Монетка

Она склонилась над свитками, не замечая ничего вокруг себя. Сердце кольнуло — 'твои друзья — Пожиратели'. Из подсознательного чувства противоречия Северус не стал садиться со змеями. Он устроился у окна, так, чтобы не видеть ее, не испытывать искушения подойти, заговорить и опозориться.

Понятно, что смысла в добровольном изгнании никакого не было — свои пожмут плечами, решив, что ему нужно догнать неделю, пропущенную из-за Филча, чужие — не обратят внимания.

Северус разложил книги — эссе по Защите от Темных Искусств само себя не напишет. От необходимости притворяться идиотом хотелось рвать на голове отсутствующие волосы — уровень предмета был сродни объяснению человеческих взаимоотношений на примере пестиков и тычинок.

Лили никогда не одобряла его увлечение темной стороной волшебства. Даже тем, что можно создать, используя лишь разрешенные источники, доступные в библиотеке.

Кажется, именно из-за этого они в первый раз и поругались всерьез.

— И вот на таких примерах у нас и изучают Защиту, — протянул Северус, закончив читать ее работу.

— А, я... — замялась Лили.

— Нет, ну твое невежество понятно, у тебя не хватает... как бы это сказать? Опыта?

— Здравый смысл, Сев. Здравый смысл объясняет мою неосведомленность, — отрезала она.

— Обрекает тебя на это. А это эссе, уж прости, на статус женского романа. Для того чтобы постичь темные искусства, иметь возможность противостоять им, необходим жизненный опыт.

— Ясно, — прошипела она, пристально глядя ему в глаза. — С чего ты решил, что вправе вообще давать мне подобный совет.

— Я лучше знаю эту область.

— Намного лучше, надо думать, — отрезала она.

Лили тогда не разговаривала с ним неделю. А сейчас им просто не о чем говорить.

Меланхолию Северуса прервала Шейла, материализовавшаяся рядом с ним. Она сидела на столе, мантия обрисовывала ее фигуру так, как этого бы не сделал самый откровенный наряд.

— Не делай так больше, — прошипел он, подняв на нее глаза, благодарный предчувствию, которое заставило его отсесть от остальных.

— Как пожелаешь, хозяин мой, — театрально прошептала она, — теперь я знаю адрес дю Морна.

— Тебе не стоило торопиться — все равно ближайший камин в Хогсмите, а туда я смогу выбраться только в субботу.

— Мы идем сегодня. Нас проведут тропами фэйри.

Примечание к части

Не проверено, выкладываю для сохранения графика выкладки.

Шотландский дикий кот — прототип малка:

http://ichef.bbci.co.uk/wwfeatures/wm/live/624_351/images/live/p0/52/17/p05217g5.jpg

6. Сентябрь 1976

Проводник встретил их на опушке Запретного Леса. Снейп, уколов руку, выдавил несколько капель крови на хлеб, прихваченный с ужина, положил подношение на землю и произнес имя, нашептанное ему на ухо Ласкиэль.

Сначала казалось, что ничего не произошло. Ветер играл с листьями, вечерняя прохлада забиралась под кожу, сверху накрапывал дождь. Северус зажег огонек на кончике палочки. Вспышка на мгновение ослепила его.

Снейп опустил глаза — подношение исчезло без следа. Из темноты раздался смешок. Режущий уши звук, как будто кто-то скреб ногтями по стеклу.

— Смертный. Падшая, — голос был еще хуже смеха.

Перед Северусом из тени ветвей выступил кот. Здоровенный, размером с небольшую собаку, покрытый полосами, как тигр, с небольшим белым пятном на подбородке и верхней губе. Неестественно зеленые суженные глаза смотрели с азартным предвкушением.

Не кот. Северус узнал создание — шотландский грималкин. Малк. Король котов. Концентрированная веселая жажда убийства кошачьего народа во плоти. Чаще всего они охотятся стаями, нападая из темноты. Когти этих созданий острее стали, зубы способны перекусить хребет быку одним укусом. В отличие от многих опасных волшебных существ, подвержены заклинаниям, но вначале в малка надо попасть.

