— Осада, — произнес он наконец. — Да. Ты можешь рассказать мне об этом подробнее? Вернее, о действиях феанорингов — я подозреваю, что не знаю и половины из всего, что происходит в их владениях.

-Строго говоря, осадой это не является, — Мелькор кивнул каким-то своим мыслям. — Потому что для полноценной осады им надо было бы замкнуть кольцо с севера, чего они не могут. Это их и злит. Отсюда и эти бесконечные набеги на наши поселения. Кроме того, наши люди, эльдар, орки не сидят взаперти за горами, — есть множество земель, где к феанорингам относятся без особой приязни, а от нас не видели зла. Воины феанорингов же подстерегают наших всюду, где только увидят, стараются разведать все наши пути. Впору только по воздуху передвигаться... Но это не выход. Крылатых коней мало, к тому же — их нельзя разводить так, как обычных лошадей. А с течением времени эти мелкие стычки становятся всё чаще и чаще. Думаю, они таким образом проверяют на прочность нашу оборону.

— И вы думаете, как положить этому конец? — прищурившись, спросил Ньелло. — Огонь... это один из ваших возможных планов?

Он не сумел сдержать дрожи.

-Да. Это было в моих мыслях, — жёстко сказал Мелькор. — Огонь движется так быстро, как я прикажу. Он отгонит их и напугает — так, что они не вернутся более. Их крепости мы займём. Позже.

Ньелло прикрыл глаза, откинулся на спинку кресла.

— Нельзя этого делать, Мелькор. Если ты и вправду хочешь мира — нельзя.

-Я знаю, что нельзя, — голос Мелькора был ровным... чересчур ровным. — Но мира нет. Я могу привести сотню аргументов, ты их знаешь и сам. Я не вижу выхода.

— Послушай. Я не только из-за снов пришел сюда... — он помолчал. — За все эти века — разве был у тебя случай говорить... вернее — договариваться с кем-то из нас? Не просто с нолдо — с тем, кто обладает влиянием и возможностями?

-Майтимо, — Мелькор чуть развёл руками. — Результат тебе известен.

— Майтимо именно НЕ хотел говорить с тобою, — улыбнулся Ньелло. — Да и ты в долгу не остался... Вот что, Мелькор. Ты понимаешь сам: я вижу, что ты — не чудовище. Я вижу, что с Севером можно договориться. Вижу и то, что, пока Север не нападает — многие эльдар... и нолдор... не желают нападать сами. Я не случайно тогда забрал Хэльтиса с собою и позволил ему жить среди нас — как, мне известно, иногда делаете и вы. Убедить наших в том, что ты не чудовище — можно. Можно твердо добиться, чтобы и речи не шло о поддержке феанорингов военной силой — а они хотят этого от нас. Но все это реально лишь до тех пор, пока вы не нападаете сами. А случись такой вот — огонь... И все. Это затронет не только феанорингов. У нас, Третьего Дома, тоже достаточно крепостей на рубежах Дортониона. Там — мои братья. Там — нолдор нашего Дома. После такой вот атаки все три Дома встанут против тебя, все нолдор и эльдар, и надежда на примирение исчезнет полностью. От стычек тебя не избавит то, что вы займете порубежные крепости. Только против тебя по мере сил станут выходить уже не только феаноринги, но вообще все. Тебе придется идти до конца. Не знаю, сколько лет... или десятилетий это займет — но победить тебя мы не сможем заведомо; и так же заведомо, что нолдор не смирятся никогда. Это может вылиться в войну до уничтожения нас всех. И я не хочу такой судьбы для нашего народа. Потому я и рискнул прийти к тебе сам.

Мелькор долго молчал, глядя на огонь.

-Всё это я просчитывал уже много раз. Но сейчас — дело не только в этом... О том, что ты здесь, скоро будет известно у феанорингов. Если уже не известно, если они не сказали об этом по осанве своим лордам, едва очутившись за пределами Твердыни. Теперь уже не выйдет утаить твой визит. Теперь всё гораздо опаснее. А что, если...

Он резко развернулся, тревожные глаза снова встретились со взглядом Финрода.

