Кружевница

— Так вот я ответил, что у меня четыре сертификата. Но не сказал о том, что знаю еще три языка, по которым никто и никогда не выдаст документа.

Я напряглась, лихорадочно вспоминая, какие ещё страны и языки могут быть. И замерла от той мысли, что меня посетила.

— Вижу, что ты догадалась, — улыбнулся мой наставник. — Могу начать тебя учить, если ты сохранишь это в тайне.

Я энергично покивала головой, боясь спугнуть удачу.

— Савойский, язык демонов, — подтвердил мои предположения библиотекарь.

— Почему же три языка? — уточнила я.

— Демоны говорят на савойском. Но есть ещё древний язык демонов и первородный. Считается, что он стал основой всех современных языков. К сожалению, произношение было утеряно в веках. Я знаю первородный только, как письменный язык. Ты согласна приступить к изучению?

Еще бы была не согласна! Да я даже мечтать о таком не могла! Это язык древних легенд и преданий. Правда, за такие знания в Кобере могли сжечь на костре, потому, приняв предложение господина Кеймена, в Пресветлый выходной сходила в ближайший храм богини Судьбы и попросила прощения. Мне от чего-то казалась, что богине не понравится, если я буду учить язык Огненного бога.

Никаких знаков от богини Судьбы не ощутила и с чистой совестью приступила к изучению нового языка.

Как ни странно, но сначала наставник стал давать знания по первородному языку, объясняя это тем, что потом станут более понятными остальные.

Вот уж не знаю, что там мне должно стать понятнее, но первый же урок просто ошеломил. В первородном языке букв не существовало, а была клинопись. По легендам, демоны древности писали свои тексты, находясь в истинном облике. То есть, имея когти, крылья и всё то, что присуще боевому облику демона.

Понятное дело, что из всех подходящих инструментов у них были только собственные когти, которыми они процарапывали письмена на камнях. Позже эти тексты перенесли на кожу. А сейчас можно встретить и на бумаге. Но вид этих букв походил на сложную систему палочек, у которых один край был тупым, а другой заостренным. Поскольку звучание этих символов до наших дней не сохранилось, то наставник даже не стал заострять внимание на алфавите, сразу показав слова.

Здесь меня ожидал второй сюрприз. Основные слова писались слева направо и предложения формировались в столбик, сверху вниз. Но те слова, которые описывали какой-либо объект или свойства, писались в обратном направлении, справа налево и формировали второй столбик. Господин Кеймен пояснил, что демоны писали одновременно правой и левой рукой (или правильнее сказать лапами). Потому и получалось такое странное строение предложения.

Я попыталась написать самостоятельно самое простое предложение и чуть не окосела. Это было что-то! Для примера я выбрала простенький текст: 'Мужчина идёт по дороге'. Написала, как и положено каждое слово с новой строки. Получился столбик из клинописи. 'Описательные' слова добавлялись позже. И записывались слева направо: 'Мужчина— взрослый, крупный, темноволосый. Дорога— грязная, сырая'.

Оформить правильно все значки я смогла только раза с десятого. Сложность состояла в том, что описательных слов было больше основных. И если не предусмотреть заранее свободные строчки, то слова налазили друг на друга и смысл терялся.

Наставник проверил, как я все усвоила и дал задание тренироваться в написании текстов. Месяца два писала всякую ерунду и практиковалась. Все черновики сразу сжигала. Когда освоила письменность,поняла, что уже свободно читаю тексты первородного языка. Я даже стала получать удовольствие, разбирая очередную головоломку.

Долго упражняться в первородном языке наставник не позволил. И познакомил с древним савойским алфавитом. Буквы, конечно уже не были похожи на клинопись, но иногда просматривалось сходство, а вот запись предложений полностью соответствовала первородному языку.

Древний савойский мой господин Кеймен знал хорошо, а я училась читать вслух, отрабатывая произношение. Разговаривали мы на этом языке обычно вечером в гостиной, предварительно закрыв все двери на замок. Иногда находила знакомые по звучанию слова из других наречий. Можно сказать, что древний савойский напоминал смесь современных языков. Хотя реально всё, конечно, было наоборот — это современные языки имели в прошлом общую основу.

А для летней практики господин Кеймен подготовил мне очередной сюрприз. Я уже работала в хранилище библиотеки. Но оказалось, что существует ещё одно, в котором собраны книги демонов. Медальон позволял мне открыть и второе хранилище, где можно было познакомиться с уникальными книгами.

Наставник сразу предупредил, что выносить книги за пределы хранилища не позволит магия, но я могу читать всё, что понравится. И конечно, не стоит забывать про основную работу. Так что, в следующие два месяца я выбиралась из хранилища только немного поспать и покушать.

Прочитала много чего, в большинстве своем это были хроники и нудные описания правителей демонов. Я мужественно читала про то, как правил, воевал, тот или иной Повелитель. Порой описание было таким подробным, что вызывало раздражение. К чему перечислять все блюда за столом во время приема посольства людей? Или зачем уделять внимание предпочитаемым запахам мыла какого-то там Повелителя Сурамма?

