-Весь мир. Николай прищурился. — Для меня было бы довольно сделать Россию сильнейшей и богатейшей державой на планете. Я лично не настолько властолюбив, чтобы мечтать о господстве над миром: как Наполеон или Чингисхан. Кроме того, для этого надо пролить потоки крови.
-Зато потом ваше величество люди на Земле никогда не будут убивать друг друга. Воцариться вечный мир и спокойствие, разовьется наука и искусство. Будет покончено с голодом, эпидемиями, люди научаться летать и покорять пространство. Даже время и смерть окажутся в их власти.
-Даже смерть. Николай глубоко вздохнул. — Знали бы вы, как мне хотелось воскресить своего любимого деда Александра.
-Я думаю, и это станет реальностью. Мы уже работаем над этим.
Артем и в самом деле знал, что существует амбициозный проект по тотальному воскрешению в первую очередь самых выдающихся деятелей культуры, политиков, вождей, ученых. Вот только зря он проговорился, впрочем, и Николай испугался смелости своей мысли.
-У вас слишком развито чувство юмора князь. Православная церковь подвергнет нас анафеме, если мы возьмемся осуществлять то, что по силам лишь Богу.
Артемов знал, что современная Православная церковь более чем либерально относиться к научным открытиям, хотя будь его воля, он бы построил в шеренги попов-бездельников. Правда, многие священники выполняли полезную работу в войсках, заменяя замполитов, а кое-кто брал в руки лучемет. Такие воины христовы заслуживали уважения. Само христианское учение, даже в измененном церковью варианте не нравилось Артему Зубову. Оно было слишком пацифистским, в нем не хватало воинственности, готовности к самопожертвованию, да и награда на небесах была слишком уж смутной. Хотелось знать более конкретно что такое рай и увидеть хотя бы одного человека что вернулся оттуда и мог рассказать об неземном блаженстве.
-Все на свете подлежит изменению, и святая церковь, если это будет угодно Богу и отечеству поменяет догматы.
Николай, похоже, был удовлетворен ответом.
— Я помазанник божий, выше меня нет никого на Земле и, тем не менее, перед Всевышним Богом мой трон лишь жалкая песчинка в безбрежном океане. Царь-батюшка слегка поперхнулся, едва не подавившись костью осетра. Прокашлявшись Николай продолжил.
-Никому не дано познать мысли Божьи, даже церковным служителям. К сожалению многие священники забыли об добродетели, честности и служат мамоне. В народе все меньше и меньше почтения сану, в сказках и анекдотах высмеивают попов. Студенты все чаще отказываются от причастия и не верят в Бога. Хоть палками за это их бей.
Артем отвечал со спокойной уверенностью.
— Тут не только нужен кнут. Следует, чтобы лучшие ученые написали несколько научных книжек доказывающих что Бог, или заботливый творец существуют, а также что Библия слово Божье. Я думаю, в этом случае образованные люди скорее поймут и вера окрепнет. А если принуждать студентов, то протест будет лишь нарастать.
— А что наука и вера совместимы?
— Конечно ваше величество. Ведь если вера основана на реальных фактах, то наука ее не опровергнет, а подтвердит.
— А что вы скажете об теории Чарльза Дарвина, будто человек произошел от обезьяны?
Артем призадумался. Хотя современная наука и опровергла эту теорию, но и в креационизме было пока не мало дыр.
— Я полагаю, что это антинаучная гипотеза, не обоснованная фактами.
-Но на Западе она господствует.
-Западные демократии близки к разложению, они неизбежно погибнут. И в первую очередь их несостоятельность будет доказана на поле брани.
-То есть вы считаете, что парламентаризм... Царь сделал паузу.
-Не нужен ни России, ни какой либо другой стране.
— Вот как, а некоторые, в том числе Витте советовали мне принять конституцию и ввести избранную думу.
