Черный маг

* Если присмотреться внимательно, то именно с этим оружием (правда, немного загримированным) шляется знаменитый персонаж "Звездных войн" Хан Соло.

Аккуратно закрепил деревянную кобуру. Есть у нее очень хорошее свойство — она в два счета превращается в приклад, что позволяет резко повысить точность стрельбы, особенно на дальних дистанциях. Осторожно отполз чуть в сторону, жалея, что канава не очень глубокая слишком короткая, не канава даже, а, скорее, грязная яма, и с фланга мага не обойдешь. Тихонько, чтоб не выдать себя, раздвинул стволом пистолета ветки низенького кустарника, внимательно осмотрелся.

Между мной и стрелком было метров пятьдесят — он сейчас особо не скрывался, очевидно, считая, что раз у меня нет лука или арбалета, то я до него не достану. Думает, раз между нами приличное расстояние, то он в безопасности. Наивный он человек, вернее, маг. Другое дело, что не особо ему спрятаться получится — и сами его огненные шары демаскируют изрядно, и, несмотря на дождь, кусты вокруг него обуглились, а мокрая земля исходила вонючим паром — расстояние приличное, но я чувствовал запах совершенно отчетливо. Однако ничего себе я прыгаю — когда он в меня пальнул в первый раз, я был от него метрах в двадцати, не больше. Или это я опять ускорился и отбежал? Пожалуй, в это поверить проще, чем в то, что я внезапно оказался способен прыгать на тридцать метров без разбега. Ладно, потом разберемся, вначале надо решить первоочередную проблему, и пистолет мне в этом поможет. А оппонент мой, кстати, стрелять стал намного медленнее — похоже, уставать начал. Это не может не радовать, но все равно ждать, в надежде, что он окончательно выдохнется и сам упадет в изнеможении, не стоит — время, очень может быть, работает сейчас против меня.

Тяжелый доспех и еще более тяжелый от впитавшейся воды поддоспешник здорово мешают. Повезло еще, что кольчуга — штука гибкая, и потому движения сковывает не очень сильно. Хорош бы я был, будь на мне рыцарские латы, а ведь гуляла в голове идея сделать для себя как раз их. Отпугнул большой вес — и хорошо, что я оказался таким пугливым. От огня железо не защитит, а скорость сейчас важнее брони. Не успей я нырнуть в эту канаву, лежал бы сейчас грудой жареного мяса. Однако даже то, что на мне, тяжелее, чем хотелось бы. Странно — говорят, когда у человека адреналин разве что из ушей не плещется, ему на все наплевать, он сильнее и быстрее, и боли не чувствует. Вот оно! То, что я испытывал, было сродни такой вот адреналиновой эйфории, а сейчас у меня похоже, начинается ломка. Точнее, депрессия, адреналин (кстати, может, и не адреналин — как раз его у меня сейчас должно быть в избытке) все-таки не ЛСД и не героин, но принципиальной разницы в данном случае нет — надо поскорее заканчивать это шоу, а не то можно и помереть ненароком.

Тщательно целюсь в пускай и частично, но все же отчетливо видимую мишень, и трижды давлю на курок. Отдача крайне слабая — все-таки внушительный вес моего оружия вкупе с довольно легкой пулей в ряде случаев оборачивается немалым достоинством. Кобура-приклад лишь слегка толкает меня в плечо, а секунду спустя с той стороны, в которую я стрелял, доносится отчаянный вопль. Ну что же, будем считать, что мне повезло — маузер оружие дальнобойное и точное, ни из какого другого пистолета я бы, наверное, не попал. Из Макарова, во всяком случае, точно не попал бы. Ну и еще, пули, которыми я зарядил его, были безо всяких подпилов. Убойная сила, конечно, малость поменьше, но зато траекторию такая пуля держит куда как лучше, что конкретно сейчас и подтвердилось.