— Иди за ним, Северус, — прошептала на ухо Шейла. — Не произноси ни слова, не бери пищи и питья, не сходи с тропы. Если нападут, бей насмерть — мы пойдем по землям диких фэйри.

Северус кивнул малку. Тот развернулся и потрусил во тьму.

Идти приходилось, смотря под ноги — малк не выбирал дороги и с равным успехом мог пройти по прогалине, и по бурелому. Чем дальше они шли, тем светлее становилось, и наконец Снейп погасил Люмос — было прекрасно видно и без него. Лес изменился — все чаще попадались сухие деревья, поросшая мхом земля пружинила под ногами, низкие облака затягивали небо серой хмарью.

Он шел за малком след в след, не обращая особого внимания на окружающее, забыв о предупреждении Шейлы. Лес казался безжизненным и мирным.

Северус понял, как он ошибся, когда малк внезапно вскочил на ветку дерева, а вокруг от стволов беззвучно отделились изломанные фигуры. Существа, напоминающие покрытые мхом коряги, преградили дорогу. Их тела покрывали какие-то шипы и крючки, на вытянутой тонкой морде горели ассиметрично расположенные желтые глаза, копны грязных волос свисали до земли.

— Что это за дрянь? — вполголоса осведомился Снейп.

— Кикиморы, — проскрежетал малк, — иди давай.

Снейп сделал шаг вперед. Существа и не подумали расступаться. К нему потянулись тонкие ручки, вцепились в мантию, удерживая на месте. Depulso разбросало их в стороны. Кикиморы завизжали.

Однажды Северус остался без наушников на Гербологии, когда проходили мандрагор. Он мог поклясться, что вопль кикиморы немногим тише. Стремясь спастись от разрывающего голову вопля, он ударил еще одним отбрасывающим заклятием, вызвав недовольный мявк своего проводника.

Существа оказались на диво живучими. Другим заклинания Северуса переломали бы все кости, но эти шевелились, и даже пытались встать.

— Petrificus Totalus. Flinitfors.

Северус подобрал получившийся спичечный коробок и опустил его в карман.

— На ингредиенты, — прокомментировал он для Шейлы. — Incendio Maxima, — произнес он, направив палочку на оставшихся кикимор.

Они двинулись дальше, оставив за спиной обугленные тушки. Теперь Снейп держал палочку наготове — напавшие фэйри были достаточно безобидны, где-то два из десяти по шкале Хагрида, но он не был уверен, что им не попадется что-то посерьезнее.

К счастью, больше никаких встреч не было. Северус сам не понял, как малк вывел его в небольшой парк. Шумели машины, горели окна домов, разбивались капли дождя об асфальт дорожки. Как-то, неведомо как, за считанные минуты они прошли из окрестностей Хогвартса в какой-то маггловский город.

— Жду до рассвета, — ставя ударения в самых неожиданных местах, произнес малк, растворяясь в тенях.

Для Северуса все случилось слишком быстро. Вот он стоит один-одинешенек непонятно где, а вот боковое зрение фиксирует появившуюся фигуру. Снейп развернулся, прыгая в сторону и выбрасывая палочку в сторону пришельца, и выругался. Рядом с ним стояла Шейла.

— Ну, ну, хозяин мой. Не стоит так волноваться, — она подошла и взяла его под левую руку. — Нам на Кастл-Хилл девятнадцать. Дю Морн жил там.

* * *

Девятнадцатый дом по Кастл-Хилл стоял отдельно от других зданий. Кирпичные стены были увиты плющом, невысокая кованая оградка защищала от прохожих аккуратную полоску лужайки, фасад делило на две части венецианское окно. Дверь с черным ящичком для почты была заперта.

Северус направил палочку на замок.

— Стой, — одернула его Шейла. — У него стоит защита.

— Вот как раз ее я и хотел посмотреть. Occultatio revelio!