— А вот это совсем ни к чему. Законы могут разрабатывать ученые мужи, юристы-профессионалы, а выборный орган лишь пустая говорильня.
— У вас совершенно правильный взгляд на жизнь. Давно я не слышал подобной мудрости. Похоже, пост министра внутренних дел вам принадлежит по праву.
"У царя неплохо развита интуиция, раз он меня оценил" — подумал Артем.
-Рад служить вам ваше величество. Я думаю понадобиться провести некоторые, причем жесткие реформы.
-Не без этого. Петр любил реформировать. Может эмблему, смените.
-А что и это можно. У нас есть предложение использовать в качестве символа щит и меч.
Хотите, сделаю рисунок.
-Буду весьма признателен. Император протянул ладонь, его рукопожатие было мягким и осторожным. Артур с трудом удержался от соблазна крепко сжать его пальцы, при желании он мог легко, словно сухие былинки сломать их.
— А что выдумаете по поводу схожей с нашей государственной символики Австро-венгрии — тоже двуглавый орел.
— Я полагаю, что скоро она станет достоянием истории, а Австро-венгрия войдет в состав грандиозного евроазиатского Российского колосса.
— Интересно как тогда будет именоваться мой титул. Король Австрийский, Венгерский, Хорватский, эрцгерцог Чешский, принц Словацкий, хан Боснийский и прочее, прочее, прочее.
"А он тщеславен этот вроде бы робкий владыка".
— Я думаю, в реальности ваш титул будет длиннее, возможно именно на вашу голову возложат корону Японского императора.
Сидевший с боку Витте лишь хмурился. В глубине души этот ловкий придворный не высоко оценивал военный потенциал России и опасался будущей войны с Японией, которую поддержат США и Англия.
Британский лев давно точил зубы на огромного русского медведя. Кроме того, на тот момент Британия была огромной, контролируя почти треть поверхности земной суши, но ее власть над колониями слабела. В этих условиях, почему не полакомиться землями, второго по величине государства. Заодно война даст возможность приструнить рвущихся к независимости провинции — империи, над которой не заходит солнце. В глубине души Николай завидовал Британским просторам — как необширна Русь, но в ней только одиннадцать световых поясов, а границы нигде не пересекают экватор. Могло быть и больше, если бы его недалекий предок Александр Освободитель не продал Аляску. Сколько сотен миллионов долларов выжали из нее практичные янки, заодно Российская империя стала короче. Да в случае войны с США нет плацдарма для экспансии в западное полушарие.
— Ну что же занимайтесь наведением порядка, а то в последнее время замучили народовольцы, эсеры. Постоянные теракты, убийства губернаторов и генералов.
— У меня есть подробная программа борьбы с проявлениями терроризма. Я полагаю, что смогу реализовать ее. Но рыба гниет с головы, пока мы не покончим с коррупцией в центральном аппарате, а также на губернском уровне, нам не удастся вернуть доверие простого народа.
-А как бороться со взятками, если сами полицейские берут направо и налево.
— Вешать воров будет, а кто совсем обнаглел того на кол. Как при Иване Грозном.
— А как же Европа?
-Какое им дело до наших внутренних дел — пускай молчат в тряпочку.
Царю пришлась по нраву и эта смелость.
-Я чувствую, что ты особый человек, а по сему поручаю тебе сопровождать после бала императрицу, коя хочет проведать загородный дворец в Петергофе.
-Это отличная идея ваше величество. Хотя, учитывая, что ее сопровождает солидный конвой, одна моя шпага не сыграет большой роли.
Александра, которая до сего времени скромно молчала, подала голос.
— Я хочу ехать одна, без надоедливого конвоя. Эти казаки и гусары так невоспитанны. А вот Артем может меня сопровождать. Судя по тому, что я про него наслышана, он стоит двадцати джигитов.
-Ну и чудесно. Император был сыт и тяжело встал, давая понять — пир закончен и пора разъезжаться по домам.
