Новая планета

Рик Ритл, пользуясь своим правом историка, начал давать всевозможные советы и рекомендации, а потом долго рассказывал об основных предполагаемых этапах развития человеческого общества, начиная от первобытного и заканчивая эрой космических перелетов. После этого он плавно перешел к теории возникновения человека из кооцерватов, вызвав недовольство Патрика Притча, искренняя вера в Высшие Божественные Силы которого шла вразрез с "бесовщиной и тарабарщиной". Кроме того, речь Ритла изобиловала разными научными терминами и определениями, представляющими мало практической ценности и имеющими интерес разве только для него самого.

В конце концов, Рик, заметив, что некоторые слушатели стали зевать и смотреть по сторонам, предложил вынести на голосование вопрос о том, как им теперь следует называть себя. Ведь они уже больше не космонавты, а новые жители этой планеты.

— В таком случае предлагаю называть себя НЖП, — с невеселой усмешкой предложил Тед Фейн.

— Фу, как некрасиво, — сморщила нос психолог Хелен.

— Нет, мы будем называться неопланетянами, — с умным видом сказал Рик.

— Лучше просто планетянами, — заметил Дик Стаерс, и никто не стал с ним спорить.

После этого планетянам предстояло решить, на чьи плечи возложить тяжелое бремя абсолютного права провозглашать законы, принимать решения и наказывать провинившихся по всей строгости установленных правил поведения.

Все сразу же зашумели и заволновались: многим было далеко небезразлично, кто станет самым-самым главным на планете.

Когда бурные эмоции немного утихли, то большинство наиболее сознательных планетян заявило, что кроме Дика никаких кандидатур на такую высокую должность нет и быть не может. Стаерс не смог сдержать самодовольной улыбки, тем не менее, голосование все равно решили провести, чтобы точно выяснить мнение каждого человека в отдельности.

По обычаю старой планеты голосование должно было быть тайным и анонимным. Голосующие по очереди входили в корабль, шли к главному терминалу в капитанской рубке, вводили в компьютер имя того, кто, по их мнению, наиболее достоин быть избранным, и кратко объясняли свои выбор. Голосовать за самого себя не разрешалось. Райла и Тори как лежачие больные вынуждены были голосовать, не вставая со своих кроватей. Но с этим не возникло особых трудностей, так как Синди добилась, чтобы ей разрешили не переносить лазарет под открытое небо, а оставить его в космическом корабле.

Многие планетяне очень серьезно подошли к голосованию, что придало этому событию торжественность и почти историческую значимость.

Редвил с усмешкой смотрел на взволнованные лица голосующих. Некоторые из них втайне надеялись, что изберут именно их, а не кого-нибудь другого. Со своей стороны Джерри был уверен — Стаерс единственный человек, имеющий хоть какую-то власть над бывшими космонавтами, поэтому ответ на вопрос о руководителе не вызывал в нем ни капли сомнения.

Итогов выборов ждали с еще большим волнением и нетерпением. Даже внешне спокойный Стаерс чувствовал себя как на иголках. Он очень хотел стать главным, но вдруг, пользуясь анонимностью и тайной голосования, большинство изберет не его, припомнив капитану инцидент с Милли Ивани? Да мало ли что еще может произойти! Мало ли ошибок он совершил в своей жизни?! Вдруг теперь все это скажется на общественном мнении?

Его тревожные мысли оборвала Кетрин Гвиннет, вышедшая из корабля с тонким, почти прозрачным квадратиком пластмассы в руках, на котором был выведен окончательный результат выборов. Разговоры и возня сидящих под навесом моментально стихли. Кетрин выдержала эффектную паузу, потом громко сказала:

— Итак, полученные результаты! Начну с конца списка. Один голос получил Майк Ливли!

— Да он голосовал сам за себя! — обиженно завопил Пэд Митч, догадываясь, что за него вообще никто не проголосовал.

