Параллельщики часть 1 (предварительное название)

— Поэтому у вас такие дома-башни? — уточнила я.

— И поэтому тоже, — кивнул Лаки. — И квартиры теперь с учётом этого проектируют. Не представляешь, как строительные фирмы рады — государство всё оплачивает, полную перестройку советских типовых кварталов. Старинные дома не трогают, потому что они обычно в центре городов, и меньше страдают, а новостройки все вот такие. Но это не так серьёзно, если смотреть на все последствия. И даже отключение энергии не столь страшно. Я уже говорил, что начинали исконники с малых городков, но оптимальным для них оказалось действовать в городах с числом жителей между двумястами и полумиллионом жителей. Меньше город — нехватка энергии, больше — более компактно расположены жилые кварталы, коммуникации, легче обесточить район, да и многое другое влияет, от физики до численности милиции, к примеру. Так что под ударом как раз такие вот города, ну и участки, на которые падает "тень" после эксперимента, а она может оказаться в любом месте, нам не удаётся пока просчитать закономерность. К тому же разработки исконников всё более мощные, и пострадавшие местности некоторое время бывают заблокированы от проникновения живых существ, как та, первая зона. Представь — полгорода отделено от мира, энергия и вода есть, связь работает, а вот продукты... Теперь все страны вроде как на осадном положении — все развивают местное производство всего, что только можно. Потому что никто не знает, где будет нападение — исконники ведь не только в России действуют, в Европе и США даже больше, — и куда упадёт "тень". Каждый город вынужден иметь запас на случай ЧП, а подвоз необходимых материалов должен быть налажен как можно быстрее. Тут не до экспорта, хотя и он развивается, конечно. Наше правительство довольно доходчиво объяснило это предпринимателям, они поняли. Официальная идея "выгода превыше всего" работает и сейчас, только мы смогли убедить всех, что выгода государства и человечества выше доходов одного торгаша. Когда стоит вопрос выживания, все объединяются, или гибнут. Теперь соблюдается паритет: государство в обычное время не вмешивается в дела производителей — конечно, если они соблюдают закон, — не изменяет эти самые законы и налоги, но в случае ЧП все предприниматели обязаны мгновенно и бесплатно предоставить всё необходимое, и качественное, иначе их будут судить по законам военного времени, а бизнес уйдёт государству. Это и в других странах сейчас так. Конечно, есть те, кто противится, те, кто поддерживает действия исконников, финансирует их — на коленке такую установку не собрать, на калькуляторе расчёты не сделать. Поначалу кое-какие государства даже поддерживали исконников:, пошёл слух, что в возникновении "теней" виновато именно наше правительство, ну или США, а то и оба — новая гонка вооружений, мол. Но всё это продолжалось лишь до тех пор, пока исконники не устроили самую большую за всё время атаку, причём финансировал её и участвовал в разработке какой-то сенатор, к тому же ярый противник России, сваливавший всю вину на нас, а сам бывший одним из руководителей официальной организации, которой исконники и прикрывались. Только он крупно просчитался, и удалось отследить его перечисления исконникам и переписку.

— А что за атака? — я пыталась понять угрозы только недавно казавшегося мне таким безопасным мира.

— Исконники собрали установку не в относительно небольшом городе, а в Чикаго. Первый и последний раз такой большой город выбрали, не учли влияния излучения от коммуникаций. Там такое началось, что до сих пор вспомнить страшно. Пошли побочные эффекты, и мало того, что треть города на год в изоляции оказалась, так ещё во время работы аппарата стала проявляться такая чертовщина! Дед потом говорил, что это были возможные варианты настоящего и будущего, а то и прошлого, причём временно ставшие реальными варианты. Там пятнами шло — нормальные кварталы, а потом выжженная гарь, оплавленные ядерным взрывом дома, сгоревшие тела, и через несколько минут всё исчезает. Тогда весь квартал пришлось выселить — остаточная радиация была совсем не вариативной. Там много ещё чего было, правда, часто это известно лишь со слов очевидцев, не всему верить можно. — Лаки не выдержал, поболтал босыми ногами по тёплой воде. — Но удар не только по Чикаго пришёлся, "тень" аккурат на Женеву попала, когда там главы государств и премьер-министры собрались. Так и сидели там целый год, пока блокада не пропала.

