— О, Томоя, так вот какой ты извращенец. — Кё наклонила голову. — Может, ещё и мазохист заодно? Ну если так, то могу прямо сейчас по-дружески сломать тебе пару костей. Мне не сложно.
— Спасибо, не надо. — я немного отступил. — Десять утра так десять утра. И мне ещё на завтра обед во время перерыва обещан.
— Скорее всего, обойдёшься. — заявила Кё. — У меня сегодня вечер забит полностью. И будь паинькой, хорошо? Когда Рё расстраивается, расстраиваюсь и я. А это никому не нужно, не так ли? — она захохотала и направилась к выходу из школы, всё ещё почти незаметно прихрамывая.
Всегда ненавидел этот город — он отнял у меня маму, практически лишил отца, разрушил мечту и сделал человеком, который одной ногой стоит в отбросах общества. А теперь он разом подкидывает мне парня, который считает меня другом, девушку, которую я считаю другом, и просто девушку.
И как прикажете к этому относиться?
Кё Фуджибаяши
Разумеется, никто не дал мне отдохнуть. Уже через урок Рё пришла жаловаться на то, что Томоя не явился в класс. Мы отправились его искать, наткнулись, но он благополучно улизнул. При этом подозрительно пах кофе — неужели всерьёз вообразил себя сердцеедом и с кем-то обедает? Ну а потом пришлось удостовериться, что Рё наконец преодолела себя и предложила Томое встречаться.
Хоть тут прошло гладко. Томоя немного повыделывался на тему "почему я", но согласие дал. Вот и хорошо, вот и славно. Теперь закрепить успех, привязать их друг к другу и пустить на вольные хлеба. Не смогут удержаться сами — туда им и дорога. Смогут...
Ну, смогут так смогут.
За воротами меня ждал сюрприз — Ботан опять прибежал к школе. При виде меня он тут же активно захрюкал, прыгнул на ручки и преданно прижался к груди.
— Эх, хоть ты меня понимаешь. — я обняла довольно засопевшего кабанчика. — Давай, вперёд и без песни. У нас сегодня ещё куча дел, а я и так уже устала, хотя ничем не занималась. М, кстати, не поможешь? — Я поместила его на плечо и скомандовала:
— Ботан, режим массажа!
Ааааааах, райское блаженство.
Вскоре я добралась до оставленного в канаве мопеда. Поправка — уже не в канаве: та самая Сакагами вытащила его и аккуратно очищала от грязи пучком травы.
— Эй, а ну убрала руки! — я подскочила к ней и схватила мопед за покосившийся руль. Девушка выпрямилась и взглянула на меня.
— У тебя кабан вибрирует. — удивлённо сказала она. Я шёпотом попросила Ботана остановиться и посмотрела на мопед. Ага, ещё и вмятина на боку, зашибись. Если это она так его очищала...
— Я помогу тебе откатить его куда надо. — сказала Сакагами, без спросу протягивая лапы к мопеду. — Ты ведь к Тацуе собралась, да? Он неблизко.
— Ты смотри-ка, какие мы знающие. — проворчала я. — Сама дотащу, не хрупкое нежное создание.
— Я вижу. — кивнула Сакагами. — Но всё-таки позволь помочь. Это будет несправедливо, если я не возмещу принесённый ущерб, особенно девочке и моему сенпаю. Пусть даже она и виновата.
— Виновата? — рассердилась я. — Ты сама в меня влетела и сбила, а я ещё и виновата?
— Ты хоть видела, с какой скоростью неслась? — сдвинула та брови. — На ней убить можно. Так что да, ты виновата и заслужила урок.
Это стало последней каплей. Я оставила руль, повернулась и надвинулась на неё.
— Заслужила урок? Слушай сюда, дутый рейнджер, я почти всю неделю помогаю моей сестре и её возлюбленному сойтись, для чего ложусь и встаю хрен знает во сколько, готовлю им еду, разрабатываю планы и нещадно пинаю по задницам, потому что эти двое без чужой помощи ничего не смогут. Я опаздываю на уроки, пропускаю уроки, чуть не заснула на уроке, меня уже отругал учитель и завтра как пить дать отругает ещё, потому что я долбаная староста и должна подавать пример. А потом выходишь ты вся в белом, разбиваешь мой мопед, едва не ломаешь мне ногу, а потом заявляешь, что так и надо, потому что я, видите ли, слишком быстро ехала?!
