| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Н-ну... пусть все решит судьба, а? — Уотто полез в поясной кошель и достал небольшой пластиковый кубик. — У меня как раз при себе есть кости. Синее — мальчик, красное — его мать. А?
Куай-Гон согласно кивнул. Уотто бросил кубик на землю, тот подпрыгнул и покатился, сверкая разноцветными гранями. В последний момент Куай-Гону вдруг понадобилось зачем-то отряхнуть свое пончо — его ладонь привычным жестом погладила воздух. Кубик замер. Уотто взвыл. Синее.
Тойдарианец подозрительно посмотрел на Куай-Гона; тот был воплощением самой невинности. Джар Бинкс преданно улыбался из-за его плеча. Куай-Гон развел руками: что поделаешь, обычное везение, ничего больше...
— В кости ты выиграл, чужеземец... — Уотто был вне себя.— Но на гонках тебе не победить, так что наше пари все равно ничего не значит.
— Увидим, — безмятежно ответил Куай-Гон.
Я же сделал вид, что вообще давно смотрю в другую сторону. Хитрость Уотто при нашей сделке ему не помогла.
Один из эопи потянулся к Уотто, выклянчивая подачку. Тойдарианец в сердцах обложил его так, что бедное животное шарахнулось в сторону, едва не сбросив Китстера и Шми. Куай-Гон успел поймать поводья и утихомирить зверя. Успокоить Уотто было сложнее — теперь он накинулся на Энакина.
— Бона пакисса! Ха! — завопил он, размахивая кулачками перед лицом мальчишки. — Тонги мабунги ма буки чанага! Оба набида чабода!
Последовала немая сцена. Потом Уотто с ненавистью посмотрел на Куай-Гона и удалился в тень ангара — переживать.
Падме вопросительно приподняла брови.
— Хочет, чтобы мой друг перестал делать ставки, иначе тоже станет его рабом... — покладисто перевел Энакин, недоуменно провожая взглядом торговца.— О чем это он?
— Потом объясню, — пообещал рыцарь и помог Шми выбраться из седла. — Доброе утро.
Шми застенчиво улыбнулась.
* * *
Тем временем два дроида в антигравитационных санях вели интеллектуальную беседу на отвлеченные темы.
— Ой-ей, — говорил Ц-ЗПО. — Эти космические полеты — штука опасная.
— Фьють, — соглашался Р2.
— Уж поверь, меня никто не заманит на эти кошмарные звездолеты, — говорил Ц-ЗПО.
— Пьюти-фьють! — соглашался Р2. Он обожал цитировать умных людей.
Глава 7
Китстер был в восторге. Конечно же, он не раз бывал на гонках, но раньше ему не доводилось пробираться в ангар. Да что там пробираться — зайти с полным правом, в конце концов, кто здесь главный механик команды? Он поддел носком башмака попавшегося под ноги маленького пит-дроида: прочь, мелюзга! Пит-дроид заверещал.
— Это просто класс, Эни! — восхитился Китстер. — Уверен, на этот раз у тебя получится.
Падме немедленно заинтересовалась:
— Что именно?
Китстер был сама доброта и открытость:
— Дойти до финиша, конечно.
У Энакина зародилось желание огреть лучшего друга чем-нибудь по непутевой балде, и чем тяжелее будет вещь, которой он это сделает, тем лучше. Падме продолжала хмурить брови.
— Ты раньше не побеждал?
— Ну-у... вообще-то... — какой смысл врать? — Нет.
— И даже не доходил до финиша?
Быть Китстеру битым, постановил Энакин. Но не сейчас, после гонки.
— Китстер прав, — уверенно заявил он, пихая приятеля кулаком в бок (так, чтобы показать, что вовсе не сердится, но — от души). — В этот раз — дойду.
Я же ничего не говоря поймал неуверенный взгляд Эни и ободряюще кивнул. Судя по тому, как он воспрянул мне удалось исправить возникшую неловкость мальчика.
— Конечно, дойдешь, — согласился Куай-Гон.
Он взял поводья и второго эопи, чтобы завести зверей вместе с грузом в ангар.
Падме онемела. И судя по взгляду, которым она одарила джедая, — онемела к его счастью.