Никаких визуальных эффектов, просто в голове Северуса само собой появилось знание о чарах, наложенных хозяином. Не самая сильная комбинация чародейских непростительных. Убить не убьет, но если их не снять, то приложит сильно.

— Как тут раньше проходили? — спросил он.

— Салуриэль посылал змей. Заклинания на них не срабатывают.

Северусу это было недоступно. Оставалось только ломать.

Заклинания, установленные на месте жительства чародея, подпитываются порогом — естественной магической защитой, возникающей там, где постоянно живут люди. Рушить ее грубой силой, снеся стену — перебудить полгорода. Чтобы обмануть принципом подобия, необходимы частицы тела хозяина. Сомнительно, что дю Морн разбрасывал вокруг дома ногти и волосы.

Существовал еще способ Мальсибера. Заклясть маггла и подставлять его под удары защиты, пока та не истощится. Этот вариант вызывал только тошноту. Впрочем...

Он достал из кармана спичечный коробок, в который превратил кикимору, и опустил его напротив двери.

— Reparifarge, — с мерзким чавканьем коробок раздался в стороны, превращаясь в озлобленную фэйри. А теперь время для любимого непростительного Реймонда. — Imperio.

Кикимора застыла.

— Alohomora, — шепнул Северус, направив палочку на замок. — Открой дверь, — приказал он кикиморе.

Существо неуверенно протянуло тонкую как спица руку и толкнуло дверь. Электрический разряд заставил его завопить.

— Silencio, — чертыхнувшись, Снейп заставил его замолчать.

Нечисть было не жалко, и заклинание дю Морна срабатывало на нее. Это упрощало задачу — не было нужды играть во взломщика чар.

* * *

Они вошли в дом. Первое, на что обратил внимание Северус — отсутствие электричества. Даже в Тупике Прядильщика у них был свет. Здесь из стен торчали даже не газовые рожки — подсвечники. Небольшая гостиная, в которую они попали, была обставлена с минималистичной простотой. Массивный стол, деревянные стулья, камин. Лестница, ведущая на второй этаж, была перегорожена небольшим барьером, как будто бы хозяин пытался не пустить туда маленькую собаку или ребенка.

— Нам вниз, — произнесла Шейла.

— Почему?

— Чародеи делают свои лаборатории ниже поверхности земли — меньше влияние солнца.

Северус хмыкнул.

Лаборатория дю Морна была в подвале. Просторное помещение с рабочим столом, книжной полкой и вмурованными в пол металлическими кругами.

Снейп подошел к книжной полке. 'Легенды Рейна' Грубера, 'Скандинавский фольклор — описание традиционных верований северян' Крэйги, 'Северная мифология — собрание народных традиций и верований Скандинавии, Северной Германии и Нидерландов' Торпа и все в подобном духе.

— Чародеи настолько любят сказки? — осведомился он.

— Ну, зачастую из них можно почерпнуть имена фэйри, — ответила Шейла.

— Хмм... Посмотрим второй этаж?

Похоже, что им дю Морн не пользовался. Единственной обжитой комнатой была спальня, в остальных помещениях мебель была закрыта холстом, на полу лежал толстый слой пыли.

— Revelio. Revelio, — переходя из комнаты в комнату, Северус раскидывал заклятие обнаружения.

Ничего. Дом был лишен магии, ничем не отличаясь от обиталища какого-то маггла.

— Странно, — наконец сказал Снейп, — он жил здесь, но нет никаких следов заклинаний, как будто он никогда не колдовал в доме.

— Есть следы в лаборатории, — заметила Шейла.

— Но и только. Попробуем искать по старинке?

— Ты просто зря потратишь время, — вздохнула Шейла.

— И тем не менее.

Он был абсолютно уверен, что в доме чародея должны были остаться следы магии. Если их не было, то скорее всего кто-то установил скрывающие чары, а значит, было что прятать.

Северус начал методично обходить комнату за комнатой, скидывая холст, закрывающий мебель, и простукивая стены. Он умудрился найти сейф, скрытый за картиной, но Alohomora Duo принесла только жиденькую стопку фунтов и какие-то счета. На всякий случай Снейп прихватил их, рассчитывая изучить на досуге в поисках зацепок.