Томоё едва не свалилась в канаву, отступая под моим напором, я же отвернулась от неё и вновь взялась за мопед. Ботан на моём плече мелко задрожал — на этот раз не массажируя, а пугаясь, и пришлось поспешно его гладить. Прости, малыш, мамочке надо было высказаться.
— Прости... — донеслось сзади. — Я и не думала, что ты так страдаешь.
— Страдаю? — ядовито отозвалась я. — Давай встретимся в бою, когда мне снимут бинты, и увидишь, что такое страдание. А это так, самая обычная реальная жизнь, и если она кажется такой трудной, то у меня для тебя плохие новости. Так что давай, двигай мопед.
— Что? — не поняла она.
— Ты хотела мне помочь? Ну вот, хватай мопед и тащи его до Тацуи. Или думаешь, что защитник справедливости должен лишь морды бить?
— Ты же вроде не хотела... — неуверенно сказала Томоё, всё же берясь за руль.
— А теперь передумала. Я девушка, у меня женская логика, тараканы и месячные скоро, и вообще травма физическая и моральная. Так что двигай.
Тацуя был местным автомехаником, содержащим небольшую мастерскую. Из тех, кто никогда не повесит на дверьми сверкающую вывеску, но все будут заглядывать именно к нему. Я уже пару раз заскакивала сюда за запчастями и советом, так что он меня и мой мопед знал.
— Приветствую, Фуджибаяши-сан. — приветственно прогудел Тацуя, коренастый мужчина в зелёном и уже запачканном комбинезоне. — Как ваше... о, похоже, нехорошо. — Он присмотрелся к мопеду, который Сакагами затащила в мастерскую. — Кто это так?
— Один идиот. — отозвалась я. — Решили, что если права есть, то они и ездить умеют. Самому хоть бы хны, а у меня вот какая байда.
Сакагами, отступившая в тень позади меня, нахмурилась. Отдам должное — мопед она дотащила без жалоб и нытья, хотя даже я ощущала её усталость. Сама бы, пожалуй, действительно не смогла, так что лови молчаливое и незаслуженное спасибо.
— Мда. — только и сказал Тацуя, обходя мопед. — Тут ещё и вмятина сильная. Он камень бросил, что ли?
— Головой треснул. — буркнула я. — Тацуя-сан, вы его сможете починить?
— Ха. — он внимательно осмотрел грядущую работу. — Вмятины-то ладно, да и колесо можно поправить, но вот руль мне не нравится. — он включил фонарик и всмотрелся. — Хотя... Сегодня у нас пятница, да? Давай ты завтра... нет, лучше в понедельник придёшь, и я точно скажу, можно ли и сколько придётся заплатить.
— Но уже наверняка много. — мрачно сказала я.
— Да уж как иначе, тут только с колесом мороки полно. — он посветил на погнутые спицы. — Может, вообще новый купишь? У меня пока что нету, но могу дать адресок.
— Мне тут бы оплатить суметь. — вздохнула я.
— Лови этого засранца и вытряхивай его карманы. — ответил Тацуя. — Имеешь полное право. Тем более что у тебя от этого и бинты, да? — он указал на мою ногу. — Я бы вообще в суд подал. Если, конечно, именно он в аварии виноват. Или это она? — он посветил на молча стоявшую Сакагами. — О, Сакагами-сан, это вы? Опять с мотоциклами тёрки?
— Она притащить помогла. — сказала я. — Ладно, Тацуя, тогда до понедельника. Если повезёт, то сразу и заплачу.
Мы распрощались, и я вышла на улицу. Сакагами вышла следом и сразу же сказала:
— Серьёзно, постараюсь это оплатить. Соберу денег, попрошу у родителей, если что.
— Томоё Сакагами. — произнесла я, не смотря на неё. — Очень популярная девушка, настолько, что её прочат в президенты школьного совета. Интересно, если этот эпизод вскроется, насколько это повлияет на её репутацию?
— Ты же не станешь... — начала она.
