Секс за деньги

— Ты дебил! Как думаешь, какого дьвола тут происходит, ушлепок?! Если ты подпалишь все сейчас, мы умрем! — Татсуро продолжал раздраженно орать.

— Но, босс! Вы хотели большой красивый пожар… — настаивал подчиненный.

— Я утрировал! — обрубил его Татсуро.

Хачи принял все сказанные ранее им слова за чистую монету. Татсуро увидел зажатую между его губами тлеющую сигарету. Этот полоумный их всех убьет! Прежде, чем Татсуро успел закричать «Осторожнее!» сигарета выпала из губ Хачи.

В следующую секунду, голубое пламя охватило пол.

— Мне так жаль, босс! Бооосс! БОООСС!! — Хачи продолжал голосить, как сумасшедший, душимый чувством вины.

Татсуро сгреб его и Сагами, и выбежал на улицу. Они были в порядке, но, возможно, просто еще не почувствовали боли, ведь адреналин грохотал в ушах.

Когда они отбежали на приличное расстояние, Татсуро обернулся посмотреть на фабрику. Огромные столбы дыма вырывались из окон, а искры пламени стелились по земле. Это лишь вопрос времени, когда все здание превратится в пылающий факел.

Сагами позвонил пожарным и выключил телефон.

— Надеюсь, старика внутри не было, — обеспокоенно пробормотал он.

Недалеко собралась кучка старушек. Все тревожно обсуждали старика Учиду. Хачи спросил у них про старика и ему ответили, что предположительно он в поездке.

Значит, старика не было…

— Но я слышала, что он заболел и не смог поехать, — печально ответила женщина. — Надеюсь, он выбрался. Надеюсь, он в порядке.

— О, мой бог! Я тоже надеюсь, что он в порядке! — подхватила другая женщина.

Татсуро слушал их стенания.

Так старик что, спит внутри?

Ошеломленный Хачи, растянулся на земле. Татсуро схватил его за шею и гневно встряхнул.

— Ублюдок! Ты сказал, его там не будет! — крикнул он.

— Хах? Его там нет! Я уверен! — оправдывался Хачи.

— Он внутри! Они сказали, он спал!

Прежде, чем осознать, что он делает, Татсуро уже начал действовать. Он наполнил водой найденные ведра и вылил их содержимое себе на голову. Это был третий раз, когда он промок, с головы до пят, в этом месте.

Его тело дрожало от холода, пока он бежал к фабрике, но ему наплевать. Он не позволит старику умереть вот так.

— Татсуро! Татсуро, подожди! — кричал позади Сагами.

У него сейчас нет времени его выслушивать. Он помчался прямо к дому Учиды. Мокрый костюм замедлял движения, но он, наконец, подобрался к цели. Обрадовавшись, что пламя еще не достигло дома, выбил дверь, и вбежал внутрь. Черный дым полностью заполнил свободное пространство вокруг.

— Старик! — кричал он. — Старик! Ты здесь?!

Он побежал в кухню, затем в ванную. Он искал в каждой комнате первого этаже, затем вбежал по ступеням наверх.

— Старик! Ты тут?

Его зрение начало подводить. Черный дым застилал глаза. Комнаты казались пустыми. Он бросился к кровати, но Учиды не было.

Неужели, на фабрике?

Татсуро сбежал по ступеням и вывалился на улицу. Он сделал глубокий вдох и оценил развернувшуюся перед ним сцену. Впереди — пекло, но это не могло остановить Татсуро от спасения Учиды. Он пнул дверь фабрики, отворяя ее.

— Ах! Черт… — вскрикнул он.

Он сразу же ощутил, что-то странное.

Взрыв?

Языки пламени подбирались к нему, словно живые змеи. Затем, раздался громкий звук, землю тряхнуло и на фабрике что-то взорвалось. Больше нет смысла рисковать и искать Учиду. Худшее случилось.

Татсуро запаниковал и попытался спастись бегством, но ничего не видел из-за, заполнившего помещение, черного дыма. С каждой пройденной секундой дышать становилось сложнее.

Черт, и что мне теперь делать?

Он прикрыл рот рукавом, дышать стало чуть легче. Его костюм все еще был мокрый, так что, жара он не ощущал. Однако его голова стала свинцовой, словно он вдрызг пьян. Рухнув на колени, он пополз, избегая вдыхать еще больше дыма. Заблудившись, он потерял чувство направления. И времени у него в обрез. Легкие сложнее удавалось наполнить кислородом. Не в состоянии больше двигаться, он сжался у стены.

— Проклятье… — прошептал он.

Не имея возможности позвать на помощь, он чувствовал, как теряет сознание.

— Значит вот так я и умру…

Умирать таким молодым…Он желал лучшей жизни для себя.

Как твоя…

Внезапно, образ Сагами предстал перед его внутренним взором.Что там люди обычно говорят в таких ситуациях, утверждая, что когда твоя жизнь в смертельной опасности, тебя охватывает сексуальное возбуждение? Татсуро чувствовал, как в нем разгорается похоть.

Он даже не представлял, что прикосновения другого мужчины могут быть настолько приятными. Ощущения просто крышесносные. Если сейчас он умрет, то больше никогда не испытает такой фантастический оргазм.

