— Вот как? — оскалился Брамар. — Как скажете, Мария, я принимаю ваш ответ. Но учтите, вы пожалеете о последствиях этого решения, — голос южанина стал резким. — Теперь я похороню всех ваших людей до последнего прямо под этими стенами! Клянусь, я сравняю эту крепость с землей, и сами боги устанут слушать вопли ваших солдат, когда те будут умирать здесь один за другим!!!
— Довольно! — выкрикнул Ордран, закрывая собой принцессу. — Словом принцессы Марии, эти переговоры окончены, князь. Теперь убирайтесь в ту нору, откуда вы выползли на свет божий. Идите, и вдохновите своих союзников на бой, потому что завтра ваши солдаты сложат головы под этими стенами.
— Какие громкие слова для безвольной куклы, — усмехнулся Доронер. — Принцесса, вам следует лучше дрессировать своего пса. Он слишком много лает.
— Советую лучше тебе прикрыть рот, Брамарский ублюдок.
— Паршивый выродок-магисмат смеет называть меня УБЛЮДКОМ?!!! — вскричал Брамар. — Тебе бы следовало следить за своим языком, ведьмино отродье, но теперь я его вырежу из твоего поганого рта. Я вызываю тебя на поединок.
— Как будет угодно, — спокойно произнес рыцарь, вытаскивая свой меч. — Поединок насмерть?
— Разумеется, — злорадно произнес Доронер. — Выбирайте судей!
— Ордран, не стоит... — попыталась вмешаться принцесса, но хранитель прервал ее.
— Ваше высочество, если я сейчас одолею его, армия врага лишиться лучшего своего командира, и тогда у нас появиться шанс на победу в грядущем сражении.
— Но...
— Не бойтесь. Я ведь ни разу вас не подводил, — коротко улыбнулся рыцарь.
— Ох, это как мило. Но, может, уже начнем убивать друг друга, сир? — язвительно произнес Доронер, надевая свой шлем с изображающей перекошенное лицо какого-то демона стальной личиной.
— Берите оружие, князь.
— Наконец-то. — Застегнув ремешок шлема, Доронер принял из рук своего оруженосца схавеншар — жуткое оружие, представляющее собой нечто среднее, между саблей и серпом и редко встречающееся даже на своей родине — Брамаре. Полутораметровый клинок, с обоюдоострым широким, изогнутым лезвием и массивным острием, позволяющим наносить колющие удары, обладал огромной пробивной силой и в руках достаточно сильного воина мог даже сломать вражеский меч.
— Я готов.
— Ныне я... — начал было Волстерн, однако был в очередной раз прерван принцессой.
— Ныне я, — громко начала объявление Мария, — объявляю о начале поединка сира Ордрана Сорна и князя Доронера Брамара. Бой будет продолжаться, пока один из них не падет. Сражайтесь с честью, и да будут боги благосклонны к павшему.
— Начнем! — произнёс Брамар, начиная смертельный танец.
Клинки схлестнулись. Некоторое время Ордран отступал, защищаясь от потока быстрых ударов и примериваясь к стилю противника. Одновременно, он понемногу пробуждал сокрытые в себе магические силы.
Рыцари-хранители, или, как их называли до правления Гаэла Лордерана и становления Альморана королевством — воймаги, охраняли покой членов рода Лордеран с момента его прихода к власти над континентом. Их отбирали с детства и выращивали и тренировали в секте, где с помощью древних сложных магических ритуалов превращали в идеальных и покорных воинов. Воймаги были крупнее, сильнее и выносливее обычных людей, а главное могли многократно превосходить пределы собственного тела. Самые известные из них прославились тем, что могли на равных драться с апостолами младших богов.
Ордран никогда не отличался выдающимися способностями среди своих братьев-рыцарей, однако усердие и упорство все же помогло ему добиться высокой чести стать личным телохранителем принцессы Марии. Даже несмотря на отсутствие выдающихся данных, рыцарь-хранитель все равно был сильнее и выносливее простых людей.
