Ор(я)Ш

Хвост нужно скинуть. Значит скинем.

— Идти лучше вечером? — решил уточнить я.

— Нет, наоборот, сейчас. Во второй половине дня там школьники иногда болтаются, — покачала головой Юки, выключая компьютер.

— Тогда бери необходимое, поживешь у нас с тетей, пока выход не найдется.

Девушка согласно умкнула и начала обход системников, выщелкивая у каждого блоки с жесткими дисками. Покончив с этим, Курохигаши вихрем прошлась по квартире, набивая большой пакет всякой всячиной. А потом замерла у входной двери.

— Оками, надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — сказала она, заглянув мне в глаза.

— Знаю, хотя и не понимаю, почему ты так легко согласилась.

— Секрет! — улыбнулась Юки, высунув язык.

Далее мы вышли из квартиры, спустились вниз, вскорости убедившись — некий микроавтобус действительно медленно следует позади. А второй, наверное, где-то на одной из параллельных улиц ошивается.

Сейчас не тронут, рядом хватает прохожих...

Шесть мужчин в неприметных спецовках преградили наш путь через территорию стройки. Еще шестерка вот-вот появится позади. Я постарался создать им идеальные условия, как впрочем, и самому себе. Теперь, посмотрим.

— Парень, шел бы ты отсюда, нам с барышней побеседовать нужно, — произнес один, стоило кольцу замкнуться.

Интересно, огнестрел у них есть? Вон, шокеры точно вижу.

— Так уверены, что она желает беседовать с вами? — с нотками издевки поинтересовался я.

А Юки, в подтверждение моих слов энергично замотала головой из стороны в сторону.

— Ее мнение без разницы. Честно, парнишка, топай, пока здоров. Никому зла не желаем.

Какие добрые, прямо аж тошно.

— Если кто и должен уходить, так это вы, — возразил я, вложив всю возможную угрозу в голос и практически отпустив себя.

Некоторые, похоже, действительно прочувствовали и отшатнулись...

Эй, а ты, куда грабли тянешь, мразота?!

— Ай! Пусти!!! — зашипела Курохигаши, схваченная за руку подобравшимся сзади мужиком.

НЕ ТРОГАЙ. НЕ ТРОГАЙ. НЕ ТРОГАЙ!!!

Мертвец.

В мгновение зрачки парня до предела расширились, а вокруг седой головы, взметнув волосы, зажегся черно-багровый факел, словно бы отлитый из тягучего жидкого пламени. Вместе ровно с такой же вуалью целиком покрывшей и его тело.

Поднятый нимб.

Тем временем, сам Артур чуть переместившись, широко растопырил пальцы правой, и наотмашь ударил ими по груди того человека что удерживал Юки... Произошло, казалось бы невозможное: фаланги как гнилую тряпку прорвали одежду и глубоко погрузились в человеческую плоть. Тут же довернув ладонь, Волков сделал хватательное движение, выдрав с мясом несколько ребер. Но одновременно левая рука вцепилась в горло противника, легко сминая его и спичкой переламывая позвоночник.

Четыре стука сердца, эти импровизированные снаряды, голова и часть грудной клетки, запущены в направлении остолбеневших врагов. А следом ринулся сам Артур. Беспорядочные крики полные ужаса разнеслись над стройплощадкой. Кровавые части убитого сделали свое черное дело, заставив отшатнуться или даже повалиться на землю добрую половину работников ЧВК.

И вот, слегка подпрыгнув, парень легко раздирает два подвернувшихся горла, по дуге обходит кучу малу и пинком в спину сбивает с ног самого прыткого из противников, вознамерившегося сбежать. Новый удар пробивает затылок упавшего, а безумные глаза на окаменевшем лице уже выбрали очередную цель.

Убить троих чудом устоявших на ногах, не позволить подняться остальным, и наконец, забить насмерть уже их. Таково основное маниакальное желание, пульсирующее сейчас в его разуме. Хотя рядом затесалось еще одно: не дать им прикоснуться к той, касаться которой их грязные руки не имеют права...

