Звёздная пыль... На сапогах!

Что делать, что делать... Наш Шеф, как глава координационной структуры, напряг конкурентов. Трое суток на баллистической ракете Р-36 прикручивали стыковочный узел с средствами сближения, пустили. И, ТАСС-у вновь пришлось заявить...

'... Восьмого сентября тысяча девятьсот шестьдесят пятого года... В автоматическом режиме, по командам с Земли... Произведена стыковка космических аппаратов!'

Ну да, типа опять впереди. И что, что криво состыковались — отсюда не видно. Хотя... Сам факт нормальной работы многое говорит, остальное обработаем напильником. Не впервой.

А спускач при посадке дал жару. Система АСУ, тот самый 'кибер', решила — лучший способ сесть это как можно плавней снижаться. И долетела на аэродинамическом качестве капсулы почти до Китая, шлепнувшись где-то под Читой. В горах!

Искали пепелац несколько дней, хорошо сообщили нам о находке прежде чем лезть. Когда Мишину доложили, я был рядом.

— Василий Павлович! Можно мне связь... Это очень важно!

Шеф сперва возмутился, но отдал трубку.

— Так, ребята — где и как стоит спускач?

Сквозь шумы дальней связи ответ пробирался долго...

— На парашютах повис на склоне, крутом...

Ой, ё...

— Движки мягкой посадки не работали?

— Нет, дно чистое.

Таааак... Наша любимая автоматика ждет попадания под дно корабля тверди — пыхнет движками и отстрелит купола. И, что будет со зрителями? Что им посоветовать? Хорошо, что корабль беспилотный. По моему совету стропы парашюта облили керосином, закидали сушняком — подожгли и убежали. Только благодаря герою-кинооператору этот кусок теперь входит в учебные фильмы. Очень весело смотреть — как фара спускача пытается в последний раз, на последних движках — взлететь. И кубарем летит с обрыва, ломая деревья...

А за несколько месяцев до этого, бедному-несчастному ТАСС тоже пришлось заявлять. Одна из станций сдохла по традиции на полпути, но вторая, названная 'Марс-2' долетела. И, одновременно с американским четвертым 'Маринером' передала первые снимки.

Долго мы смеялись над статьей в знаменитом журнале 'Лайф'. Особенно над обложкой — разделенная на две части резкой чертой — слева снимок и справа снимок. Один тусклый, весь в шумах, почти ничего не видно. Второй — роскошная панорама с минимального расстояния, торчит на горизонте один из великих вулканов, видно русло реки... Красота! И, кривыми буквами, 'типа под кириллицу' — угадай, где чей! Ха-ха. Но, смеяться особо не над чем. Да, еще лет десять фототелевизионная система будет лучше электронной, американцы ее не поставили только от недостатка веса — их 'Маринер' весит как вся ФТУ нашей станции. Потом надо будет что-то делать...

Кончились старые ракеты, наступила пауза в полетах. Исаевские ребята день и ночь работали над водородными движками. Шкурили мы все системы корабля, бодаясь с прочнистами, двигателистами и даже экологами. Не теми 'зелеными' фанатиками из того, уже не моего времени, а с серьезными ребятами, от которых зависит наша жизнь в долгих полетах. Еще долго продолжали утрамбовывать весовые параметры, конструкцию и задачи новых кораблей. Все шло по плану, даже финансирование. Удивительно, почему? Да, создание координирующей структуры сильно помогло. Но, кажется, ответ не только в ней скрыт...

Американцы начали, весьма успешно, летать на своем новом корабле. 'Джемини', близнецы по-русски говоря. Хорошая, хоть и тесная двухместная машинка. Отработали стыковку, долговременный полет. Даже установили рекорд высоты — состыковавшись со ступенью "Аджена", разогнались и взлетели аж на тысячу триста километров над планетой. Нам это было незначительными помехами. Главное, потом не облажатся. Еще одним большим событием было перетряхивание конструкторского бюро товарища Пилюгина, особенно подрядчиков. Теперь появилась уверенность в готовности к сроку нового бортового компьютера.