Войдя в боевой транс, Ордран одним резким движением отбил клинок Доронера в сторону и тут же контратаковал, оставив глубокий след на его вороте. Теперь уже пришел черед южанина пятиться назад. Мечи свистели в воздухе и, то и дело, скрещивались, высекая искры. Четкими выверенными движениями рыцарь обрушивал на оппонента удар за ударом, заставляя того отходить все дальше, максимально реализуя своё превосходство в силе и выносливости. Но это преимущество могло в любой момент стать слабостью.
В сравнении с Доронером — опытным поединщиком, привыкшим сражаться с самыми разными противниками, Ордран уступал ему в подготовке, из-за чего ему было сложнее приноровиться к противнику, полагающемуся более на скорость, а не на силу и прочность доспеха.
Вскоре, стало казаться, что уже не воймаг заставляет противника отступать, а Брамар водит Ордрана за собой, предугадывая каждую его атаку, каждое движение, без труда уходя из-под ударов или аккуратно парируя их, не совершая при этом ни одного лишнего движения.
Неожиданно, парировав очередной удар, Доронер вышел из обороны и контратаковал, нанеся слева диагональный нисходящий удар, целя в предплечья противника. Когда воймаг попытался поставить блок, в последний момент южанин изменил траекторию удара и, сделав широкий выпад вперёд и вправо, продолжил движение клинка, совершив им круговое движение и ударив сверху по рукам Ордрана. Угодившее прямо в левую руку массивное острие с легкостью смяло латную рукавицу и раздробило кисть.
Из-под забрала шлема воймага раздался глухой стон. Но, вопреки нестерпимой боли в покалеченной конечности, он смог удержать меч в уцелевшей правой руке и, отступив, парировал несколько следующих ударов. Однако теперь он мог лишь обороняться.
— Весьма занятно, сир. — Даже в приглушённом прикрывающей лицо личиной голосе Брамара была слышна насмешка. — Интересно, сколько вы протянете с одной рукой.
— Достаточно, чтобы прикончить тебя! — Произнеся это, Ордран яростно взревел и нанёс мощный горизонтальный удар, нацелив его в голову противника. И когда Доронер, в последнюю секунду отшатнувшись назад, выставил свой схавеншар, воймаг, вывернув кисть, обошёл блок Брамара и, сделав широкий выпад, нанёс колющий удар в оскалившуюся личину.
Но приём, ставший неожиданностью для тех, кто наблюдал бой со стороны, оказался абсолютно предсказуемым для князя. Резко уклонившись влево и отведя удар лезвием своего меча вправо, он позволил острию полуторного меча Ордрана лишь скользнуть по своему шлему. Когда слабая часть клинка воймага оказалась над плечом князя, тот, ухватившись левой рукой за лезвие схавеншара, перевернул его рукоятью вверх и, зацепив полуторник противника гардой, прижал его к себе, а затем, надавив вниз, вырвал меч из руки рыцаря.
Прежде, чем противник успел опомниться, Доронер, быстро сократив дистанцию, нанёс удар рукоятью в голову Ордрана. Когда массивный эфес проломил забрало в районе глаза, воймаг страшно закричал, но, несмотря на боль от очередной раны, рыцарь попытался схватить подошедшего почти вплотную врага. Брамар же с лёгкость поднырнул под руки рыцаря, избежав его медвежьих объятий, и, толкнув противника всей своей массой, подсёк ему мечом ногу, повалив израненного воина на землю.
Когда защитник принцессы рухнул на каменную брусчатку замкового двора, Брамар тут же оказался над ним, придавив левую руку ногой, а в плечо правой вонзив свой меч, широкое острие которого, разорвав сустав, полностью обездвижило конечность.
— Неплохая схватка, но вряд ли я её запомню, — проговорил Доронер, наклонившись к поверженному противнику и сняв свой шлем.
— Остановитесь, умоляю вас!!! — Мария едва не бросилась к Брамару, но железная хватка Волстерна не дала ей сдвинуться с места.
