Я не люблю пятницу /final edition/

— К примеру, на Лиа Фаль?

— А почему нет? Проедетесь за мой счет по Федерации, а тут пока, глядишь, все и уляжется.

— Каким же это образом?

— Ну-у... они поубивают друг друга... или еще как-нибудь.

— Это ведь вы виноваты, Виктор. Вы же прекрасно знали, чем закончится наша встреча. Зачем вы меня подставили?

— Верно. Я знал. Только они и так нашли бы вас. Я просто предупредил, чего нужно ожидать, и предложил помощь. Вы до сих пор можете отказаться, но я считаю, что это было бы неосмотрительно.

— Вы добились-таки своего. Довольны, небось?

— Не совсем. Я не хотел добиваться своего такой ценой, — он обвел рукой царящую вокруг разруху. — Однако, не скрою — легкое удовлетворение я все же испытываю. Люблю, когда все выходит по-моему. Простите уж мне эту маленькую слабость.

— За Юла я могу вам простить и слабость побольше. Какие будут указания... хозяин.

— Для начала не называйте меня хозяином. Как-то глупо звучит. Виктор — вполне нормальное имя. Во всяком случае, мне оно нравится, и я к нему привык. Теперь, что касается указаний... Я очень хотел бы отправиться вместе с вами. Это избавило бы нас от целого отряда ненужных посредников. Но, к сожалению, не могу. Бизнес. Так что придется вам путешествовать в одиночку. Из города нужно убираться и как можно скорее. Вот деньги — тысяча золотом, — он протянул мне кожаный кошель и покосился на мой вещмешок. — Я, впрочем, вижу, что вы и без моих советов приготовились к отъезду. Отправляйтесь в Тако -Ито. Оттуда — в Тако-Но. Там, в припортовом районе есть трактир "Дева и фазан". Будьте в этом трактире каждый день с семи до восьми часов вечера. К вам подойдет человек и объяснит, что делать дальше.

— Как я его узнаю?

— В этом не будет необходимости. Он сам узнает вас.

— Я бы предпочел получить описание. За последние сутки я что-то стал очень популярен. Боюсь, как бы на встречу пришел не ваш человек, а какой-нибудь другой человек. Из тех, которые не очень меня любят.

Виктор на секунду задумался.

— Да, вы правы. Это будет человек невысокого роста и довольно плотного телосложения. Смуглая кожа, черные волосы У него довольно большие уши, чуть приплюснутый нос и не хватает левого верхнего резца. Глаза постоянно полуприкрыты. Достаточно?

— Вполне.

— Отправляйтесь немедленно...

— Нет. Вечером. У меня есть еще одно дельце в Фаро.

Виктор подозрительно поглядел на меня.

— Надеюсь, никакого криминала? Никаких игр в мстителя?

— Нет. Мне надо навестить одного знакомого.

— Ну-ну... — только и сказал Карелла, но подозрения в его взгляде не убавилось.

* * *

На прощанье мы с Юлом пожали друг другу руки. Он уже почти отошел — сверкал глазами и выпячивал челюсть, но голос пока не повышал, оберегая покой Марты. По залу туда-сюда сновали рабочие, нанятые Виктором. Юл в этой суматохе снова чувствовал себя капитаном на корабле. Правда, помощь мне больше не предлагал. После визита доктора он, кажется, уверовал, что я могу ходить пешком по воде и превращать камни в золото

Затем я отправился в Квартал цвергов.

Виктор зря думал обо мне плохо. Я вовсе не собирался развязывать локальный военный конфликт с организованной преступностью. Просто я вспомнил еще об одном знакомом, который мог бы помочь в моем запутанном квесте.

Квартал располагался у самого подножия Гластонбери Торн. Собственно говоря, это был не квартал, а одна бесконечно длинная улица. Жилища цвергов были вырублены прямо в скальной породе и имели только дверь и небольшое оконце, чтобы смотреть, кто пришел. Ни люди, ни эльфы, ни орки, ни тролли сюда не заходили, поэтому единственная улочка была довольно чистой. За невысокими каменными изгородями зеленели садики, но цветов не было видно... Цверги выходят на улицу обычно после наступления сумерек и поэтому все их цветы цветут только по ночам. Я нашел нужную дверь с табличкой и пнул ее ногой. Приложил ухо и прислушался. Ни звука. Неудивительно — они, наверное, только-только легли спать. Я повернулся к двери спиной и начал изо всех сил колотить каблуком в деревянную створку. Эти норы могут уходить вглубь на несколько сотен метров. Кто знает — на какой глубине там спальня. Внезапно дверь открылась и если бы она была чуть выше, то я бы провалился внутрь. Так же я лишь сильно ударился затылком о каменную стену.