И вовремя. Как и сказал Сергей Павлович, ушел я. В Отряд Космонавтов. Не один, первичные тесты прошли многие инженеры. Хорошо! Будем рулить кораблями... Если все сделаем, как надо!

— — — — — — — — — — — — — — — — — —

...Дыдыды...жжжж...дды...жжжж....дддыыыы... — гудел Олег Макаров. Я, и Валера Кубасов, молча терпели. 'Готовность...' — сказал динамик. Где-то внутри завибрировал нерв страха... У, йо! Кишки решили улететь вверх, потеряв тело по дороге... Транспортник открыл люк мы поехали по рольгангу... Пааадаем!!!

Конечно мы знали задачу — спускач скинут, нужно выжить. Для лучшей слетанности команд дублеров скинут рядом. И ни одна собака десять дней нам не поможет.

'Бац!' — Наступила невесомость. Ненадолго, конечно — пару десятков секунд спустя рванули нас вверх купола парашюта. А вот где мы — тайна. Тест на выживание, однако!

Лежим, глядим, ждем посадки. Неизвестно где.

'Плюх!!!' — Вода...

Корабль колыхается. Хоть и позади давно были тренировки в Центре Подготовки Космонавтов, но все равно неприятно. Надулись поплавки, открыли люк, Олега вылез наружу — как самый близколежащий к выходу.

— Земляяя!!! — заорал он.

— Хде?

— Да так, в километре примерно... Не вниз!

У нашего начальства вполне хватит задора выкинуть нас хоть у Кубы, хоть у Южно-Курильска. Будем решать по принципу — 'Ашхабад там!'.

Высунулся я из капсулы... О, знакомое море, осталось до берега добраться.

— Так, распаковываем НАЗ, надуваем лодку. Всю еду туда, главное — не утопите спускач!

Парни осмелели, начали возмущаться.

— А кто утопит — будет потом переть его из под воды до берега! Осознали.

Только мы перегрузились в лодку, перекидали барахло и отплыли — тут же нарисовался катер, причалил к кораблю и взял на буксир. Ну, так не интересно — чувствуешь постоянное внимание. Не поиграть в Робинзона!

'Иди ко мне рыбка, большая и маленькая... Хотя, большая мне сейчас нужней!'. Интересно, что ласкового мне скажут за порчу казенного скафандра? Мне все равно, у нас задача выжить, используя подручные средства! Вот и сижу я на глубине в восемь метров, глядя на красоты подводного мира через гермошлем. А в руках самодельная острога. О, выползает! Здоровенный морской ерш, больше похожий на ежа, высунулся из под скалы. Страшная образина, на гребне и в плавниках ядовитые колючки. Но вкусный, зараза. Тык!

Все, на уху насобирал, да и кислорода на десять минут осталось...

После того как у нас уперли родной спускач, осталось только грести к берегу. Судя по виду побережья и, особенно, растительности — мы где-то под Новороссийском. Снова вылезли воспоминания — да это же Утриш! Упс, в голове словно карта появилась — я помню, где тут спрятанный глубоко в лесу родник с пресной водой есть...

Пыхтя, короткие пластиковые весла были не больше детского совка, гребли. С неба донесся гул, в многокилометровой выси летел крестик самолета, отделилась точка. Парней сбросили! Продолжая нашу черепашью греблю наблюдали — как раскрылись три купола, спускач медленно и торжественно приник к лесистому склону берега, вздулись клубы дыма двигателей мягкой посадки. Ну, гребем к нашим...

Вытащили лодку на галечный пляж — никто не встречает. На деревьях ветер трепет ткань парашютов, где парни? Побежали в лес. Вот и они — спускач немного прокатился и замер на боку — уткнувшись люком в ствол здоровенного дуба!

Послушав сочувственно неразборчивые матюги, начали ворочать бочку корабя. Она только кажется маленькой — весит три тонны. Ну хитрость и смекалка все победит, спустя десяток минут здоровались заново с ребятами. Будем теперь вместе куковать...

Да, основные тренировки в Центре были намного скучней — зубодробительная центрифуга, барокамера, еще куча страшных пыток. А тут у нас намечается пикник, почти курорт. Вот только что кушать будем? Штатной жратвы на два-три дня всего...

