— Терн болен. Он столкнулся с таким ужасом и беспомощностью, что предпочел спрятаться от них за щитом своей второй ипостаси. Стать просто лошадью. — Он устало кивнул в сторону, где спал Терн, даже во время сна оставшийся в своей звериной ипостаси. Скирн невольно подался вперед, собираясь задать давно мучающий его вопрос. Но не успел, Дениэл и так понял, о чем он хочет его спросить, и не стал тратить время на выслушивание его болтовни.

— Вылечить его можно, но это потребует времени и сил, а ни того, ни другого у меня сейчас нет. Придется подождать до замка. Учитель быстро поставит его на ноги. — Он глубоко вздохнул и поинтересовался с видимым беспокойством. — Вас, что не учили контролировать сознание в чрезвычайных ситуациях?

— Что?! — Скирн честно старался понять смысл его вопроса и не мог. Отдельные слова понятны, а вот вместе...

— Ну, чтобы избежать шока, стресса... — голос Древнего звучал неуверенно, словно он пытался объяснить что-то такое, что стало для него настолько привычным и само собой разумеющимся, что он просто не может найти слов, чтобы это сформулировать. Скирн вздохнул, уже примерно представляя к чему он клонит, и покачал головой. Дениэл тихо зашипел сквозь зубы. Оборотень нахмурился. Он знал, что подобные звуки означали у Древних крайнюю степень ярости.

— Почему вы меня не предупредили? — Дениэл старался говорить спокойно, но Скирн чувствовал его холодное и строго контролируемое, как и все его эмоции бешенство. — Тогда последствий можно было бы избежать.

Скирн устало вздохнул и вдруг неожиданно даже для себя положил Древнему руку на плечо

— Не злись, — вырвалось у него, — теперь уже ничего не изменишь.

Дениэл пристально уставился на оборотня глазами, превратившимися, казалось, в один сплошной зрачок. Скирн невольно напрягся, ожидая, что за подобную фамильярность его размажут по ближайшим деревьям тонким — тонким слоем, но Дениэл вдруг улыбнулся и слегка склонил голову к плечу, на котором лежала рука оборотня, длинные волосы Древнего коснулись кожи Скирна, и по ней пробежали мурашки силы

— Ты прав. — В голосе у него больше не было напряжения, — а ты не плохо справляешся со своими обязанностями спутника.

— Что? — вырвалось у Скирна, кажется, сегодня он весь вечер был обречен изъясняться при помощи только этого слова. Древний легко качнул головой, заставив волосы пошевелиться. Обротень вздрогнул и вдруг вспомнил, почему этот жест показался ему таким странным.

У Древних прикосновение к волосам дозволялось только самым близким друзьям и родственникам, так как в них накапливалась энергия, позволяющая вести магический бой. А бой обычно начинался, когда кто-нибудь из Древних приходил в бешенство, и рядом не было того, кто мог бы его остановить. Скирну всегда казалось странным это утверждение. Кто же может остановить мастера Древних, например, если вся культура этого народа построена на свободе каждого, ограниченной только его честью, и отсутствии каких-либо правителей за всю историю его существования. Требовать подчинения мог только учитель от своего ученика и то лишь до того момента пока ученик не осваивал основные постулаты кодекса чести, которых, к слову сказать, было очень и очень не много... 'Стоп! Я идиот! — Скирн едва удержался от того чтобы не залепить себе оплеуху. Ведь ответ же был совсем рядом! — Вот для чего нужны спутники! Одно из требований кодекса чести гласило, что Древний ни при каких обстоятельствах, вольно или не вольно, не имел права причинить своему спутнику вред. Так вот кто останавливает Древних, если они потеряют контроль над собой!'