Двенадцать изуродованных трупов. Итог моего душевного порыва пересилившего все остальное. Странно, ведь сначала всерьез намеревался, разве что, напугать идиотов нимбом и той эмоциональной волной, что он порождает. Но вышло иначе. И никаких сожалений по данному поводу почувствовать не получится. Таково мое темное естество, я только скрываю его под замками воли, но измениться не в силах.

Хм, странно и зачем нужно было отрывать последнему все конечности? Риторический вопрос...

— О-о-оками, — выдавила из себя хотя и бледная, словно мел, но быстро приходящая в себя Юки, — так ты значит, ЭТО собирался сделать?

— Нет, только шугнуть. Но сорвался, плохо уже осознаю даже, почему... Эм-м, вот интересно, как тебе желудок до сих пор не вывернуло? — искренне задался вопросом я.

— Хотя ты приложил все возможные усилия, да? Не настолько я нежная! Ну и... — девушка вдруг покраснела, — просто не завтракала сегодня.

И тут она сделала несколько шагов вперед, с неподдельным любопытством осматривая пока еще поднятый нимб.

— Точно, А-ранг, как и думала! — констатировала Курохигаши, хлопнув в ладоши.

— А-плюс, не хочешь? — с напускным недовольством пробурчал я.

— О-о даже так? М-м-м... Можно? — спросила она, внезапно потянув руку к моей голове.

Куда дур-р-ра! Умом тронула... Э? Что за х...

На ногах держится, в обморок от эмоционального удара падать даже не думает. Палата номер шесть, чудеса расчудесные.

— Ха-ха, видел бы ты сейчас свое лицо! Можешь не волноваться, ведь твоя ненависть в мою сторону не направлена. Прикасаясь к нимбу, я чувствую. Чудовищно... Как ты с этим живешь?

Открыл рот. Закрыл рот. Песец, обычно у людей от такого ум за разум заходит.

— Стараюсь в руках себя держать. Хм и каково впервые ощутить на себе черную ненависть ко всему роду людскому? — хмуро осведомился я.

— Чуточку страшно, — Юки прикрыла глаза. — Но знаешь, она у тебя теплая.

Теплая? И чтобы сие значило, разжуйте, пожалуйста, моя не понимать...

Тьфу! Зря на месте стоим.

— Ладно, хорош, завязываем, — опускаю нимб. — Валить отсюда пора и быстро. А б...ть! Весь в крови заляпался начисто!

Нет, вы гляньте, а ей уже смешно, лыбится вовсю. И у кого тут вообще с психикой тяжелые проблемы?

Стоп, едва не забыл. Кое-как оттираю ладонь и достаю из кармана мобильник.

— Ало, Нат... Да нормально все, просто самочувствие ни к черту, может давление... Ага, да, дома. Ну, давай, пока.

— И что это было? — поинтересовалась удивленно Курохигаши.

— Кнопка. Тревожная кнопка.

Вот мы и на месте, а ведь прошли всего-то полтора километра, но зато какая опупея! Кажется, даже ни в чем не накосячили, если, конечно, забыть о самом факте моей выходки. Однако по дурости сделанного взад не воротишь.

— Явился, — тетя, облаченная в строгую одежду и даже туфли еще не снявшая, вышла из гостиной в коридор, — Так что стрясло... Э?! Похвастать девуш...

— Наташ, оставь при себе свои идиотские догадки, — я перебил ее. — За мной дюжина мертвецов волочется.

— Так это пятна крови у тебя на штанах! Просто феерично. А с ней какая связь? — указала на Юки глазами моя опекунша, спиной устало подперев стену.

— Давай сначала присядем, и тогда я спокойно, по порядку, все объясню...

— ...загадил по большей части пиджак, ну и лицо им же вытер. Уходили со стройки через дыру в заборе, иначе один из водителей мог бы нас заметить, микроавтобусы-то у противоположных входов стояли. Фон я, разумеется, перед тем за собой подчистил. А случайных прохожих, если они поблизости и шатались, еще самая первая моя волна на полкилометра отпугнуть должна была. Дальше мы уже козьими тропами сюда пробирались, — на этом практически закончив повествование, встал из-за стола, и поплелся наливать себе воды, ибо горло пересохло вконец.

