Технократы и имперцы

— Меня фельдшер "Скорой" отправил гулять по парку, и велел полчаса за руль не садиться. Руки, говорит, дрожат. Но действительно случай непростой. Впрочем, довезут, куда он теперь уже денется.

— Давайте ключи, отгоню вашу машину на стоянку, — предложила Сигрид. — Нехорошо, что она тут посреди парка торчит.

— А до вас, фрёкен лейтенант, не докопаются? Вы-то не врач.

— Будут докапываться, баронский штандарт подниму.

— Ну тогда ладно. — врач протянул девушке увесистый брелок с ключом и та исчезла.

— Что это было? — спросила в пространство Лаура.

— Обширный инфаркт, — ответил врач. — Но ваша подруга-коспех вовремя вколола средство первой помощи, а ваша подруга-друид влила в него столько жизненной силы, что он, пожалуй, выйдет из больницы здоровее, чем был.

— Я не про то, — попыталась объяснить журналистка. — Почему так получается что люди, у которых выходной, вдруг срываются, бегут куда-то? Вы ведь тоже не на дежурстве.

Таллан подняла голову от пряжек на туфлях и пояснила:

— Понимаете, доктор, Лаура у нас первый день на земле Империи. Так она вообще-то из Технократии, у них там многое по-другому.

— Первый день на Земле Империи... Посвящённая Лееланд... Так это вы, фрёкен, Таллан Лееланд, первый в Империи космический друид?

— Ну я, — пожала плечами Таллан.

— И давно вы ступили на Нюйорд?

— Сегодня в 11 утра. Как видите, моя связь с планетой уже вполне восстановилась.

Врач недоверчиво покачал головой:

— Так уж и восстановилась. Мне показалось, ещё чуть-чуть и реанимационные мероприятия понадобятся уже вам.

— Экстрасенсорное целительство никогда не было моей сильной стороной. Боюсь, что до полёта я бы действительно допрыгалась до обморока. А сейчас смотрите, и пяти минут не прошло...

— Так, мне стало ещё непонятнее, — сказала Лаура.

— Ну как бы вам объяснить... — протянул врач. — В Империи есть некоторое количество людей, которые взяли на себя какие-то обязательства. Я давал клятву Гиппократа, фрёкен Сйошерна — воинскую присягу, фрёкен Лееланд тоже какие-то клятвы давала. Узнав, что кому-то плохо, мы просто не можем не броситься на помощь. Разве что будем уверены, что ближе есть кто-то, кто успеет раньше нас. У фрёкен Лееланд, как и у меня, на коммуникаторе есть программа, которая принимает сигналы о том, что человеку нужна срочная медицинская помощь. Обычно эти сигналы идут через диспетчеров и доводятся только до тех, кто на дежурстве. Но бывает, когда каждая секунда на счету. Тут вообще тревогу забил автоматический монитор, который пациент постоянно на себе носит.

Программа показывает на экране не только больного, но и других людей, которые могут помочь.

Девушки увидели, что они ближе всех, и бросились помогать, несмотря на крайне ограниченный набор средств в имевшейся у них аптечке. А я тоже просто мимо проезжал. Но у меня-то в багажнике целый чемодан постоянно ездит.

— Но ведь в парке пешеходные дорожки, там на машине ездить нельзя.

— В чрезвычайной ситуации можно. У меня на машине знак врача, поэтому в таких случаях я имею право нарушать правила.

— А что за баронский штандарт? — продолжала допрашивать словоохотливого доктора Лаура.

— А фрёкен Сйошерна не врач. Поэтому к ней могут прицепиться охранники парка, почему, да отчего, да в чужой машине. Но она, как я понял, наследница баронства. У знати есть свои обязанности, ну и, соответственно, свои права. Поэтому если на машине поднят штандарт дворянина-землевладельца, это то же самое что спецмашина. У неё даже больше прав чем у меня, потому что полицейский на улице не будет интересоваться, едет она к больному, на пожар или ещё по какой срочной надобности. Отвечать она будет только перед Советом Нобилей.