В голове оборотня всплыло случайно подслушанное высказывание госпожи о том, что мастер, при всем его железном самоконтроле, только тогда не будет представлять опасности для окружающих, когда рядом с ним будет находиться близкое существо слабее его, но которому он не причинит вреда даже ради спасения собственной жизни. Тогда он не понял, что она хотела сказать, теперь Скирн понимал это слишком хорошо. У каждого мастера должны быть спутники, которым он может доверять во всем, и которые становятся его самыми близкими друзьями. Прикосновением к волосам Древние выражали свое безграничное доверие и привязанность, так как в бою с равным или превосходящим по силе противником поврежденные волосы могли привести к смерти. Собственно по этому Дениэл был единственным из них, у кого волосы достигали пояса, не смотря на то, что путешествовать с ними по лесу далеко не так удобно, как с короткими ежиками оборотней. Да и расчесывал их Древний при первой же возможности, и шелковая лента всегда бережно придерживала роскошную гриву, оберегая ее от колючек и веток. Волосы отражали состояние здоровья Древнего, вспомнив какими ломкими и тусклыми, они стали после того, как он перенес их из города, Скирн невольно поморщился. 'Да уж, после своей выходки я ожидал чего угодно, но не такого безграничного доверия'. — Пронеслось у него в голове.

Дениэл молча наблюдал за Скирном и впервые, со дня знакомства его глаза светились теплом. Поняв, что отвечать на вопрос оборотня нет необходимости, он спокойно кивнул и снова замер, вглядываясь в темноту, обступающую их со всех сторон. Казалось, он сливается с ней, растворяется, отслеживая каждый шорох, каждое движение, каждый крик, раздавшийся в этом чужом и неприветливом лесу так непохожем на дремучие, коварные, опасные, но все-таки давно ставшие родными и уютными леса Черного замка. Скирн вздохнул. Раз уж Дениэл сам решил принять на себя обязанность первого дежурства, стоило этим воспользоваться. Он растянулся рядом с Древним и заснул сном младенца.

Дениэл.

Дениэл слушал окружающую его тьму и разглядывал своих спутников. Точнее спутника. Двое были ему пока совершенно неинтересны. А вот Скирн. Древний невольно улыбнулся...

Тихий стон оторвал Дениэла от его размышлений и заставил обратить внимание на происходящее рядом с ним. Стонал Скирн. Его лицо исказилось гримасой, тонкие брови жалобно хмурились. Дэвол, мальчику явно снится какой-то кошмар! Дениэл осторожно, чтобы не разбудить, провел ладонью по его лбу, стирая выступивший пот и вызвавшие его видения. Скирн улыбнулся во сне и завозился, устраиваясь поудобнее. Древний невольно залюбовался им. 'Красив он все-таки, и силен не смотря на внешнюю хрупкость... Дэвол, что он делает!?' — Дениэл растерянно наблюдал за действиями своего спутника. Парнишка видимо замерз без одеяла и, явно не осознавая, что он делает, подкатился к нему, удобно устроился, прижавшись к его боку и уткнувшись носом ему в подмышку, после чего улыбнулся и довольно засопел. И все это он проделал, так и не открыв глаз!

Дениэлу невольно захотелось рассмеяться. Странное чувство почти забытое. Осторожно, стараясь его не потревожить, Древний одной рукой снял плащ и накрыл им своего спутника. Мальчик так и не проснулся. Дениэл глядел на его лицо такое безмятежное во сне и невольно старался вспомнить, когда еще в своей жизни испытывал к другому существу такие теплые чувства. — 'Никогда мне не было еще так хорошо, у меня впервые за десять лет появился по-настоящему близкий человек. Скирн — единственный кого я с гордостью назвал бы братом. Хотя знать ему об этом пока не стоит. Зачем ему лишние потрясения и так уже мальчику пришлось не мало пережить'.

Дениэл не смог удержаться от довольной улыбки, вспомнив, как ощетинился Скирн, когда он заговорил о том, что оборотням, возможно, придется его бросить, и в какую ярость он пришел, когда Древний объяснил его праведное возмущение боязнью наказания. 'Я не ошибся в его чувствах, даже в состоянии полного бессилия, благодаря связи спутников, я точно знал его мысли и эмоции. И клянусь всеми богами, я впервые за многие годы испытал что-то похожее на счастье. Такого со мной не было со времени смерти моей матери! Кажется, я становлюсь уязвимым! И Дэвол меня загрызи, мне это нравится!' — Дениэл продолжал наблюдать за обступившим их со всех сторон лесом, с удовольствием ощущая доверчивое тепло прижавшегося к нему спутника.

