Андроник вышел к воротам. Рядом с ним были воины имперских тагм. Они спрятались у ворот в Императорский дворец и внутри нескольких небольших зданий. Кажется, термах.
Ласкарий спокойно стоял, укутавшись из-за ночного холода в плащ. Заодно ткань скрывала кольчугу двойного плетения и спату. Андроник был готов ко всему. Ну, разве что кроме конца света — факел-то он не взял...
Вот раздался стук в ворота. Как же банально действовал Фемистоклюс! Неужели всё, по мнению, дуки должно проходить как в старинных хронографах? Стук в ворота, предатели их открывают, отряд заговорщиков входит, обезоруживает сонных стражей или режет им глотки. Затем императора находят в его покоях. И режут после мольбы о пощаде.
Андроник кивком дал знак двум воинам открыть ворота. В неверном свете факелов можно было разглядеть людей командующего армией. Обычные воины, которым просто отдали приказ. Будет печально, если такие погибнут. Но что ж, такова жизнь в Аркадии. Но кто это впереди воинов? Свет отражается от лат, шлема... Фемистоклюс собственной персоной! Всё пройдёт даже проще, чем ожидал Андроник.
— Император, — Ласкарий поклонился Фемистоклюсу, чтобы скрыть широкую улыбку. — Трон ждёт Вас.
— Ватацев давно пора было убрать: не смогли даже ворота уберечь, — было непонятно, шутит Фемистоклюс или говорит искренне. Ну да ладно, это уже не имеет значения.
Через ворота во двор прошло около сотни воинов. Достаточно, чтобы без лишнего шума добраться до дворца. Слишком мало, чтобы противостоять тагмам.
— Император, — Андроник продолжал играть. — А где же остальные воины?
Тагмы пока не вступили в дело. Ласкарий должен был подать знак. Но он вдруг начал бояться, что Фемистоклюс как-то раскрыл его ловушку. С Андроником такое редко бывало, но его можно понять: нечасто участвуешь в раскрытии заговора против императора.
— Они ожидают моих команд в Кикловие.
— Жаль, что так и не дождутся.
Андроник резко распахнул плащ. Блеснуло железо колец кольчуги. Он знал, что надо сказать что-нибудь этакое. Что-нибудь, что потом будут из века в век повторять хронисты. Что-нибудь, что подобает моменту...
— Дука Фемистоклюс, именем Аркара и императора ты приговорён к смерти!
Фемистоклюс так и не успел понять, что происходит: воины тагм выскочили из своих укрытий, обезоруживая заговорщиков. Сам дука пытался выхватить меч, но Андроник одним резким ударом спаты прекратил земную жизнь человека, так и не ставшего императором.
Андроник Ласкарий пнул ногой голову дуки, вздыхая. Оскорбление, пускай в большей степени мнимое, смыто кровью. Заговор раскрыт. А завтра предстоит тяжёлый день, так что самое время вернуться в отведённые Иоанном покои и поспать...
Ласкарий впервые участвовал в коронации. Сначала было довольно-таки интересно.
Обряд начинался внутри Большого Императорского дворца. Многочисленные слуги кружили вокруг Иоанна Дуки Ватаца, облачая его в шитые золотой нитью одежды. На шею ему повесили золотую цепь с серебряным крестом Аркара.
Затем он шёл через десятки залов дворца, слушая восхваления от священников Аркара и знати. Уже здесь Андроник стал понемногу скучать, но шансов избежать скуки не было: Ласкарий шёл позади Ватаца, не более чем в четырёх шагах. Должность, которую он должен был занять вечером, обязывала к этому.
Наконец добрались до Акрополя. В пристройке император снял почти всю драгоценную одежду и остался в одной простой белой тунике.
Андроник до сих пор поражался, как древние строители смогли возвести величественный Акрополь. В особенности — Зал. Это было гигантское помещение, над которым словно парил купол, украшенный мозаикой. Чувство парения создавалось благодаря покрашенным в цвет неба в ясный летний день стенам чуть ниже первых кусочков смальты.