За порогом стоял бородатый цверг. Бороденка у него была так себе — даже до пояса не доходила. Молодой еще. Цверг злобно посмотрел на меня:

— Ну? Че надо?

Особых симпатий он у меня не вызвал и поэтому ответил я в том же духе:

— Норди позови.

— Какого Норди?

— Я не знаю, под каким номером он у вас проходит. Конунга. И побыстрее — у меня мало времени.

— А кто его спрашивает?

Питер Фламм. Если он вдруг запамятовал, то напомни, что за ним должок.

Цверг что-то пробормотал себе в бороду, видимо ругательство, но делать нечего — пошел.

Норди был конунгом северного клана цвергов и когда-то, давным-давно, мне случайно довелось оказать ему услугу. Я спас ему жизнь. Но на самом деле это было не главным. Главным было то, что я спас его деньги от разграбления. Довольно значительную сумму — тысяч двадцать. Для Норди (как и для любого другого цверга) спасение двадцати тысяч было гораздо более важным и значимым событием, чем спасение его жизни. Тогда-то он и пообещал мне, что когда бы и по какому бы поводу я к нему ни обратился, но он, Норди, и весь его клан, включая грудных младенцев и домашних кошек, приложат все усилия для оказания мне любой помощи. Похоже, это время пришло.

Ждал я довольно долго. Постепенно в голову начали лезть нехорошие мысли. Помереть Норди, конечно, еще не мог — ему-то было всего лет триста. Но его могли убить во время войны. Могли лишить должности конунга — такое тоже случалось. Его могло просто не быть на месте — уехал куда-нибудь по торговым делам. Наконец дверь скрипнула и приоткрылась. Оттуда высунулась взлохмаченная борода, а потом появился и сам Норди в колпаке и ночной рубашке— заспанный и крайне недовольный. Однако при виде меня его настроение чуть улучшилось.

— Ага... — сказал он с некоторой долей удовлетворения. — Явился-таки. Я уж думал, что тебя и в самом деле повесили в Ле Корне.

— Что я слышу, Норди?! Ты что, действительно рад меня видеть или просто не узнал?

— Узнал-узнал... Знаешь как говорят? Видеть тебя — одно удовольствие, а не видеть — совсем другое. Твое присутствие не доставляет мне счастья, но я рад, что ты, по крайней мере, жив. Я очень расстроился, узнав, что тебя повесили.

— Да и я не особо радовался. Я по делу пришел.

Норди тяжело вздохнул:

— Вы, люди, такие грубые существа. Ты вообще слышал когда-нибудь слово "вежливость".

— Нет. В большом словаре я дошел только до слова "балкон". Кроме того, у меня нет времени.

— Да знаю я. — Норди махнул рукой. — Из города бежишь. Я бы на твоем месте тоже торопился.

Я не особо удивился. У Народца свои источники информации. Они знают практически все и обо всех, но никогда не поделятся своими знаниями с чужаками.

— — Ах ты, старый жулик! Значит, ты знал, что я нахожусь в городе?

— Нет, но когда мне сказали о смерти Креста, то я сразу навел все справки. Информация — основа удачного бизнеса. Я только не понял — зачем ты его убил?

— Он мне кое-чего задолжал и не хотел отдавать долг. Ты, кстати, догадываешься, зачем я пришел?

Норди тяжело вздохнул.

— Такое разве забудешь. Ты спас мои двадцать тысяч. Я — твой должник, — внезапно в его маленьких лукавых глазках промелькнула искра. — Я так понимаю, что ты принял предложение Виктора и отправляешься искать эти батарейки?

— Так ты и об этом знаешь?

— Все знают.

"Все" — это значит все цверги, гномы и часть эльфов, которые живут в Фаро. Остальным знать об этом необязательно. Остается утешаться тем, что они хоть информацией не торгуют.