— Нет, это я голосовал за Майка! — возразил Бруно Тьеро. — Я там объяснил, почему...

Все зашумели и зашептались: открыто заявлять о несогласии с кандидатурой капитана, которого еще никто не освобождал от его привилегий и который, соответственно, до сих пор остается самым главным на планете по должности, было, как минимум, неразумно и опрометчиво. Но музыкант, а тем более поэт, как известно — человек не от мира сего, поэтому ему, наверно, это будет простительно.

— На втором месте как с конца, так и с начала — Джерри Редвил! Он получил пять голосов.

"Интересно, — подумал Редвил. — За меня проголосовали: Стаерс — он в таком же безвыходном положении, как и я. Потом сестра, само собой (иногда мне даже не хочется убить ее)... Кто еще? Джинни, конечно же: она теперь ненавидит Дика. Возможно, четвертым проголосовавшим был Майк — он всегда относился ко мне вполне дружелюбно... Но кто пятый?! Это мне совершенно непонятно... Похоже, у меня появился новый тайный обожатель взамен пропавшей Лейд Сипс!"

— И, наконец, большинством голосов!.. — торжественно продолжала Гвиннет. — Избран капитан Дик Стаерс! Девятнадцать голосов из двадцати пяти! Поздравляем, сэр!

Раздались дружные аплодисменты. Крайне польщенный и очень довольный Стаерс поблагодарил за доверие, пообещал от своего лица огромных благ всем присутствующим и тут же провозгласил первый закон: вне корабля называть друг друга исключительно по имени, и на радостях назначил Редвила своим заместителем.

— О, я теперь лицо, максимально приближенное к особе самого Императора! — заявил Редвил, в качестве поздравления хлопая Дика по плечу.

— В данный момент времени — вне всякого сомнения! — в тон ему ответил Стаерс. — Но стоит тебе отойти на несколько метров, и кто-нибудь окажется ближе ко мне, чем ты.

— Выходит, я теперь всюду должен ходить за тобой, как... — Редвил вспоминал походящее слово из ККМК, — ... как хвост?

— О, избавь меня от такой преданности!

— С превеликой радостью!

— Слава Богу!

— Взаимно!

Окончательно утвердившись в несколько новой, но вполне знакомой для него роли, Дик отдал распоряжения вытащить из корабля все, что могло пригодиться на планете, и начал объяснять и показывать планетянам, как разводить костер и подбрасывать в огонь дрова. Поначалу это у него самого получалось с заметным трудом, но вскоре многие научились довольно быстро поджигать собранные в лесу сухие ветки с помощью короткого импульсного разряда, создаваемого бластером.

Мона с интересом смотрела на огонь, быстро превращающий сухие ветки и палки в угли. Она неоднократно читала об этом в ККМК, но вот видеть, как горение происходит на самом деле, ей ни разу не приходилось. Огонь пугал и, одновременно, притягивал к себе ее внимание. Майк вытащил из костра горящую палку и окунул ее в океан. Палка зашипела, огонь погас, и серый дымок тонкой струйкой поднялся к небу.

— Все верно: в воде не горит, — вслух сделал вывод молодой человек.

— А теперь давайте решим еще одну проблему, — сказал Стаерс, видя, что с проблемой разведения огня наиболее сообразительные члены экипажа справились вполне удовлетворительно. — Многие из вас, наверно, задались вопросом, зачем нам нужно разводить огонь, когда приготовить пищу и вскипятить воду можно, используя некоторые приборы из оборудования корабля и планетолетов. В этом и состоит наша главная проблема — энергия "Дориана Айберна" не бесконечна. В лучшем случае ее хватит на полгода, а потом корабль станет просто бесполезной железкой, которая сможет разве что укрыть нас от дождя...

— Но как же мы будем жить без нашего Дора! — ахнула наивная Лили Гвиннет, имея ввиду космический корабль. — И еще у нас может кончиться еда! А нам негде и не из чего производить ее! Мы что, все умрем с голода?!