Проворные слуги принялись прибирать громадные вырезанные из сандалового дерева столы. Перекинувшись парой слов, Артем и Галина расстались. Знать расходилась, князья, графы, бароны покидали величественный зимний дворец, кутаясь в меха. Пошел дождь, капли были холодными, было очевидно еще несколько дней и повалит самый настоящий снег. Полиция очищала площадь от нищих и беспризорных. Несколько вездесущих мальчишек все же сумело просочиться сквозь кордоны и, протягивая грязные ладони, клянчила милостыню. Один из них черноволосый на вид лет десяти с азиатским разрезом глаз подскочил к сопровождавшему императрицу Артему. Возница стеганул, было, кнутом по полуголому телу, мальчик взвыл и пал Александре в ноги.
— Подайте, пожалуйста, добрая госпожа, в доме у нас семеро детей и они голодают.
— Как звать тебя? Ласково осведомилась царица.
-Руслан.
-И чьих кровей будешь.
— Чеченцы мы.
-Это хороший преданный России народ. Брат царя целой дивизией из горцев командует. Как в Питере оказались?
-Князь Лихозавр нашу землю отсудил, так пришлось, покинув дом бродить по России. Затем отец устроился рабочим на литейный завод, пару месяцев назад его покалечило. Теперь мы без кормильца, приходиться просить милостыню да подают мало.
-А как тебе наш город? — Спросил Артем.
— Очень красив только ужасно холодно.
Мальчик вступил в лужу почти ледяной воды и тут же одернул босую покрытую слоем грязи ногу.
— Да скоро суровая зима, а одежды, обувки у вас нет.
-Почти нет. Стащил как-то у барчука сапожки, но мне они оказались малы, и отдал их своей сестренке.
-Воровать не хорошо.
Слово взяла Александра.
-Я дам поручение генерал-адъютанту, чтобы о вас позаботились, а ты мальчишка бойкий. Хочешь, отдам тебя в училище, будешь в дикой дивизии служить.
— Спасибо вам госпожа, я буду храбрым солдатом, а затем офицером.
-Чеченцы любят воевать. — Заметил Артем. — Как твоя фамилия?
— Кречеторов.
-Запомню, когда война будет, себя проявишь.
Усевшись в экипаж, царский денщик, по званию полковник, лихо подхлестнул лошадей и набрал скорость. Шестерка коней была отборная, сытая белой масти и мчалась легко, катя золоченую карету.
Два самых преданных казака, все же галопом помчались за ними. Они гикали и присвистывали. Не смотря на дождь и ночь, лондонскую погоду, центральные кварталы города смотрелись великолепно. Горело множество огней, особенно ярко сияли разводные мосты через Неву. Потом окружающие кварталы стали беднее и, тем не менее, до Петергофа были выложены прекрасные мостовые. Вот они въехали в парк, дорога стала чуть хуже, кони замедлили ход. Внезапно кучер затормозил, упавшее дерево преградило путь.
Прежде чем Артем успел выскочить, послышались выстрелы, два остановившихся казака
с криком повалились в грязь.
— Засада! Свежеиспеченный князь спрыгнул в кусты, на ходу выхватывая два револьвера.
. ГЛАВА Љ 4.
Александр уже был знаком с ним нейронным болевым излучателем, правда как отличнику ему доставалось редко и чаще за драки. Однако это ужасное наказание, не сравнимое с обычной болью от ожогов или ударов. Когда на спаррингах разбивают или ломают нос, не так страшно через несколько часов, он полностью заживает, синяки исчезают еще быстрее. А вот эта гадость, кажется, терзает каждую клетку.
-Ну ладно пап. Я больше не буду. Но все равно я правильно угадал.
Оксана смягчилась.
— У него редкая проницательность. Мой мальчик будет выдающимся ребенком, а затем человеком.
Владимир попытался обратить все в шутку.