Броском покидаю канаву и в перекате ухожу в сторону. Измазался в грязи еще сильнее, хотя и думал, что сильнее уже некуда. Поразительно, какой ерундой может быть занят мозг, пока тело действует на автопилоте. В моем направлении летит всего один огненный шар, да и тот как-то неуверенно и абсолютно неточно. Ухожу вправо, слышу, как зашипела вода в том месте, куда попал мой противник, и бегу вперед, низко пригибаясь и держа оружие наготове. Меня никто не учил этому, так, показывали пару раз для общего образования, но в голове крутится вычитанная в детстве фраза: не надо бежать зигзагом, вероятность того, что в тебя попадет пуля, от этого только повышается. Не знаю, правда это, или нет, но бегу прямо, стараясь пригибаться как можно ниже, максимально сокращая площадь поражения и представлять как можно более сложную для стрелка мишень. Конечно, у моего противника не пули, но вряд ли для меня это имеет какое-то значение. Лично мне все равно, расплескают мне мозги пулей или мгновенно поджарят — результат все равно один, и мне он не нравится.

Больше в меня не стреляли. Оскальзываясь на размокшей дороге, я в бешеном темпе преодолеваю расстояние до кустов — пожалуй, с такой скоростью я еще никогда не бегал. Врываюсь в них с самым что ни на есть грозным видом (кстати, приклад теперь здорово мне мешает), и вижу интереснейшую картину. Вот и думай теперь, то ли мне очень повезло, то ли наоборот, не повезло со страшной силой.

Я попал. Всего одной пулей, правда, но попал, и эта пуля ухитрилась, похоже, задеть артерию. Во всяком случае, потенциальный пленный лежал в луже крови, ярко-алой даже при еле просачивающемся из-за низких туч поганом свете, и не шевелился. Нагибаюсь и, морщась от брезгливости, кладу пальцы на его горло — пустое занятие, маг мертв.

Ладно, времени горевать нет. Позади меня осталось как минимум три человека в разной степени покалеченности, и мне вовсе не улыбается получить нож в спину, поэтому я отсоединил приклад, повесил кобуру через плечо и, держа маузер наготове, вернулся на дорогу.

М-да, когда я сражался, мне казалось, что прошло как минимум минут пятнадцать-двадцать, а сейчас я вижу, что на самом деле времени прошло как бы не вдесятеро меньше. Правду говорят, что в бою восприятие часто ускоряется многократно, я раньше не верил, а сейчас вижу — факт. На дороге все осталось, как было, обиженная мной троица даже позы поменять не успела. Ну и хорошо, ну и ладушки, меньше придется возиться.

Немного переведя дух, я связал всю троицу. Не факт, что грамотно связал, меня этому тоже никто не учил, однако постарался на совесть. Ощущения у них при этом, особенно у того, которому я руку сломал, те еще должны быть, ну да, как говорил один мой знакомый, отмороженный на всю голову вертолетчик с немалым боевым опытом (я как-то с ним прокатился — потом неделю на небо смотреть страшно было), "проблемы негров шерифа не волнуют". Правда, выражался он несколько грубее, но смысл оставался тем же самым, и я с ним полностью согласен. Не стоило вставать на моем пути, крутой здесь один, и это — я!

Хотя, конечно, знакомый мой вообще оригинал большой. Помню, были у его племяша проблемы с криминалом, стрелку пацану забили — тот с испугу и прибежал к дяде за помощью. Тот и помог — не знаю уж, как он потом от начальства отмазывался, но сделал тогда небольшой крюк и, пролетая над местом событий, выронил из "случайно" открывшегося люка несколько ящиков консервов, да причем так ювелирно, что накрыл всю банду. Восемь трупов и столько же покалеченных... И, главное, с полицией, вернее, тогда еще милицией как-то действо согласовать ухитрился, так что, по слухам, кроме громкого мата командира авиаотряда никаких проблем не имел. Ох, что-то я снова увлекся.

Закончив с упаковкой пленных и изрядно запыхавшись при этом (нет, сила никуда не делась, но ворочать вялые туши — удовольствие ниже среднего), я внимательно осмотрел всех троих, выбирая кандидата на допрос. Выглядели все трое не то чтобы очень — у лысого челюсть сломана, как минимум, в двух местах, и огромные синяки под глазами. Сотрясение мозга, к бабке не ходи, его хрен разговоришь теперь — даже если очень захочет говорить, челюсть все равно не даст ему сделать это членораздельно. И все еще в сознание не пришел... Ну и пес с ним, есть еще двое, которые, будем надеяться, не откажутся пообщаться с дядей Пашей.

