Последняя амазонка

— Ты точно этого хочешь? — спросил он меня еще раз.

Я вспыхнула, потупила глаза, чувствуя, как мое лицо окутывает стыдливый жар. Затем прошептала:

— Да, Саймон, я хочу этого. Но не так, как у нас было в первый раз, а так, как ты это делаешь с Ирмой.

Мужчина тяжко вздохнул:

— Господи, до чего мы с тобой, Лина, дошли! Обсуждаем, какой секс у меня с любовницей. Пожалуйста, пойми, то, что ты видела, зависит не только от меня, но и от женщины тоже. Ты в это момент должна меня любить, отвечать взаимностью, а не ждать, когда 'больно' сменится на 'приятно'.

Вот, зараза, помнит ведь! Или мои слова его тогда сильно задели? Я смотрю ему в глаза и понимаю, что в моей душе ничего не шевелится, нет ни какого отклика на этого мужчину. Может какая-то нежность, как к брату или родственнику. Братьев у меня не было, поэтому и чувства мне эти не знакомы. Но если не с ним, то с кем? Он мой единственный мужчина и муж до конца моих дней. Я киваю головой и шепчу:

— Сай, я постараюсь... любить тебя! Только ты мне подсказывай, хорошо?

— Сними свою чертову рубаху! Боюсь, что ее вид не вызывает у меня ни какого желания, кроме как укутать тебя одеялом и сказать: 'Спокойной ночи, дорогая!'

В чем-то наши взгляды, оказываются, совпадают. Я послушно стягиваю с себя рубаху и замираю в ожидании. Чувство страха отступило на второй план. Где-то в глубине души начинает разгораться любопытство. Муж скидывает халат, под которым ничего нет. Мягко толкает меня на кровать и ложится рядом. Его рука гладит меня по щеке, и он тихо шепчет:

— Лина, закрой глаза и постарайся окунуться в ощущения!

Я послушно подчиняюсь. Его руки начинают гладить меня по груди. Затем губы касаются моих. А я, я представляю, что это ... Лекс. И мне становится даже приятно. Когда его рука достигает входа в мои складочки, я уже вся мокрая. Чувствую улыбку на губах мужа и слышу шепот:

— О, крошка, ты уже готова?

С этими словами мужчина разводит сильнее мои колени и резко в меня входит. Боли пока нет. Тут я совершаю роковую ошибку: открываю зачем-то глаза. И с ужасом понимаю, что это не тот мужчина. Надо мной склонилась голова с рассыпавшимися по плечам белесыми кудрями, а я хотела видеть черный хвост. Плечи были светлыми, с легкой россыпью веснушек, а не загорелые. И в этот момент я почувствовала себя развратной женщиной, а затем пришла боль. Боль была адской, как будто в меня одновременно впились тысячи игл. Эпицентр их распространения находился в сосредоточии моей женственности, и постепенно они расходились по всему телу. Из глаз покатились непрошеные слезы, а я забилась, стараясь освободиться от тела, которое, как мне казалось, несет эту боль. Саймон резко выругался и отшатнулся от меня:

— Что ты творишь, зараза?

Боль сразу ушла и мой взгляд прояснился. Я хотела ответить ему грубостью, но увидела то, что секунду назад было во мне. Похоже, что эти иглы были самыми настоящими. Его член был покрыт тысячей кровоточащих уколов. Мужчина со стоном откинулся на подушку. Я вскочила с кровати и со словами: 'Потерпи немного, я сейчас мазь обезболивающую принесу!', понеслась к шкафу. В этот момент меня совершенно не беспокоило отсутствие одежды. Я должна помочь мужу, который пострадал, как получается, по моей вине.

Когда я вернулась с мазью, Саймон тяжело дышал, сжимая кулаки и зубы. При этом старался не шевелиться, чтобы дать боли успокоится. Я села между его раскинутых ног и стала осторожно наносить лекарство. Мазь была дорогая, магическая. Боль она снимала в течение нескольких секунд. Правда, само ранение заживало дольше.