А один раз наткнулась вообще на странную книгу. Это были записи пророчеств. Но на мой взгляд — записки сумасшедшего. Я даже поделилась своими возмущениями с наставником.

Как ни странно, господина Кеймена книга пророчеств заинтересовала. Он её не помнил, но попросил меня по памяти написать пару страниц. Я с трудом смогла припомнить ту чепуху. Дело в том, что слова в книге пророчеств почти не читались. Вернее, несколько слов я узнала, но остальные представляли собой набор букв.

Наставник разглядывал мои записи дня два и наконец, разгадал загадку.

— Знаешь, Юленька. Похоже, что это действительно ценные записи.

— Для демонов или людей? — уточнила я.

— Думаю, что для демонов. Иначе они не стали бы так маскировать текст.

— Вам удалось понять и прочитать?

— Думаю да. Вот смотри, — подвинул лист библиотекарь. — Это слово написано клинописью, но если буквы заменить древними савойским алфавитом, то становиться всё понятно.

Я быстро переписала часть текста и посмотрела на то, что получилось.

— Всё равно непонятно.

— Это потому, что ты читаешь, как положено. Одну строчку слева направо, а следующую справа налево. Попробуй прочитать всё только слева направо.

Вот теперь и я увидела текст.

— Получается, что это только левая, описательная часть. Не хватает правой стороны. А почему тогда два вертикальных столбика?

— Вот именно. Записи очень хитро зашифрованы. Я завтра возьму амулет и схожу с тобой в хранилище, попробуем отыскать вторую часть пророчеств.

Мне идея тоже понравилась. Очень хотелось прикоснуться к древней тайне.

— Зря ты думаешь, что это древние записи, — поделился со мной наставник, разглядывая книгу в хранилище. — Я думаю, что этим записям лет триста-четыреста. Одно пророчество я узнаю, даже без правой стороны.

Я попыталась рассмотреть, то на что мне показывал господин Кеймен. Но из набора слов: огненный, жаркий, разрушительный, огромный, ничего путного сложить не смогла.

— Ты просто не читала легенды агарцев. Я найду для тебя один экземпляр. Там описано, как король Урик сдружился с демонами, и они познакомили его с пророчеством. Тогда демоны смогли предупредить агарцев о том, что знаменитый вулкан Аг проснётся. Я думаю, что это как раз известное пророчество о вулкане.

— Надо же, — удивилась я. — А демонам какой прок спасать людей?

— Торговля. Демоны использовали какие-то камни, добываемые в агарсих горах, для своих алтарей. Взамен посылали что-то из продуктов.

— И вы думаете, что вот это в книге левая сторона пророчества о вулкане?

— Скорее всего.

— Я помню из уроков по географии, что пепел вулкана засыпал долину соседней страны двести сорок лет назад.

— И анийцы до сих пор пользуются плодородными землями, благодаря вулкану агарцев.

Вечером, сидя в гостиной, мы продолжили делиться впечатлениями. Исходя из того, что пророчество о вулкане было в середине книги, то возможно последние записи были приближены к нашим дням. Мне очень хотелось отыскать правую часть.

Ещё две недели мы с наставником перебирали книги. Я тщательно перетряхивал каждую страницу, но вторую часть пророчеств найти не удалось. Единственная польза от наших поисков — порядок навели.

В начале осени я получила письмо от экзаменационной комиссии университета. Поскольку я знала четыре языка, то мне предложили работу. Университет часто получал послания из разных стран, а свободных секретарей, да ещё таких, кто знает иностранные языки, не хватало. Я хотела сразу отказаться, но господин Кеймен наоборот, с энтузиазмом воспринял эту информацию. И на следующий день буквально пинками погнал в секретариат университета.

За каждый лист перевода платили по пять серебрушек, и предложение показалось мне выгодным. Кстати, за написание ответа на письмо давали десять серебряных монет. Но совместить работу в библиотеке и в секретариате университета не получилось бы при всем желании. Этими сомнениями я поделилась с наставником.

— Юленька, сколько можно книжки перебирать? — возмущенно фыркнул господин Кеймен. — Думаю, что тебе стоит согласиться, для молодой девушки важно иметь хорошую зарплату.

— А как же вы? Я скучать буду.

— Девочка, моя. Так я же тебя и не прогоняю. Ты мне давно вроде дочери, — утешил меня библиотекарь.

Библиотечные медальоны пришлось вернуть. На моей учебе в школе это никак не отразилось. Я по-прежнему проводила полдня на уроках. Только теперь после обеда бежала не в библиотеку, а в университет.

Честно говоря, новая работа доставляла истинное удовольствие. Да и времени много не требовала. Обычно я получала в секретариате стопку писем, быстро писала перевод, отдавала обратно. Если уже были подготовлены черновики, то писала ответы. На ужин я возвращалась не в школу, а к наставнику. Наши дружеские общения продолжались, как и ежевечерние прогулки в сопровождении патруля.

