Les

А пацаны трудились на совесть. Щебня натаскали, что твой грузовик. Мало, конечно, но гора все прибывала.

Порадовала группа охотников. Здоровенный заяц был их добычей. Девчушки насобирали каких-то ягод.

Одним словом, все были при деле, только я — как в воду опущенный.

Сидел я вот так на берегу у своих расчетов, как вдруг, услыхал Светлу.

Она и раньше часто к нам захаживала. Как-никак, только сама недавно покинула эту детскую компанию. Приносила еду, следила за младшим братом, ругалась с ним, когда он выворачивался из её чересчур ласковых рук. Правда, другие старшие сёстры к нам не захаживали.

— Николай! Век просил передать, что завтра с утра десять самых сильных мужиков придут к тебе.

— Ура! Светла! Ура! — Я от радости вскочил, обнял её и пустился кружиться с ней. Хорошо, хоть спохватился, отпустил. Кто знает, как оценят здешние жители мой столь эмоциональный порыв. Да и Светла обомлела от мой наглости. Но, наконец, она произнесла:

— Николай, а зачем они тебе? Что вы будете делать?

— Да дамбу же! — Затем уже спокойно добавил, — нам надлежит переместить на дно котлована большущий валун. А люди мне нужны для того, чтобы столкнули камень с места. Дальше уже покатим на брёвнах.

Похоже, она не очень поверила моим словам.

— А можно и я завтра приду посмотреть?

— Приходи! Я буду рад!

Не знаю почему, но после этих слов эта странная девушка внезапно спохватилась и умчалась.

Наутро, когда мы пришли к выбранному валуну, здесь уже нас поджидал вождь. Видать, он сам решил понаблюдать "как это — на бревнах". Мы обвязали камень всеми верёвками, что имелись в деревне. Я же расставил людей, объяснил им, что нужно делать и сказал, чтобы без моей команды не начинали. Почему-то мужики покосились на Века, и тот слегка кивнул головой.

Наконец, историческая минута настала.

— Давай! — Крикнул я.

Люди дёрнулись, крякнули... и ничего. Камень как лежал, так и остался лежать.

Собственно, я и не ожидал легкой победы. Но все обернулись на меня, как бы говоря: "Ну, что?"

— Всё хорошо! Это не страшно, что камень с первого раза не поддался. Значит крепкий! Нам такой и нужен. Тогда мы сделаем так!

Я весь десяток собрал в одном месте и снова дал команду.

Камень дрогнул. Этого было достаточно, чтобы двое старших ребят подсунули под валун бревно. Таким же образом бревно было подложено с другой стороны камня. Затем ещё и ещё, наконец, весь валун лежал на бревнах. Мужики стояли рядом и удивлялись.

— Отродясь такого не было. Выходит, мы можем не только пни выкорчёвывать, но и горы сдвигать?

— Это всё Николай! — Кричал Серка. Он уже и позабыл, что только недавно был виновником моих ночных злоключений. — Он всё может!

— Ну, хорошо. — Скептически оценил наше достижение Век. — А как же вы валун двигаться заставите?

И, правда, мужики сколь не упирались, валун не сдвинулся. Ведь под низом был песок, бревна почти полностью ушли в него и вращаться не хотели.

— Нужно, чтобы одни тянули, а другие толкали. — Подал дельный совет всё тот же "Смышлёныш".

И дело пошло. Мужики впряглись и потянули, а сзади толкала валун моя непобедимая команда. Только мы с Веком стояли в стороне. Он наблюдал, а я командовал.

— И раз, и раз...

За третьим разом камень вновь вздрогнул и стронулся с места.

Тащить камень по песку было невыносимо, но когда песок сменился на гранит утёса, движение заметно ускорилось.

Наконец, его привезли к месту его будущей стоянки. Теперь предстояло валун с бревен сбросить в яму. Причём не просто столкнуть, а именно уложить правильно. Но и это дело было выполнено. Даже проще, чем мне казалось раньше. Сказалось выучка мужиков и старания молодого, но весьма способного поколения. К полудню в яму под будущую дамбу первый камень был положен.