— А чем они питались? И в Чикаго? — удивилась я. — На запасах год не высидеть.

— Тогда запасы ещё никто не делал, да и на самом деле не высидишь. Огородничеством занимались, благо, климат там позволяет даже по зиме кое-что выращивать. Ну, в Женеве. И поставки из "большого мира". И в Чикаго так же. Неживые-то предметы через блокаду проходят, так что еду им доставляли. Не свежую, конечно, и даже не заморозки, а консервы в основном, сверхстерильные, иначе ведь никак. Тогда как раз мировая промышленность и освоила производство идеально стерильных консервов, а то бы президенты с голоду померли. Из-за одного Чикаго так бы не старались. Президентам же сиденье пошло на пользу, они ведь странами и дистанционно руководить могли, а вот так тесно пообщаться возможности больше точно не представится, — он рассмеялся. — Когда-то в средневековье было очень долгое сидение кардиналов в конклаве, когда они не могли Папу выбрать, а тут получилось годовое "Женевское сиденье" президентов. Результат сама видишь — несмотря на угрозу исконников, мы живём нормально, войны в основном затихли, пусть и не всюду, сотрудничество между государствами пошло. Поняли, что от такой угрозы в бункерах не отсидеться, и морем не отгородиться. Только я подробности уже потом узнал, после госпиталя.

— После какого госпиталя? Когда тебя дед забрал? Это же, вроде, раньше должно было быть.

— Да, это уже намного позже было. Я школу закончил вместе со всеми, хотя только последний год в неё и ходил, до этого с дедом и его друзьями занимался. Дед хотел, чтобы я пошёл на физмат, но мне ближе инженерные специальности оказались — он меня несколько раз тестировал, — и я пошёл на физтех, правда, не по конкурсу, потому что, хоть и сдал всё нормально, баллов не добрал, а по льготе, как сирота. А когда был на четвёртом курсе, кому-то из руководства военного в голову стукнуло, что такие ребята, кто сиротами во время той войны на Урале остались, и освобождение от призыва имели, просто "косят". Ну и призвали сразу всех, я даже сессию не успел сдать. Дед тогда уже очень в возрасте был, переживал, но я сказал, что всё нормально, скоро вернусь, и так, наверное, даже лучше. Потом оказалось, что меня распределили на Урал. Деду уже не сообщал, чтобы не волновать.

Лаки вздохнул, поднял ноги на мостки, потянулся за кроссовками, потом передумал.

