"Проклятие" — это была самая лицеприятная из тех мыслей, что пронеслись в голове Рейнольда Рейнольдса, некроманта из Щитового королевства, когда волна мутной жидкости вынеслась из коридора, с легкостью разметав его зомби...

* * *

30 августа, 9:32

Шип торжествовал. Буря радости, что бушевала в его душе, заставляла утлую лодочку сознания метаться точно перышко в урагане. Он пищал, совершал экстатические движения, которые можно было принять за танец, и прямо-таки светился от радости. Стоило признать — повод для такого всплеска эмоций был вполне достойным. Особенно, для существа, которое и умение считать до пяти считало выдающимся интеллектуальным трудом.

Будучи обитателем канализации уже порядочное время, Шип обладал примерным пониманием принципов работы ее системы. Понимал он и мощь, которая была в ней скрыта. Не так давно, крысочеловека загнал в угол гигантский плотоядный краб. Даже со своим мечом Шип не мог надеяться на то, чтобы победить его, но он все равно ощерился и приготовился продать свою жизнь подороже. Но тут судьба улыбнулась ему: один из резервуаров в сложном механизме канализации открылся, и краба снесло потоком воды.

Возможно, именно этот инцидент и вдохновил Шипа на то, чтобы сперва проследить за гостями подземелий, определить, куда примерно они направляются, а затем убежать к месту, где было много стоячей воды и начать воевать с хитрыми механизмами. Раньше он бы точно не сумел этого сделать, но сейчас его точно вела неведомая сила. И ему удалось! Удалось разбудить спящую воду и направить ее в ту сторону, где скрылись его обидчики! Теперь вода убьет их, а затем он найдет и полакомится ими.

Внезапно за спиной Шипа послышался какой-то звук. Даже в состоянии полнейшей эйфории, крысолюд оставался трусоватым существом и услышав звук, раздававшийся у него за спиной, обернулся. Тусклый светящийся шар на мгновение ослепил его, и он увидел лишь силуэт. Человек посмотрел на Шипа. Крысолюд хотел бежать, но ноги точно обратились в камень под взглядом таинственной фигуры.

— Слишком рано, — произнес голос. Затем, силуэт протянул руку и коснулся головы Шипа. Последним, что он увидел, был ослепительный блеск голубых глаз.

Крысолюд упал на четвереньки. Он не понимал, где находится. И что такое "где". И даже "он". Слова, идеи, концепции, память — все это стремительно исчезало, точно кусочек масла, оставленный под палящим солнце. Остались лишь простые реакции — страх, голод, похоть... Сейчас сильнее всех был страх — и, упав на четвереньки, крысолюд засеменил прочь из большой страшной комнаты и неприятного человека...

* * *

30 августа, 9:33

Хаос. Для Рейнольда Рейнольдса это слово никогда не имело особенного смысла, как и "сделано троллями". Но когда мутный поток отходов жизнедеятельности большого города хлынул в подземное святилище, осознание этого слова пришло к нему с пугающей неизбежностью.

Он видел, как волна помоев раскидала его зомби точно куклы. Видел некромант и как Астральный план соединился с материальным, окутывая Миранду золотистым (золотистым?!) сиянием, которое помогло устоять на ногах. Не укрылось от его внимания и то, как волна сбила с ног Табаску, пытавшегося добраться до своего голем-костюма. Гоблин выпустил синюю коробку и прежде, чем некромант понял, что делает, его рука схватила хранилище Полутора Королей.

Два душевных порыва вступили в конфликт. Чтобы удержаться за остатки статуи древнего тролля, некроманту нужно было отпустить контейнер, но он этого не хотел. Инстинкты подсказывали ему, что если он не схватится второй рукой за статую, его унесет. Но другой голос твердил, что ни в коем случае нельзя бросать то, ради чего они сюда пришли... Глупый голос.

Сияние. Дух Миранды. Рейнольд поднял голову. На мгновение удивление-таки ухитрилось пробиться через схватку между глупостью и инстинктом самосохранения. Миранду окружало сияние духа-помощника — но это был не гигантский скелет в плаще с косой, известный как Кончина. Это была женщина, чье тело лучилось золотистым сиянием — за спиной вились огромные крылья из белоснежных перьев, а на лицо было невозможно взглянуть. Дух Эфира. Создание Света.

"Неважно" — двойной удар от противоборствующих эмоций заставил любопытство скрыться. — "Духи могут летать. Схватить гоблина и..."

Миранда улыбалась. В отличие от Кончины, эфирное создание было почти прозрачным, и некромант без труда видел девушку, зависшую там, где у человека бы располагалось сердце. Ее улыбка была искренней, радостной и чистой. Когда она пыталась соблазнять, ехидничать или лгать, у нее было совсем другое выражение лица, даже если при этом она и испытывала радость. Рейнольд видел ее такой редко — увидев в первый раз, он в нее влюбился. Светящаяся великанша протянула ему руку, некромант потянулся навстречу к ней, но к его чудовищному удивлению, эфирное создание схватило синий куб, где покоились Полтора Короля. Мгновение человек и дух боролись между собой за обладание коробом, но все кончилось так, как и должно было кончиться — он проиграл и Полтора Короля оказались в руках Создания Света.