Там, конечно, очень придирчиво относятся к использованию экстренных полномочий, но опросить меня и того фельдшера "Скорой" который велел мне полчаса не садиться за руль, явно не поленятся.

А скорее всего это и не понадобится, потому что она никуда не торопится, и объяснит охранникам всю ситуацию. У них нет никаких оснований не верить честному слову баронессы.

— А простолюдину значит, на её месте были бы основания не поверить?

— Ну, это зависит. Думаю, процентов восемьдесят горожан сумели бы на её месте убедить охранников парка, что все в порядке. Им достаточно увидеть, что она ставит машину на стоянку и возвращается в парк.

Через некоторое время доктор ушёл, видимо, решив, что достаточно успокоился.

Таллан и Лаура остались на колоннаде вдвоём. Таллан уже не медитировала и журналистка решила, что её можно попробовать разговорить:

— Таллан, а почему этот врач назвал тебя космическим друидом?

— Ну это же Карстен Седерман, известный специалист по медицине катастроф. Естественно, он следит за нашим экспериментом, как и все чрезвыйчайщики. Ты же понимаешь, что для того, чтобы на новоосвоенной планете появились друиды, нужно как минимум два поколения. И ещё лет двадцать, прежде чем наладится нормальное функционирование Рощ и мы сможем взять на себя те же обязанности, что и в старых мирах.

— Не понимаю. Я весь полёт хотела тебя расспросить по поводу твоей особости, но ты то медитируешь, то где-то в гидропонике зарылась.

— А, ну да. Я тут всем рассказываю, что ты про наши реалии не в курсе, а сама... Понимаешь, друид должен быть связан с планетой. Мы большую часть наших возможностей черпаем именно из этой связи. Поэтому космические полёты друиды переносят очень плохо. А работать на чужой планете вообще ни у кого не получается. Поэтому когда осваивается новая планета, там должны родиться и подрасти местные уроженцы со способностями. Выявить их могут и обычные врачи или готар.

Этих ребятишек в возрасте лет пяти отправляют учиться на какой-нибудь из старых миров. И примерно в моем возрасте они возвращаются домой. Перелёт даже такие юные друиды переносят очень плохо. Но если они возвращаются туда, где родились, то они могут потом восстановить связь с родной планетой. Потом ещё несколько лет им приходится учиться работать именно с ней. Потому что все планеты немножко разные. Учиться без наставника, по учебникам. Ты же понимаешь, что между планетами видеофонный разговор невозможен, только письма писать. А много ли в письмах объяснишь...

В общем, ещё лет через десять они наконец достигнут нормального для Просветлённых уровня силы, и смогут начать нормально учить следующее поколение. Которое уже будет работать. А до этого работают только обычные врачи, обычные экологи, да и тех не хватает, и зачастую колонисты остаются без помощи.

Поэтому когда появилась я, которую можно привезти на новую планету на крейсере и уже через сутки я смогу там что-то делать, это получилась надежда на прорыв. Сигрид тебе скажет что прорыв произошёл, и благодаря мне уже несколько спасательных операций завершилось успехом, но это, увы, неправда. Прорыв будет, когда мы научимся работать не с планетой, а с целым местным скоплением.

Тут на дорожке показалась Сигрид:

— Девчонки, пошли. Время уже. Гости у Сельмы уже начали собираться.

Салон Сельмы Седерман

Это был обыкновенный домик в одном из окраинных кварталов Шернхольма — двухэтажный щитовой коттедж, покрашенный в белый цвет, на котором прорисованы чёрным балки каркаса. От улицы его отделял примерно трёхметровый палисадник с кустами в два человеческих роста.

Сигрид решительно прошла по посыпанной гранитным гравием дорожке и взялась за ручку двери. Таллан держалась за её левым плечом, а Лаура на шаг приотстала. Лейтенант открыла незапертую дверь и вошла, поманив своих спутниц за собой. Они оказались в небольшой, довольно тесной прихожей, в которой было почти пусто, только ряды пустых крючков для верхней одежды.

Лаура вопросительно кивнула на них. Таллан сняла куртку, и осталась в футболке с эмблемой какого-то национального парка, а куртку повесила на крючок. Журналистка последовала её примеру.

