Непонятно почему с трепетом, шагнул к магическому ключу, склонился над фонтанчиком. Отпил первый глоток — увидел строку перед собой. Глоток — и еще одна строка.

С каждым глотком перед внутренним взором рождалось по строке, что жадно впитывали глаза:

Одним толчком согнать ладью живую

С наглаженных отливами песков,

Дать жизни вздох, дать сладость тайным мукам,

Чужое вмиг почувствовать своим.

— Хватит! — повелительно остановил его Отшельник. — Хорошего понемногу. Теперь наполни сосуд.

Гром полез дрожащей рукой в сумку за фиалом, одновременно чувствуя легкое опьянение только что принятой во внутрь дозой вдохновения. Нет, его не покачивало, но каждая клетка впитала в себя по буковке чудесных стихов, вгоняя в эйфорию похлеще вина.

Как магическая вода перелила за края хрустального фиала, источник пропал, словно никогда и не был. Очевидно, не стал только для него, оставаясь там же в ожидании другого нуждающегося в нем.

Гром благодарно склонил голову перед старцем:

— Спасибо тебе, мудрый Отшельник. Я новое в себе открыл с твоей помощью. И теперь перед тобой в долгу. Скажи, могу ли чем-нибудь ответно помочь тебе?

Отшельник сухо покачал головой:

— Я ни в чем не нуждаюсь, юноша. Займись лучше своими заботами. И помоги первородным тоже.

— Непременно. Но ты скажешь мне, где еще два тайных источника в степях затаились?

— А разве еще не сказала тебе водица? — хитро сморщилось и без того предельно сморщенное лицо Отшельника. — Еще одну у моря найдешь, если сможешь согнать обратно в воды живую ладью. Потребуется много вдохновения для этого тебе, — захихикал старец.

— А третья где тогда? — с жаром спросил Гром, чувствуя близость решения проблемы.

— Сказано же тебе было, бестолочь: узнаешь, когда чужое своим почувствуешь.

— А! — Ничего не понял Гром. — Теперь ясно.

— Ну, раз ясно, так ступай, — отвернулся Отшельник от них, и вскоре совсем пропал во мраке пещеры.

Гром и Анубис еще некоторое время постояли, глядя вслед старцу, потом Анубис сказал:

— Теперь поедем к морю?

— Поедем, — вздохнул Гром, и они пошли на спуск, где их мирно дожидались самые опасные из самых лютых зверей Индекайа, матонды, а по-отчужденному — Непобедимые. Забрались на холки, чтоб направил их Анубис по горному низовью в северную сторону. Туда, где Гром раньше и не догадывался, что есть аркадский океан.

Теперь матонды неслись галопом в тени величественных вершин по правую руку, и покрытую солнечными лучами буйную зелень по левую. Стремительный бег был в разгаре, когда вновь услышал Гром вызов по групповому чату. Это вновь был встревоженный Амитола:

— Ты возвращаешься?

— Нет, друг. Направляюсь к океану. Теперь мне туда нужно попасть.

— Так, мне туда идти?

— Боюсь, не успеешь. Иди и жди меня там, где встретили лесорубов. А я пока разберусь с одной из загадок, что мне загадали, и тоже туда примчусь. Все. Конец связи.

Это действительно было разумное решение, потому, что спустя время звери вынесли их за пределы гор, понесли уже по вязким желтым пескам, а глазам открылось то, что до сих пор пряталось за горами.

Аж дух захватило, когда они пришли на встречу с безбрежным океаном, к массивным синим волнам, что непрерывно и ритмично в грохоте накатывали на гладкий берег, оставляя за собой на нем пенистые своды.

Сколько ни охватывал взгляд виделось только пустынное побережье местами достигающее до лесного массива. Никаких намеков на кораблик или на что-то другое, похожее на ладью. И как при этом судно должно быть живым, вообще не представлял себе.

Так и несся вперед на холке своего матонда по береговой линии, в непонятке откуда возьмется тут ладья, поглядывая, как в водной дали бултыхается пара китов, выбрасывая при каждом выныривании высокий фонтан.