-А что, если мы отправимся вместе — ты и я?

— Прежде всего, Мелькор... я не вассал феанорингам, чтобы отчитываться перед ними в своих действиях. Это при том, что даже и доказательств у них нет никаких: слово этих двух рядовых воинов, которые даже и близко не стояли рядом с умениями голлори? Что видели они? — человека из Трех Домов, которого держали взаперти. Но даже если я открыто скажу, что был в Ангамандо — для моих вассалов это не станет клеймом. До тех пор, во всяком случае, — Ньелло поднял палец, — пока не случилось непоправимого. Не считай всех нолдор безумцами, одержимыми ненавистью и жаждой крови... — он вздохнул. — Отправимся, говоришь? Куда именно?

-Единственный шанс — отдать им Камни. Тогда можно хотя бы начать разговор. Отдать им Камни, а дальше — я бы отправился с тобой в Нарготронд... доказывать, что я не чудовище, — он улыбнулся. — Если конечно, ты не против.

— Я-то не против, — Ньелло наклонил голову... провел по лицу руками. — Но они встретят тебя оскорблениями, а меня — обвинениями в предательстве. И, несомненно, попытаются напасть. Ты сможешь защититься... защитить нас обоих, если уж на то пошло? Ибо ты вала, тебя невозможно убить, а вот мне хватит и стрелы.

-Обвинения в предательстве тебя ожидают в любом случае. Пойми. Мы все эти века бьёмся, пытаясь хоть что-то доказать — из того, о чём ты говорил. И — ничего. Сейчас есть хотя бы шанс переломить всё это, пусть это будет обвал, пусть, — его глаза вдруг блеснули, — пусть это будет, как у меня тогда со Светочами. Разрушить застой, выпустить жизнь на свободу. Мы уже четыреста с лишним лет топчемся на месте, сколько можно...

— Погоди, — Ньелло поднял ладонь. — Четыре века топтались, за лишний день феаноринги с мест своих не исчезнут... как и Нарготронд. Такие дела надо обдумывать как следует...

Он помолчал, потом проговорил:

— Да... Ну, ладно, Нарготронд — это не так страшно. Первый шок, конечно, будет, но тут уж все будет зависеть от тебя. У феанорингов же особо задерживаться, думается мне, попросту нельзя. И говорить с ними тоже особо будет не о чем. Отдать Камни — и уйти. Не причинив вреда никому из нолдор! что бы они ни говорили, что бы ни делали. Но вот потом... Ты же сам понимаешь, что будут говорить. Пусть он сейчас притворяется жаждущим мира; и тогда, в Валиноре, он притворялся — а потом убил Финве и убил Древа. Что, если это повторится? Что, если ты, Финрод — скажут мне — привел в Нарготронд нашу погибель? Как неоспоримо докажешь ты, что не сделаешь зла?

-Доказывать надо делом, — пожал плечами Мелькор. — Слова тут бессильны. Ты король своего народа, Финдарато. Что для него станет этим самым доказательством?

— Народ... — проговорил Ньелло. — Тем, кто готов поверить — доказательства не потребуются. А другим лишь одно будет доказательством: если твоя сила будет смирённой, и сам ты будешь в нашей власти. Во всяком случае — если в это поверят.

Мелькор невольно перевёл взгляд на свои руки, — широкие рукава скрывали наручники от Ангайнор, Финрод знал.

-Как известно, сильнейшего из Валар очень трудно удержать, — нараспев проговорил он. — Для этого нужна либо цепь — творение моего брата Ауле, либо Чертоги моего брата Намо. Ни того, ни другого здесь, в Эндоре, нет. Зато есть Сильмариллы, которые сожгли мне руки...

Он резко придвинулся к Финроду и заговорил тихо.

-Итак?

Тот поневоле отшатнулся на секунду; потом вздохнул и поднял глаза.

— Сильмариллы... я не совсем понял — что ты имеешь в виду?..

-Они хранят свет Древ, — Мелькор не сводил с Финрода пылающего взгляда. — Свет Древ не давал мне уйти из Амана. Пока Сильмариллы в моём венце — они безопасны для меня. Но стоит освободить их...