По завершению работы, вождь всех мужиков и меня пригласил в свою пещеру.

— А детей покормит Светла! — Бросил Век, заходя в своё жилище.

Светла. Как же я забыл про неё. Она, оказывается, рядом со мной стояла. А я и не видел.

— Николай, ты удивительный человек, — проговорила она с круглыми от удивления глазами. — Ты такое сделал, такое...

— Так я же ничего не сделал, — пожал я плечами, — Тащили мужики. И дети, конечно.

— Нет! Это ты... Без тебя мы и не сделали бы такое!..

— А кто кормил моих орлов?

Светла вспыхнула румянцем, но улыбнулась и опустила голову.

ЧЕРНЫЙ

Месяц прошёл после того, как мы, уже силами ребятни, возводили мол заградительной дамбы. Слой за слоем. Щебень вперемешку с асфальтовыми камнями заливали вязкой густой нефтью и снова щебень. Работа была адской. Но мои добровольные помощники оказались не нашей, городской закалки.

Когда-то, в детстве, мы решили оградить небольшую клумбу во дворе кирпичным подобием заборчика. Чтобы машина не въезжала на цветы, которые с тупым упорством всё сажала престарелая соседка. Наш заборчик предполагался высотой в два кирпича. Благо, рядом была стройка, и рабочие разрешили брать битые камни и отшкрябывать остатки раствора с корыт. Начали мы тогда дружно, но уже через час нас, работников, оказалось всего двое. Одним запретили родители, другие сами отказались, обнаружив, что кирпичей нужно очень много, а они — ну уж очень тяжелые. На второй день работу никто не возобновил.

Сейчас все старались, и никто не жаловался на трудности. Оно и понятно. Это был совершенно иной, грубый, тяжелый и жестокий мир. С рождения все знали, что только усилия до пота смогут позволить выжить.

Я целыми днями разрывался между дамбой, нефтяным озерцом и горой щебня. Иногда выходил на берег Сетупки и снова и снова просчитывал варианты своего детища. Как хорошо бывало в институте. Все необходимые значения всегда бывали под рукой. А сейчас требовалось очень много сведений. Ну, например, длительность отвердения нефтяной жижи. От этого зависело главное. Что если она никогда не затвердеет? Тогда водяной поток за день дамбу и смоет. Но жижа, всё же, застывала, что вселяло уверенность. К тому же, мне пришло в голову создать "ребра жесткости" из плоских камней. Они позволят, с одной стороны, разбивать крупные льдины, а с другой стороны, задержат менее крупные у дамбы, и проточная вода не будет её размывать, а только обмывать эти камни.

Чем ближе к завершению была работа, тем боле нелепо казалось создаваемое нами сооружение. Чёрное, массивное, корявое, оно напоминало невероятно большого медведя, который задумал здесь у гранитного уступа залечь на зимнюю спячку. Но меня внешний вид смущал мало. Я отчетливо сознавал, что дамба получилась основательная. Не представляю, какой же силы должен быть поток, чтобы смог смыть это искусственное сооружение.

И вот, день, когда я понял, что строительство завершено, настал. Об этом в первую очередь сообщил вождю. Он пришёл и долго разглядывал произведение рук наших. Собственно, он часто наведывался и был постоянно в курсе того, как шло строительство. Так что, чего нового углядеть было нечего. Однако с полчаса он смотрел на дамбу. Даже взобрался на неё, а оттуда долго смотрел на пещеры, на весь утёс. Так же молча сошёл, покачал головой, как бы говоря: "Ну-ну" и удалился. Я не выдержал и пошёл за ним. И только в его пещере услышал его мнение.

— Воняет!

— Зато нефть и асфальт скрепят камни в единый монолит. А запах скоро выветрится.

— Не выветрится. Нашу деревню от Гиблого озера скала защищает, и всё же, когда ветер с той стороны, запах ощущается. Ладно! Я знал об этом. Был бы против, запретил бы. Похоже, что сооружение прочное. Весну отстоит. Дальше — будем видеть. Что думаешь дальше делать?