Вечерело уже, когда разом остановились оба матонда, а Анубис попросил Грома дать отдохнуть Непобедимым.

Гром был не против. Тем более, что и сам намаялся трястись.

Они сошли, отпустили хищников самим решать, как тут коротать свободное от бега время, и сами присели на песок. Гром вновь угостил Анубиса его любимым ржаным хлебом, сам же поел шмат, что от бутерброда оставался, потом лениво развалился на прохладном песке, уставился на небо. Мысли о непонятной ладье не давали ему покоя.

— Ты уже бывал в этих местах, Анубис? — поглядел он на присевшего рядом отчужденного.

— Нет, — покачал он головой. — Но старейшина наш рассказывал о море. Говорил, там морские звери водятся, которым не дано воздухом дышать, как нам.

— А про ладьи что-нибудь говорил?

— Нет. Я даже не знаю что это такое?

Гром не стал объяснять. Вздохнул только.

Пока звери отдыхали у дальней кромки, где начинались отсюда степные дали, наступила темень. Небо покрылось первыми звездами.

Гром подумал, что в темноте ненароком могут не заметить объект поиска. Лучше уж тут и подождать рассвета, прежде чем продолжить путь. А чтоб не оставаться в полном мраке, кликнул на Сияние.

Яркий свет тут же возникшего над головой шарика широко залил округу, вызвав неописуемое восхищение Анубиса. Он впервые сталкивался с подобной магией.

— Как это ты сделал? — увеличились и без того большие глазища молодого отчужденного.

— Магия такая, — улыбнулся Гром. — Осветил, чтобы увидеть, если враг какой сюда придет.

— Я тебя буду всю ночь сторожить, Спаситель. Не переживай.

Гром благодарно кивнул, повернулся на бочок. Сон не заставил себя долго дожидаться.

Среди ночи его разбудил Анубис.

— Спаситель, тебе нужно проснуться, — тряс он его.

— Что случилось? — вскочил Гром на ноги, озираясь по сторонам.

Тут он и сам увидел то, из-за чего его разбудили: неподалеку, на кромке воды вздымалось нечто огромное и черное, похожее на подводную лодку. Свет Сияния, что продолжал литься с небольшой высоты над его головой, не доставал туда, но, зато, полная луна с зенита смутно освещал выкинутого на берег одного из китов.

Гром поспешил на то место.

На брюхе слабо шевелил ластами многотонное морское млекопитающее из аркадского океана с серым ником над громадной головой: 'аркадский левиафан. 14755/20000'. Кит истощенно продолжал бить хвостом по волнам, словно это вернуло бы его в родную стихию.

— Он друг, — жалостливо проговорил Анубис сбоку. — Нужно помочь ему уйти в море к подруге.

Гром беспомощно развел руками:

— И как же сдвинем его с места? Ты знаешь, как можно двигать тридцать тонн по песку?

Анубис не ответил на это. Только охал и ахал.

'Черт побери, — пронеслось в голове. — Мало того, что искать нужно то, не знаю что, так еще спасением китов требуют заняться посреди ночи'.

— Нужно помочь ему, — продолжал хныкать Анубис. — Нужно помочь ему.

— Как?! — заорал Гром. — У нас у всех, включая твоих зверей, на это не хватит сил.

Они обходили многометрового кита кругом в беспомощном сочувствии, когда Гром вдруг тормознул с застывшими глазами. Вспомнил недавние строки: одним толчком согнать ладью живую с наглаженных отливами песков.

'Черт возьми! — пронеслось в голове. — Так это и есть, наверное, та самая живая ладья!'.

И как так подумал, тут же Вдохновение пришло на выручку.

— Анубис, — быстро повернулся Гром в семенившему рядом отчужденному. — Ты же можешь общаться с животными. Можешь позвать ближе к берегу его подругу? — указал он вдаль океана.

Анубис только кивнул, не понимая, чего задумал Спаситель. А Гром возбужденно продолжил:

— Тогда зови своих Непобедимых. Поскачем в лес.

