Северная Корона. По звездам

Быть того не может!

Этот умник нашел ее! Нашел! Вы посмотрите только! А моська-то у него какая довольная!

Должно быть, у парня шикарная травма обоих полушарий, или полушарие и вовсе одно-единственное, не справляется с такой нагрузкой на черепушку. Бедняжка Ника. Вот же у нее бывший стукнутый!

Темноволосый между тем обвел огромную аудиторию взглядом внимательных глаз, в которых прямо-таки жили непоколебимость в собственных убеждениях и упрямство. Его цепкий взгляд почти тут же остановился на замершей Марте. Ей ничего не оставалось делать, как с хмурым выражением лица, на котором застыла неестественная полуулыбка этакой дурочки, помахать ему рукой. Амплитуда махания была впечатляющая — целых сантиметра три, не больше.

Саша, уверенность которого была его второй ипостасью, не обращая внимания на окружающих, широким шагом поднялся к девушке. Он намеревался узнать у нее, где, собственно, пропадает Ника. А вот другие находящиеся здесь люди считали иначе. Им, несведущим, казалось, что Александр преследует совершенно иные цели.

— Ух ты, какой, — толкнула Марту в бок Надя, заглядевшись на статного молодого человека. — Ну, прямо секси-бой, да?

— Ага, вообще, Джигурда* отдыхает, — вяло отреагировала девушка, настороженно наблюдая, как Александр подходит к ней. Однокурсницы, конечно же, тут же стали таращиться на него с особым интересом. Хотя на потоке хватало и своих парней, появление такого видного молодого человека не могло остаться незаметным.

— А говорила, что друга нет, — потыкали Марту в спину девчонки сзади. Она дернулась и украдкой показала кулак.

— Привет, — подошел к столу Марты Александр.

— Ага.

"Сейчас спросит, где Ника?", — подумалось Карловой. Ей сделалось тоскливо. Дурацкая ситуация. Сестра с ума от смеха сойдет, не иначе!

— Ну, где Ника? — тут же поинтересовался, как по заказу, Саша. Он наклонился к девушке, положив локти на ее парту, и говорил негромко, поэтому никто не слышал его, кроме Марты.

— Не знаю, — хмуро отвечала ему та, чуть отодвинувшись назад. Молодого человека это движение ничуть не смутило. Казалось, он даже и не замечает, насколько близко находится его лицо с лицом младшей сестренки его бывшей любви.

— Где она? — повторил Саша, глядя прямо в глаза Марты.

— Не знаю. Говорю же, не знаю.

— Врут только плохие девочки. А ты, как я вижу, хорошая.

— Я не вру! И... и как ты меня тут нашел? — выпалила Марта.

— Милая девочка, еще раз — где твоя сестра? — слышал словно только себя молодой человек.

"Сумасшедший он, что ли?", — с великой неприязнью подумала про себя девушка.

— Ну, на работе, наверное, — отвечала она. — Слушай, чего ты....

— Марта-Марта, — еще ближе приблизился к ней молодой человек. Эти слова были сказаны шепотом в самое ухо брюнетки — его губы даже на мгновение коснулись ее светлых непослушных волнистых волос. — Мне очень нужно сейчас увидеть твою сестренку.

Подружки Марты, столпившиеся в стороне, синхронно захихикали. Им с их ракурса казалось, что Саша целует Карлову в щеку. И девушки дружно посчитали это очень милым. И даже немного романтичным.

— Наверняка он ее на свидание зовет, — сказала темноволосая Надя, наблюдая за парочкой. Она вроде бы, с одной стороны, и была рада за подругу, вдруг неожиданно обзавёдшуюся другом, но, с другой стороны, ее за щеку колола тонкой иглой зависть в легкой белой накидке. Впрочем, чуть позднее многие девушки в этой аудитории, сейчас переполненной ярким солнечным светом, испытали эти уколы зависти, только для многих из них она была облачена в черные траурные одежды — так велика она оказалась. И иногда в пальцах зависти была вовсе и не игла, а самая настоящая шпага, которая колола до самой крови.

