тайными знаниями. Не готов он. Не нужно ему это. Вникать, познавать что-то новое, пересматривать свои взгляды на мир. О чем я только думала?
— Зря я. Забудь, это глупости все книжные, — я закрыла "Мифы", подтянула к себе...
— Ну нет. Так не пойдет, — он вернул книгу на место.