— Стоит освободить их — и они станут для тебя опасны? И феаноринги догадаются использовать их свет? Но тогда, Мелькор, они ведь не выпустят тебя из Химринга. А надеяться на их благородство я бы не стал.

-Думай, — Мелькор откинулся на спинку кресла. — Я раскрыл перед тобой всё. Как видишь, я хочу мира.

— Мы должны покинуть их владения прежде, чем они вынут Камни из короны. Иначе все может пойти... — Ньелло глубоко втянул воздух, — словом, ничего хорошего не будет. Нельзя так рисковать. Но есть и еще вариант — и ты, и Сильмариллы — со мною, в Нарготронд. А когда они пришлют послов с требованием отдать Камни — мы отдадим их. Так, во всяком случае, мы не окажется вдвоем в окружении толпы, жаждущей твоей погибели.

-Хорошо, — кивнул Мелькор. — Осталось решить только одно: когда мы отправляемся.

— Это уж от тебя зависит, — улыбнулся Ньелло. — И знаешь... Хэльтиса надо бы позвать, наверное.

-Если он согласится, — покачал головой Мелькор. — Я бы не хотел этого. Слишком, слишком рискованно. И знаешь что, давай-ка отправимся в твой Нарготронд по воздуху. Так быстрее. И безопаснее, — если не считать орлов Манве. Те, конечно, доложат... но это как раз неважно.

— До земель Хранимой Равнины, как можно ближе к городу. Ну, а там... Там увидим. Только не стоит надевать корону, а то ты перепугаешь всех, — Ньелло улыбнулся.

-Будь моя воля, я бы её вообще никогда не надевал, — с улыбкой признался Мелькор. — Тяжёлая.

— Тогда спрячь ее как-нибудь, — посоветовал Ньелло. — И, знаешь... Не стоит ли тебе на первое время скрыться под чарами облика самому?

-Не люблю я это, — вздохнул Мелькор. — В чём-то ты прав, но тут есть и другая сторона. Допустим, появляемся мы в Нарготронде — ты и... скажем так, неизвестно кто. И вдруг всё меняется, оказывается, что с тобой Моргот. Не получится ли так, что твои сочтут, что я тебя зачаровал, чтобы ты не понял, кто собрался вместе с тобой проникнуть в потайной город?

— Все может быть, — покивал Ньелло. — Ладно, давай — в открытую. Тебя все равно, кстати, многие вначале не узнают...

Мелькор встал, протянул руку, — и вдруг прямо в воздухе, над камином, возникла корона. Не было — и есть... и ослепительный свет Камней, свет Древ, который никто из нолдор не видал уже несколько столетий, ударил в глаза Финроду.

Он невольно отшатнулся и заслонил глаза рукой от этого режущего света. И даже через ладонь — свет все равно жег глаза, впивался в них белой болью, совсем не так, как некогда в Валиноре, когда камни эти были в венце Феанаро. И вырвалось само собою:

— Убери!..

Мелькор вздрогнул, мгновение с тревогой смотрел на Финрода — и сделал какой-то неуловимый жест. Корона исчезла.

-Пойдём. Я взял её с собой, и... её никто не увидит, пока я сам не покажу.

Он сделал шаг к балкону, обернулся.

-Ну, идём же.

— Идем, — Ньелло вышел за ним.

В глазах стояли слепящие светлые круги — и не собирались исчезать.

Они вышли на открытый воздух. Здесь разом ощущалось, — невероятно _много_ неба над головой, простор, и какое-то головокружительное чувство свободы. Миг — и что-то изменилось вокруг, то ли мороз коснулся кожи, то ли в воздухе повеяло грозой...

Мелькор повернулся к Финроду, — за спиной взметнулись в небо крылья. Да нет, не крылья, — не похоже на птиц... ни на что не похоже. Живая Тьма, часть беззвёздной ночи...

-Подойди ближе.