— Где я тебе ее возьму? — продолжала бухтеть Марта. — Не знаю я, где Ника.

— Хорошо. Давай, выйдем в коридор, — предложил Саша. Он явственно ощущал, как в их сторону направлено множество взглядов, а обсуждать свои личные проблемы при музыкально одаренных детках ему не хотелось. — И поговорим.

Марта огляделась — уши сокурсников выросли в разы, превратившись в локаторы, и шевелились в воздухе, пытаясь уловить то, о чем разговаривает с Карловой незнакомый парень.

— Пошли. — Вздохнула девушка. Ей внимание тоже было ни к чему.

Они вышли из аудитории и остановились около большого — почти от пола до потолка — витражного квадратного окна с хитрыми переплетениями выразительных цветных узоров на стекле. В самом его центе, в ромбе, была искусно изображена прекрасная Персефона, греческая богиня подземного царства и жена Аида, которую он коварно умыкнул едва ли не под носом у ее матери Деметры. Темноволосая дева с плодом граната в руках смотрела на Марту печально и одновременно мягко, даже нежно, с чутким пониманием, без которого общение с Аидом, властелином древнегреческого ада, явно было бы невозможно.

Марте с самого первого курса нравился этот витраж, и она ловила себя на том, что иногда, находясь поблизости, просто так смотрит на изображение античной богини. А вот Александр вроде бы на произведение искусства внимания не обратил. Сюжетный витраж был для него не более чем разноцветным окном — да, в общепринятом смысле красивым, но бесполезным. Единственное, о чем он вдруг подумал, так это то, что Ника любила фрукты — особенно гранаты.

— Ну и что ты от меня хочешь? — недовольно посмотрела Марта на Сашу. Этот парень никем ей не приходился, но она непонятно от чего нервничала и продолжала слегка стесняться его. Или, может быть, это было из-за того, что она нахамила ему по телефону?

— Хочу твоей теплоты и ласки. — Без улыбки пошутил тот, и на миг девушка подумала, что он говорит всерьез, внутренне сжавшись. К тому же в эту минуту около них прошли сокурсники Марты и, судя по их лицам, фразу Саши они расслышали. Карлова мысленно всадила в бывшего Ники пару острых отравленных ножичков и улыбнулась ему, скрывая за улыбкой тревогу и растерянность.

— Я хочу совсем немного, — продолжал тем временем Саша. — Хочу знать, где работает Ника.

— Без понятия. — Адреса и названия организации девушка пока еще не знала. Она лишь однажды была на месте работы кузины, неделю назад, когда та устраивалась. Марта за компанию приехала туда вместе с Никой и дядей на его машине и ждала их в салоне, а после они втроем поехали в торговый центр — покупать подарок на День рождения Никиной мамы. Это Марта и принялась объяснять Саше. Выходило слегка невнятно, и он пару раз переспрашивал ее.

— Вот как? — потер подбородок молодой человек, внимательно выслушав весь этот, как ему казалось, бред. — Так. А почему ты отвечаешь по ее номеру?

— Это мой номер, — рассержено свела к переносице не слишком темные, но хорошо очерченные брови девушка. — Ты вчера не ее телефон хапнул из рук, а мой! Вот, посмотри, его просто Ника в руках держала. — И она вытащила свой мобильник, дабы продемонстрировать его Александру в качестве доказательства. Тот, видимо, проникся этим.

— Надо же, — покачал молодой человек черноволосой головой. — А забавно вышло, не находишь?

— Нахожу, — буркнула девушка в ответ. — Слушай, мне в аудиторию надо, сейчас лекция начнется. Раз мы выяснили с телефоном, я пойду.

— Стой, — скомандовал Саша, как только Марта сделала всего лишь шаг назад.

— Что еще? — нехотя обернулась она.

— Раз я перепутал ваши мобильники, дай мне номер телефона твоей сестрички. И не вздумай говорить, что у тебя его нет. — Увидев глаза Марты, Саша чуть сбавил тон, поняв, что несколько грубовато разговаривал. — Сестренка, мне, действительно, нужно увидеться с Никой. И желательно, сегодня, поскольку я уезжаю. Я буду тебе очень благодарен. Конечно, я могу узнать его другими путями или просто дождаться ее около дома, но у меня уже нет времени.