* * *
Центр города будто вымер; были закрыты все лавки и кабаки, в доках царила просто образцовая тишина, не работали даже дроиды. У них тоже был выходной. Из всех районов Мое Эспа текли цветные ручейки жителей, за космопортом они сливались в могучую реку, что втекала в ворота Большой Арены и наводняла трибуну. Незаметная в обшей сутолоке тел, конечностей, манипуляторов, голов, хвостов и запчастей, над толпой парила небольшая металлическая сфера. Она облетала дом за домом, она обшаривала лавку за лавкой, она осматривала лицо за лицом. Она искала.
* * *
Пора было созвониться с доверенным клана, что я и сделал.
— Привет малыш, хорошо, что позвонил как там у вас?
— Все в полной готовности, Гуриг. Сейчас начнется. А как дела по нашему делу?
— Не считая того, что родители были в шоке от твоего второго счета все в идеале. Надеюсь твой друг нас не подведет, а то всем нам станет очень грустно.
— Вы уже и про друга узнали.. оперативно.
— Да, навели кое-какие справки, но не более и если что случится помочь тебе будет некому. Так, что аккуратней там.
— Спасибо, буду осторожен. Передавай всем привет, — и я отключил связь.
Большая Арена больше не напоминала огромный утес, которым, по сути, являлась. Сейчас ее можно было назвать взбаламученным морем. Трибуна гудела, кричала на разные голоса, колыхалась, двигалась, ссорилась, раскладывала еду и напитки, пела, трубила в рожки, колотила в барабаны, крутила трещотками и размахивала флажками. Уже вспыхнуло и затихло несколько потасовок.
Когда из пасти ангара появились первые машины, ор поднялся такой, что его, наверное, слышно было и в другом полушарии Татуина, если, конечно, там еще оставались жители. Вполне вероятно, что все они сидели здесь, на трибуне.
С не меньшим восторгом публика восприняла появление хаттов — Джабба и его подружка Гардулла, две увесистые туши, вползли в свою личную ложу. Джабба устроился у самого барьера на солнцепеке, его толстая серая, вся в складках, шкура позволяла ему не бояться возможных нападений со стороны конкурентов. Гардулла предпочла тень; гаморреанские наемники, охраняющие столь весомое и ценное тело, были весьма рады этому обстоятельству.
— Чоубазо! — пророкотал Джабба, приветственно вздымая пухлую короткопалую конечность. — Там ка чее Боонта рулее йа, кее мадд ахдрудда ду вундее!
Толпа заорала еще радостнее заорала, рожки и трещотки были способны поднять мертвеца из могилы.
Секретарь Джаббы, Фортуна, белокожий тви'лекк, что-то шепнул ему вполголоса. Джабба встрепенулся и лично решил представить чемпиона прошлого года (да и позапрошлого тоже).
— Кубба тее, — возвестил он. — Себулъба тута Пикселито!
Стоявший недалеко от Энакина Себульба помахал публике правой задней ногой. Зрители восторженно взвыли. Красных флажков с желто-черным узором в толпе было больше всего.
На этом Джабба счел свой долг выполненным и прикрыл щелки глаз, греясь на солнце. Комментатор одно за другим стал называть имена участников гонки. Гасгано. Более Роор. Бен Куадинарос. Алдар Бидо. Оди Мандрелл. Ксельбри. Марс Гуо. Клегг Холдфаст. Боззи Баранта. Ван Сандаж...
Энакин оглянулся: Китстер крепил двигатели к гондоле стилтоновыми кабелями.
— ... Маухоник тута. Хок,— продолжал бубнить комментатор.— Теелито Пагалес тута Мун-гус Мандел. Энакин Скайуокер тута Татуин...