Ночь струилась среди деревьев, и, казалось, стоит на мгновение закрыть глаза, и удастся очутиться там, где сказочные существа скрываются от грубого мира людей. 'Красиво все-таки ночью в лесу. — Древний покосился на светловолосую голову, прижавшуюся к его плечу. — И спутник мой, надо отдать должное выбору Учителя, красивый'. Он мечтательно улыбнулся — 'Даже очень. В серебристом свете луны его лицо казалось нереальным. Худощавое, с тонкой нежной кожей и изящными чертами оно напоминало произведение искусства Древних, и печать незаурядной личности, лежащая на нем, только придавала ему очарования'. Скирн нахмурился во сне, и Дениэл поспешил отвернуться. — 'Чуть не разбудил его эстет безмозглый. Все в замке знают, насколько Древних притягивает все красивое и необычное, но совершенно незачем смущать пристальным разглядыванием ребенка и так выбитого из колеи своей недавней дерзостью'. Дениэл невольно улыбнулся, вспомнив его серые глаза, горящие праведным негодованием. 'М-м-м. Очень красивые глаза, со спутником мне повезло! Ночь подходит к концу, а я так и не разбудил его на дежурство. Ладно, пусть отдохнет, нам предстоит тяжелый день, а я все-таки не так как они нуждаюсь в сне. Скоро солнце поднимется из-за горизонта. Я уже чувствую, как первые лучи давят на мою кожу, кажется, пора вставать и будить остальных'. — Как только Дениэл подумал об этом, Скирн тут же проснулся и открыл глаза. — 'Связь спутников в действии Дэвол ее загрызи!! Ох, кто-то, кажется, не хотел смущать ребенка и что теперь делать?' Сказать, что Скирн покраснел это ничего не сказать! Он замер как испуганная птица, а в глазах паника и ужас гнались друг за другом со скоростью магического урагана. — 'И как мне поступить в этой ситуации!?' Так, в первую очередь никаких эмоций.

Дениэл осторожно освободил из-под него руку, спокойно встал и надел плащ. Словно ничего особенного не случилось, он направился к дремавшему не вдалеке Терну. Остановился, оглянулся. Ну а теперь еще и вопрос во взгляде. И так чтобы даже в таком состоянии он уловил: 'С тобой все в порядке? Не заболел?' Ага, успокоился. Вскочил, бросился будить Ваулена. Уф пронесло! Только еще одного нервного срыва на почве безграничного смущения ему и не хватало, к тому же даже законченный идиот, не будет ставить своего спутника в неловкое положение. Обеспечивать по мере сил душевный комфорт своего тио его прямая обязанность. Хотя пока это и не очень успешно у него получается.

Скирн.

Просыпаться не хотелось. Ему было тепло и уютно. Скирн улыбнулся. — 'Как хорошо ощущать себя в безопасности'. В голове билась настойчивая мысль о необходимости пробуждения, но он лениво отогнал ее, наслаждаясь редким для него ощущением покоя. 'Пора вставать'. — Пронеслось у него в сознании, и сокол безошибочно узнал интонации Дениэла. Все благодушие как рукой сняло. Скирн открыл глаза и замер сам не свой от ужаса. — 'Ничего себе тепло и безопасно! Оказывается во сне я использовал Древнего вместо подушки! Лежал у него под боком, уткнувшись носом ему в подмышку, да еще и укрытый его плащом!!' Скирну захотелось тут же на месте провалиться под землю. — 'Великие боги! Древний меня убьет!' Готовясь к самому худшему, он осторожно поднял глаза и встретился взглядом с Дениэлом, взирающим на него абсолютно бесстрастно. Скирн ожидал ярости, даже бешенства, но это ледяное спокойствие окончательно выбило его из колеи. Древний, бесстрастно глядя ему в глаза, высвободил из-под него руку и надел плащ. Встал и, даже не взглянув на него, направился к Терну. Из растерянности Скирна вывел его беззвучный вопрос о самочувствии. Стараясь не показывать своего облегчения, оборотень поспешил разбудить Ваулена. 'Все-таки пронесло!'

Дениэл.