К тому же у меня оставался не освоенным савойский язык. Слава богине, что свой современный язык демоны записывали обычным общепризнанным способом. Писали демоны слева направо, вот только алфавит был похож на древний савойский. Наставник называл эти буквы рунами. Как и все предыдущие языки, я освоилась с чтением достаточно быстро, потом только тренировалась в произношении. Вечерних занятий мне вполне хватало и даже оставалось свободное время, которое я нашла, куда потратить.

Напарник Остера Локки стал более настойчив в своих ухаживаниях. Я, наконец, решилась сходить с ним на танцы в парк, но потом вовремя вспомнила, что кроме школьных платьев, других нет. Решила прикупить себе обновок.

Господин Кеймен это одобрил. Он давно считал, что мне не стоит столько времени проводить 'в обществе старика'.

Вскоре Локки стал встречать меня вечером возле университета (конечно, если у него не было дежурства). Надо сказать, что парень мне нравился, но его речи про мои чудесные глаза и лебединую шею, заставляли вспомнить слова Фики, о том, что парни рассуждающие о прекрасном, как правило, не планируют жениться на объекте страсти. Потому я вела себя с Локки более чем разумно. И ни разу не позволила себя поцеловать. Кстати, не все Фикины советы мне пригодились. В столице молодые девушки вообще не повязывали голову платком. Я, если видела кого-то с платком на голове, то сразу понимала, что передо мной провинциалка.

Время учебы пролетело незаметно. Выпускные экзамены в школе я сдала на отлично по всем предметам. Похвасталась своему наставники и с нетерпением ожидала распределения. В школе нас учили бесплатно, но потом все выпускники обязаны отработать 'на благо страны'. Не задаром, конечно, но сумму долга школе оценивали в пятьсот золотых монет.

Вообще-то услуги мага-вещевика стоили недёшево. Многие господа приглашали к себе магов, и платили хорошо. Вот только выпускникам школы вначале требовалось отработать обязательную королевскую службу. Лично я от своего распределения ничего хорошего не ждала. Куратор Дожжик мои опасения полностью подтвердил. И предложил на выбор два места: королевскую сокровищницу, с окладом в тысячу золотых в год. Или второе место в монастыре храма богини, где-то на границе с Ливией, соответственно с зарплатой всего сто золотых в год.

Без всяких намеков куратор четко сказал чего и каких услуг он ждёт от меня, для того, чтобы я получила место во дворце. Мол, он давно мечтает попробовать молоденькую эритку. Я также не стесняясь поделилась с куратором тем, куда он может засунуть себе эти сексуальные желания, и направилась в ректорат за распределением.

Моё намерение уехать из столицы у ректора не вызвало никаких эмоций. Он только напомнил, что стоит поторопиться, поскольку дорога в храм не близкая, а заклинание 'Кровавые руки' будет держаться на мне ещё от силы неделю.

Кстати, я ещё зимой оценила этот подарок от ректора. В университете один служащий попытался зажать меня в укромном уголке, сопротивлялась, как могла, но силы были не равны. Он уже задрал мне юбку, когда неожиданно заорал и отпустил. Руки неудачливого насильника действительно приобрели ярко красный цвет. По-видимому, и боль была страшной, орал он так громко, что прибежали охранники. Те только усмехнулись и сообщили, что не стоило распускать руки на магичку.

Заклинание это было весьма полезным, вот только сама я его наложить на себя не могла, только ректор с его уровнем магии. В общем, получив документы и забрав личные вещи, я поспешила в библиотеку.

Господин Кеймен посоветовал мне то же самое, что и ректор. Если уж на мне есть такое заклинание, то разумнее будет, как можно быстрее отправляться в дорогу. В этот день я как раз успела договориться с караванщиками.

Локки вызвался меня проводить и лично отнес мои вещи на постоялый двор, где формировался обоз до города Рина. Оттуда мне придётся искать других попутчиков уже в Тонск.

В последний момент, когда я уже сидела в фургоне, Локки потянулся и поцеловал меня в щёку. При этом у него был такой печальный взгляд, что я чуть не расплакалась. А дальше всю дорогу только и думала о Локки и его поцелуе. Наверно, надо было раньше позволить себя поцеловать. Теперь мне было интересно узнать, какие могут быть ощущения от поцелуя в губы, если от прикосновения к своей щеке размечталась, как дура.

Вот интересно, а если бы у меня было приданое, женился бы на мне Локки? С этими думами я не заметила, как прошло два дня. В Рине распрощалась с караваном, который шёл дальше на запад и отправилась искать нужный обоз.

Подходящего каравана я не нашла, но до следующего города можно было доехать за двенадцать серебрушек на дилижансе.

Прибыли мы поздно вечером, потому не стала искать караванщиков, а сразу пошла устраиваться на ночлег. С удовольствием помылась в душе, поела горячей похлебки и впервые за три дня уснула комфортно.