Реформатор (Самозванец 3)

— Конечно, следует переделать! И как можно скорее! — раздался ответ сверху, — У нас до вечера еще много работы!

Это был самый тяжелый день в жизни эльфов. К концу дня они, неглупые ишибы, прониклись наконец смыслом происходящего. А именно тем, что план совсем не безобидного старичка Аррала не предусматривал никакого смысла, кроме одного. Метафизического. Таким метафизическим пониманием работы обладает матрос, драющий чистую корабельную палубу по несколько часов в день на протяжении недель, месяцев, а то и лет. Эльфам казалось, что у них впереди еще много тяжелых дней, но неизменно надеялись на лучшее.

— Господин Верховный ишиб, — спросил Тянгест, когда поздней ночью все возвращались в Парм, — Можно поинтересоваться, а следующая группа что будет делать? Тоже деревья пересаживать?

— Почему деревья? — удивился Аррал, — Мой план по озеленению пока что завершен. Завтра начнутся водяные работы.

И увидев ожидающий взгляд собеседника, пояснил:

— Будем делить реку средних размеров на две параллельных речки. Это нужно для улучшения орошения и судоходства. У меня хороший план. Верю, что он пройдет без сучка и задоринки. Ничего не придется переделывать.

Тянгест остался доволен услышанным. В нем взяли верх низменные инстинкты злорадства. Никаких рек, пригодных для судоходства, в окрестностях Парма не существовало и не могло существовать. Следующей группе эльфов можно только посочувствовать.

Примерно в то же самое время Михаил наконец закончил работы со своим компьютером. Уставший и голодный он поднялся в кабинет поздним вечером, но опять столкнулся с Анелией. Казалось, что принцесса караулила его. Конечно, ему было приятно ее видеть, но это ничего не меняло в том, что было утром, когда Анелия преградила путь в подвал. Поступиться важными вещами он не мог. Ради кого бы то ни было.

— Твое высочество поужинает со мной? — спросил король.

— Я уже поужинала, твое величество, — мрачно ответила Анелия, — А также позавтракала. И даже пообедала и еще раз поужинала. Заранее. В счет завтрашнего дня и, возможно, многих других дней.

Михаил лишь вздохнул. Принцесса была им очень недовольна и отказывалась от совместных обедов. А также, разумеется, от иного совместного времяпровождения. В чем именно заключалось недовольство он понять не мог. Да и не пытался. Опыт общения с противоположным полом утверждал, что на подобные попытки не нужно тратить времени. Бесполезно.

Король вежливо пожелал принцессе спокойной ночи, вошел в свой кабинет и перекусил там на скорую руку. Ему не хотелось спать. Работы над намеченными амулетами еще не были закончены, но дело сдвинулось. Еще несколько дней и будут получены кое-какие результаты.

Генерал Ферен выполнил задание. На рабочем столе короля лежало всего лишь несколько свитков с приказами о наградах. Быстро пробежав их глазами и наложив личную ти-печать, Михаил решил прогуляться.

Он не был в Парме много дней. Поэтому, взяв с собой длинный черный плащ с капюшоном, решил покинуть территорию дворца и посмотреть на ночные улицы своего города. Король не боялся нападения. Чего бояться практически неуязвимому великому ишибу? Разве что других великих ишибов и имис. К тому же, Комен изрядно проредил преступный мир столицы Ранига. Так что, скорее всего, не будет даже досадных помех.

Улицы города были хорошо освещены. Ксарр закупил некоторое количество двухфункциональных светильников. Король приказал распустить слух, что все закупки амулетов производятся на постоянной основе. А потом предоставил в распоряжение казначея гораздо большее число фонарей. Но уже тайно. Потому что ни к чему лишний раз афишировать свою причастность к возникновению разнообразных амулетов. До сих пор еще никому не удалось связать появление амулетов 'потенции' и 'омоложения' с деятельностью короля Ранига.