— А городские камеры видеонаблюдения? — обхватив лицо руками, напомнила Ната.

Пояснение дала Курохихаши.

— У меня есть карта с их расположением и зонами обзора, — она постучала пальцем по своему планшетнику. — Нас все же можно будет отыскать на паре записей, но только в качестве весьма размытых фигурок.

— Даже не буду спрашивать, откуда такое богатство. Ладно, а в отсутствии наблюдателей вы абсолютно уверены?

— Уверена, спасибо моему С-классу, — хищно улыбнулась Юки.

Хрена! То-то я задумывался, каким макаром она утром слежку за собой столь легко заметила...

— Эмпатка, значит, да? — констатировала тетя, откинувшись на спинку стула.

— А раньше сказать нельзя было?! — тут же возмутился я, едва не выронив чашку.

— Ну, ты же не спрашивал!

М-да, а вот мы, все из себя раскрутые А-ранги, пользоваться эмпатией практически не умеем, чертова доминантная эмоция глушит ее железно. Разве что в пограничном состоянии прорезается слегка, как у меня недавно.

— Так, хорошо, с этим разобрались. Почему вообще за тобой следили, расскажешь? — прихлопнув ладонью по столу, спросила Наташа.

— Придется, — чуть скривилась одноклассница. — Все из-за моей сферы деятельности. Я информатор, работаю в сети под псевдоним 'BlackGlance'...

— У-а-а-а! — тетя внезапно вскочила, очи округлив. — Не врешь? Ведь этого уже хватит, чтобы слегка объясниться перед Михаилом Никитовичем. Ну, наверное, хватит.

А мне вот, сей ник не сказал ровным счетом ничего. Жаль.

— Э-эй просветите, правильно ли я понял: типа, защита перспективного контакта?

— Точно, все мы, посольские — разведчики, в той или иной степени. Даже ты! — на этих словах Ната нервно рассмеялась.

— Может, дадите мне уже закончить? — меланхолично пробурчала Юки.

— Ой, прошу прощения, Курохигаши-сан, продолжай, конечно же.

— Так вот, шесть дней назад я взялась за поиски информации для людей из ООН, по одному кораблестроительному контракту, заключенному в 27-м году с японским министерством флота. Комитетчиков заботила дальнейшая судьба некоторой части средств из сметы, и причины у них на то имелись. Хотя юридически там докопаться до чего-то было сложно...

А фактически огромные деньги исчезли в неизвестном направлении, хотя должны были уйти на модернизацию оружейного предприятия в Куре. Вскоре я смогла выяснить, что относительно тогда же была утверждена трехлетняя программа 'оптимизации' расходов министерства, постепенно высвобождающая очень близкую сумму. И косвенные данные указывают — на самом деле производитель получает финансирование именно за этот счет. Дальше тупик.

Но попутно меня заинтересовало заметное увеличение числа подрядов выданных минфлотом ЧВК 'Хейва то Ханъэ Секьюрити', например, на охрану верфей в Йокогаме, где как раз и строится ооновский крейсер. Никаких конкретных цифр по расходам на эти цели я в сети не нашла, однако сумела установить, что министр, точно связан с 'ХтХС', и с недавних пор через подставных лиц владеет крупным процентом акций компании. Плюс, там служит его внук. Рядовым наемником в боевой группе!

Короче, я начала рыть землю именно в этом направлении. Без особого проку, правда. Зато почти случайно прочла новостную заметку трехлетней давности — о самоубийстве капитана 1-го ранга Шооджики Камикото, курирующего финансовый и юридический отделы в министерстве. И незадолго до смерти он затеял работу над инициативным докладом для парламента, касающегося деятельности некой неназванной ЧВК... По всему выходит — мой интерес привлек ненужное внимание.

— Догадываешься, на чем спалиться могла? — спросил я, стоило девушке умолкнуть.

— Вероятно, но пока не до конца уверена, — вздохнула она, прикрыв на мгновение веки.

Нет, вообще, эта история — полный финиш. Получается, поганые наемники запустили грабли в целое министерство и крутят им, как хотят, так? Но сама Юки конечно зубр, не подозревал даже, на ЧТО способна девочка, учащаяся со мной в одном классе. Может, отныне стоит прибавлять к ее имени суффикс 'сама'? Хе-хе...