После этого Сигрид распахнула дверь, ведущую внутрь дома, и они оказались в большом зале, занимавшем почти весь первый этаж, где стены были почти полностью уставлены книжными стеллажами, а на нескольких диванах расселась компания человек из десяти разного возраста.

— Сигрид? — несколько неуверенно спросила очень красивая женщина лет тридцати с рыжей косой до лопаток в строгом сером шерстяном платье.

— Здравствуй, Сельма, — широко и открыто улыбнулась девушка. — Да, это я, — она повернулась к парню, примерно своему ровеснику, сосредоточенно мешавшему кочергой в камине. — Привет, Бокрёнок, а почему здесь ты, а не дядя Бьорн?

— Папу вызвали на срочное совещание по проблеме Технократии. Будут там новые материалы про Машину обсуждать.

— Ох, зря они это. Знакомься, это Лаура Джеймссон, журналистка из Нью-Марселя. А новые материалы это, скорее всего, запись нашей с ней беседы в моей каюте на "Антаресе". А это, — добавила она, заметив, что Бокрёнок смотрит в основном не на Лауру, — Таллан, просто моя подруга.

— Она тоже погоны с полосочками носит, как ты? — поинтересовался парень.

— Нет что ты. Она из более пацифистской организации, чем ваша тусовка.

С этими словами Сигрид шлёпнулась на диван рядом с Бокрёнком.

— Я знаю в Империи только одну организацию, более пацифистскую, чем наша, — вполголоса сказал он ей почти на ухо. — Это Орден Друидов.

— Хочешь, — тоже шёпотом ответила Сигрид, — напишу тебе рекомендацию в Академию ББ?

— Зачем? — удивился тот. — Мне и на вычмате неплохо.

— Затем, что догадливый слишком. Спасибо, что не стал на всю комнату о своей догадке рассказывать. Помолчи уж об этом, дай девушке развеяться среди тех, кто не догадывается о её статусе.

Юноша посмотрел на Сигрид расширенными глазами: "Что, правда?"

А потом спросил уже громко:

— А ты чего решила всем свой статус продемонстрировать?

— А почему бы и нет? Не стесняться же мне его.

Сельма внимательно разглядывала значки на кителе Сигрид — два зелёных клеверных листочка за спасательные операции, одна красная капелька за ранение.

— Сигрид, неужели за год, что мы тебя тут не видели, твой статус так изменился? — наконец произнесла она.

— Нет, что ты. Когда я в предыдущий раз была здесь, в "Болтливой Птице" меня уже ждал этот китель. Правда без значков и с погонами фенрика.

— А когда Бокр тебя к нам привёл?

— Я уже была курсантом коспеховского факультета Военно-Космического Училища в Лакторне, — пустилась в воспоминания Сигрид. — У нас там иногда бывают увольнения. Берёшь напрокат летающую лодку и дуешь в столицу. А тогда, на первом курсе, у меня ещё не было прав на летающую лодку, поэтому приходилось на рейсовом летать. И вот я уже по столице нагулялась, а до рейса ещё три часа. Тут я встречаю на улице дядю Бьорна, которого знаю с детства, и начинаю интересоваться где в столице можно приятно провести время. Он меня сюда и приволок.

— А Бокрёнка ты тоже знаешь с детства?

— А то! Дядя Бьорн в первый раз приехал отдыхать к нам в Сйондер, когда Перу и мне было по семь лет. У нас там была весёлая компания ребят, которые лазали по горам и лесам, и он туда влился. Мы его Сказочником прозвали, потому что никто из нас в столице тогда не был, и Пер нам заливал замечательные истории про городскую жизнь.

В этот момент из прихожей послышался возглас:

— О, Сигрид здесь! Видишь, её куртка.

— Хопса, ещё один Шерлок Холмс на мою голову, — тяжело вздохнула Сигрид.

— Ещё один? Спросила белокурая девушка с длинной косой, появляясь в зале под руку с парнем внушительных габаритов. А первый кто?

