Чернокнижники выбирают блондинок

И питомец мага ловко выскользнул из гостиной, отправившись выполнять его повеление.

Я купалась во взгляде чернокнижника. Он словно обволакивал меня лаской. Кожа покрылась приятными мурашками, как будто кто-то провел по ней теплым мехом...

— Достаточно, — вдруг буркнул Раус.

Поднялся со своего места и встал таким образом, чтобы оказаться между мной и Дреганом.

Я кисло скривилась. Вот ведь... братишка! Вечно лезет не в свое дело.

— Занимательно, — почти не разжимая губ, обронил Дреган. — Вы очень забавный молодой человек. Пожалуй, мне стоит пообщаться с вами наедине.

— Чего? — непонимающе брякнул Раус.

А я почувствовала, как мои щеки потеплели от раздражения. Что-то мне все это очень сильно не нравится. С какой такой стати Дреган вдруг так заинтересовался моим братом? Поневоле подумаешь о всяком... нехорошем.

Однако ответа от чернокнижника мой брат так и не дождался. В этот момент дверь, ведущая из гостиной в прихожую, распахнулась, и на пороге предстала моя мать.

Мои глаза сами собой округлились, когда я увидела, в каком виде она явилась в замок Дрегана. Я даже не подозревала, что у моей матери имеется настолько вызывающее платье. Считай, вся грудь нараспашку. Эдак и простудиться можно. А вырез на подоле? Да он же до самого пояса идет!

Кстати, а фигура у моей матери очень даже ничего. В обычных-то нарядах этого не видно. Постоянно поверх платья передники повязаны. А теперь я неожиданно увидела, что ноги матушки стройные и длинные, а талия по-девичьи тонкая.

Отец сдавленно закашлялся и побагровел. Привстал было, потом вновь уселся, схватившись за левую часть грудь.

Дреган искоса глянул на него. Нахмурился, но промолчал.

По всей видимости, мать не ожидала увидеть перед собой столько народа. Она даже попятилась было, но Хорг, влетевший следом, успел захлопнуть дверь.

— Ой, — пискнула она и торопливо скрестила руки на груди, прикрываясь от всеобщих взглядов.

Я в свою очередь напряженно размышляла, почему мне кажется такой знакомой ткань этого платья. Вроде бы, она была отложена у нас для пошива занавесок. Правда, мать ругалась, что отец купил на ярмарке не плотную материю, а полупрозрачную тюль. Мол, безобразие полное. Ничего не скроет, что в доме происходит. Все в окна глазеть будут.

По всей видимости, она-таки нашла этой ткани достойное применение.

— Ельга? — удивленно пробасил отец. — Что ты тут делаешь? И почему ты... такая?

— Какая — такая? — огрызнулась мать, прижавшись спиной к двери. Слепо зашарила позади рукой, должно быть, собираясь улизнуть прочь.

— Заперто, дорогуша, — злорадно проговорил сверху Хорг. — Да не просто так, а я еще чарами припечатал. Уж больно любопытно, что дальше будет.

Как ни странно, но моя мать не испугалась чудного создания, но глянула на него с таким гневом, что мне невольно стало не по себе.

— Ух, нечисть крылатая! — отчетливо буркнула она себе под нос.

— Чем обязан честью? — прохладно поинтересовался Дреган, глядя на мою мать.

А вот Раус уже был около нее. Брат со злостью рванул с себя легкую куртку и набросил на мать, прикрыв ее почти обнаженные прелести.

— А жаль, — вновь не удержался от соблазна прокомментировать все происходящее Хорг. — Грудь у дамочки аппетитная. Даром, что двоих детишек выкормила. Насколько я понимаю, это мать столь славного семейства пожаловала.

— Да, пожаловала, — с достоинством подтвердила мать и коротким кивком поблагодарила Рауса. — Я пришла осведомиться о судьбе моей дочери.

— Но почему в таком виде? — простонал несчастный отец, продолжая держаться за левую половину груди. — Ельга, во имя всех богов, только не говори, что собиралась охмурить этого хмыря!