— Курохигаши-сан, пожалуйста, опиши все подробно, в письменном виде, — попросила тетя, выпавшая из задумчивости. — С твоей информацией я смогу, скорее всего, как-то оправдать действия этого оболтуса. И надеюсь даже некоторого содействия добиться. Во всяком случае, посольство практически гарантированно скроет тот факт, что ты к нам вообще приходила, причем на улицу тебя выставлять вряд ли станут. Сможешь оставаться здесь пускай не сколь угодно долго, но месяц-другой — точно.

— Хорошо, Наталья-сан, сейч... — начала отвечать, Юки, но громкое урчание разнесшееся вдруг по комнате не позволило ей договорить.

— Ах, да, ты же не завтракала! — воскликнул я, наблюдая за постепенно краснеющим лицом одноклассницы.

— Тогда я сейчас быстренько чего-нибудь разогрею... А ты, шел бы уже в ванную! И закинь свою форму в стирку, авось ее еще можно спасти.

Глубокая ночь. Комната, освобожденная для нее — полупустая, еще даже толком не обжитая, но уже буквально пронизанная присутствием хозяина. Артур же переместился в гостиную, на диван, хотя Юки и пыталась его отговорить. Сама намеревалась там лечь. Но без толку.

Странный он — Оками-Волков...

Почему пожелал ей помочь? Почему так волновался? Расположение, интерес, элемент восхищения, разве подобного достаточно, когда противовесом выступает безграничная ненависть? Да какой вообще прок от способности к эмпатии, если та не дает однозначного ответа! Особенно если учесть — хорошо ощущались всегда лишь те эмоции что содержали в себе угрозу. Да, ее умение не раз помогало избегать реальной опасности или банальных мелких проблем но... Так Юки разучилась доверять людям.

А ему она поверила сразу. Не почувствовала корысти. Однако же, только этого должно быть мало! Ведь никогда раньше Курохигаши не принимала важные решения, имея на руках единственную, столь ненадежную карту.

Может, допустим, именно пожелала поверить хоть раз? Тогда сказала Волкову: 'Секрет!', но на деле сама до сих пор не знает ответа. Или не осознает. И жажда разобраться в себе столь велика, что даже становится думать сложно о чем-либо ином.

Первый смутный вывод — рядом с Юки появился тот, на кого просто хочется полагаться. Хочется всей душой и впредь! От чего? Собственное одиночество ее не заботит. Ведь так? Так?! Или что-то незаметно переменилось? Вопросы, вопросы, вопросы!

Легкий шорох вперемешку с тихой русской руганью заставил девушку приоткрыть глаза. Заинтересовавшись, все равно не получается уснуть, она укуталась в покрывало и встала с постели. Подошла к межкомнатной двери, чуть приоткрыла ее...

Артур тоже не спал. Во мраке, весь в холодном поту, сидел на диване, обхватив лоб, с гримасой боли и отвращения к самому себе на лице. Трижды за пару часов он просыпается мучаемый очередным кровавым кошмаром. Но на сей раз за парнем незаметно наблюдали широко раскрытые глаза, в которых постепенно наворачивались слезы. Без всякой эмпатии Юки отчетливо чувствовала — каково ему сейчас. И совершенно не понимала: как Оками удерживает все внутри? Как он сохраняет в разуме нейтральное отношение к людям, если сердце люто их ненавидит? Наконец, почему ее так тянет сделать с этим хоть что-то? Но в растерянности, девушка ощущала свое полное бессилие — ничьи пустые слова здесь не помогут.

А Волков, тем временем, в очередной раз шепотом выругался, свернул одеяло, натянул тапки, да отправился прочь из квартиры, прихватив мобильник с наушниками. На площадке он вызвал лифт, отдельный для арендуемых посольством пяти этажей. И дождавшись, зашел внутрь, немедля вдавив кнопку под цифрой '40'. Последний же отрезок пути — один лестничный пролет, парень, в легком нетерпении, фактически пробежал...