— Все же было хорошо, ты даже готова была меня принять. Что произошло в то миг, Лина, ответь мне, только честно!

Я закрыла глаза и застонала. Не могу я солгать мужчине, который только что так пострадал из-за меня, но и правду сказать тоже не могу. Хотя, что я теряю? Есть подозрение, что Саймон ко мне больше никогда не прикоснется даже под страхом смерти. Так и умру неудовлетворенной дурочкой...

— Я представляла на твоем месте Лекса, а когда открыла глаза, поняла, что ты не он.

Муж дернулся, чтобы ударить меня. Я на автомате дернулась и напряглась. Но он разжал руку и со стоном опустил ее на постель.

— Я тебя не трону, — глухо сказал мужчина.— Хотя имею на это полное право! Ты же фактически только что призналась мне в своей измене, даже и мысленной. Говорят, что со стороны женщины именно мысленная измена гораздо страшнее. Без чувств женщина никогда не отдастся другому. Хотя ты только что попыталась это сделать.

— У нас с ним ничего не было. Мы всегда только разговаривали! — пролепетала в свое оправдание я.

— Поэтому ты еще живая, — зло ответил Сай.— Завтра мы с тобой должны обязательно сходить к жрецам. Может они смогут разгадать твое чертово проклятье.

Затем он похлопал ладонью рядом с собой и сказал:

— Ложись! Я точно к тебе больше приставать не буду. Но до своей постели мне сегодня добираться совсем не хочется.

Я кивнула в знак согласия головой и прикорнула рядом, закрыв нас предварительно одеялом. Странная штука жизнь. Вот мы с мужем впервые в жизни спим в одной кровати. И мне даже как-то спокойно и уютно рядом с ним. Только я точно знаю, что это первый раз будет и последним.

* * *

А ночью мне опять снился Лекс. Только сексом мы с ним не занимались. Я видела себя идущей по бескрайнему лугу, усыпанному цветами. На улице тепло, лишь легкий ветерок остужает мою разгоряченную кожу. Я собираю на лугу ромашки и попутно плету из них венок. Когда вплелся последний цветок, ко мне подошел мужчина моей мечты. В его руках был такой же ромашковый венок. Он с улыбкой надел мне его на голову и прошептал в ухо:

— Все, Айлин, теперь ты только моя!

Я звонко захохотала, надела на него свой венок, а затем поцеловала в губы. Мужчина прижал меня к себе и ответил на поцелуй. Но тут раздался звонок будильника, и я открыла глаза. Саймона рядом уже не было. Господи, только бы я во сне не разговаривала!

* * *

Через час с небольшим мы стояли на пороге храма в ожидании, когда нас пригласят внутрь. У жрецов было странное правило: если ты хочешь лично обратиться к богам, заходить можешь в любой момент. А для консультаций и пророчеств обязательно нужно ожидание, видимо для того, чтобы просящий проникся важностью момента. Минут через пятнадцать к нам на встречу вышел сухонький старичок в оранжевом балахоне. Балахоны были оранжевыми потому, как говорили жрецы, что это цвет реже всего встречался в природе. Он как бы подчеркивал их исключительность.

— Заходите, дети мои! — поприветствовал нас жрец и взмахом руки пригласил внутрь.

Полутемное помещение с одиноко горящими свечами у алтаря, приятный запах лаванды со смесью ладана и высокие колонны, уходящие в необозримую высь, как бы подчеркивая величие божественного. Храм этим ранним утром был абсолютно пустым, на что мы, собственно говоря, и рассчитывали. Слишком интимной была наша проблема, чтобы вставлять ее на всеобщее обозрение.

Кода мы устроились на жесткой лавке возле колонны, а старичок сел напротив, он приветливо сказал:

— О чем вы хотите знать? Просто так ранним утром в храм к жрецам не ходят.

Мы с Саймоном переглянулись и выложили жрецу все от начала и до конца, не упоминая только наличие Ирмы и Лекса в этой истории. Старичок внимательно нас выслушал, подумал и ответил:

— На счет иголок в, хм, интересном месте я ничего сказать не могу. Просто не знаю. А вот про поединок за обладание амазонкой отвечу. Твоему мужу, милочка, погибать совсем не обязательно. Он просто может на коленях признать себя побежденным перед соперником и отдать тебя добровольно.