— Вот за хмыря я могу и обидеться, — холодно отозвался Дреган.

После чего одним стремительным движением пересек комнату. Я аж приоткрыла рот от изумления — настолько быстро и незаметно это у него вышло. Только что он стоял тут — и вдруг уже подле дивана.

Дреган опустился на колени перед диваном, рванул на груди моего отца рубаху.

— Не надо, — слабо запротестовал тот. — Что вы делаете?

— Спасаю вам жизнь, — огрызнулся Дреган. Положил ладонь на обнаженную кожу. Именно напротив того места, где, по моим представлениям, должно было находиться сердце.

Отец откинул голову на спинку дивана, больше не в силах возражать. Прикрыл глаза.

Я с тревогой наблюдала за этой картиной. А ведь батюшка действительно выглядит так себе. Аж посерел лицом, на лбу выступила обильная испарина, губы побледнели, а из груди вырывался какой-то сиплый хрип.

Но почти сразу я с облегчением вздохнула, когда услышала, что его дыхание стало ровным и спокойным. Щеки порозовели, губы тронула улыбка.

— Так-то лучше, — констатировал Дреган и встал. Чуть склонил голову, внимательно глядя на моего отца сверху вниз.

— Спасибо, — прошептал тот, растирая то место, к которому прикасалась рука чернокнижника. — Как-то мне заплохело. Как будто в сердце иголок навтыкали. И это... Зла не держите за хмыря. Это просто так вырвалось. От досады.

— О да, у тебя есть все причины негодовать, — премерзко захихикал Хорг, который опять повис вниз головой на балке. — Женушка-то гулящей оказалась.

Дреган прищелкнул было пальцами, должно быть, желая вновь ударить по надоедливому питомцу чарами. Но в последний момент передумал и устремил свой жуткий немигающий взор на мою маму.

— И ничего я не гулящая! — возмутилась та, кутаясь в куртку Рауса. — Я желала спасти свою дочь! Вот и приоделась для визита в замок.

— Ты бы еще голой сюда заявилась, — грустно посетовал отец.

— Если бы это спасло Лютика — то заявилась бы! — с вызовом воскликнула мать.

Отец смущенно отвел взгляд, явно не найдя, чем возразить на столь откровенный ответ

— Ну и зачем вы пожаловали в мой замок? — спросил Дреган.

Он вернулся на прежнее место посередине комнаты и сейчас стоял, скрестив за спиной руки. При этом по его лицу было совершенно непонятно, о чем он думает. Словно смотришь на каменного идола.

— Я уже сказала, — хмуро обронила мать. — Я волновалась за судьбу Лютика. Вот и пришла узнать, что с ней.

— А почему ты не была на судилище? — не выдержав, все-таки спросила я. — И почему не урезонила Яру? Вы же с ней подруги.

— Потому что, — веско обронила мать.

Я невольно втянула голову в плечи. Когда она говорила вот так — с ней лучше было не спорить. Все равно в итоге выйдешь виноватой.

— Ельга, идем домой, — в этот момент попросил отец и тяжело поднялся с дивана.

В какой-то момент его покачнуло, но он оперся рукой на спинку, пережидая приступ слабости.

И опять глубокая вертикальная морщина расколола переносицу Дрегана, который внимательно наблюдал за этой семейной сценой, но не вмешивался. Однако чернокнижник промолчал.

— Как домой? — фальшиво возмутилась мать. — Я никуда не уйду без своей дочери! И если Дреган фон Каас имеет на нее какие-нибудь виды, то я с радостью...

— Хватит, — обронил отец.

Он сказал это просто и без нажима. Но почему-то ледяные мурашки пробежали по моему позвоночнику. Сначала в одну сторону, потом и в другую.

— Хватит, Ельга, — повторил отец. — Я все понял. Не дурак ведь безглазый и безмозглый. Дети пусть остаются тут. Колдун прав, Лютику лучше в деревне не появляться. А Раус присмотрит за ней. Он у меня смышленый парень.

— Но... — заупрямилась было мать и словно невзначай распахнула куртку, вновь продемонстрировав все свои прелести.