Анубис без лишних вопросов исполнил его просьбу, тонким голоском пропел. Грому было странно, что на такой тихий голосок издали реагируют матонды; тяжело топая, побежали в их сторону. Прибежали.

Как они оказались возле, Гром поспешно взобрался по длинной свисающей шерсти одного из них на холку, дождался пока и Анубис, наконец, взберется на другого, и крикнул:

— Направляй вон к той окраине леса.

Звери вновь пустились в галоп, и через несколько минут уже пересекли песчаный берег, достигли высоких деревьев в паутине лиан, чернеющих в ночи непроходимой стеной.

Гром спрыгнул со своего, вбежал под крону ближайшего и стал взбираться по стволу. Во мраке ночи Сияние стало хорошим подспорьем в этом деле. Так бы вряд ли удалось влезть, не будь у него такой магии.

Гром оказался на самой вершине, достал клинок и перерубил здесь все лианы, до которых достала рука. Следом убрал меч и сиганул прямо оттуда на землю.

За всеми этими его манипуляциями в удивлении следил с холки матонда Анубис, никак не соображая, чего это Спаситель тут делает.

А Гром уже внизу подтягивал, распутывал друг от друга лианы, другие концы которых тянулись на вершины соседних деревьев. Поэтому ему пришлось еще несколько раз лазать уже на другие, рубить и там лианы.

Получасовая возня этим утомительным процессом дала свои плоды: Гром заимел немало длинных лиан, не уступающих по прочности хорошим канатам. Собрал их бухтами, погрузил на спину матонда.

— Теперь назад, — дал команду Анубису, сам взбираясь на другого зверя.

Еще через несколько минут он уже выгружался возле выброшенного на берег кита. Тут же принялся вместе с Анубисом на песке растягивать лианы параллельно друг к другу. Самые длинные превышали даже длину самого кита.

Гром прочными морскими узлами вязал концы, чему научился еще в юности, когда увлекся парусным спортом. Получил под конец достаточно длинный заменитель каната, чтобы попытаться осуществить задумку.

— Анубис, помоги обвязать этот конец на хвосте, — попросил он, сам взял один из концов полученного каната и подошел к киту сзади.

Жизнь морского гиганта катастрофически опадала. Теперь она показывала 9642/20000. И хвостом уже двигала чрезвычайно вяло. Хотя это было теперь кстати. Иначе очень трудно было бы его обвязать. Но даже при такой вялости им вдвоем это удалось сделать нескоро.

— Теперь позови его подругу как можно ближе к берегу, — скомандовал Гром, цепляя за пояс свободный конец каната. — А я поплыву к ней.

Гром прыгнул в волны с ожидаемым эффектом: непотопляем аватар в игровой воде Аркадии. Только клик на 'водолаз' способен погрузить вглубь.

Заработал руками и ногами, вверх-вниз по высоким волнам устремился навстречу движущейся в его сторону черной массы. Но вскоре его дернуло за пояс. Дальше плыть не мог. Нужно дождаться, когда второй кит сам до него доплывет.

Неожиданно прямо перед ним из глубины стала выбираться громадная голова с серым ником: 'аркадский левиафан. 15000/15000'.

Гром влез в опции, на всякий случай в 'магии' кликнул на 'подчинение живности'. Во все стороны пошли эфирные волны и не успела голова кита вновь уйти в глубину, как серый цвет строки резко окрасился ярко зеленым. Гром облегченно вздохнул, тут же дал мысленную команду киту всплыть прямо под ним.

В следующую секунду его снизу подперло скользкой черной тушей, подняло над водой на пару метров.

Грому оставалось как-нибудь добраться до хвостового плавника, при этом удержаться на ките от перекатывающихся через тушу морских волн. Но он приказал киту замереть, что было выполнено частично: все равно колыхался хвост.