-Твоя гипотеза несостоятельна малыш. Каникулы быстро закончатся, и тебе придется идти в спецшколу.
-А может меня отправят на фронт. Дела у наших бойцов идут не очень хорошо и если взрослые пасуют, то может быть, дети исправят. В подтверждение своих слов мальчик высоко скакнул вверх, перепрыгнув отца и оказавшись за его спиной. Владимир ловко схватил его за шиворот.
-Куда ты чертенок прыгаешь?
-Это незавершенный прием "раздроби арбуз". По идее надо бить ногой в затылок.
-Вот ты это и продемонстрируешь.
Александр направился к гипертитановому штилю. Разогнавшись, он высоко взлетел и несколько раз врезал по колонне. Прозвенело, мальчишка благополучно спустился.
— Ты так можешь и сапожки сбить. Пробурчала Оксана.
-Нет, они специальные противоударные, на жидком металле. В них можно без проблем ходить по гелию или лаве. Гордо заявил Александр.
-Вот какой ты крутой, ну ладно поехали домой. Произнесла Марина.
— Вернее ты хотела сказать полетели. Может по пути нам опять террористы фаццаны встретятся.
-Это маловероятно братец, это все равно, что из одного и того же импульсного ружья поразить один и тот же фотон. А что вы на них нарвались.
-Да! Ответил Владимир. — И наш сын проявил себя смелым и находчивым парнем. Убил семерых фаццанов и взял одного в плен.
Маринка присвистнула от восхищения. Затем подняла Александра вверх на вытянутые руки.
-Ты настоящий Российский воин, я не устаю тобой поражаться.
Мальчик с трудом вырвался из захвата, а затем встал в позу и принялся декламировать, стихи собственного сочинения, что разом слагались в мальчишечьей головке.
Мир привык нас уважать бояться
Подвигам солдат не счесть числа!
Русские всегда умели драться
Будет уничтожен сатана!
Воспроизвел в воздухе фигуру — "Дикая роза" и продолжил.
Крепче нет российской, ратной стали
Армии сильнее — во вселенной не найти!
Мы такие в битвах реки крови проливали
Не дадим на Русь врагам пройти!
Родина — священное таинство
Твоей мощи, непорочной чести!
Будем мы крепить свое единство
Навсегда с Россией будем вместе!
— Однако любишь ты покрасоваться. Произнес отец.— А так стихи ничего. Ну ладно прилетим, пообедаем, и я тебя выпущу одного погулять.
— Я вполне самостоятельный и если убивать могу, то уж сдачи дать само собой разуметься.
-А разве тебе не хочется посмотреть ту новую квартиру, что дало нам государство.
У Александра загорелись глаза.
-Конечно, хочу. Давайте поглядим на новое жилище.
Бедняцких кварталов в Москве уже давно не было. Все дома были красочные разные по архитектуре и вообще в столице даже неприлично иметь нищих. Тем не менее, недавно Коневы переселились в привилегированный квартал. Там им дома были хотя и большие, но с меньшим количеством квартир. Они имели необычную структуру, напоминая различных земных зверюшек. Примем в этом микрорайоне, не было ни одного одинакового дома — все разные и неповторимые.
Четверка живо прилетела, по пути миновав изображение вулкана, постоянно дававшего извержение цветными сверкающими брызгами. Причем капли взрывались, испуская молнии. Александр был словно заворожен вулканом, его мальчишечья душа требовала огня и подвига.
— Ты знаешь папа, это напоминает разрывы термокваркового заряда, а я а применял термокреоновый который даже в проекте, пока не создан нашими учеными. Как ты думаешь, мы будем рвать столь мощные заряды способные разрушить даже черную дыру?
-Я думаю что да! Теперь благодаря науке мы живем долго, а значит, вполне можем рассчитывать на те научные открытия, что потребуют несколько столетий.
— Тогда и применю их, уничтожив, распылив на фотоны фаццанов.