— Не стану. У меня полно дел помимо шантажа будущих президентов. — И вообще шантажировать людей, которые регулярно ломают чужие мотоциклы, не лучшая идея. — Просто смотри в следующий раз, куда машешь ногами. И про оплату не забудь, ловлю на слове.
Сакагами немного помолчала, а затем неожиданно поклонилась.
— Благодарю за жизненный урок, Фуджибаяши-сан. — сказала она. Хм? Не знаю, что она там себе навыдумывала, но всегда пожалуйста.
— Могу я проводить вас до дома? — спросила Сакагами.
— Если ты опять понесёшь меня в объятьях, то всем расскажу о твоих лесбийских наклонностях. — пригрозила я. — Сама доберусь.
— Почему сразу лесбийских-то. — немного обиженно ответила она. — Как будто мы не можем просто дружить. — Сакагами посмотрела на меня, ожидая реакции, но я промолчала. — Ладно, Фуджибаяши-сан... до свидания. Встретимся тут в понедельник после школы, хорошо? — И она наконец-то ушла.
— Мда, Ботан. — проворчала я кабанчику. — Разбили мопед, а теперь в друзья набиваются. Что, кого-нибудь нормальнее не нашлось? Давай, иди на ручки, мама пойдёт домой и, пожалуй, устроит нагоняй сестрёнке, которая обещает своему парню обед, не умея готовить и на что-то рассчитывая.
Нагоняй удалось устроить вечером, после ужина. И то не сразу: когда я ввалилась в комнату Рё, то некоторое время наблюдала, как она кружится в обнимку с подушкой и что-то напевает.
— Если ты будешь с ней так же спать и тереться в процессе, то я расскажу об этом Томое. — наконец прервала её эйфорию, налюбовавшись.
— А? Не надо! — Рё кинула подушку на кровать и сделала невинный вид.
— Не надо ему еды обещать. Или ты думаешь, что я ещё одно утро буду вскакивать в пять утра и вам готовить?
— Но, Кё... — похоже, она и впрямь так думала. Кто-то совсем обнаглел. — Я же не умею...
— Враньё. — отмахнулась я. — Ты столько дней у меня училась, так что справишься. А если я продолжу готовить, то он съест, подумает и скажет: "Ох, Кё, я люблю желудком, так что выходи за меня, ну её, сестрицу твою!"
— Что? — завопила Рё, кидая в меня всё той же подушкой. Я подхватила её и закружилась в танце.
— Кё, твой омлет такой вкусный, что наполняет меня страстью. А этот ряд сосисок... ух, как он меня возбуждает! — я увлеклась кривлянием и не сразу заметила, как Рё села на кровать и заплакала. А как заметила, то тут же швырнула в неё подушкой, повалила на кровать и нависла над ней.
— Прости, сестрёнка, шучу. — прошептала я. — Но завтра готовишь ты. Если бы не сболтнула ему тогда, что это я готовила, то ещё могла меня уговорить, а так без вариантов. Рано или поздно ему придётся довольствоваться твоими блюдами, так что начинай сейчас. Если, конечно, ты настроена серьёзно.
— Хорошо, Кё. — прошептала Рё в ответ. — Просто я не уверена, что у меня получится.
— Скажешь, что только начала, и ради него будешь учиться дальше. Томоя это оценит, не сомневайся. Да и вряд ли ты уж настолько запорешь. А запорешь — понесёшь наказание. — Я придвинулась так близко, что мы соприкоснулись лбами, и погладила её по щеке.
— Кё, не надо. — простонала она, отталкивая меня. — Завтра встаю в пять утра и готовлю, хорошо.
19 апреля, суббота
Утром на кухне стоял подозрительный аромат подгорелого мяса. Однако Рё это ничуть не смущало, и она закрыла бенто крышкой как раз тогда, когда я зашла на кухню и стала принюхиваться.
— Доброе утро, Кё! — весело сказала она, обернувшись. — Не обращай внимания на запах, у меня тут немного не выходило, но сейчас полный порядок!
— М? И могу я попробовать?
— Нет. — Рё закрыла собой коробки. — Это только для Оказаки-сана.
— Могла бы заодно и завтрак приготовить. — усмехнулась я. — Готова к сегодняшнему обеду? На этот раз я с тобой его проведу.