Он вернулся туда, откуда начал обход второго этажа — в спальню чародея. Снейп лениво осмотрел помещение — спальня была до неприличия обычная. Какой-то гостиничный номер, стерильно чистый и никакой. Взгляд упал на картину, висевшую напротив окна.

— Что это? — спросил Северус, указывая на нее.

Шейла закатила глаза:

— Дай подумать. Череп, письменные принадлежности, письмо и засохший цветок. Голландский натюрморт. Ванитас, то есть суета сует. Похоже на Класа, репродукция, может быть даже подлинник.

— А я бы сказал, что похоже на те картины, что висят у нас в Хогвартсе.

Северус вытянул по направлению к полотну волшебную палочку:

— Finite. Revelio.

Ничего не произошло.

— Я же говорила, что это напрасная трата сил.

Внезапно череп на картине подпрыгнул, в глазах загорелись оранжевые огоньки:

— Эй, кто-нибудь! Да выпустите же меня из этой картины, черт возьми!

Примечание к части

Спасибо Отиум за запятые и комментарии.

7. Сентябрь 1976

Живыми портретами Северуса было не удивить. Не было ничего особенного и в говорящем черепе — Хогвартс был домом куда более странным вещам.

Северус почувствовал превосходство, то пьянящее чувство, когда твои догадки сбываются, когда кости падают шестерками вверх, а мир ломается вокруг тебя как ржавый замок. Нет никого лучше волшебников в чарах сокрытия. Даже чертов падший ангел купился на обычные чары незаметности. Снейпу даже не хотелось думать, что еще прячет Статут Секретности и какие существа прикрываются им, чтобы держать свое существование в тайне. Интересно, что сказали бы все эти заносчивые чистокровки, если бы осознали, что занимают экологическую нишу ассенизаторов, скрывающих от глаз людей то, что они не должны видеть. Очевидно, что если падет Статут, то волшебный мир закончится, и инквизиция будет далеко не первой в очереди.

— Итак, здесь есть волшебный портрет, скрытый под чарами незаметности и тишины, — произнес Снейп. — Впервые вижу говорящий череп, нарисованный на портрете.

Обычный череп, зачарованный на немелодичное исполнение песенки про старину Макдональда и его ферму, в свое время таскали по Хогвартсу братья Прюэтты. Детская песенка в сочетании с горящими алым глазами производила неизгладимое впечатление на припозднившихся школяров. Но вот рисовать портрет черепа... Волшебные портреты были по-настоящему сложны в изготовлении — рисовать зачарованную игрушку никто бы не стал. Единственный случай подобного рода — портрет домового эльфа за авторством Гакрукса Блэка. Северус сам его не видел, но, по рассказам очевидцев, изображение радовало зрителей своей непосредственной реакцией на отданные членами рода Блэк невыполнимые приказы.

— Эй, — подал голос череп, — я не нарисованный, я настоящий.

— То есть настоящий? — спросил Северус.

— То есть меня вот держали в руках, а потом — темнота, тошнота, и я сижу на столе прямо в этой чертовой картине. Ты не представляешь, как у меня все чешется от этого распроклятого пера, — череп безуспешно клацнул зубами, пытаясь убрать от себя письменную принадлежность.

Северус хмыкнул:

— Наверное, большинство портретов чувствуют себя точно так же. Извини, приятель, но теперь ты исключительно нарисованный.

— Нет, нет, нет. Я, черт побери, более чем настоящий. Я... Черт... Не помню.

— Не помнишь что?

— Да вот как доказать тебе это, лысая башка, — сорвался череп. — К твоему сведению, меня создал сам заклинатель Этьен и я за три сотни лет ничего никогда не забывал. А сейчас — как шаром покати.

— Вспомнишь... — с фальшивым равнодушием произнес Северус. 'Лысую башку' он говорливому натюрморту прощать не собирался.