Энакин получил свою долю приветственных воплей, хотя и не такую большую, как Себульба или Гасгано, да и все остальные. Он даже заметил, как кто-то в толпе размахивал бело-синим флажком с эмблемой его болида. Он помахал в ответ и подумал, как хорошо, что он не позволил маме выйти на стартовую решетку. Хватит того, что в ангаре она поцеловала его и попросила быть осторожнее. Разумеется, он пообещал, что обязательно будет. Но на поле пришлось выходить под хихиканье Себульбы и еще пары-тройки пилотов. Падме тоже чмокнула его в щеку. На удачу, сказала она. Смотри, если с тобой что-то случится, за кого же я тогда выйду замуж? Но глаза у нее не смеялись. Ей он тоже сказал, что все будет в порядке. То же самое он повторил Джар Бинксу, который пришел пожелать, чтобы боги хранили его. А Ц-ЗПО посоветовал ехать медленнее, потому что быстрая езда очень опасна, и... Р2Д2 дружески свистнул. Руден как всегда был в тени и почти неприметен, но два его жутко вооруженных армейских дроида шли тут же и охраняли болид, не давая никому постороннему подойти слишком близко. Очень кстати. Только рыцарь опять куда-то запропастился.
Краем глаза Энакин видел, как между машин болтается Себульба. Наверное, говорит всякие гадости. Себульбу гоняли. Наконец дуг добрался и до него, вот только рядом с Себульбой уже стоял дроид Рудена и активировал электрошок уведомляя, что приближаться не стоит. Тот решил не рисковать.
— Аста багхутта, шай,— ухмылка вышла особенно гадостной.— То бийа пук.(Далеко не уйдешь, рабское отродье, (хат.))
— Чес скрулш до баис, слмлю! (Не рассчитывай на это, ублюдок, (хат.)) — немедленно откликнулся Энакин.
Взрослых — особенно мамы — поблизости не было, поэтому можно было не стесняться в выражениях.
— Йо ка ду бантта поодоо! (Ты — дерьмо банты, (хат.))
Вот и поговорили. Обменялись любезностями, можно сказать.
Подошел Куай-Гон, и Себульба поспешно убрался к своей машине, делая вид, что торопится на старт.
— Каа базза кундее да там хдрудда! (Пусть соревнования начнутся! (хат.)) — громыхнуло над их головами.
— Ты готов, Эни? — негромко спросил рыцарь, подсаживая Энакина в болид.
Энакин кивнул: да! — и с облегчением заметил, как просветлел взгляд Куай-Гона. Мальчик повозился, устраиваясь, чувствуя, как мягко обволакивает его спину кресло, как удобно и плотно ложатся ремни безопасности. Куай-Гон протянул ему шлем и очки.
— Запомни: сосредоточься на происходящем, — посоветовал он. — Не думай, просто чувствуй. Положись на интуицию.
Энакин вновь кивнул: ага, — но спросить, что такое интуиция, не успел и решил положиться на чувства. Куай-Гон потрепал его по плечу, улыбнулся.
— Да пребудет с тобой Великая Сила, — сказал он и ушел.
* * *
Куай-Гон торопливо прошагал сквозь толпу к платформе, где его ждали остальные. Он только раз оглянулся на Энакина — мальчик спокойно опускал на лицо защитные очки в ожидании старта. Рыцарь кивнул своим мыслям.
Шми встретила его тревожным вопросительным взглядом. Куай-Гон опустил ладонь ей на плечо.
— С ним все в порядке,— сказал он. Падме неодобрительно покачала головой.
— Вы, джедаи, слишком безрассудные, — сообщила она. — Королева не...
— Королева верит в мое чутье, милая девушка, — рыцарю пришлось согнуться чуть ли не вдвое, чтобы их лица оказались на одном уровне.— Может быть, вам тоже следует?
Падме обиженно надула губы.
Их платформа медленно вознеслась на свое место, отсюда была видна вся стартовая площадка. Горячий воздух над ней слабо мерцал, еще чистый, без той пыли, которую поднимут, сорвавшись с места, гоночные болиды. Пока красный свет на табло еще удерживал машины на месте. Колонна знаменосцев удалилась, чуть более поспешно и совсем не так величаво, как выходила. В общем гуле прогреваемых двигателей то и дело выделялся короткий взрык — какой-нибудь нетерпеливый гонщик увеличивал обороты. Казалось, машины дрожат от нетерпения.
Механики со всех ног, лап и манипуляторов побежали каждый в свой блок. Джар Бинкс зажмурился, а для верности еще и закрыл лапами глаза:
— Моя не смотри. Там быть каша!
Стоявший рядом с ним Куай-Гон чуть было не согласился.
Затем стартовые огни полыхнули зеленым, от визга двигателей у зрителей заложило уши. Гонка началась.