— Ельга, пшла вон! — неожиданно рявкнул отец.

И я сама чуть не рванула на выход — столько власти вдруг прорезалось в голосе отца.

Мать поперхнулась. Посмотрела на отца так, будто впервые его увидела.

— Дома поговорим, — многозначительно пообещал он. — Не заставляй меня гнать тебя из замка пинками. Я ведь могу. Ты более чем заслужила.

Мать высокомерно фыркнула, видимо, не поверив в угрозу. Но испытывать судьбу не стала. Развернулась — и дверь приглашающе распахнулась перед ней.

— Проваливайте, любезнейшая, — ласково посоветовал ей Хорг, притаившийся сверху.

Мать ничего ему не ответила. Тряхнула волосами, красивой пушистой волной рассыпавшимися при этом по плечам — и вышла прочь. За ней последовал и отец.

И лишь после того, как за родителями закрылась дверь, Дреган тихонько прошептал:

— А меня почему никто не спросил? Может, я и эту парочку желаю выгнать восвояси?

— Терпи, хозяин, — ядовито хохотнул с потолочной балки Хорг. — Кухарка нам была нужна, помощник по замку тоже пригодится. Да и деньги ты уже отдал. Видишь, как все благополучно сложилось.

Правда, в ответ ему послышался тяжелый вздох чернокнижника, в которой не угадывалось и толики радости.

Глава четвертая

— Лютик, вставай!

Кто-то отчаянно тряс меня за плечи, но мне очень не хотелось выныривать из сладкого сна.

После столь странного окончания встречи Дреган не стал вести долгих бесед со мной или Раусом. Он показал нам комнату на втором этаже, которую выделил для нашего проживания. Тут было две кровати. Огромный платяной шкаф, куда нам было нечего положить. И письменный стол.

Стоит признаться, после всех злоключений прошедшего дня я заснула даже прежде, чем моя голова коснулась подушки. Правда, платье при этом не снимала. Кто знает, на что способен этот чернокнижник. Вдруг прокрадется ко мне ночью и возьмет силой, невзирая на присутствие рядом брата.

Правда, от последней мысли мне почему-то стало не страшно, а...

И на попытке дать определение своим эмоциям я и заснула.

А вот теперь кто-то самым наглым образом пытался меня разбудить.

— Лютик! — особенно отчаянно провыли на уши, и я обреченно вздохнула, узнав голос Рауса.

— Ну чего тебе? — пробурчала недовольно, после чего перевернулась на другой бок, силясь вновь вернуться в объятия забытья.

— Лютик, я хочу, чтобы ты это увидела! — непреклонным тоном заявил брат и вновь как следует потряс меня, из-за чего голова бессильно мотнулась из стороны в сторону.

— Осторожнее! — попросила я и со страдальческой миной приложила ладонь к затылку. — Тебя-то вчера поленом не прикладывали.

На самом деле мне не было больно или неприятно. Все-таки стоило признать, что Дреган обладал неплохими способностями целителя. Вспомнить, хотя бы, как он помог Ирель или моему отцу. Но это не значит, что моему брату можно так бесцеремонно трясти меня и орать.

— Лютик, пожалуйста, — уже серьезно попросил Раус. — Мне нужна твоя помощь.

Я тяжело вздохнула и приоткрыла один глаз. Правда, тут же с удивлением распахнула оба.

Потому что в комнате не было темно. Ее заливал приятный слабый свет. Не от окна или от зажженной свечи.

Я потрясенно округлила глаза, когда заметила небольшой шар, плавающий в воздухе. Именно он и освещал пространство, позволяя разобрать очертания мебели и встревоженного брата, сидевшего в изголовье моей кровати.

— Ч-что это? — запинаясь, спросила я и указала на загадочный предмет.