Когда Финрод сделал шаг вперёд, то почувствовал, — его словно захватил могучий вихрь, он не понял, что произошло, — и вот он уже в воздухе, и горы стремительно отдаляются, уходят резко вниз... а дышать было легко и свободно... и только наслаждение полётом, и этой мощью, простором, воздухом...

"Скоро будем на Хранимой Равнине".

— Не слишком близко к городу! — крикнул он. Возникла вдруг запоздалая мысль: не лучше ли, если он вернется в город один, а Мелькор вскоре явится туда сам? тоже один? ведь тогда связь между ними не будет явной, и не будет мыслей об измене и предательстве... — и Ньелло открыл эту мысль Мелькору.

"Хорошо, хорошо", — торопливо донеслось в ответ, и земля, накренившись, стала приближаться.

И вот — снова твёрдая почва под ногами, родные травы, родные камни — не те, что были в Твердыне...

-Иди.

Ньелло оглянулся на Мелькора.

— Удачи тебе. И знаешь что... выжди лучше сутки. Или двое. Тебе ведь несложно... Так меньше будет явной связь между нами. Для всех я просто уезжал в южные земли — не более того...

И он пошел туда, где на расстоянии пары лиг находился один из тайных входов в пещерный город — на ходу сбрасывая чары облика. Выгоревшие льняные волосы становились светло-золотистыми.

...Леса близ Нарога...

Он не был здесь давно. Очень давно.

Эта тишина, напоённый прохладой воздух, лучи солнца, скользящие сквозь листву...

Здесь нападения не ожидали: слишком близко к городу, глубоко внутри кольца дозоров, которые были куда дальше от города. Может быть, именно поэтому Мелькор сразу ощутил волну непонимания и страха, исходившую от троих, скрытых древесной листвой. Человек или даже эльда, не знающий о них, никогда бы их не заметил.

Стрела ударила под ноги. Подрагивало зеленое оперение. Знак, понятный без слов: стой где стоишь, ни шагу дальше.

Он остановился. Где прятались дозорные, он мог бы сказать точно, — но даже не смотрел в их сторону. Ждал.

— Стой где стоишь, — раздался голос одного из эльфов. — Кто ты? Что тебе нужно?

Он чуть улыбнулся этому — "кто ты?" Секунду помолчал.

-Я Мелькор. Я пришёл говорить о мире.

— Мелькор?!

Несколько секунд длилось молчание. Потом Мелькор ощутил целый взрыв эмоций, мысленных образов, чувств, слов — все слилось в один поток. Моргот?! Невозможно! Обман! КТО?!! Майа? Тху? Нет... — один из нолдор явно был из голлори, — ОН. Водоворот мыслей всех троих — единая волна: что делать?! Мысленный крик: Финдарато!!!

Молчание.

Спустя минуту, полную напряженной тишины, трое выступили из листвы ему навстречу. Стрелы на тетивах луков... в глазах — страх.

— О мире? — заговорил один из них: тот самый — что услышал ауру Мелькора. — Что именно ты хочешь сказать?

-Я пришёл заключить договор о мире с нолдор, — спокойно прозвучало в ответ. — В знак прекращения войны я принёс феанорингам Сильмариллы, но их увидят только они.

— Сильмариллы?! — не сдержался один из нолдор, темноволосый, в зеленой одежде. И замолчал, словно осекшись — Мелькор _услышал_, как, и вправду, старший одернул его.

— Мы проводим тебя... — эльф оглядел Мелькора с головы до ног, и лицо его было невозмутимо, — туда, где ты сможешь подождать, пока лорд Финрод сможет говорить с тобою. Идем.

Мелькор кивнул. Казалось, то, что на него нацелены стрелы, не производит на него вообще никакого впечатления.

В город, конечно, они его не провели. Но местоположение одной из небольших крепостей, прятавшихся в холмах, скрывать не стали — хотя Мелькор знал, что обычно они завязывают глаза гостям... даже желанным гостям — чтобы те не узнали тайных троп и проходов. Видимо, понимали, что для Валы все это не будет препятствием.

И вот — маленькая комната, пустая, узкое окно-бойница, каменные стены... Дверь захлопнулась. Эльфы не сказали ничего — привели его сюда, и молча ушли.