В Парме было немного широких улиц. Большинство — небольшие улочки, в которых и одна карета проезжала с трудом. Михаилу очень хотел изменить эту ситуацию. Но сейчас оставалось лишь шагать по мостовой, пытаясь разминуться в узких переулках со случайными прохожими. Сначала прогулка была бесцельной, но потом неожиданная мысль пришла в голову короля. Если он все равно гуляет по улицам Парма, то почему бы не заглянуть в одно знакомое место? В трактир, которым заправляет ловкий мошенник Аунет Ратен. Этот человек был нужен для того, чтобы узнать, где скрывается другой человек. Потенциальный претендент на вакантное место убийцы на королевской службе.

Глава 6. Немного об артистичности.

Я играю настолько плохо, что в это невозможно поверить. Поэтому люди верят в противоположное (знаменитейший фегридский актер)

Казалось, что ничего не изменилось в трактире 'Золотой меч' с момента последнего визита короля. Та же убогая обстановка, те же испитые и подозрительные лица и тот же трактирщик. Если верить элегантному вору Мерту, поменялось лишь качество еды. И еще цена. Впрочем, последнее мало интересовало Михаила. Обедать здесь он не собирался.

Король подошел к стойке, провожаемый тяжелыми взглядами. Здесь не очень-то привечали незнакомцев. Или предположительно незнакомцев, потому что лицо вошедшего было закрыто капюшоном.

Аунет Ратен, человек заправляющий одним из пармских преступных кланов, с тоской наблюдал за закутанной в плащ фигурой. Трактирщик больше всего ценил интуицию. Свою, естественно. Интуиция помогла ему накопить неплохое состояние во время хаотичного правления Миэльса, она же способствовала сохранению этого состояния в тяжелые времена правления Нермана. Аунет мало что приобрел за последние месяцы, но радовался уже тому, что почти ничего не потерял. Он тешил себя надеждой, что король и неугомонный Комен, возможно, забудут о проблемах преступности. У них ведь столько дел. Войны, например. Но интуиция выступала против этого вывода. Нерман ни о чем не забудет, говорила она.

Трактирщик уже знал, кто нанес ему визит некоторое время назад во время облавы. Сразу же после коронации. Это его сподвигло на то, чтобы выполнить все обещания, которые он дал незнакомцу. Аунет не думал, что король еще раз посетит его трактир, но все это время чувствовал себя неспокойно. Предчувствия не позволяли расслабиться. Поэтому трактирщику не нравилось, если лица его посетителей были закрыты. Он всегда подозревал худшее.

Вот и на этот раз Аунет ощутил беспокойство, глядя как фигура в черном плаще твердым шагом идет от входной двери к его стойке. Конечно, трактирщик не подал и виду, что волнуется. Для его статуса любые переживания были излишни. Конечно, он мог бы нанять ишиба, который будет изучать абы посетителей, но счел это нецелесообразным. О короле и его приближенных ходили всякие слухи. В том числе и те, которые утверждали, что им ничего не стоит надежно скрыть свой аб.

Когда незнакомец достиг трактирной стойки, Аунет пристально посмотрел на капюшон, словно пытаясь угадать, что за лицо скрывается под ним.

— Приветствую, Ратен, — тихо сказал посетитель.

Трактирщик понял, что это плохо. Очень плохо. Ему не понравилось все. И мягкий уверенный голос и то, что незнакомец знал его имя.

— Приветствую, — Аунет постарался ответить как можно более спокойно, — У нас есть свежее пиво. Очень хорошее. Господин не желает?

— Нет, Ратен, мне нужно кое-что другое.

Трактирщик ощутил, как мурашки побежали по его спине. Интонация была зловещей.

— Что угодно господину? — тут же отозвался он.

— Нам следует поговорить. Там, где нас никто не услышит.

Аунет незаметно вздохнул. Ситуация становилась хуже. Когда в первый раз прозвучало его имя, он ни на секунду не усомнился в том, что поговорить придется. И лучше сделать это там, где никто не услышит.