Длинноволосая девушка, поняв, что спорить с ним бесполезно и обмануть не получится (да и страшновато это делать), подняла ладони кверху, по привычке вежливо улыбнувшись.

— Хорошо, записывай. Я его наизусть помню. — И она продиктовала ему нужные одиннадцать цифр.

— Спасибо, сестренка, — Александр тоже растянул тонкие губы в улыбке. — Я своих слов не бросаю на ветер, так что за мой должок. Если что, свяжись со мной. — И он протянул девушке визитку — оформленную по-деловому просто, но не без стильной современной элегантности, к тому же выполненную, как поняла Марта позже, с помощью метода шелкографии.

И он, поднеся мобильный телефон к уху, направился прочь. Марта только головой покачала, мол "лечись лучше, дурачок", и стремительно направилась назад в аудиторию. Там, сев за свое место и упрямо игнорируя взгляды подружек, она бросила взгляд на двухцветную бежево-серую визитку и слева от незамысловатого логотипа, в котором превалировали прямые темно-синие линии, прочла:

"Росттрэнд"

Генеральный директор

Дионов Александр Вячеславович"

Ниже были указаны его номера телефонов. Более никакой полезной да и не полезной информации на визитке не наблюдалось.

"Александр Вячеславович, — хмыкнула про себя Марта, — какой ты Вячеславович? Я тебя Сашком звать буду. Генеральный директор. Вы только посмотрите на него! Директор чего? Кустов? Дураков? Подземных переходов?".

— Ну чего? Какой он тебе сюрприз сделал? — нависла над Мартой Надя.

— Какой еще сюрприз? — аж вздрогнула та.

— Не зна-а-аю, я же его мысли не читаю. Ух ты, — цапнула девушка кусочек матово-серой бумаги из рук подруги, — это что такое, его визитка? Ого! Да он у тебя небедный парень, я смотрю! Генеральный директор! Когда только успели познакомиться? Ой, он возвращается!

— Кто?!

— Принц твой. Кто еще?

— Нет у меня никакого... Гадство! — увидела господина Дионова Марта.

Принц, то есть, конечно, Саша, действительно, быстрым шагом вновь приближался к ней. Надя предусмотрительно отскочила и умилительно заулыбалась.

— Вышла накладочка. Пошли, — бросил Александр.

Девушка подозрительно на него взглянула. Вот это манеры. Как у царя! Странно, что он еще им не представляется!

— Никуда я с тобой не пойду. Я же дала тебе номер телефона Ники, что тебе опять нужно?!

— Поднимайся. — Не слишком любил повторять по сто раз повторять парень. Он, не особенно долго раздумывая, схватил Марту за локоть и потянул вверх. А еще Саша не забыл взять ее мобильный телефон с сиреневым корпусом.

— Эй, ты чего?

— Пошли за мной, говорю.

— У меня сейчас пара начнется! Отпусти!

— Ничего страшного, сестренка. Это не займет много времени. Мне вообще нужно будет в другой город улетать сегодня. — Остался безучастным к просьбам Марты Саша.

— Куда вы нашу Марту ведете? — кокетливо спросила Надя им в спину.

— Секрет, — отвечал Александр. — Не волнуйтесь, верну ее в целости и сохранности.

Он, и не думая отпускать руку девушки, поволок ее к двери. Сокурсники Карловой одобрительно загалдели. Здесь учились в основном очень творческие личности и многие необычные вещи, пусть связанные с чьей-то личной жизнью, не могли оставить их равнодушными. Им казалось, что сейчас поклонник Марты хочет сказать ей что-то важное и, наверное, романтичное. А она, видимо, смущается и чуточку сопротивляется этому.

Они оказались в коридоре, вновь под красочным витражом.

— У Ники отключен сотовый, — наконец, пояснил свои действия парень. — Позвони ее родителям и узнай адрес ее работы.

— Как я им это объясню?