— Первый — Бокрёнок, — пояснила Сигрид.

— Не, на Шерлока я не согласен, — возразил тот. — Я Майкрофт. Сидеть в уютном кабинете, и выводить умозаключения — это моё. А в грязюке с лупой по следам пусть некоторые коспехи лазают.

Тут только вошедшая девушка обратила внимание на одежду Сигрид.

— Сигрид, это что, серьёзно?

— Серьёзно, серьёзно, Линда — улыбнулась та. — Вот кстати, почему я полгода здесь не появлялась. В рейде была.

— А где?

— Тебе перечислить все два десятка планет, куда мы заходили, включая Жакериану?

Ты же знаешь, что в Империи есть добрых два десятка планет, где ещё нет своей спасательной службы и своих друидов. Вот Флот регулярно посылает рейдеры, чтобы хотя бы периодически в окрестностях этих планет был кто-то, кто при случае может оказать помощь. Иногда успеваешь, иногда нет, — она тяжело вздохнула. А уж зачем нас потом понесло с официальным визитом в Нью-Марсель, это надо командование спрашивать. Оно не только со мной, но и с кэпом не поделилось. Зато вот Лауру сюда привезли.

— Вот смотри, Нильс, — Линда пихнула в бок своего кавалера. — Ты тут все время хвастаешься своими боевыми искусствами и своей мужественностью, а как прикрывать колонистов грудью от опасностей дальнего космоса, так это почему-то делает малышка Сигрид.

Парень скользнул заинтересованным взглядом по кителю Сигрид, потом по напрягшемуся Бокрёнку и проглотил готовую сорваться с языка сальную шутку.

Сигрид как бы в сторону произнесла:

— Давно за меня штатские на дуэли не дрались...

— Слушай, а ведь я тебя на Бургундской войне в прошлом году видел, — то ли спросил, то ли констатировал факт Нильс.

— Ну да, мосье де Даммартен. Я была вольным стрелком у Малыша Рене, причём мне даже унтер-офицерского звания тогда не досталось. Преподаватели как знали что я сразу после выпуска окажусь командиром отдельного взвода коспехов на лёгком крейсере, и решили меня хотя бы на игре подольше поучить подчиняться, а не командовать.

— Нет, Линда, я всегда говорил что брать девушек в армию это неправильно. Вот посмотри на Сигрид. Тут присутствуют такие молодые люди — Бокрёнок, я, Сигмунд, а она на нас внимания не обращает. Сигрид, у тебя вообще парень есть?

— Вообще есть. И не просто парень, а нареченный жених. Правда на пятнадцать лет меня старше. Но это не помешало мне на днях выбить из его куртки пыль на фехтовальной дорожке, когда я решила что в реальном бою он излишне рисковал.

— Её жених на моих глазах, — влезла в разговор Лаура. — С одним кортиком уложил троих бандитов с ножами. И ни царапины. А Сигрид — перфекционистка.

Сельму в этой истории заинтересовало другое:

— Нареченный жених? На пятнадцать лет старше? Ты что, аристократка, что ли?

— Ну есть немножко. Баронесса Сйошерна.

— Та-а-к, — пробормотала Линда. — Баронесса, зовут Сигрид и на вид лет 18-20. Чего ещё мы о тебе не знаем? Может быть ты и есть та самая Сигрид-семилетка, про которую читают в школах нравоучительные истории?

Сигрид незаметно ткнула Бокрёнка кулаком в бок, мол, молчи и не выдавай.

Тот немедленно выступил:

— Ага, на уроках информатики.

— Почему информатики? — недоуменно спросила Линда.

— Потому что, — улыбнулась Сигрид, поняв ход мыслей старого приятеля, — мораль той басни такова: учите, дети, регламенты бекапов, и ни один мошенник от вас не уйдёт.

Через полчаса все уже привыкли к новому статусу Сигрид и перестали обращать внимание на её мундир. Лаура тоже притёрлась в компании. Хотя она не имела ни малейшего представления о тех фильмах и концертах, о которых в основном шло обсуждение, но мелкие детали разговора были достаточно интересны.