Несколько тысяч человек собрались здесь, дабы приветствовать нового императора. В основном, конечно, купечество, знать, священники и офицеры армии.
Ватац преклонил колени перед алтарём. Патриарх Аркадии Антоний III прочитал молитву над пурпурной хламидой и надел её на императора. Он помазал голову Ватаца миром и воскликнул.
Звук разнёсся во все стороны от императора, добравшись до самых укромных уголков Акрополя и даже выйдя за его стены.
— Свят! — и его трижды повторили все собравшиеся под куполом.
— Достоин! — раздалось после того, как патриарх возложил на голову Ватаца золотую диадему.
Тут же к Иоанну подошёл человек в чёрных одеждах, с образцами мрамора в руках — гробовых дел мастер. Императора должен был выбрать, из какого вида мрамора сделают его гроб. Аркадцы любили всякие символы, это было у них в крови. На этот раз мастер был знаком того, что правитель Аркадии тоже смертен. Даже более, как шутили многие дуксы и священники, чем простые аркадцы.
Через несколько часов Андроник наконец-то смог покинуть процессию. Иоанн Дука, поняв, что Ласкарию все эти обряды давно наскучили, разрешил ему побродить по городу.
Благо повод выискался достойный: Ватац принимал поздравления от народа. И исчезновения Андроника вряд ли бы хватились: у аркадцев было необычайно много жалоб и просьб. Создавалось впечатление, что жители столицы начинали собирать их с коронации предыдущего правителя.
Андроник вернулся в один из храмов возле Акрополя. Там его ждал Каргос Старатос и ещё один человек. Об этой встрече Ласкарий и Старатос договорились ещё в день прибытия нынешнего дрункария виглы в Аркадию.
— Ну что, как Вам наш новый император? — спросил незнакомец.
— Скоро он поймёт, что править империей не так уж и легко.
— Поэтому рядом с ним должен стоять кто-нибудь, кому он доверяет, и помогать ему.
— И Совет дуксов выбрал меня, насколько я понял?
— Андроник, именно с тобой он ходил на айсаров, ты был его командиром, и кому, как не тебе, он поверит и доверится?
— Мне интересно, а некоторые дуксы, отправившие братьев Иоанна к Аркару, не сделают это и с ним самим?
— Иоанн именно тот, кто нам нужен. Мы уже с тобой об этом говорили, — напомнил Каргос.
— Да, уже сотни раз, но понятней мне ваши планы не стали. Ладно, позвольте откланяться: я должен присутствовать на торжественном пиру, — Андроник махнул головой вышел прочь из храма.
— Ему можно доверять, Каргос? — спросил дукс лет сорока, с чёрными волосами и без кончика правого уха.
— Как Аркару: он нас не выдаст. Если это не будет опасно Иоанну Ватацу.
— Значит, наш план начал действовать?
— Да, уже со вчерашнего вечера...
Глубокой ночью, после пира, устроенного в честь коронации, Иоанн Ватац призвал в кабинет своего отца (император никак не мог привыкнуть к свалившимся на его голову обязанностям) дукса Андроника.
— Великий хотел меня видеть? — Андроник поклонился, лишь только завидев императора.
— Только ты надо мной не издевайся, Андроник. — Иоанн сидел на изящном кленовом стуле без спинки, поправляя пурпурную мантию, накинутую поверх позолоченной кольчуги. Парадная одежда, сохранившаяся ещё со времён правления Собрания. Её Ватац надел до пира.
— Ладно, Иоанн, — Андроник позволил себе слегка улыбнуться, — зачем ты меня позвал сюда?
— Знаешь, кого готовил отец на место своего преемника?
— Твоего брата Андрея, но он умер пять дней назад.
— И ты думаешь, что я смогу управлять Аркадией?
— Ну, думаю, за месяц слабого правления Вам это уже будет не нужно, — Андроник снова улыбнулся. Охрана сзади него закрыла дверь — этот разговор не должен быть услышан кем-то ещё. — На тридцать второй или тридцать третий день Вас точно сменят. Через повешение, естественно. Или отравление. Или удушение. Так что Вы справитесь, Великий. Иначе умрёте. Всё просто.