Саймон после этих слов явно расслабился. А мне пока мало что было понятно. Козел старый! Если не знал ответа, мог бы перебить и сказать, что это не в его компетенции. Так нет же, выслушал все до конца, что и как у меня там 'кусается'.

— А как насчет иголок? Повторится это или нет?

— Боюсь, Айлин, ответить на это вопрос может только твоя матушка, — сказал жрец.

— Как матушка? А разве она не умерла? — удивилась в ответ я.

— Нет, она живее всех живых. Только пророчество заставило оставить тебя на попечение нянюшки и уйти из твоей жизни.

— А где она сейчас?— спросила я, все еще не веря в это чудо.

— Я не знаю, — ответил жрец, — мне только известно, что ушла она на Запад. Но сколько времени утекло с той поры, может она в соседней деревне живет, да вы ни разу не встречались.

После этих слов жрец встал и удалился, оставляя нас одних. Никак пошел наш рассказ смаковать. Ну не верю я в их полную безгрешность!

— Лина, не торопись пока, не говори ни о чем принцу. Ты же носишь моего ребенка. Хочу, чтобы ты его родила, а я признал девочку своей. Кто знает, как сложится дальнейшая жизнь. И нужен ли королевской семье чужой ребенок? И нужна ли им разведенная баронесса? — держа за руку и глядя мне в глаза, произнес Сай.

— Нужна. И я вызываю тебя на поединок, барон Саймон Оверлесский, за право обладать Айлин. — очень неожиданно раздался голос со стороны колонны. А затем из-за нее показался наследный принц Александр.— Ну же Саймон, ты же знаешь, что нужно отвечать?

Лекс был одет как всегда в любимые кожаные штаны для верховой езды и куртку. В руках он сжимал, не нож или меч. Там был букет уже несколько увядших ромашек, которые он тут же сунул мне в руки. Похоже, принц ждал нас с очень раннего утра. Только как он узнал, что мы с Саймоном собираемся сюда прийти? Опять скажет, во сне увидел. Оружия при нем не был, как и при муже тоже.

Я готова была грохнуться в обморок от развивающихся событий, но любопытство победило. И открыв рот от удивления, переводила взгляд с одно мужчины на другого.

Сай вдруг неожиданно весь подтянулся, сжал кулаки и глухо произнес:

— Я принимаю вызов, ваше высочество!

— Сай, нет! — закричала я.— Он же убьет тебя!

— Зато я точно буду знать, что выполнил долг перед собственным ребенком и не отдал его в чужие руки! — выплюнул барон.

— Вызов брошен, и я уже не смогу от него отказаться, — проговорил побледневший в раз Лекс. — Но Айлин возненавидит меня, если я отниму твою жизнь, Саймон. Я готов отложить поединок до того времени, когда ваша дочь появится на свет. Только отдай мне Лину, пусть она будет рядом со мной.

Тут волна возмущения поднялась в моей душе: без меня меня женили! А кто-нибудь спросил, что хочу я?

— Стойте. Я не вернусь к тебе в дом Саймон, я хочу, чтобы ты нашел свое счастье с женщиной, которая тебя полюбит. Но и с вами, ваше высочество я жить не буду. Я хочу стать нормальной полноценной женщиной, которая не боится, что причинит боль своему любимому мужчине, которая не боится за жизнь своих детей. Я отправляюсь на поиски моей матери, которая должна помочь с разгадками.

Глава 8. Начало пути

В путешествие мы отправились вчетвером. Поверьте, компания подобралась странная. Я, как главная виновница путешествия, мой почти бывший муж, мой почти будущий муж и моя горничная. Как же амазонка пустится в путь без горничной? Кто будет ей копье натирать и кудри по утрам навивать?