Усмехнувшись, Доронер вынул из-за пояса кинжал и, перерезав ремешок, сорвал бацинет с головы Ордрана, открыв перекошенное гримасой боли и залитое вытекающей из изувеченной глазницы кровью лицо.
— Я же сказал, что вырежу твой поганый язык. — Прошипев это, Брамар, достал засапожный нож и разжал им зубы отчаянно сопротивляющегося воймага, а затем засунул ему в рот кинжал. Вновь двор огласил крик рыцаря.
Не в силах выдавить из себя ни одного звука, Мария, парализованная ужасом, смотрела на всю эту сцену широко раскрытыми и блестящими от слёз глазами.
Доронер, завершив своё кровавое дело, встал и, повернувшись к принцессе, произнёс:
— Пожалуй, оставлю его здесь, чтобы он и дальше мог чистить вам сапоги.
Произнеся это, Брамар кинул к ногам Марии окровавленный язык её защитника.
— Ты чудовище! — отшатнувшись от ужасного 'подарка', прокричала принцесса.— Монстр! Оставь его!
— Вы меня не слушали, Мария, — улыбнулся в ответ Доронер. — Я же говорил: от сломанных инструментов следует избавляться. Без сожалений.
С этими словами, князь вырвал схавеншар из плеча Ордрана и тут же взмахнул им, рассекая горло воймага, после чего отошёл на несколько шагов, наблюдая за агониями рыцаря.
Спустя несколько минуту бесплодных попыток перекрыть рану изувеченной левой рукой, хрипящий и захлёбывающийся в собственной крови воин окончательно затих.
— Нет, Ордран... — рухнула на колени Мария, зайдясь в рыданиях.
— Не люблю самоуверенных громил, — холодно усмехнулся Брамар, направляясь к своей лошади. — Подумайте еще раз над моим предложением, ваше высочество. Тогда его смерть, возможно, станет последней в этой войне.
С этими словами делегация южан, возглавляемая Безумным Орлом, покинула стены Старого Стража.
На крепость опустилась ночь, погрузив ее во тьму, разрываемую редкими всполохами факелов. В каменных стенах царила тишина, прерываемая лишь звуком шагов караульных, патрулировавших стены.
Однако, стражи были не единственными, кто бодрствовал в эту ночь в крепости. Несколько фигур собрались в одном из давно никем не использовавшихся переходов в полуразрушенной необжитой части. На старом деревянном столе стояла бутылка вина, миска с мясным пирогом и в беспорядке раскидана колода карт. Непосвященному могло показаться, что присутствующие в коридоре стражи просто играли тайком в аркару.
Внезапно из сокрытого во тьме прохода появилась еще одна пара фигур. Обе были облачены в стальные доспехи ордена, а их лица скрывали маски.
— Приветствуем братья, — поднялся от стола один из стражей, приветствуя гостей. — У нас партия в аркару, и как раз недобор. Будете играть?
— Всегда готовы присоединиться, — глухо ответил один из подошедших. — Кто свободен?
— Герои и демоны, кого возьмете? — хитро улыбнулся игрок, отведя руку за пояс.
— Демонов, — отозвался второй, показывая руки.
В свете факела блеснул небольшой угольно-черный предмет, который фальшивый 'страж' извлек из-под плаща, направив на игрока. Раздался щелчок, и оружие легло на стол.
— Рады вас видеть, господин Штиль, — вежливо кивнул 'игрок'.
— Взаимно, Гаргс. Где Маргус? — поприветствовал одного из ренегатов разведчик.
— Он не смог сегодня прийти. Старшие и магистр проводят собрание в главной башне.
— Ясно. Излагай новости. Коротко.
Рассказ вышел не особо коротким, но содержательным.
— М-да. Что ж ей так везет-то, бедолаге, — посочувствовал принцессе капитан, когда страж быстро изложил суть произошедших за последние сутки событий. — Ситуация, похоже, стремительно накаляется. Как ваши успехи? Когда будете готовы?