— Нет! — уверенно ответил Дик. — Но чтобы выжить, мы с самых первых дней нашего пребывания здесь должны учиться обходиться без всего, что будет расходовать энергию корабля, чтобы в крайнем, самом крайнем случае мы могли бы ей воспользоваться, чтобы нам было, в конце концов, чем воспользоваться! Вы понимаете меня?

— Но ведь так мы одичаем! — возмутился Рик. — Мы превратимся в неразвитых первобытных людей, которые общаются несколькими звуками и размахивают каменными топорами, ради развлечения ударяя ими друг друга по башке!

Пэд громко расхохотался. Редвил, сидящий в стороне ото всех, метнул на Рика быстрый острый и будто бы даже одобрительный взгляд и отвернулся.

— А у тебя есть другие предложения? — спросил у Ритла Стаерс.

— Надо ограничить расход энергии... — тихо ответил он.

— Каким образом?

— Без крайней необходимости не подниматься в воздух, не включать компьютеры, электричество...

— А как же мой лазарет?! У меня там больные! — в свою очередь возмутилась Синди.

— Лазарет мы не отключим! — Стаерс убеждающе-останавливающим жестом вытянул к ней руку ладонью вперед. — Но бластеры я буду вынужден попросить сдать... Не всех, но большинство.

— И оставить людей без оружия?! — теперь высказывал свое недовольство Редвил.

Конечно, Стаерс не посмеет отобрать у него бластер, но, а как же остальные?

— А если эти лохматые существа снова захотят украсть кого-нибудь из нас?

— А тебе, Джерри, вообще следовало бы помолчать! — разозлился Дик. — Ты отвечал за Лейд, и ты виноват в том, что она пропала!

— А, может, я еще виноват и в том, что она психопатка? — Джерри не чувствовал за собой никакой вины. — Ты сам что-то тоже не очень спешишь искать ее!

— Прекрати разговаривать со мной в таком тоне!

— О, простите, ваше Императорское величество! — с издевкой ответил Редвил.

Стаерс счел нужным проигнорировать эту фразу и через некоторое время сказал:

— Я считаю, что разумнее всего поступить так: для обеспечения безопасности ежедневно двоим из нас охранять побережье, а всем, кроме охраны, сдать бластеры на хранение в корабль. Кто хочет охранять нас сегодня?

Добровольцами вызвались Мик Хопкинс и Пэд Митч.

— Отлично. А теперь все, кроме девушек, охраны и раненых идут на поиски Лейд! После возвращения займемся сдачей оружия.

Кетрин хотела возмутиться, потому что из бластера она стреляла не хуже любого молодого человека, к тому же дискриминация по половому признаку больно ранила ее самолюбие, но в последний момент передумала и промолчала.

— Можно, я тоже останусь... — тихо попросил Бруно. — Я буду сочинять музыку.

Дик согласился, а Редвил злорадно назвал музыканта уклонистом и тунеядцем.

Поиски Лейд не дали абсолютно никаких результатов. Дик и его поисковая команда вернулись к месту поселения только к вечеру уставшие и расстроенные.

В отличие от молодых людей, девушки добились гораздо большего. Они наносили из речки воду в большую, привезенную с собой бочку, поставленную возле корабля, собрали целую гору дров, установили еще несколько навесов и приготовили ужин. Джейн со слов Моны нарисовала то страшное мохнатое существо, которое, как предполагали планетяне, вместе с другими такими же животными похитило Лейд. Натали Шеркри, увидев рисунок, сказала, что читала о похожих существах, и предложила называть их викагами.

Бруно, как и обещал, весь день сочинял музыку. У вечеру у него все было готово. Слушатели собрались возле самого большого навеса Дика Стаерса и приготовились наслаждаться великолепной музыкой Бруно. Музыкант не торопился. Он в глубокой задумчивости сидел на песке, не замечая никого и прижимая к груди небольшую коробочку — его музыкальный инструмент. Все молчали, боясь спугнуть то, что каждый раз заставляло музыканта брать свой музыкальный инструмент и только одному ему известным способом извлекать из него необыкновенные, трогательные, берущие за душу звуки.