— О чем поговорить, господин? — ради приличия спросил он.

— О тебе, конечно, — раздался ответ. — Если не получится поговорить кое о ком другом.

— Пендерт! — крикнул Аунет одному из своих помощников, долговязому детине неопределенного возраста, — Подмени меня.

— Пожалуйте сюда, господин, — вежливо произнес трактирщик, показывая на малозаметную дверь за своей спиной.

Незнакомец шагнул за стойку, ничуть не заботясь о том, что полы его халата могут задеть многочисленные бутылки и кувшины, стоящие под прилавком. Трактирщик открыл дверь и первый вошел внутрь. За ним последовал посетитель.

Они оказались в небольшой каморке без окон, в которой помещались стол с четырьмя стульями и гигантский шкаф. Свободного места было мало — достаточно лишь для того, чтобы пройти к другой двери, ведущей куда-то вглубь трактира. Каморку освещал довольно приличный светильник-амулет, который резко выделялся на фоне общего убожества. Можно было предположить, что дальше, за другой дверью, найдется еще кое-что ценное.

— Присаживайтесь, господин, — трактирщик показал на один из стульев, но сам остался стоять.

Незнакомец прислонился к косяку, не делая никаких попыток сесть.

— Здесь душновато, прошу прощения, — добавил Аунет, — Господин может чувствовать себя как дома.

Это был явный намек на то, что не мешало бы откинуть капюшон. Намек оказался понят: посетитель издал легкий смешок.

— Что господину угодно узнать? — трактирщик начал волноваться сильнее. Незнакомец не подавал вида, что готов начать разговор.

Несколько секунд прошло в молчании. Но потом странный посетитель наконец вступил в диалог.

— Скажи, Ратен, тебе нравятся стрекозы? — неожиданно спросил он.

Аунет поперхнулся. 'Стрекоза' — это было его прозвище в юности.

— Стрекозы? — пробормотал трактирщик.

— Ну да. Такие насекомые с двумя парами крыльев, — пояснил незнакомец тихим размеренным голосом, — Они летают быстро, охотятся на небольших мошек. Ловкие бестии. Наверное, считают, что у них все схвачено. Нужно быть достаточно верткой и удача не оставит. Как они наверное разочаровываются, когда их наконец съедает какая-нибудь птица.

— Я не знаю, господин, нравятся или нет. Как-то не задумывался об этом, — ответил трактирщик, чувствуя, как губы начинают неметь.

Странный посетитель не угрожал прямо. Можно даже сказать, что он говорил о совсем посторонних вещах, но знаменитая интуиция Аунета била в набат. Трактирщик не был трусом. С таким качеством он никогда не возглавил бы крупный клан воров. Но осторожным — да. Тут сам Оззен велел.

— Не знаешь? — спросил незнакомец, — Но ты подумай об этом, подумай. А пока что сообщи мне, где находится Кретент.

Вот оно! Вот к чему все шло! Тоска Аунета достигла невероятных величин. Он очень сильно жалел, что пришел сегодня на работу. Ну чего ему стоило остаться дома? Тем более, чувствовал себя с утра неважно.

— Я не знаю, господин, о чем ты говоришь, — тусклым голосом пробурчал трактирщик. Он не привык идти против своих предчувствий. Ему это удавалось с трудом. Они требовали другого ответа.

— Знаешь, Ратен, знаешь. Точно знаю, что ты знаешь. И вижу, что ты плохо подумал. Думай лучше.

— Я подумал, господин, — Аунет был непреклонен. Он постарался загнать вопящую интуицию вглубь своего 'я'.

Незнакомец, видимо, заметил внутреннюю борьбу и решил зайти с другой стороны.

— Что, Кретент запретил тебе говорить, где он? Если так, то для выгодных предложений можно сделать исключение.

Интонация посетителя не изменилась, но трактирщик вздохнул чуть свободнее. С ним пытались договориться. Это — хороший знак.