— Может, ты знаешь, где их искать?

— Может знаю... А может и нет. — Норди снова тяжело вздохнул и поморщился, как от зубной боли. — Не спрашивай меня, Питер. Ты же понимаешь, что я не могу тебе об этом сказать.

— Понимаю. Но, по крайней мере, попытаться я мог?

— Ну и сколько же ты хочешь за свой благородный поступок? Честное слово, только вы, люди, требуете платы за добрые дела. Ни одна из благородных рас...

— Заткнись, Норди, и прекрати врать. Твой внук бесплатно тебе даже кружку воды не принесет, а любой эльф за такую услугу ободрал бы тебя, как липку. Я человек, но не идиот, как ты, видимо, подумал. Кроме того, шесть лет назад я тебя за язык не тянул. Ты мне сам расписывал размеры благодарности твоего клана. Что произошло с тех пор? Падение курса обещаний?

Норди опять тяжело вздохнул и сделал скорбное лицо. Цверги очень тяжело расстаются со своими сбережениями. Мне даже стало его немного жаль.

— Успокойся, приятель. В деньгах я не нуждаюсь...

Лицо Норди осветилось, будто внутри него взошло солнце.

— ... в деньгах я не нуждаюсь, но... может быть... ты смог бы дать мне один из ваших артефактов...— я старался говорить уверенным тоном, но вопрос был очень щекотливым и слова подбирались плохо.

Норди снова изменился в лице. Я его прекрасно понимал. Артефакты цвергов или гномов — вещи уникальные. За последние триста лет людям удалось получить всего двадцать восемь таких штучек. Причем только в подарок. Двадцать три находятся в частных коллекциях, а пять безвозвратно утеряны. Дело изначально выглядело бесперспективным, но, как я уже говорил, надо было хоть попытаться.

— Может, не насовсем, а напрокат? Виктор хорошо заплатил бы...— как я ни старался, но просительные нотки все же проскочили.

Норди мялся. Ему крайне неприятно было мне отказывать — он дал обещание помочь.

— Питер, ты же прекрасно понимаешь, что я не могу этого сделать. Просто не могу. Это не в моей власти. Я могу нагрузить тебе целую телегу всякого ширпотреба из мелочных лавок, но артефакт... Извини.

— Да ладно, Норди, я понимаю... Ну... прощай, — я протянул руку.

— Погоди...

Цверг поскреб бороду, а потом, решившись, выпалил одним духом:

— — Я могу черкнуть пару слов конунгам других кланов. Только Один знает, куда тебя может занести. Вдруг пригодится. Ты только на многое не рассчитывай — все-таки это не они твои должники.

Ну, Норди! Удивил. Да я о таком и попросить бы не смог, зная с какой неохотой Народец оказывает людям услуги (особенно бесплатные).

— Я был бы тебе очень благодарен. Честно говоря, у меня просто слов нет.

— Тогда подожди здесь. Внутрь не приглашаю — там тебе все равно не понравится.

Я присел на низенькую каменную скамью и вытянул ноги. Ждать предстояло долго.

* * *

Ждал я действительно долго — никак не меньше часа. Наконец цверг появился из своей норы. На носу у него были крохотные очки, а подмышкой — три свитка из тонкого пергамента.

— Вот, — он по очереди начал вручать свитки мне. — Это — западному клану. Их конунга зовут Вестри. Это — Аустри — восточный клан; и это — Сурди из южного клана. Не перепутай.

— Спасибо, Норди. Слушай, давно хотел спросить — это ты рубил тропу через Гластонбери Торн?

— Не. Это другой Норди — мой предшественник. Я — Норди Пятнадцатый, а тропу рубил Норди Одиннадцатый и тогда никаких людишек здесь и в помине не было.

— Понятно. Ну, я пошел. Удачи тебе.

— Стой. А что надо сказать?

— Извини. Норди. Мы в расчете.

— То-то... И тебе удачи, Питер.

Он снял очки и еще долго щурился мне вслед. Я уже дошел до начала улицы, а его низенькая, коренастая фигура еще маячила среди зелени цвергских палисадников.