Хоть и лес кругом, но еды в нем нет, совсем. Орехи будут осенью, грибы тоже. На дворе май месяц, только дикого чеснока насобирать можно — куда и отрядил меломана-Олега и ворчуна Елисеева. Сам полез в море.

Горел костерок, на алюминиевой панели заваривались в собственном соку мидии. Вкусная безумно вещь, но малокалорийная.

(прим. авт: Кто ел магазинные — это гуано. Терпеть не могу. Все равно... Да не могу сравнение придумать. Например шашлык или грязные носки, что вкусней?)

Я же, стуча зубами, согревался — да май, да тепло. Но вода ледяная, с таким экстримом долго не пробулькаешься.

Хорошо что второй спускач у нас не отобрали. Вандализировали парашюты, сделали палатку. Все, что могло подойти из начинки аппарата пустили в дело. Большим подспорьем оказалось полностью снаряженное хозяйство системы жизнеобеспечения, спасательные скафандры превратили в водолазные. Это на берегу еды мало, в воде она живет и плещется!

На второй день притопал наряд пограничников. Оказывается, их заранее про нас предупредили и запретили помогать. Особенно едой.

'Ну, эт не еда' — сказал молодой лейтенант, звякая авоськой...

Хотя калорий там тоже много было, последние только утром с перегаром развеялись...

— Ааааа!!!

Что, где, когда?

Из воды, в одних трусах, летел Володя Попович.

— Что там?

— А.. А.. Аккулаа! — да ну, не водятся тут они, почти. А те, что есть — еда! Схватив острогу, кинулся в воду.

Через час аппетитный запах жаренной осетрины разнесся на весь лес, на холме завыли голодные шакалы. Нырнув обнаружил бедного, потерявшего в соленой воде ориентацию, азовского осетра. Несчастного можно было брать голыми руками. Жаль рыбку, но голод не тетка!

Как-то вечером к нам пришел дед-лесничий. Долго охал, рассматривая наше житье-бытье, не взирая на возражения выложил здоровенный окорок. И оплетеную бутыль...

— Далеко собираетесь, хлопцы?

Мы лежали, наслаждаясь последним теплом уходящего дня, на небе загорались первые звезды.

— В Небо, Диду, туда... Из-за гор выползала огромная толстая полная Луна. Казалось, сейчас зацепится за деревья и упадет...

— И на нее, круглую, тоже?

— Да... Нам было хорошо и хотелось плевать на все — распорядок, секретность. Дейсвительно отпуск получился.

— Ну, будете там, поклон от старого Тимофея передайте. Любил я молодым смотреть и гадать, как там... И долго тянулся вечерний разговор под густое домашнее вино.

Но все хорошее кончается. Мы даже не считали дни, расслабились.

И, новорожденным утром, разбудил нас гулкий с присвистом рев тяжелого транспортного Ми-6. Все, каникулы окончены...

— — — — — — — — — — — — — — — — — —

— Тридцать, нольпять...

— Пятнадцать, нольчетыре. Радар отключился — слишком близко мы к цели. Дальше я только ждал.

— Контакт! — раздался голос из соседнего отсека.

'Подтверждаем. Скорость и угол в норме, есть захват и стягивание. Поздравляем!' — голос в шлемофоне позволил выйти воздуху из напрягшихся легких... Уфф. Получилось! Отстегнулся от кресла, полез через люк к насвистывающему веселую песенку командиру.

Да, командиру новоиспеченного экипажа Центра подготовки космонавтов, за номером 11. Меня — и просто Юры. Потому что он очень не любит всех положенных титулов и званий, которые чуть не свели его в могилу...

А стыковка наконец-то получилась пять раз подряд без сбоев и несмотря на разные каверзы экзаменаторов. Выбрались из тренажера — в зале лежал макет корабля, к блистеру управления стыковкой была прикручена сложная проецирующая конструкция. Как она работает, трудно понять — но крохотная модель цели выглядит в иллюминатор полностью похожей на реальный объект в реальном Пространстве.