— Не знаю, — хмуро сказал Раус. — Мне не спалось. Ты-то сразу засопела, а я все вертелся и вертелся. Думал... о всяком. Об Яре этой дурной, о том, что Грегу давно надо было навалять. А потом не выдержал и встал. Ну... — на этом месте брат смутился. Отвел взгляд и почти шепотом добавил: — В уборную захотел. Думал, что прогуляюсь по свежему воздуху — и все в голове уляжется. Только никак сапоги под кроватью отыскать не мог. Темно было, хоть глаз коли. Ну я с дуру и посетовал в полный голос, что не видно ни зги. И тут же этот шар в воздухе загорелся. Я чуть умом не тронулся. Сперва решил, будто у меня глюки какие. Или колдун на меня наваждение наслал. Вот и принялся тебя будить.

— Дела, — завороженно пробормотала я, наблюдая за неспешным танцем загадочного шара в воздухе.

Не утерпев, вскочила с кровати и, шлепая босыми ногами, подошла к нему.

Тот словно почувствовал мое приближение. Замерцал ярче и спланировал вниз, зависнув над моим плечом.

— Круто, — прошептала я. Протянула было руку к нему, но шар поднялся чуть выше, не давая прикоснуться к себе.

— Слушай, Лютик, а проводи меня во двор, — внезапно попросил Раус и скорчил жалобную физиономию. — Все равно ведь проснулась.

— Вообще-то, это ты меня разбудил, — напомнила я и обернулась к брату.

Он сидел на моей кровати. Какой-то маленький и взъерошенный. И внезапно меня кольнуло чувство жалости.

Он ведь младше меня. Ему всего четырнадцать. Да, ростом и силой его боги не обделили, но при этом Раус сохранял какое-то детское восприятие бытия.

Демоны, да ему, наверное, очень страшно в этом замке! Недаром про чернокнижников ходят столько жутких легенд. А еще эта непонятная летающая тварь. Эдак выйдешь из комнаты — а она тебе в волосы вцепится.

И все-таки Раусу эти страхи не помешали прийти и просить за меня перед Дреганом. Неужели я откажу ему в такой малости?

К слову, мне бы и самой не помешало навестить это место. А одна я из комнаты точно не выйду.

— Эх ты, горе мое луковое, — укоризненно проговорила я. — Ладно, идем уж.

— А ты знаешь, где у этого колдуна уборная? — поинтересовался Раус, тут же встав.

— Понятия не имею. — Я легкомысленно пожала плечами. — Но сейчас лето. Выйдем во двор и как-нибудь определим, что дальше делать. В конце концов, если что — я отвернусь.

И в самом деле, что переживать по пустякам? Летом в деревне любой куст за уборную сойдет. Главное, чтоб не застукали в процессе.

Раус опасливо покосился на шар, висящий над моей головой. Пожал плечами и подошел к двери.

Тотчас же шар двинулся за ним. Но я даже обрадовалась этому. Я не сомневалась, что в коридорах замка сейчас царствует чернильный мрак. Было бы очень некстати навернуться с лестницы, к примеру. Или же наткнуться во тьме на кого-нибудь...

Или что-нибудь...

И началось наше путешествие к заветной цели. Мы с Раусом не торопились, то и дело согласно замирая от любого подозрительного шороха. У меня под ложечкой неприятно сосало от чувства опасности. Ух, это не моя родная изба, где скрип любой половицы знаком и привычен с детства!

Неожиданно из-за очередной закрытой двери, мимо которой мы проходили, послышался какой-то непонятный звук.

Я остановилась с поднятой ногой, так и не сделав очередного шага.

Ой, что это?

— Идем, Лютик! — прошипел Раус, то и дело встревоженно оглядываясь по сторонам. — Чего застыла?

— Там кто-то плачет, — проговорила я, напряженно прислушиваясь.

Звук опять повторился, и я отчетливо услышала приглушенное всхлипывание, какое-то невнятное бормотание, в котором чудилась обида на весь мир.

— Да и пусть рыдает себе дальше! — зло огрызнулся Раус. — Не наше дело.

Умом я понимала, что брат прав. Все-таки в замке чернокнижника надо быть очень осторожной. Один неверный шаг приведет тебя к гибели. Но сердце... Мое глупое сердце молило меня о том, чтобы я проверила, что происходит.