* * *

На крыше было довольно жарко. Я пожалел, что не захватил с собой флягу с водой. Нужно было спускаться вниз, тем более что все необходимое я уже увидел. На площади у Южных ворот толпу приезжающих, отъезжающих, встречающих и провожающих утюжили какие-то оборванцы. По виду так и не поймешь — то ли попрошайки, то ли карманники. Но, кошельков они не резали и милостыню не просили. Зато время от времени наведывались в местный трактир. А в трактире наверняка сидят крепкие ребята, вооруженные до зубов. Я догадывался об этом, потому что и у Речных и у Королевских ворот картина была точно такой же. Я даже догадывался, кого они ищут. Сезон охоты на Питера Фламма можно считать открытым.

Выбраться из города даже при такой охране было совсем несложно, но я подумал, что на пути в Тако-Ито мне встретится не одна деревня и, скорее всего, там не будет недостатка в людях Большого. И вообще на наших дорогах одинокий путник привлекает гораздо больше внимания, чем группа людей...

В транспортный центр Фаро (в народе — Караван-сарай) я не пошел. Слишком хлопотно устраиваться на работу, слишком долго идти даже в Тако-Ито... Да и вообще неизвестно — ходят ли туда сейчас караваны, ведь недавно пустили паровоз... Вот тут я и допустил первую ошибку в длинной цепи своих промахов. Я решил добраться до Тако-Ито на поезде.

* * *

Выбравшись за городскую стену, я подождал у насыпи, пока мимо меня пройдет состав, и запрыгнул в последний вагон. Билета у меня, конечно, не было и свободных мест, как выяснилось, тоже. Но золотой игл сотворил чудо и вскоре я обосновался в мягком шестиместном купе. Вместе со мной ехали какие-то подростки, судя по одежде — из Центра. Две девчонки и двое парней. Самому старшему было лет пятнадцать. Одно место оставалось свободным, но я не сомневался, что это только до первой остановки. Соседи вначале дичились меня, но вскоре пообвыкли и, ничуть не стесняясь, стали обсуждать свои нехитрые проблемы. Они ехали в Тако-Но за наркотой. Все наркотики прибывают в Фаро по Гьёлль через Тако-Но и Тако-Ито. Говорят, что на равнине Печали и равнине Падающих листьев есть целые небольшие городки, жители которых занимаются только тем, что выращивают черную траву, синий корень, а в сезон собирают грибы-паутинки. Может и так. Я их не осуждаю. Каждый выживает, как может.

Когда они достали из сумок свои бутерброды, я вспомнил, что сегодня перекусить мне так и не довелось. Суматошный день выдался. Паровоз как раз остановился на каком-то полустанке, чтобы загрузиться углем и принять почту; поэтому я засунул вещи под кресло и отправился в вагон-ресторан. За окном была темень. Я, не спеша, и с большим удовольствием поужинал (позавтракал? пообедал?) луковым супом и запеченным карпом. Публика за столами сидела самая различная, но преобладали богатенькие бездельники. Официант вначале с подозрением косился на мой поношенный плащ, купленный на блошином рынке, но после неприлично щедрых чаевых, я стал для него главной персоной во всем поезде, а, возможно, и во всей Федерации. Я сидел, попивал крепкий черный кофе и думал, что в высоком достатке есть свои неоспоримые преимущества, а также, что я начал слишком быстро обзаводиться сибаритскими привычками. Когда вагон дернулся и начал набирать ход, я затушил сигарету и направился в свой вагон, предвкушая, как замечательно сейчас высплюсь.

Как и следовало ожидать, выспаться мне не удалось. В вагоне царила непонятная суматоха. Мои соседи по купе в полном составе сгрудились в тамбуре. Тут же находилось еще две пожилые дамы в халатах, господин в подтяжках и проводник с абсолютно белым лицом. Из самого вагона доносился грохот и металлическое звяканье. Все это мне крайне не понравилось. Растолкав попутчиков, я приоткрыл дверь и присвистнул от удивления. Напротив моего купе стоял голем и равномерно постукивал своей железной ручищей в дверь. Он был на полторы головы выше меня, целиком сделан из металла и весь в ржавых потеках. Услышав свист, голем развернулся всем корпусом и тут же пошел прямо на меня. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться к кому в гости пожаловал этот парень. Поэтому я просто развернулся и побежал.