Я растерялся.

— Пока не знаю. Но придумаю. Ей-ей придумаю!

— Хорошо! Думай. Но прежде чем делать, а тем более детей втягивать, мне скажи. Хотя, если бы ты тогда мне до того как детей взбаламутил, со мной посоветовался, то никакой бы дамбы сейчас не было. Просто мне не по душе, что сильные и молодые бездельники в бирюльки играют. Это хорошо, что занял их работой. Может, ничего и не даст твоя дамба, но дети научились подчиняться единому замыслу и уважать начальника. У тебя, к сожалению, такого умения нет. Ты не обижайся, я знаю, что ты из другого мира, что ты многое умеешь, чего нам не дано, но резко менять наш мир в угоду твоего взгляда — очень опасно. Я вот чего боюсь. Понял?

— Понял. Но коль я уже тут, то и отказываться от моих знаний нелепо.

— Разве я отказываюсь? И всё же это принесет немало бед.

Век вздохнул и пошёл вглубь пещеры. Разговор окончен.

* * *

В тот вечер я пошел к запретному лесу не один. Светла согласилась помочь мне найти "блестящий песок". Во-первых, меня просто заинтересовало такое название, а, во-вторых, я задался целью из песка отлить первое стекло. Песок Сетупки не годился. В нём было много ила. Стекловидная масса получилась, но была настолько непрозрачна, что годилась лишь как развлечение моей малышне. Старшие же, увидев такое "стекло", отнеслись к нему с опаской. Им казалось, что оно вот-вот рассыплется.

Мы шли долго и забрались в места, где я ни разу не был. Наконец впереди раскинулось целое поле настоящих стеклянных осколков. Впрочем, осколками их и назвать было нельзя. Все гранулы были оплавлены. Похоже было, что здесь совершал посадку фотонный звездолёт. Читал в детстве про такие звездолёты будущего. Но, может быть, здесь действительно что-то садилось или взлетало? Оказавшись в фантастической ситуации, нельзя было ничего отрицать.

Так или иначе, но этот "песок" идеально подходил для производства настоящего стекла. Мы набрали небольшой мешочек и решили обойти поле и осмотреть его со всех сторон.

Вот тут-то и произошла встреча.

С дальней стороны к полю вплотную подходил молодой березняк, и мы со Светлой и не заметили, что там стоят три Чёрных человека. Не люди то были — это безусловно. Но, как и мы, с головой, с двумя руками и на двух ногах. Ростом повыше, да и пошире. Они стояли и их головы были направлены на нас так, как если бы у нормального человека на этом месте были глаза. У этих же существ ни глаз, ни рта, ни ушей видно не было, хотя эллипс головы был не совсем гладким.

Светла оцепенела. Она бы упала, если бы не наткнулась спиной на меня. Вот тут и я увидел нежданных гостей. Ситуация оказалась крайне неудобной. Бежать было невозможно. Ведь со Светлой на плечах по песку не пробежишь и двух шагов, как эти трое схватят тебя. Бросаться с пустыми руками на троих противников, совершенно не зная, чем те располагают — ещё более глупо. И я вынужден был пойти на сумасшедший поступок. Сделал шаг навстречу чёрным людям, широко улыбнулся и протянул им свои пустые руки.

— Мир вам, друзья. Я вам не враг. Но и вы нас не трогайте.

Однако моя попытка оказалась тщетной. Двое существ, что были по бокам третьего, стали медленно отходить. Они явно пытались нас окружить.

— А вот это — не надо! — Уже грозно заявил я. И руками сделал движение, как бы собирая существ вновь вместе.

Удивительно, но те остановились. Затем так же медленно вернулись назад.

— Слушайте! Я придумал! — Меня вдруг осенило. Я вспомнил, как читал о встречах с иными цивилизациями.