— Господин, выгода бывает разная.

— Если ты ответишь на мой вопрос, то каждый вернется к своей работе. Вот и все.

Посетитель не стал заострять внимание на том, что Аунет косвенно признал, что имя Кретента может быть ему известно. С точки зрения хозяина заведения, это был несомненный плюс. Незнакомец очевидно умен. Да и последняя фраза была многозначительной. Получается, что визитер знал не только, чем занимался Кретент, но и то, что тот уже давно отошел от дел?

— Я не могу говорить об этом, господин, — покачал головой трактирщик.

Лампа на столе засияла. Она никогда не светила так ярко. Сейчас ее свет стал почти нестерпимым. Трактирщик был вынужден прищурить глаза. И так, сквозь щелочки век, некоторое время смотрел на собеседника. Тот оказался ишибом. И счел нужным показать это. Аунет мысленно поблагодарил себя за то, что отказался от идеи позвать охрану, как только разговор зашел о стрекозах. С ишибом его молодцы вряд ли бы справились. Конечно, он мог себе позволить нанять ишиба для охраны, но предпочитал это делать лишь в крайних случаях, чтобы не привлекать к своей персоне излишнее внимание.

— Кое-кто просил меня обещать, что я не причиню тебе вреда, Ратен. Но это касается твоих других дел, — теперь голос незнакомца изменился. Он говорил резко и недружелюбно. — Даже делишек. Когда полиция найдет тебя, то найдет самостоятельно, без моей помощи. Но твой приятель не просил меня не причинять тебе вред по этому вопросу. Мне нужна информация о том, где находится Кретент. В обмен на нее гарантирую жизнь.

Вот теперь почти все стало на свои места. Аунет понял, что произошло. Один из его знакомых указал верный способ найти ишиба-убийцу, обратившись к трактирщику. Он, Аунет, был в этом деле мелкой сошкой, разменной монетой, источником информации, не более. Хотя о его деятельности, о том, что он — глава преступного клана, похоже, было известно. Но это казалось мелочью. Важно было лишь найти Кретента. Трактирщика очень интересовало, какие силы пришли в движение. И, конечно же, кто перед ним.

— Господин гарантирует мне жизнь по этому делу или по другим тоже? — осторожно осведомился Аунет.

— Если не будешь наглеть, то и по другим, — тут же последовал ответ, — Твоя голова ничего не стоит по сравнению с нужной мне информацией. Говори!

— А чье слово тому порукой? — тихо спросил трактирщик, — Кто мне это обещает?

— У тебя есть слово генерала Комена Каретт. Говори!

Трактирщик глубоко вздохнул. Получалось, что перед ним либо один из ишибов-полицейских, которые напали на след Кретента, либо кто-то из ишибов королевской охраны с самыми большими полномочиями. Включая право на то, чтобы что-то обещать от лица генерала. Вывод был прост: либо в Кретенте нуждался Комен, чтобы его казнить, либо нуждался король с какими-то другими целями. Но Комен бы действовал по-другому. Аунет бы и глазом не успел моргнуть, как предстал бы перед мастером пыточных дел. Хотя — как знать. Неизвестно, кто с кем договаривался и о чем. В любом случае, ситуация выглядела скверно.

— Какие у меня будут доказательства, если понадобится их предъявить? — уже деловито спросил Аунет. Гарантии жизни ему очень понравились. За свою деятельность он совершил достаточно преступлений, чтобы несколько раз оказаться приговоренным к смертной казни.

Внезапно трактирщик с ужасом ощутил, как отрывается от пола.

'Бум!' — голова с глухим звуком ударилась о потолок. А потом еще раз. И еще.

— Лучшее доказательство, которое у тебя будет — это твоя жизнь, — раздался ледяной голос. — С этим доказательством ты можешь предъявить все другие доказательства. Говори!

— Я-я... н-не... м-могу.... г-господин.... Я-язык... п-плохо... с-слушается....