А если серьезно, то Лекс категорически отказался отпускать меня одну. Я сильно не настаивала, все в компании путешествовать легче и веселее. Тем более его высочество обладает большим как магическим потенциалом, так и материальным. Саймон заявил, что не пустит в такой тяжелый путь одного своего ребенка. Он последнее время очень воспылал вдруг чувствами к пока еще не рожденной дочери. Даже не знаю, что на него так повлияло. Если бы он вел себя так изначально, то неизвестно как сложилась бы наша семья. И Ирму мы взяли по его же просьбе. Похоже, чувства к моей горничной у Саймона все-таки отличаются от уровня любимого блюда шеф-повара. Да и повод благовидный: негоже баронессе без прислуги путешествовать.

Правда, сборы несколько затянулись. Лексу нужно было разгрести дела в тайном отделе, чтобы получить пару недель отдыха. А мы с Саймоном наводили справки у всех знающих людей, в какой стороне искать мою матушку. У меня появилась тайная надежда, вдруг кто-то знает, не только куда она скрылась, но и зачем. Да только осуществиться ей не суждено было. Еще раз, побеседовав со жрецом в храме, со старыми слугами и нянюшкой, решили отправиться в Западное королевство. По всем источникам моя мать направилась туда.

Для порталов расстояние было слишком велико, да и Лекс очень их не любил. Поэтому отправились мы на привычных лошадях. У Ирмы с верховой ездой было не очень хорошо, но Сай ее обнадежил, что если что-то не так, посадит девушку с собой.

Еще меня поразило то, что Ирма оказалась глубоко порядочной женщиной, хотя и спала с моим мужем. Она пришла ко мне в спальню вечером перед отъездом и во всем повинилась, сказав при этом, что если мне очень неприятно, то скроется от Сая и больше нам на глаза попадаться не будет. Я ее успокоила. Барона в качестве мужа в будущем я уже не видела. Для меня понятия 'отец ребенка' и 'мой мужчина' в одно не сливались. Если суждено судьбой, буду с Лексом. Если не суждено, думаю, матушка подскажет выход из этой ситуации. Не могут же все амазонки настолько быть прокляты богами!

* * *

Столица Западного королевства была в трех днях езды от нас. Мы выехали холодным утром начала зимы. Снега пока не было, поэтому ехать было достаточно комфортно. Возможно, в карете было бы ехать уютнее, но таким способом передвижения мы значительно экономили время. А найти ответы на загадки хотелось очень сильно. Мне, по крайней мере.

Чем дальше отъезжали от столицы, тем пустыннее и непригляднее была местность, по которой шло наше путешествие. Днем мы ехали не спеша, переговариваясь в дороге о каких-то пустяках. Со стороны могло показаться, что это путешествуют две супружеские пары. Что самое смешное, мы с моим законным и благоверным находились в разных парах. Меня это вполне устраивало. А Ирма была просто счастлива. Она и не предполагала, что может дорасти до титула компаньонки, а не остаться той, кого зовут за глаза 'хозяйской подстилкой'. Они с Саем ехали позади, и то и дело раздавалось веселое хихиканье девушки. Вот уж не подумала бы, что он может быть таким приятным кавалером.

Я же себя рядом с его высочеством сначала чувствовала несколько скованно. О чем можно разговаривать с человеком, с которым ничего кроме секса не связывает. Да и то только во сне? Но он потихоньку меня разговорил. Человек, который много путешествовал, всегда имеет кучу интересных историй в запасе, чтобы его спутники не скучали.

Так мы доехали до таверны, в которой собирались заночевать. Я уже говорила, что чем дальше мы ехали, тем беднее были земли. Вот и таверна была достаточно убогой. Для ночлега нам смогли предоставить только две комнаты. Я решила, что с почти бывшим мужем в одной комнате спать уже не стоит, с почти будущим тоже. Поэтому распорядилась, чтобы нас разместили вместе с горничной. Мы встретили утро бодрыми и отдохнувшими. А вот наши путники были явно недовольны. Они что там всю ночь кровать поделить не могли? Но заострять внимание я на этом не стала. Предполагаю, что следующую ночь нам придется спать в подобных условиях. Вот там и узнаем, что по чем.