Наконец, Бруно бережно поставил коробочку на песок, вытянул над ней руки ладонями вниз и сделал несколько круговых движений. В то же мгновение коробочка, словно цветок, стала раскрываться, и из нее вертикально вверх поднялся искрящийся, почти прозрачный столб света. Бруно погрузил пальцы рук в этот свет, и он тут же приобрел форму шара. Молодой человек закрыл глаза и начал быстро-быстро совершать руками едва заметные молниеносные движения, будто сплетая будущую мелодию из воздуха. Когда он внезапно замер и открыл глаза, искрящийся шар начал медленно поворачиваться вокруг своей оси, и зазвучала музыка, сначала очень тихая, еле слышимая, потом все более громкая и уверенная. И Бруно запел сильным, высоким голосом о том, сколько трудностей им пришлось преодолеть, чтобы достигнуть этой невиданной, прекрасной планеты, и сколько еще предстоит пережить им в будущем, чтобы выполнить пожелание родителей, оставшихся бесконечно далеко в космосе.

Окружавшие его слушатели замерли от восторга и все, как один, словно зачарованные, смотрели на шар, переливающийся теперь всеми цветами радуги. Они молча, не шевелясь и не моргая, сидели на песке, объединенные одним общим чувством тоски по родине, и, одновременно, верой в светлое будущее, в свою силу и молодость, которая поможет им преодолеть все трудности и испытания.

Майк на мгновение оторвал взгляд от разноцветного шара, посмотрел на Мону и с грустью подумал, что многое бы отдал за то, чтобы у него был такой же великолепный голос, как у Бруно. Тогда Мона слушала бы сейчас только его и никого больше. Если бы!..

Джерри Редвил тоже внимательно следил за происходящим, стоя в стороне ото всех и прислонившись к дереву. Кетрин, спиной почувствовав его изучающий взгляд, сначала вся напряглась, скосила глаза в сторону и, увидев, кто на нее так смотрит, брезгливо сморщила нос. Но этого ей показалось мало: девушка потеребила за руку сидящую рядом с ней Хелен и тоже заставила ее обернуться на Редвила. После этого девушки стали тихо перешептываться между собой, решив, что музыкальное произведение куда менее важно, чем сплетни по поводу ненавистного заместителя Дика Стаерса. К тому же Бруно был слишком увлечен пением, чтобы заметить такое пренебрежение к нему, а вот злой и надменный Джерри Редвил — наоборот. Пусть знает, что здесь его никто не любит.

Следующим утром, на рассвете, когда все, в том числе и те, кто должен был неусыпно охранять побережье, спали, Джерри тихо подошел к космическому кораблю и поднялся по приставленной к борту лестнице. Входная дверь оказалась запертой. Редвил негромко постучал, но никакой реакции на это не последовало. Синди, которая ночевала внутри корабля, наблюдая за состоянием Райлы и Тори, даже если и слышала стук, то не соизволила на него отреагировать. Тогда Редвил нажал кнопку вызова — аналогичный результат. Джерри уже начал терять терпение, когда дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель высунулся большой, сильно задранный вверх, нос Мика. Рядом с носом в щель выглянул его заспанный полуоткрытый глаз.

— Чего надо? — раздраженно пробурчал он.

— А ты что здесь делаешь, охранничек? — Мик не ответил. — Мне нужна информация.

Редвил решительно открыл дверь и, войдя, закрыл ее за спиной. Хопкинс торопливо застегивал штаны, поэтому не мог помешать Джерри пойти вглубь корабля.

— Какая информация? — крикнул ему вслед Мик. — Уходи! Синди не велела никого пускать...

Хопкинс неуклюжими скачками догнал Редвила и преградил ему дорогу.