Да, давно прошло то время, когда мы рисовали новую технику и пускали ее кусочки на старых ракетах. Первый пуск нового пепелаца, названного на удивление привычно, состоялся в октябре шестьдесят шестого. 'Союз-1' был запущен еще на старом, лишь немного форсированном носителе. Водородная третья ступень только проходила последние тесты и испытания. Так что, корабль с почти сухими баками немного покрутился по орбите и безукоризненно приземлился. ТАСС, расхваливая корабль, не забыл сказать о его трехместности — а на вопросы отвечали просто, это испытания идут! Комаров с Елисеевым долго отдувались на пресс-конференциях...

Вообще, потихоньку происходили малозаметные — но важные изменения. На несколько лет ранее, чем в моем к-счастью-несбывшемся грядущем, ВДНХ обзавелся новыми экспонатами. Свечка 'Семерки' перед входом, реальные 'Восток' с 'Восходом' внутри. Даже за отдельную плату, можно закупится едой в тюбиках. На полстены огромные фотопортреты Марса с автомата 'Марс-2' и Венеры, с 'Венеры-2' соответственно. 'Венера' — же под номером три, лишенная всяких чудачеств вроде сахарного замка, успешно совершила посадку. Прикончив при этом старую программу 'МВ', КБ под руководством Бабакина проектировало теперь новые станции, под носитель 'Атлант-1'.

Полетел, редиска, с третей попытки. Это ракета была просто обрезком главной цели — тяжелой Н1, но важным. Прошла обкатку вся технология, набили шишек конструкторы. Двигателисты, почесывая репу, ставили фильтры на трубопроводы, стали прожигать каждый двигатель и даже всю ступень перед передачей заказчику.

Первая экспериментальная станция, легкая бочка на базе самого корабля, стартовала уже в декабре. 'Союз-3' оправдал свой номер, тридцать дней работали на орбите трое — летчик, инженер и врач. В результате дома их не пришлось вычерпывать ложкой из спускача, сами выползли. Вояки были тоже в восторге — ребята вдоволь поработали папарацци, щелкая фотки с орбиты. К историческому бочонку с названием 'Салют' слетали еще дважды, пока весной шестьдесят седьмого шестой 'Атлант', третий из успешных, не поднял тару посолидней. Сделанная на скорую руку, не хотелось терять дорогой аппарат в случае аварии, большая бочка с кучей стыковочных узлов. Внутри кроме СЖО были только тренажеры, моментально обозвали спортзалом!

А первые два везли совсем простой груз — обычный спускач. Но с новым тяжелым ракетным блоком, на новом же топливе, который подкидывал бедных черепашек с прочими обезьянками на триста тысяч километров от Земли. Правда ловить их пришлось потом... Один плюхнулся в Индийский океан, второй решил доставить удовольствие родной партии и правительству, сев посреди деревни в подмосковье.

На большую бочку натыкали несколько маленьких уже с целевым оборудованием, теперь на станции дежурили постоянно трое космонавтов. Корабли стартовали регулярно раз в четыре месяца, а вот решение пускать журналистов на космодром многие посчитали ошибкой.

Один из носителей решил выпендрится, неправильно припаянные кабеля управления давали обратные команды на рулевые двигатели. Эффектное срабатывание системы аварийного спасения и подрыв в вечернем небе трехсоттонной ракеты попали на все полосы газет и новомодные телеэкраны. Но даже такое событие наши говоруны смогли повернуть к вящей пользе, и это очень сильно вспомнил весь мир спустя всего пару месяцев.

Извечные соперники были очень возбуждены такой активностью — великолепные сперва двухместные 'Джемини' теперь не смотрелись совершенно на фоне десятитонных 'Союзов' и орбитальной станции в полсотни тонн, работы по проекту 'Аполлон' форсировали как могли. И случилось то, что и в моей истории — за торопливость политиков отдали жизни трое хороших ребят... Во время предстартовой подготовки случилось короткое замыкание, начался пожар. Кислородная атмосфера корабля превратила его в крематорий — горел даже металл, шансов не было, совсем.