— Прости, — донесся до ошарашенного некроманта голос Миранды, взмывавшей вверх.

А затем статуя тролля сломалась, и мутный поток из грязи и отходов унес некроманта в темноту туннелей...

Глава 4.

30 августа, 15: 15

— Это просто возмутительно! — с этими словами Родриго Фернандес, инквизитор Каркониса, опустил кулак на столешницу. — Четыре наших человека мертвы! Растерзаны зомби! Посреди города! И мы даже не можем получить их тела, пока не будет завершено расследование!

С каждым восклицанием, господин Фернандес наносил новый удар. Его собеседник, Мигель Гарсия, даже пожалел несчастный предмет мебели — с Родриго бы сталось его и сломать. Коллега отличался воистину бычьей силой — гнул подковы пальцами, напрягшись имел обыкновение рвать одежду, а уж своим гигантским двуручным мечом орудовал точно веточкой.

— А этот бесполезный... торгашина — посол еще смеет винить в этом нас! — продолжал распыляться Диаз. — Рагонская душонка, которая позволяла этим ублюдкам приютить тролльскую ведьму!

Мигель вздохнул. Его собеседник происходил из Саргоса — центральных равнин Кинжального острова, а уважаемый посол королевства в Империи — с северного побережья, где в древности располагалось королевство Рагон. В течение столетий саргосиане и рагонцы воевали между собой, и эхо былых битв продолжало звучать во внутренней политике острова даже сейчас. В теории, Мигель — уроженец южных побережий острова, должен был сглаживать противоречия между послом и старшим Инквизитором, как нейтральное лицо. На практике это сводилось к тому, что они оба оскорбляли друг друга за глаза в его присутствии.

— Он не имеет доступа ко всей картине вещей, — возразил Мигель. — Может даже не придает нашей миссии большого значения.

"Интересно, а вы его понимаете, брат-инквизитор?" — усмехнулся он про себя.

— Да, он же не инквизитор, — более спокойно произнес Диаз. — К тому же, чистота его крови сомнительна. Где уж ему понять, что нельзя давать свободу... ущербным.

"Нет, не понимаете" — убедился Мигель.

Несмотря на то, что родословная рода Гарсия была безупречной и уходила своими корнями едва ли не во времена Короля Света, сам Мигель пуристом не был. Но он понимал важность идеи о чистоте крови. Убери ее и могущество Инквизиции, скрупулезно ведущей записи о благородных родах, падет. А вслед за нею исчезнет и сам Карконис, развалившись на десяток отчаянно собачащихся между собой крошечных королевств. Собственно, в этом же и заключалась принципиальность вопроса с Йелсом. Если даже нелюди вроде троллей обретут независимость, северяне решат отколоться от центра, центр бросит западные регионы на произвол судьбы, и даже земляки Мигеля откажутся признавать власть короля, вспомнив о том, что истинного властелина морей народ выбирает сам.

— Безусловно, потеря наших людей — большая трагедия. Одному из нас следовало пойти с ними, — продолжал он, отставив мысли о печальной судьбе острова. — И то, что мы не можем обеспечить им достойное захоронение — тоже. Но куда важнее не допустить попадания Полутора Королей в руки отщепенцев.

"Если это, конечно, не сделают сами имперские власти" — закончил он про себя.

Случилось такое дело и вмешайся могучий бегемот Валье в дела Кинжальных островов, это бы даже пошло Карконису на пользу. Остров Троллей приносил доходов не многим больше того, что отбирало удержание его населения в повиновении — кроме того страх перед материковыми завоевателями мог бы помочь враждующему населению Каркониса отложить битвы между собой и сплотиться. Кроме того, восточные соседи Валье наверняка бы выступили на стороне острова...

— Но мы упустили их, — возразил Диаз. — Они могут быть где угодно. Я считаю, что имеет смысл бить сразу в корень. Устраним тролльскую ведьму и...

— И завтра нам придется бросить армию против Йелса, — холодно ответил Мигель. — Потому, что иначе остров будет не удержать. Я не питаю ничего, кроме презрения к ущербным переросткам, но мы не можем позволить себе тратить жизни людей попусту.

Родриго замолчал. Кажется, Мигелю удалось заставить его перестать злиться и начать думать головой, а не идти на поводу у своих эмоций.

— Во-первых, прошел всего день и, судя по всему, некромант пока не собирается покидать город, — продолжал инквизитор. — Он покинул гостиницу на рассвете и налегке. Я предполагаю, что та легенда о том, что тролли спрятали свою реликвию в руинах крепости Алебастровой Ведьмы, может быть правдивой.

Родриго передернуло. Вполне закономерная реакция. Недобрая память о столетиях междоусобных войн — ничто по сравнению с наследием проклятой ведьмы, чья недобрая воля в свое время залила остров кровью. Король Света, великий маг и правитель Кинжалов, что сражался с ведьмой века назад, заслуженно был единственной исторической фигурой одинаково чтимой всеми уроженцами Каркониса человеческого происхождения.