— В учебке сначала всё было нормально, мне даже понравилось, как ни странно. Но потом на соседний городок напали всё ещё действовавшие кое-где сепаратисты, причём очень демонстративно напали. Нас подняли по тревоге, послали охранять уже наш городок, где учебка была. Мы должны были лишь патрулировать улицы, потому что — что ещё с новобранца взять? Поэтому когда исконники собрали свой прибор, мы оказались к нему ближе всех, и я полностью увидел его действие, и почувствовал тоже. Я был в составе ночного наряда, мы во время комендантского часа патрулировали. Началась чертовщина, но не сильная, все здания на месте стояли, так что вроде терпимо. Я увидел в окне заброшенного во время войны здания свет, пошёл проверить, напарник меня прикрывал. Нас тогда не всех на улицы вывели, так что наряды из двух-трёх человек были. Ну, поднялся я на второй этаж, по коридору прошёл, там ободранная комната, одна бетонная коробка осталась, и груда мусора в углу — доски с пола, обломки мебели, в общем, ещё с войны разруха. А в центре костерок из этих обломков, и два испуганных пацана около него, а в костерке старая граната: наверное, ещё во время войны её кто-то там потерял, она намертво кольцом за гвоздь в доске зацепилась, а чека не выдернулась, пацаны её вместе с доской в огонь и сунули, вот только что. Я успел их вышвырнуть, даже сам почти выскочил, как рвануло. Меня посекло, к счастью, не сильно, только крови много потерял, и сотрясение заработал. Потом оказалось, что пацаны эти — параллельщики, не знали не то что что такое граната, а вообще ничего ещё не поняли, не в себе были от страха, только костерок и смогли разжечь. Ну а я очнулся уже в госпитале, еле живой, но, что тогда поразило врачей, с почти сразу зажившими ранами, и выглядел лет на пять, а то и семь младше, чем был. Только первый день меня откачивали, почему-то шло сильнейшее истощение организма, при полном заживлении всех новых и даже старых шрамов и травм. Блокада того городка держалась всего несколько дней, а потом в госпиталь ворвался дед. Он по номеру учебки смог узнать, где я, до этого я ему полный адрес не писал.

— По номеру части? А разве на конвертах город не пишут? — удивилась я.

— У нас — нет, не знаю, как у вас, — хмыкнул Лаки. — В общем, приехал дед, посмотрел на меня, а я — пацан пацаном, к тому же скелет натуральный, меня с ложечки кормили, сам ложку держать не мог, будто из концлагеря. Дед на меня, на пацанов тех — они немногим лучше меня выглядели, тоже сильнейшее истощение, — посмотрел, а сделать-то ничего нельзя, это военный госпиталь, к тому же я — срочник. Пацанов всё же в Свердловск отправили, они потом выздоровели, сейчас уже институт закончили, оба. Ну а со мной что делать — непонятно. В Москву в госпиталь отправлять? Повезло, тогда комиссия была, приехали выяснять про нападение сепаратистов, ну и в госпиталь зашли. Генерал какой-то глянул на меня, так на всех десятиэтажным: "Какого срочник?! Он белобилетник по жизни! Комиссовать немедленно". Кажется, боялся он, что я там ласты... помру, в общем, а им отчитываться. Меня вскоре в Москву отправили, уже в гражданскую больницу. Но я быстро выкарабкивался. А пока на Урале в госпитале был, с Хауком познакомился. Он-то после института в армию пошёл, полтора года уже отслужил. Их часть как раз нападение сепаратистов и отражала, он на пулю нарвался. В общем, сдружились мы с ним за эти дни. Он физмат закончил, хотел после армии в контору идти, а тут, как посмотрел всё это — тем более. Только не в Москву, а сюда вернуться. Он ведь местный, а здесь как раз филиал создавали. Меня позвал. Дед обрадовался, что я его дело продолжу, пусть и чуть иначе, но всё это его подкосило, и через полгода он умер. Тогда и выяснилось, что он, ещё когда я школу заканчивал, оформил на меня дарственную на часть своей библиотеки, — Лаки взглянул на меня, ожидая какой-то реакции. Я автоматически кивнула:

— Хорошее наследство, очень.

— Ты права. Остальное своё имущество он внукам завещал, даже не детям. Те повозмущались немного, дети, имею в виду, но смирились. Меня они так полностью и не приняли, думали, что я за наследством гонюсь. Книги их немного успокоили — не библиографическая редкость ведь, ценности никакой. Я в общежитие перебрался, институт закончил, и сюда приехал — на меня из местного филиала к моменту распределения персональный запрос был. Квартиру получил — дом как раз только построили, — стал работать. Сначала с Хауком, потом Поп появился, Пол с Солом привели Лота. Фо пришла, привела Кью. Поп сюда из милиции перевёлся, Пол и Сол — аналитики, тоже с физмата, но местного. Фо — в Москве медицинский закончила. Лот — одноклассник Сола, водителем у нас работает. Кью — одноклассница Фо, училась на кондитера, устроилась к нам в буфет.