— Мне нужен хороший советник — это первая причина, по которой я тебя позвал.
— Могу посоветовать ...
— Я могу доверять только тебе! — Андроник даже хотел бы посмотреть на своё выражение в зеркале — хорошо ли он изобразил удивление?
— И вторая причина: мне нужно найти убийц отца, и не говори, что его подвело сердце, — Иоанн, кстати, тоже был не слишком искренен.
— Хвала Аркару, что ты тоже не веришь в эти байки, — Андроник был горд собой — так не смог бы сыграть ни один актёр, пусть даже и времён Собрания.
— Так вот, ты с этого дня дрункарий виглы, и приступаешь к выполнению своих обязанностей завтрашним утром. На этой должности ты должен и найти убийц Дуки Ватаца, и стать моим советником. Тебе всё ясно, дрункарий Андроник?
— Благодарю, император! — Иоанна Дука держал обещание. За таким императором можно пойти. Можно служить. Предавать вот только нельзя: Ватацы были известны своей мстительностью. Потому и держали в руках престол столько лет.
— А теперь можешь быть свободен, Андроник, но завтра, после утренней молитвы, ты должен стоять в этом кабинете.
— Служу империи! — Андроник встал с колен, поклонился и вышел из комнаты.
"Дурак, — разом подумали Андроник и Иоанн Ватац". К счастью или к сожалению, но ни один из ни не оказался прав.
Андроник, выйдя из императорского кабинета, перекинул край своей белой туники через плечо и направился к выходу из дворца.
Иоанн же остался в кабинете. Новый император думал. Он очень любил сидеть в таких кабинетах один, размышляя о насущных проблемах. Сейчас пред ним стояло даже несколько.
Первая. За десять дней отошли в мир иной почти все прямые наследники Ватацев. Это больше походило на заговор — именно так на престол вошёл Юлиан Ватац, первый из династии. Теперь же участь династии Филиппиков, той, что прервалась при Юлиане, грозила уже Ватацам.
Вторая. Патриарх Аркадии закрыл глаза на убийство Фемистоклюса, своего близкого друга, с одним условием. Антоний, не вдаваясь в подробности, сообщил об опасности для империи. А ещё точнее — для самой веры в Аркара. Опасность исходила из Блистательной Партафы. Патриарх требовал немедленного начала войны с нею. Иначе он мог закрыть глаза уже не на смерть друга, а на гибель императора. Священники знали толк в интригах и ядах, а Иоанн не сомневался, что Антоний III сдержит обещание.
Третья. Казна — пуста. Там были некоторые средства, но даже на пару недель войны их не хватило бы. А уж о выплате жалованья войскам и речи не шло. После гибели Фемистоклюса, вызвавшей недовольство и подозрительность среди офицеров, бунт среди солдат будет означать крушение династии Ватацев.
Многие из предшественников не могли справиться с одной подобной проблемой, а на Иоанна свалилось целых три.
Просидев неподвижно минут пять, император дёрнул за колокольчик, вызывая логофета гинекона. Звона не было слышно: ничто не должно отвлекать императора, этого требовал этикет. Буквально через мгновение в кабинет влетел раскрасневшийся от вина и волнения казначей, человек лет сорока, растолстевший на своей работе. Его иссиня-чёрные волосы были коротко стрижены, жёлтая туника с серебристой окантовкой помята.
— Благословлённый Аркаром желал видеть меня? — казначей низко поклонился Иоанну.
— Садись, Фока Сеян, садись, нам предстоит долгий разговор.
— Воля императора — закон, Великий, — Фока присел на точную копию императорского стула, только немного побольше, и сделанную из кедра.
— Сколько денег сейчас в казне, почтенный Фока? — император смотрел в глаза казначею — это подчёркивало важность вопроса.
— Двести тысяч пятьсот сорок три сестерция и семь тысяч тетрадрахм, Великий.
— Считая расходы на похороны моего отца и моих братьев?