— Мы не можем установить наблюдение за гостиницей, но пока способны следить за посольством, — продолжал Мигель.

"Или, вернее сказать, нам позволяют следить за посольством" — пронеслась злая мысль.

Можно было не сомневаться. Мигель был уверен в том, что даже их присутствие в Алабастере было лишь частью танцев вокруг сложного узла между интересами троллей, карконисейцев, имперцев и жителей Свободных Государств. Тролли желали независимости, карконисейцы не собирались отпускать их без боя, имперцам и их восточным соседям был нужен флогистон и орихалк... Инквизитор поблагодарил богов за то, что их миссия, ради которой они прибыли в "мерзость Империи", сводилась исключительно к тому, чтобы не допустить усиления влияния "Матери" троллей.

— Предыдущее прикрытие, конечно, не годится... — произнес он, но тут раздался стук в дверь.

Определенно, случилось что-то важное. Между людьми посла и инквизицией существовало негласное соглашение: они не вмешиваются в дела друг друга, пока те не вступают в прямое противоречие. Таким образом, даже если правда о действиях Гарсии и Фернандеса выплывет наружу, посольство может заявить о том, что инквизиторы действовали по своей воле. И, формально, были бы правы. Еще одна часть сложного спектакля. Стук в дверь комнаты посольства, где инквизиторы беседовали, означал, что случилось нечто, коснувшееся их работы напрямую.

— Входите, — бросил инквизитор.

— Господин Гарсия, господин Фернандес, — пролепетал молодой слуга. — Там женщина.

— И что? Никогда их не видел? — грубо ответил Родриго, порядком утомленный ужасом, который перед ними испытывал этот парнишка (у него был повод опасаться — Мигель просматривал записи о слугах посла и знал, что в предках этого молодого человека водились слуги Ведьмы. Стань эта информация известной и он может попрощаться со своей должностью... да и жизнью, пожалуй, тоже).

— Она назвала секретное слово и... — он сглотнул.

Мигель скептически сощурился. В теории, использование "секретного слова" (на самом деле, специальной фразы, которую было невозможно произнести случайно) свидетельствовало об экстраординарности ситуации. Несмотря на то, что инквизиторы проводили в здании посольства немало времени (главным образом потому, что здание было на редкость хорошо защищено от враждебной магии), их профессиональная деятельность, разумеется, протекала за пределами здания. Многие агенты Инквизиции Каркониса могли вообще ни разу не посещать резиденцию посла и потому здесь их в лицо не знали. "Секретное слово" же было предназначено для чудовищно важных (на уровне "Алебастровая Ведьма воскресла и едет завоевывать Карконис") случаев. Гарсия находил эту идею довольно глупой, но гляди ж ты. Пригодилась.

-... она имперка, — закончил слуга.

Инквизиторы переглянулись. Они ничего не говорили, но было ясно, что ход мыслей карконисейцев был примерно одинаков. Империя решила поставить своих гостей на место? Это казалось не очень вероятным, учитывая то, что приготовления Валье к войне с Альянсом Свободных Государств были очевидны. В такие периоды Валье и ее соседи старались не осложнять отношение с островным соседом — занятые схваткой друг с другом обитатели материка не горели желанием вкусить на себе удары флотилий Кинжальных островов. С другой стороны, если слухи о том, что имперцам удалось захватить под свой контроль одну из Плавучих Крепостей морских эльфов, были правдивы, валье'си вполне могли пойти на такой риск.

"Должно быть их спровоцировало вчерашнее нападение", — пришел к выводу господин Гарсия.

— Я займусь этим, — бросил он, поднимаясь и следуя за слугой.

Незнакомка ожидала его в одной из гостиных посольства. Она оказалась довольно симпатичной, если не обращать внимания на некоторую избыточную бледность и букет неприятных ароматов, который от нее исходил. Впрочем, Мигелю было не до ее внешности и даже не до запаха — первым делом он позволил своей силе растечься по комнате. Внешних проявлений у этого процесса почти не было — всего лишь замерли часы, мерно отмерявшие течение времен, стало теплее, да незнакомка чуть вздрогнула и поморщилась, словно уколола палец о шип.

— Здравствуйте, госпожа, — поприветствовал ее Мигель. — Чем обязан вашему визиту?

— Начинаете разговор с установки пустотного барьера? — ответила собеседница сердито. — Не очень-то учтиво.

— Не очень-то учтиво было проникать обманом в посольство славного королевства Карконис, — в тон ей ответил инквизитор. — А потому моя учтивость проявляется уже в том, что я не привел сюда стражу.

— Обманом? — женщина фыркнула. — Я соблюдала ваши правила. Назвала пароль и...

— Вы не относитесь к числу людей, которым полагается об этом знать и этого достаточно, — отрезал Мигель. — И давайте все-таки перейдем к делу, прежде, чем я позову охрану.

— Миранда, — представилась женщина, вздохнув. — Я представляю интересы одного могущественного лица, которое желало бы остаться не названным.

— Мигель, — кивнул инквизитор. — Я представляю интересы Инквизиции Каркониса.