Энакин толкнул рычаги в тот же миг, когда зажглись зеленые огни. Ракетные двигатели рявкнули, захрипели и замолчали, Болид не сдвинулся с места. Мимо в песчаной завесе, какофонии рева и скрежета, сверкая металлом гладких боков, проносились машины. На стартовой площадке остались лишь двое — он и Бен Куадинарос, точно так же. зависший на месте.
Энакин закусил губу. Надо же было быть таким дураком: слишком мало дал топлива на плохо прогретые двигатели. Ничего, это все поправимо. В следующее мгновение он оставил трибуны и Куадинароса далеко позади.
Энакин вел преследование с одной-единственной мыслью, не беспокоясь ни о чем, кроме скопления сверкающих точек на мониторе, отмечавших положение других гонщиков. Вой моторов становился все выше и звонче, поверхность земли под кокпитом сливалась в пятна света и тени.
Впереди лежала пустыня, и Энакин выжимал из двигателей практически все, на что те были способны.
На горизонте поднялись скалы. Уже можно было разглядеть другие машины, блестящие металлические колесницы, летящие над песком. На прямой он их легко нагонит; снятые с космического истребителя "радон-ульцеры" привыкли и не к таким скоростями. Для его болида это была лишь разминка.
Догнав остальных, Энакин сбросил скорость, чтобы иметь пространство для маневра. Болиды шли плотной группой; придется попотеть на обгонах. Двоих он сделал, будто стоящих, — по большому радиусу обойдя обоих одновременно. Следующим на повестке был тройкен Гасгано. Этот пропускать не любил.
Догнать многорукого Гасгано было нетрудно, вот перегнать его — совсем другое дело. Приближался Арочный каньон, и Энакин хотел пройти его так, чтобы никто не маячил у него перед носом. К сожалению, Гасгано хотелось того же. Он заметил Энакина, когда тот уже обходил справа, и чуть-чуть подрезал его, "захлопнув калитку". Энакин подождал и опробовал тот же прием, только слева. С тем же результатом — Гасгано не думал дремать. Так они и возились, как два крайта, гоняющиеся за одной вомпой-песчанкой.
Энакину удалось обмануть Гасгано только перед самым входом в каньон. Поверхность трассы там резко уходила вниз, давая возможность для рискованного маневра. Энакин стал тормозить, показывая, что рисковать не возьмется. Гасгано тоже слепо сбросил скорость и первым нырнул вниз. Энакин толкнул рычаги от себя — что есть силы. "Радон-ульцеры" взвизгнули, машина рванулась вперед и вверх и, завалившись на правый бок, влетела в узкое устье каньона. Где-то внизу промелькнул перетормозивший Гасгано.
Энакин пролетел сквозь каньон, не заметив того, и вновь вырвался на открытое пространство. Далеко впереди гран Маухоник и Себульба боролись за первое место. Огромные двигатели красной машины были явно мощней, зато зеленый ГПЕ-3130 Маухоника был поманевренней. Что там произошло, Энакин видеть не мог, но Маухоник вдруг исчез в дымно-огненном вихре.
Теперь Себульбе угрожал только Ксельбри. Этот был осторожнее и хотел обойти лидера по широкой дуге сверху — как Энакин только что сделал с Гасгано. Но дуг успел перекрыть ему путь. Ксельбри приотстал и принялся подбираться к противнику слева. Себульба его подпустил, даже дал догнать на полкорпуса, а потом из выхлопного отверстия его левого двигателя высунулся длинный язык пламени — наверное, дуг подкачал лишнего топлива — и лизнул обшивку двигателя Ксельбри. Последовал взрыв.
Себульба выровнял машину и вновь увеличил скорость.
* * *
Больше всего на свете хотелось добраться до комментаторской кабины и оторвать комментатору обе его головы. Или вставить кляп — в оба рта.
Рядом Джар Бинкс донимал кого-то из зрителей в тщетной надежде: раз они так похожи внешне, может, обнаружится и родство душ. Они действительно походили друг на друга, но только внешне. Родства не находилось, горожанин терял терпение, вот-вот могла завязаться драка. Не обращая на них никакого внимания, Падме, Шми и Руден не отрывались от портативного монитора. Куай-Гон заглянул через их головы на экран: Энакина не было видно.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