— Зачем? — удивилась Рё.
— Чтобы ты не убежала. — строго сказала я, обнимая её. — Потому что ты его покормишь рисом.
— Ч-ч-ч-то? — весь её весёлый настрой тут же слетел, а я расхохоталась.
— Что, думала, стать его девушкой самое сложное? Не-а, Рё, это была легкотня, а вот настоящие сложности только начинаются. — я потрепала парализованную ужасом сестру по щеке. — Так что не вздумай подвести благородную фамилию Фуджибаяши, известную... своей известностью. Или ты его покормишь, или я расскажу ему о том, что ты сейчас читаешь.
— Кё, пожалуйста... — прости, Рё, но безынициативная скромняга хороша лишь в мечтах, парень скорее обратит внимание на активную и решительную.
Да, там мама случайно не подумала, что Рё действительно готовит завтрак? Не хватало ещё отправляться в школу на пустой желудок, тем более придётся лезть в ненавистный автобус.
Вот бы весь остальной день прошёл хорошо.
— Мисс Фуджибаяши, должен вам сообщить, что ещё одно опоздание или пропуск урока, и я вынужден буду поднять вопрос о вашем исключении из списка старост.
Твою мать.
Я стояла перед своим классным руководителем и постепенно осознавала, в какой заднице очутилась. Он не улыбался, не предупреждал и даже не пытался утешить, просто ставил перед фактом. Ещё раз Кё Фуджибаяши посмеет повести себя не как примерная ученица — и прощай звание старосты, а с ним и всеобщее уважение. До конца года на меня будут смотреть как на ту, что не смогла удержаться на ответственном посту, ещё и в личное дело что-нибудь эдакое запишут.
Разжалобить бы его бинтами, да я догадалась перед уроками заскочить к медсестре и после быстрого осмотра избавиться от них. Конечно, все записи имеются, да и Сакагами меня прикрыла, представив травмы как результат нападения хулиганов — но ситуацию это нисколько не спасает.
— Вы должны понимать, что многие на вашем месте могли бы лишиться своего места уже после первого прогула. Вас же оправдывали слишком долго, памятуя о прошлых успехах. Но всё время так продолжаться не может.
Да-да-да, в курсе, всё знаю. И поэтому молчу. Что мне сказать — простите, уважаемая школа, я пытаюсь устроить личную жизнь сестре, не могли бы вы умилиться и закрыть глаза на опоздания? Ха-ха.
— Надеюсь, больше вы не будете разочаровывать. — с этими словами меня наконец отпустили. В коридоре я устало вздохнула и прислонилась к стене.
Два идиота. Сколько говорила Рё, что ей не нужна моя помощь и Томоя за девушку уцепится только так — всё равно страшно, так что помоги, приготовь, проверь, передай. А тот хлопает глазами и невесть почему тормозит. Да любой бы после первого же обеда понял, что девушка испытывает к нему симпатию и такое упускать нельзя, но нет — изволь его по всей школе ловить. А попросишь у них помощи в работе старосты — округлят глаза и скажут, что понятия не имеют, что делать. Героиня, блин — заимей проблем, зато два дорогих тебе человека будут счастливы.
Я оттолкнулась от стены и поспешила на урок. Колено всё ещё побаливает, но даже если бы оно скрипело — больше пропускать нельзя. На обед я к ним заявлюсь, но далее пусть весь день работают без меня.
Заявилась как раз когда Рё достала из сумки бенто. Она сидела на расстеленной скатерти недалеко от Томои и была вся красная — надеюсь, просто так, а не потому, что он что-то такое сделал или сказал. Хм, а Томоя не настолько, но тоже покраснел. Неужели в роли парня чувствует себя неуютно?
— Привет самой милой парочке в школе! — выпалила я. Ученики вокруг обратили на меня взгляды, некоторые из них даже были негодующими, но не приветствовать же этих вспыхнувших голубков иначе.
— Привет, Кё. — А Томоя волнуется, насквозь вижу. Руки постоянно двигаются, и не похоже, что он это замечает. Впрочем, Рё тоже то и дело дёргает свою юбку. Мда, вот поди предоставь этих невротиков самим себе. Слова сказать не смогут.