Тот, который получил кулаком в грудь, похоже, не жилец. Не рассчитал силы, признаться, раздробил щенку ребра, не знаю уж, насколько велики внутренние повреждения, но кровь у него изо рта течет непрерывно и в себя он тоже приходить не торопится. Ладно, пускай полежит пока, а там видно будет, в конце концов, скорбеть о его смерти не собираюсь — он мне не сват, не брат, а сам я не рыцарь добра и света.

Остается тот, которому я руку сломал. Он тоже без сознания, тяжелым сапогом, пусть даже и резиновым, по морде схлопотать — это вам не фунт изюму. Похоже, он еще и на сломанную руку упал, сознание потерял от боли. Когда я его связывал, пришел в себя и ругался, как сапожник. Пришлось пообещать ему, что если не угомонится, то я его угомоню методами, далекими от цивилизованных. Поверил сразу, умею я убеждать, а ведь всего-то пару раз по больной руке пнул.

Посмотрев на снова потерявшего сознание пленного, я пожал плечами и отправился обыскивать мага. Мало ли что — вдруг я ошибся и он все-таки выжил. Во всех фэнтезийных романах маги обладают редкостной живучестью, и оставлять за спиной такого противника — верх глупости.

Нет, не ошибся — убитый мною маг лежал в той же позе, и какая-то животина, похожая на лису, уже принюхивалась к пропитанной кровью земле. Впрочем, увидев меня, зверушка моментально поскучнела и, поджав хвост, скрылась в лесу. Вот интересно, как ей это удалось? Там, где нет кустов, этот лес просматривается практически насквозь. Ну, на несколько десятков метров уж точно, однако зверь в него ныряет — и как будто растворяется! Вот оно, настоящее чудо, созданное природой, а то все магия, магия...

Осмотрев внимательно тело, вздыхаю и, пачкаясь в чужой крови, приступил к обыску. Впрочем, я, весь заляпанный грязью, и так выгляжу непрезентабельно, с теми пятнами, которые сейчас добавились, ничего принципиально не изменилось, зато я стал обладателем кучи мелких трофеев. С тех троих, которые остались на дороге, взять было особо нечего — так, несколько серебряных и медных монет да куча паршивого местного оружия, которое, по моему мнению, лучше всего просто выбросить. Хотя нет, есть ему еще более достойное применение — взять тех мастеров, что его ковали, заголить им тылы и загнать им железяки эти в афедрон по самые рукояти, чтобы не позорились больше. Мечты, мечты...

Так вот, у этого с имуществом оказалось немногим богаче, да и одежда была так себе. Как-то иначе я раньше магов представлял, хотя, возможно, просто мода у них здесь такая. К тому же, раньше магов я видел только в кино, да еще на ролевой игре однажды побывал, так что всерьез об их одежде судить мне было сложно. И все равно, голову даю на отсечение, что здесь что-то нечисто, да и набор предметов соответствовал все-таки больше путешественнику или воину, чем магу. Разве что кошелек убитого был примерно с тем же количеством денег, как у всех троих пленных вместе взятых, а так — ничего особенного. Ах да, на шее, на цепочке, нашелся амулет — камешек, оправленный в серебро. Насколько я разбираюсь в камнях, сердолик, причем неплохого качества, хотя могу и ошибаться. Насчет качества ошибаться — сердоликов я в Приуралье когда-то находил много и, хотя в минералогии остаюсь дилетантом, зато имею какой-никакой практический опыт. Жаль только, не знаю, это просто украшение или какой-то амулет. Ладно, потом разберусь.

Ну а уже собираясь возвращаться, я обнаружил еще одну вещь. Обнаружил так поздно потому, что валялась она на земле и была придавлена телом — очевидно убитый вначале уронил ее, а потом и сам упал сверху. Предмет, поразительно напоминавший старинный пистолет, оказался вдавлен в землю и, происходи все это на дороге, утонул бы в грязи, да так, что хрен бы я его увидел, но здесь был мягкий зеленый мох, который легко проминался, но не более того. Словом, "пистолет" я увидел сразу, как перевернул тело.