Он с нескрываемым удовольствием наблюдал, как Скирн меняет ипостась. 'Все-таки магия перевоплощения — одна из самых эффектных. Ну вот, все в сборе, пора двигаться дальше'. — Дениэл натянул капюшон поглубже и тронул Терна шенкелями.

Дорога затягивала своей монотонностью, от нечего делать он принялся размышлять о магии перевоплощения, вспоминая, что ему известно о своих возможностях на этом поприще. Оказалось не так уж и много. Теоретически любой Древний может перевоплотиться в кого пожелает, но на практике все не так просто. Первое изменение было возможно только если он испытает неодолимое желание превратиться в кого-нибудь. Этот постулат ставил его в тупик вот уже четыре года, то есть с первого дня обучения у Кетрин. Все дело было в том, что основой всех тренировок являлся контроль над своими желаниями и эмоциями. Ситуация, в которой он не сможет преодолеть свое желание, была для него просто немыслима. А Учитель, по своему обыкновению, объясняла один раз и больше к пройденной теме не возвращалась. Эксперименты в этой области пока не увенчались успехом, и Дениэл вынужден был оставаться неизменным, что, по чести сказать, не сильно его и расстраивало.

На женский крик, неожиданно раздавшийся из кустов, плотно обступивших дорогу, по которой он неторопливо следовал, Дениэл не обратил ни какого внимания. Судя по его наблюдениям, человеческие женщины кричат много и по весьма разным поводам. Однако вслед за своим криком на дороге показался и его источник. На очень приличной скорости, не переставая вопить, промчался мимо, не обратив на него ни малейшего внимания, и скрылся за поворотом, из-за которого Дениэл только что выехал. Спустя несколько мгновений, Древний имел удовольствие лицезреть причину упомянутой какофонии. По дороге весьма шустро бежал какой-то субъект неприметной наружности и недвусмысленных намерений. Штаны субъекта были предусмотрительно расстегнуты, и он поддерживал их рукой. Когда он поравнялся с Дениэлом, Древний чуть из седла не вылетел от ментального смрада, исходившего от этого молодчика.

'Энергетический вампир, вселившийся в человеческого подонка, чьи привычки в наибольшей степени ему подходили, то есть, говоря простым языком, — в насильника. Что-то я увлекся высоким штилем, не иначе бессонная ночь сказывается. Должен признать, что энергетический вампир — одно из немногих существ, которых я терпеть не могу. Все дело в способе питания этих тварей. Они высасывают жизненную энергию людей, испытывающих в этот момент сильную боль и страх. Собственно так же может поступить и маг, но только для нас это изначально лишено всякого смысла, так как каждый маг обладает способностью к эмпатии и непросто эмпатии, а эмпатии резонансной. Кому охота за каплю энергии, которой не хватит даже на простенькое заклинание испытывать то же, что и жертва, да еще в десятикратном размере? А стоит заблокировать чужие ощущения усваивать энергию становится невозможно. Одним словом развлечение для мазохистов, а маги по определению народ вполне здоровый'. — Беззвучно пояснил Дениэл недоумевающему Скирну, одновременно продолжая наблюдать за разворачивающейся перед ним трагедией местного маштаба. Без труда для себя, он подключился к куцым мозгам преследователя и увлеченно принялся исследовать их устройство, одновременно комментируя увиденное для Скирна. — 'Оказывается, устроен канал для перекачки энергии невероятно просто. Вампир захватывает жертву... Ну, можно назвать это 'энергетическим щупальцем', которое протягивается по специальном каналу в его мозгу, и сосет из жертвы энергию. Причем захват возможен только в случае направленной агрессии по отношению к жертве. Проще говоря, желание открутить голову какому-нибудь бедолаге, сопровождающееся попыткой это сделать позволяет щупальцу зацепиться за жертву, а иначе никак. Тут мне в голову пришла занятная мысль, а что если активировать нервные окончания, проходящие вдоль канала, ведь они как раз находятся в зоне мозга, отвечающей за эмпатию у магов, а сам канал даст неплохой резонанс. Он, если не ошибаюсь, гораздо шире обычных эмпатических проток. И сил понадобится совсем не много, интересно, что у меня получится...'