С большим трудом удалось ему обвязать в одиночку конец каната морским узлом на хвосте кита и заново перебраться к голове, вцепиться пальцами за фонтанирующую ноздрю. Как только решил, что, возможно, удержится на нем, приказал левиафану буксировать друга с берега в воду.

Мощный безрезультатный рывок, следом еще один, еще один. Гром напрягал все силы, всю ловкость и все, что еще можно было напрячь, чтобы пулей не катапультироваться при очередных попытках гиганта вытянуть из песков другого гиганта.

Гром припал всем телом к скользкой поверхности кожи кита, чувствовал всеми фибрами титанические усилия, прокатывающиеся вибрацией под этой кожей. Теперь, лишь бы лианы выдержали такую громадную нагрузку. Но успокоил себя, что в игре параметров сопротивлений материалов, естественно, не существует. Не порвется, если такое событие не учтено необходимым по внутренним задачам. Хотя, кто его знает, что учтено, а что нет? Однако, звенящая как натянутая струна связка лиан, пока терпит.

Гром из положения, в котором зафиксировался не мог видеть, что там происходит, на другом конце каната. Не мог знать, что выброшенный на берег кит почти наполовину уже в воде. Только стиснув зубы считал дикие рывки под собой. Двадцать три, двадцать четыре, двадцать пять считал он. Но двадцать шесть не успел про себя произнести, потому что кит понесся по воде. И Гром понял, что либо лиана порвалась, либо все же подруга выдернула друга из песчаного плена.

Гром приказал остановиться, после обернулся, чтобы с радостью увидеть во мраке за ними вяло плывущего на привязи задом наперед другого кита.

Все! Пора развязывать с хвостов обоих узлы. Что он сделал с не меньшим трудом, чем завязывал. Осталось приказать паре поближе дотащить его к берегу.

Назад уже плыли оба кита рядышком. Спрыгнул со спины в воду, когда до берега оставалось всего ничего и, отключив 'подчинение', освободил морских гигантов из магической неволи. Тут же оба ника вновь перекрасились в серые цвета, оба кита разом возмущенно фыркнули струями из ноздрей и исчезли в подводном мире. А изнеможенный Гром загреб в сторону берега, сереющего смутной полосой впереди. Волны теперь не мешали, а наоборот, помогали доплыть.

Выбрался на отмель, подталкиваемый в спину водяными валами, добрался до ожидающего на берегу счастливого Анубиса.

— Все в порядке, — устало махнул Гром ему и поплелся на то место, где его разбудили, упал на песок, тут же уснул крепким сном.

Проснулся потому, что опять его тряс Анубис:

— Пора вставать, Спаситель, — говорил он при этом. — Тайный родник проявился.

Сонливость, словно корова слизнула. Вскочил Гром:

— Где?!

— Вон там, — показал он в сторону степной границы. — У синего куста.

Гром сорвался с места, добежал до указанного места.

И действительно, возле куста, что густо расцвел синими колокольчиками, из-под насыпи галек тонкой струйкой выбивалась водичка, перламутром переливаясь при утренних лучах.

Гром поспешно достал очередной пустой хрустальный фиал, склонился над фонтанчиком наполнить его, как перед взором прокатились магические строки:

Ты пройдешь по дороге забвения,

Та тропа уже многими хожена.

Будешь жить лишь сейчас в сомнениях,

Дивясь, как игра твоя сложена...

И снова струйка исчезла, как водичка перелилась за края горлышка хрустального фиала.

Гром запрятал добытое сокровище в сумку рядышком с предыдущим. Остался лишь один пустой фиал. Теперь хотя бы догадаться, куда направиться на поиски.

'Ну, да ладно, — успокоил он себя. — Времени много. Авось кто-нибудь подскажет'.

— Куда теперь желаешь отправиться, Спаситель? — приблизился сзади Анубис.

— К вам, в ваше племя, — не раздумывая решил Гром. — Не прогоните?

— Что ты говоришь! Мои соплеменники будут только рады увидеть тебя. Поехали тогда? — развеселился Анубис. Сразу запел песню призыва, на что прибежали из степи матонды, подставляя бока ездокам.