Да уж, интересно девки пляшут по четыре сразу в ряд... У них здесь что, огнестрел в ходу? Очень интересно! Нагнувшись, я поднял оружие — а ничем, кроме оружия, этот предмет быть не мог. И впрямь почти точная копия пистолета века этак девятнадцатого, разве что курка не видно и вместо спускового крючка какая-планка сбоку. На нее я и нажал.

Собственно, это и оказалось первым уроком на тему обращения с незнакомыми предметами. Простейший урок: видишь вещь, назначения которой не понимаешь — держись от нее подальше или уж, если почему-то оказался рядом, не бери в руки. Ну а взял — ничего не нажимай! В общем, спасла меня хорошая реакция — когда "пистолет" засветился малиновым светом, я от неожиданности отшвырнул его и сам кувырнулся назад, спрятавшись за стволом упавшего дерева. В следующий момент громыхнуло так, что у меня заложило уши, и, подняв голову, я обнаружил, что там, где я только что стоял, теперь лишь круг обгорелой земли. Что интересно, труп тоже исчез — кремировался, что ли?

Да уж, очень интересно, подумал я. Это что же получается — амулет? Если так, то местные амулеты могли неплохо за себя постоять и не даться в руки чужаку. Очень, очень важное и полезное свойство. Зато возникал вполне резонный вопрос: а маг ли передо мной был? Судя по всему, стрелять он мог и не сам, а с помощью этой вот штуки — оружие, наверняка оружие я только что держал в руках. Если так, то и впрямь передо мною мог быть всего лишь обычный солдат или, скорее, офицер, которому выдали нестандартное оружие. Почему бы и нет? Пожалуй, пленных стоило расспросить еще и об этом, и сделать это прямо сейчас.

Наверное, когда я вернулся на дорогу, видок у меня был тот еще — во всяком случае, лысый, пришедший к тому моменту в себя, подался назад. Совсем чуть-чуть, но я заметил. Интересная реакция, хотя как раз лысый, по причине вынужденной немоты, интересовал меня сейчас мало. А вот его товарищи были мне куда как интереснее — у них-то челюсти были в полном порядке.

Первый, которому я сломал ребра, упорно дышал и умирать, похоже, не собирался. Ну что же, выживет — его счастье, нет — его проблемы. А вот второй опять пришел в себя и упорно сверлил меня злым взглядом — ну что же, молчит, и то хорошо. Цивилизуется, значит, помаленьку, начинает понимать, что хамить незнакомым путникам опасно. К нему я и подошел, присел рядом на корточки, достал кинжал и аккуратно принялся очищать кончиком грязь из-под ногтей.

— Ну что, умник, разговаривать будем, али как?

Ответ был непечатным, но особого энтузиазма в голосе как-то не наблюдалось. Похоже, клиент начинал дозревать. Почесав затылок, я деликатно разрезал пленному рукав на сломанной руке.

— Эй, ты чего?

— Ну, чего... Зачем тебе сломанная рука? Давай отрежем — болеть меньше будет. Нет руки — нет проблемы.

— Ты... ты...

— Не нервничайте, больной, нервные клетки не восстанавливаются. А будешь ругаться — дам по башке, позвоночник в трусы осыплется. Слушай! А давай и вторую отрежем — она тоже не будет болеть! Никогда!

В общем, застращал я его моментально. Скорее всего, парень не очень боялся смерти — он был воином, а для воина мысль о смерти привычна. Если бы я угрожал его убить — он, скорее всего, не испугался бы, и, чтобы разговорить парня, пришлось бы его всерьез пытать. А вот оказаться на паперти жалким инвалидом — это да, это для него было страшно. Калеки в средние века жили, мягко говоря, неважно, и парень наверняка много раз видел, как недавно еще сильный человек, такой же воин, как и он сам, получив увечье, отправлялся на помойку. Это тебе не наше время, когда инвалидам обеспечен хоть какой-то социальный минимум. В средневековье такие никому не нужны, поэтому участь их незавидна. Как только пленный сообразил, что его ждет, он моментально утратил остатки гонора и колоться начал не хуже соснового полена. И рассказал он мне при этом немало интересного.