— Я думала, все вы — учёные.

— Нет. Ты разочарована?

— Чем? Просто непривычно. У нас сейчас редко дружат люди "разных социальных слоёв". Почему-то считается, что у них мало общего, разное образование, интересы и взгляды на мир. Хорошо, что у вас не так.

— В конторе работают разные люди, нас одно дело объединяет. Я здесь уже лет десять.

— Сколько же тебе тогда? — поразилась я, ведь он выглядел младше остальных.

— Больше, чем кажется. Я же говорил, что в госпитале я выглядел, как школьник. Оказалось, что прибор исконников был собран совсем рядом с госпиталем, хотя и на другой улице, но почти впритык. Излучение этих установок так влияет на всех параллельщиков: организм резко омолаживается, исчезают старые шрамы, травмы, ранения заживают за часы, даже зубы вырастают, если раньше выпали. Но это не благо, а огромное истощение организма, буквально за сутки, а то и часы. Были случаи, когда люди погибали. Пойдём домой, а то уже почти пять, а ты обещала Фо ужин приготовить. Не против немного прогуляться? Здесь не очень далеко, а ехать придётся с пересадками, и до остановки идти долго.

— Пойдём, — я встала, ноги моментально высохли на горячих досках мостков, даже ждать не потребовалось — сразу обулась.

Идти оказалось на самом деле не очень далеко, километра полтора, и действительно ближе, чем если бы топали к остановке. Только пришлось пройти через небольшое здание нового вокзала.

— Основной вокзал дальше на юго-востоке, но из-за того, что город теперь не так растянут, построили и это здание, — объяснил Лаки. — Здесь основные службы убраны под землю, да и считается он вспомогательным, но если что — он как раз в черте блокады окажется, а это...

— Намного удобнее для доставки грузов, — кивнула я, понимая теперь несколько странную архитектуру здания: пути проходили его насквозь, не все, лишь два, явно не используемые в обычное время — через них были прокинуты пешеходные мостики.

— Да, для этого. Эти два пути как раз и рассчитаны на такой случай, а там, на улице — обычные пути для электричек и поездов.

Мы прошли по уже несколько знакомой мне улице, зашли в подъезд. Лаки вдруг посоветовал:

— Приготовь Фотону жареной картошки. Фо терпеть не может её чистить, а жареную любит. Мы, когда у неё собираемся, вечно именно картошку жарим. И не сердись на неё, если что. Характер у неё необычный, это верно, но человек она очень хороший.

— Я уже поняла. — Я остановилась у лифта. — А ты чем ужинать-то будешь?

— У меня сегодня ночное дежурство, я на работе поем, так проще. Удачи и привет Фо!

* * *

Фо вернулась в восьмом часу, очень усталая, что выражалось лишь в желании тут же лечь спать, а не в скорости движений.

— Обработаны результаты медосмотров, и начальству не всё нравится, завтра придётся опять парней гонять, особенно Лаки.

Я уже немного понимала, почему именно его, и ждала продолжения. Не ошиблась.

— Можешь послезавтра в контору приехать? Суббота, конечно, но тебе пока разницы нет, да и медосмотр нормальный пройти надо.

— Сравнить с данными Лаки, да? — я выставила перед Фо тарелку с жареной картошкой.

— Ммм! Лаки подсказал? Про картошку? Обожаю её, но пока всё почистишь.

— Я так с рыбой — есть люблю, а сырую видеть не могу, особенно когда живая бьётся. Так что понимаю, — я положила себе салата из свежих помидоров и огурцов.

— Тогда разделим обязанности. Я запах рыбы люблю, — она вскочила, выгребла из сковородки всё себе в тарелку. — Не против?

— Согласна и про обязанности, и чтобы ты всё доела, — я рассмеялась. — Так с результатами Лаки сравнивать будешь?