— Как-нибудь. Скажешь, что хочешь встретиться с ней, а дозвониться не можешь.

Марта тяжело посмотрела на парня, но все же набрала сначала маму кузины, а затем и ее отца. Результат был одинаковый — тетя и дядя не отвечали.

— Непруха, — впрочем, не сильно расстроился Саша. — Так, сестренка, покажи мне, где она работает. Раз ты была там, то должна помнить. Я как раз на тачке.

— Что? — не поняла его юмора Марта. — Ты чего, совсем с ума сошел?

— Я привезу тебя обратно. Не бойся. — Он уже закусил удила.

— Да я не могу прогулять!

— Я знаю, можешь. Пошли, — схватил ее за руку вновь Александр. — Я буду тебе о-о-очень должен, девочка. И, если что, улажу все твои проблемы.

Он неожиданно коснулся пальцем кончика носа Марты, отчего она еще больше растерялась, а потому почти не сопротивлялась, когда парень вновь потащил ее следом за собой.

В это же время прозвенел негромкий звонок, больше похожий на изящную трель колокольчиков. Едва он прозвучал, как из-за угла бодрой рыбкой вынырнул профессор, ведущий курс по истории зарубежной музыки. Он, на ходу насвистывая песенку Герцога из знаменитой оперы Верди "Риголетто", в отличном настроении шагал на пару, предвкушая, как расскажет о своеобразии инструментального стиля Шуберта, а также о проблеме "классицизм — романтизм" в его творчестве. Профессор безумно любил свой предмет, а также своих студентов (злые языки приписывали ему особенную, чрезмерную симпатию к молоденьким и симпатичным студенткам-блондинкам), а потому каждые десять минут, проведенные в аудитории с учениками, давали ему дополнительные жизненные силы.

Первым, что узрел вынырнувший из-за угла профессор, было то, как одна из его любимых студенток-второкурсниц нагло сбегает с лекции за руку с каким-то молодым сорви-головой.

— Карлова! Вернитесь! — прокричал он вслед студентке. Профессор терпеть не мог, когда его великолепные лекции прогуливали. Да, он разрешал списывать, в лёгкую раздавал пятерки и четверки, но прогулы не прощал. — Карлова! Вы куда это?

Девушка обернулась и, увидев преподавателя, только глаза отвела.

— А как же Шуберт, Карлова?

— Я сейчас вернусь, Викентий Порфирьевич! — только и успела сказать она. — У меня просто тут... Важное очень дело!

— Но что может быть важнее музыки?! — возопил тот, хотел, было, броситься в погоню, но покачал головой и направился в аудиторию, из которой выглядывали студентки.

— Доброго дня, милые феи, — фривольно поприветствовал их преподаватель. — Готовы к погружению в прекрасный мир Шуберта?

— Готовы, — нестройным хором отозвались те.

— Всегда готовы, сэр, — прокричал весело один из парней-музыкантов.

— Отлично! — просиял Викентий Порфирьевич, которому польстило обращение "сэр". — Погрузимся все вместе! А куда, кстати, Карлова побежала?

— Не знаем, — пожали плечами те и все тем же нестройным хором сообщили. — К ней вроде бы ее какой-то друг пришел и забрал.

— Сюрприз хотел сделать, — вставила романтично настроенная Надя, все еще ошибочно полагая, что их Марта обзавелась парнем.

— Вот как? Ну что ж, проходите к своим местам. Начинаем лекцию!

"Вот уж эта девчонка! — при всей своей лёгкости характера и добродушии, Викентий Порфирьевич был человеком легко ранимым и чрезвычайно обидчивым. Побег Марты расстроил его до глубины души. — На экзамене я ей покажу, что такое линять с моих лекций. Все про гений Шуберта заставляю рассказать".

А Марта, не подозревая о детской обиде преподавателя истории зарубежной музыки, уже выходила из здания консерватории, раздраженная, слегка испуганная (а кто бы не испугался, когда взрослый, почти незнакомый парень потащил тебя за собой в непонятных целях?), но отчего-то еще и заинтригованная происходящим.