— Нескоро, — помрачнел страж. — Дело оказалось сложнее, чем я думал. Нам не хватает людей и приходится быть крайне осторожными при вербовке. За Маргусом круглосуточно следят, благо иногда на это ставят верных нам людей.
— 'Ну, блин, еще бы не сложнее. На что интересно Маргус вообще рассчитывал?' — внутренне фыркнул Штиль, продолжив уже вслух: — Сколько вас сейчас?
— Около сотни, — мрачно ответил Грагс. — А на стороне магистра больше тысячи. Мы пока не в состоянии добыть амулет, не подняв при этом переполоха на всю крепость.
Штиль тяжело вздохнул. Ему весь этот фарс уже порядком надоел.
Чтобы снять блокировку с врат, дабы те заработали в полную силу, необходимо было два своеобразных 'ключа'.
Первый ключ, так называемый 'матер', как его окрестили в штабе, представлял собой некий древний, как сами врата, амулет, необходимый, чтобы открыть алтарь в зале врат. С его добычей была связана весьма деликатная проблема: артефакт с помощью специального ритуала вживлялся в грудную клетку каждого нового магистра ордена при инаугурации. Соответственно, добровольно нынешний магистр его бы не отдал при всем желании, появись оно у него.
Конечно, нетривиальной данная задача была только для стражей-ренегатов. Отряд 'Нормаль' похищение провернул бы без шума и пыли меньше чем за час, однако дорогу от Врат на поверхность в этом случае русским войскам пришлось бы прокладывать по завалам из трупов членов ордена, что прямо противоречило условиям, которые выдвинул русским второй 'ключ'.
Собственно этот второй ключ, 'имматер', любезно предоставил некий Эстерский бог судеб Найроссел, в виде старшего стража Маргуса Заргерона, у которого образовалась какая-то психическая связь с механизмом врат, позволявшая ему влиять на их работу. Правда вот, альтруистичной лояльностью или непомерной жадностью, властитель судеб стража явно не наградил, и помогать демонам вторгнуться к себе на родину из корыстных соображений тот не собирался. В итоге, ценой неизвестного количества сил и нервов, генералу Говорову удалось-таки переманить стража на свою сторону.
Благо, Маргус оказался тем еще мечтательным идеалистом. Уж очень понравилось ему мироустройство, где все граждане были равны в своих правах, и права эти были незыблемы. Где не было сословий, не было рабства, не было расовой ненависти и безграничного самоуправства властителей над простым народом. Где не было и не могло быть войн.
Капитан внутренне усмехнулся: "Ну да, как же. Подскажите, пожалуйста, где этот мир находится, сам бы с удовольствием переехал".
Внешне же разведчик оставался невозмутим.
— Мое... — Штиль запнулся, пытаясь отыскать в своем, пока что не слишком обширном, словаре Сормартского языка нужное слово. — Мои хозяева, начинают терять терпение. Передай Старшему стражу, чтобы он явился ко мне. Я буду ждать его в точке А4 до шести утра. Одного.
— Я передам, господин Штиль, — напрягшись, произнес страж.
— В таком случае, прощай.
Штиль подобрал со стола свою 'Грозу' с глушителем и направился к месту, откуда пришел со своим сопровождающим. Малогабаритный автомат быстро скрылся под плащом, откуда и был извлечен до этого. Припрятанные в рукавах светошумовая и осколочная гранаты так же вернулись в положенный им подсумок.
— Удачной дороги, — кивнул напоследок игрок, добавив про себя: 'И чтоб у тебя хер на лбу вырос'.
— Думаю, что на этом все, — устало произнес магистр Морок, окидывая сонным взглядом старший совет ордена. — К полудню все братья и припасы должны быть размещены в священных пещерах вокруг предела. Никто больше не должен находиться в горных залах, а любой, кто попытается проникнуть туда должен умереть.
— Мы могли бы взять с собой тяжелораненных солдат принцессы, — предложил Маргус.
— Нет, не могли бы, — нахмурился Морок.
— Мы не станем помогать их раненым? — мрачно спросил один из старших рыцарей, сидящий напротив магистра.