Ногой соскреб стеклянные шарики, освободив чистый песок, и начертил Пифогоровы штаны. С довольным видом глянул на Чёрных людей и ужаснулся. Те бросили взгляд на мои труды и опять повернулись ко мне, явно ожидая продолжения.

— Брэкт! — Возникло у меня в мозгу. Причём, ясно, отчётливо, так, что сразу понял, что это слово не я сам придумал.

— Что? — Вырвалось у меня.

— Брэкт!! — Вновь сверкнуло то же слово.

— Ну, ладно! Тогда так. — И я стал писать цифровой ряд. Дойдя до десятки, вернулся к единице и написал второй ряд уже двухзначных цифр. Но, как и раньше, мои старания не принесли ничего кроме вспыхнувшей в мозгу в третий раз непонятного слова. Хотя на этот раз мне показалось, что это не просто слово, а вопрос. Более того, мне показалось, что меня как бы спрашивают, а что это такое.

— Что? Не понятно? Тогда смотрите. Я — это один. — И указал на цифру. — Она — тоже один. А вместе, — и я обнял Светлу — нас двое! — Теперь я показал на цифру два.

Чёрные молчали. Теперь я был уверен, что слышал именно их вопросы. Слышал в мозгу, а не ушами. Я же продолжал считать.

— Вот ты — один. И ты — один. И ты! А все вместе — вас трое! — И я указал на цифру три. — А всех нас, — тут я обвел руками нашу группку, — нас пятеро! — И указал на цифру пять.

— Ещё!

Опять появилось сообщение в мозгу. А я, увлечённый процессом объяснения, даже и не заметил, что услышал их на русском языке.

— Ладно! — Стал загибать и считать пальцы, при этом каждый раз соответствующую цифру. Дойдя до десяти, я разжал все пальцы и показал их своим собеседникам.

Те долго смотрели на пальцы, и на цифры. Затем услышал:

— Дальше!

— Светла! — Попросил я. — Стань рядом, сожми пальцы в кулаки, а один палец выставь.

Она так и поступила, и я радостно сообщил:

— Одиннадцать!

Чёрные постояли, наконец, один из них указал копытом (копытом ли?) на цифру одиннадцать.

— Да! Правильно!

— Все! — Снова возникло у меня в голове.

— Светла! Разожми кулаки!

Их старший, (как мне стало казаться, что именно этот старший) снова коснулся теперь уже цифры двадцать.

— Правильно!

Чёрные стали держать совет. Они явно общались меж собой, хотя по-прежнему не было слышно ничего. Даже в мозгу ничего не вспыхивало.

После недолгого обсуждения они повернулись ко мне.

— Это! Что?

Рука старшего указала на мой чертёж.

— Квадрат! — Начал я объяснять. — Его площадь! — И я заштриховал квадрат. — Второй квадрат и его площадь. Сложить два квадрата. Их площадь равна площади этого квадрата.

Мои "студенты" уставились на квадраты, явно ничего не понимая.

Господи! Меня вдруг поразило. Да ведь они ни бельмеса не понимают в геометрии! Какой же я идиот! Впрочем, идиотами были те, кто в своё время решил, что инопланетяне не могут не знать таких простых вещей. В их фантастических романах геометрия служила изначальным языком общения.

— Есть ложь!

— Проверьте! — Ляпнул я и тут же опомнился. А как же они проверить смогут?

Но я зря беспокоился. Не такие они, оказываются, невежды. В руках одного из них появилась такая же чёрная дощечка. Затем на мгновения вспыхнули лучики, осветившие все три квадрата.

— Правда!

— А как же? Это закон природы.

— Ещё! Большой!

— Да какой угодно.

Я стер прежний рисунок и начертил сперва треугольник, а затем и квадраты возле него. Оппоненты вновь осветили мой чертёж, и пришли в восторженное состояние. Это явно было видно. До сих пор они стояли как истуканы, а теперь забегали, замахали руками. Один из них решил сам повторить чертёж.

— Ложь! — Внезапно ударило в мозгу.

— Почему?

Ну да! Основной треугольник был не прямоугольный.

— Да, ошибка. Надо так и только так!