— Да будет благословлена правота Великого! — лицо Фоки стало красным, как помидор, от волнения.
— Мало, Фока, мало. За неделю до смерти там было на сорок тысяч сестерциев больше! — Иоанн чуть привстал на стуле, испепеляя казначея взглядом. — Знаешь, что делают с ворами?
— Помилуйте, Великий, это не я, — это куролапат Маврикий, это не я!
— Я знаю, кто это сделал, но не буду никого казнить, если преступники докажут свою преданность, — Иоанн как ни в чём не бывало встал со стула и взял какой-то свиток со стола ( "А стол надо бы проверить на потайные полочки") и снова сел.
— Великий милостив, как сам Аркар!
— А теперь слушай меня.
— Я весь внимание, Благословлённый Аркаром.
— Через неделю в казне должно быть полтора миллиона сестерциев, — глаза Фоки полезли на лоб, — да-да, полтора миллиона. Для войны надо много денег, — теперь на лице Фоки появилось подобие улыбки — с таким лицом он подсчитывал прибыли. — Через месяц мы должны выступить на Блистательную Партафу, а потом ... Но вот что будет потом, тебя не касается.
— Мудрость Великого так же велика, как и его милосердие.
— А сейчас иди и найди мне Маврикия и Фому.
— Повинуюсь Великому! — Фока поцеловал перстень императора с печаткой и, не поворачиваясь к Иоанну спиной, вышел в коридор.
— Началось! — прошептал Иоанн и что-то отметил пером на свитке...
Королевство. Предгорья Саратских гор.
Повсюду бегали люди: лагерь только недавно разбили, поэтому нужно было что-то постоянно ремонтировать, строить частокол, ставить палатки и искать места для скорого ночлега. Мы подошли к огромному, метра три в высоту и десять в ширину, шатру. У входа стояло два десятка воинов с разными гербами и знаками на плащах и доспехах: все они подчинялись либо Фердинанду, либо дворянам. Воинов лично короля удалось узнать по эмблеме с золотым львом, сражающемся с серебряным единорогом на чёрном фоне.
— Стойте, никого пускать не велено! — остановила нас стража.
— Принц знает о нашем прибытии. Я маг Тенперон Даркхам, а это мой ученик.
— А, милорд Тенперон, — вдруг вспомнил о чём-то один из охранников. — Командир, Его высочество приказал, чтобы при появлении мага впустили.
— Проходите, судари маги! — вдруг как-то подобрел говоривший с нами охранник.
— Спасибо, любезный.
В шатре стояли несколько знатных вельмож. Судя по эмблемам, это были дворяне севера, а на кровати сидел сам принц Фердинанд.
На мой взгляд, ему было не больше двадцати.
Светло-русые волосы, улыбающимися карие глаза, а широкое, чистое, открытое лицо вызывало доверие. Но вот слабый подбородок, как я почему-то подумал, мог принадлежать только безвольному человеку. Интересно, почему эта мысль пришла мне в голову именно сейчас?
Фердинанд был в одной белой рубахе и чёрных шёлковых штанах. Интересно, а на охоту он ездил в атласном камзоле? Просто, как мне кажется, в шёлке лучше показываться на балу, а не на войне.
— Моё почтение, судари. Тенперон Даркхам и его ученик, если не ошибаюсь? — спросил Фердинанд.
— Вы необычайно проницательны, Ваше Высочество, — льстил принцу Тенперон.
— Великолепно! Я только недавно получил Ваше письмо, и не ожидал Вас так скоро. Объясните, что это за обстоятельства, о которых Вы писали, заставившие прибыть сюда? Мои придворные не совсем понимают этого.
— Архимаг Асфар, директор Магической академии, этой ночью убит у себя дома по приказанию узурпатора...
— Чтооо?! — вдруг вскрикнули разом дворяне, стоявшие в шатре, — великий Архимаг, служивший ещё прадеду Его Высочества, убит?
— Да, и это сделали алые маги, судари. Надеюсь, Ваше Высочество знает, кто они?