— Сагами, подлец, — бубнил он. — Какого черта ты в моей голове, когда я умираю….

Он вспоминал прикосновения Сагами к его обнаженному телу. Таковыми будут его последние воспоминания об этом мире?

Глаза закрыты, а тело неподвижно, Татсуро послышался голос Сагами.

— Что ты делаешь?

Это всего лишь иллюзия. Если ему кажутся такие вещи, значит, его конец близок. Внезапно, его безвольное тело подняли на руки. Татсуро попытался приоткрыть глаза, но голова адски болела.

— Ты…настоящий? — выдохнул он.

Кто-то прижал его к себе. Татсуро прислонился лицом к щеке Сагами.

— Что думаешь? — громко сказали в ответ.

— Ты…не можешь быть…настоящий... иллюзия… — шептал Татсуро. — Сагами…в безопасности. Наблюдает…за пожаром…Скорее, даже волнуется… за свои восемь миллионов… Я…ему… должен…

— Звучит так, будто настоящий я — деспот, — фыркнул Сагами, закидывая тело Татсуро себе на спину.

Каждый шаг Сагами успокаивал Татсуро. Может в смерти, в конце концов, нет ничего плохого?

— Сагами, — позвал он. — У меня нет… страховки…

— Прискорбно,— выдохнул Сагами. — Что будешь делать?

Татсуро счастливо улыбнулся, отдыхая на его спине. Сагами куда сильнее, чем он его помнил. Он чувствовал себя в безопасности в руках этого мужчины, придерживающих его.

Я хочу его. Я, наверное, действительно свихнулся.

— Секс. Я хочу…Я хочу, сделать... это…еще хоть раз… прежде, чем умру… — бубнил Татсуро.

— Ты знаешь, что я люблю тебя? — спросил Сагами.

— Не любовь… Твоего тела… достаточно…

Он не понимал любовь. Если бы он ее знал, то никогда не стал бы якудза.

Слушать голос Сагами приятно. Он растапливал барабанные перепонки Татсуро, ему хотелось слушать этот голос вечно.

— Когда мы выберемся отсюда, ты сходишь со мной на свидание? — поинтересовался Сагами.

Здесь нет никаких обязательств, поэтому Татсуро решил, что этот Сагами — вымысел. Настоящий Татсуро воображал, что из огня его спасает Сагами. Он улыбнулся тому, что скрывалось глубоко в его сердце.

— Пользуешься превосходством, да? — тихо говорил Татсуро. — В этой чрезвычайной ситуации…

— В другой ситуации ты никогда не пообещаешь мне,— подчеркнул Сагами. — Итак? Ты пойдешь со мной на свидание?

Сагами остановился. Татсуро почувствовал это.

Глупец.

Татсуро вновь прижался щекой к его спине. Его голову обволакивало туманом, если иллюзорный Сагами не говорил.

— Если мы…выберемся… — пообещал он.

Затем он услышал грохочущий звук. Сирены пожарных машин звучавшие совсем близко. Слишком поздно.

Татсуро немного раскрыл глаза и отметил, что Сагами остановился. Внезапно, он увидел комнату Учиды, ее отгораживала стена огня.

Это происходит на самом деле!

Ощущения сотканной иллюзии исчезали. Сагами вбежал в охваченный пламенем дом, спасая его!

— Сагами, ты не должен был, — тихо выскальзывали слова из уст Татсуро.

Теперь и Сагами умрет. Татсуро не мог двигаться, он уже практически труп. А мужчина мог спастись.

— Убирайся… иди… — приказал Татсуро.—Оставь… меня… Я… покойник…

Его мысли были заняты только спасением Сагами. Мужчина цел и мог спокойно передвигаться, а он только обуза. Сагами повернул голову и встретился взглядом с Татсуро, его губы растянулись в нежной улыбке.

— Я не могу этого сделать, у тебя нет страховки, — заявил он. — Если погибнешь, Lovely понесет колоссальные убытки.

Его голос по-прежнему звучал нежно и спокойно, и был наполнен любовью.

Внезапно что-то рухнуло по близости, толкая Сагами к полу. Татсуро знал, огонь подбирается ближе. Затем, обвалилось что-то еще, и Сагами придавил Татсуро к полу. Дышать становилось тяжелее, и Татсуро почувствовал, как сознание покидает его пострадавшее тело. Он чувствовал тело Сагами, закрывшее его от опасности. Даже находясь в такой ситуации, на краю катастрофы, Татсуро чувствовал удовольствие — он утопал в любви.

Губы Сагами коснулись его губ. Вместе с поцелуем, он наполнял легкие Татсуро воздухом.

— Я делюсь с тобой своим кислородом, — прошептал Сагами.

Сейчас Татсуро желал только одного, чтобы Сагами спасался, и как можно скорее. Зачем этот мужчина спас его? Ведь за всю жизнь он не сделал ничего достойного.

Татсуро ощущал близкий конец, но страха не было. Он смирился с возможной смертью, когда ступил на путь якудза.

Он не мог просто взять и нажать кнопку «перезагрузка» на своей жизни. Это был конец.

Вновь получив капельку кислорода, он вспомнил о цели своего визита сюда.

Старик, надеюсь, ты в порядке.

Реальность потеряла последние очертания. Он никогда не хотел опускаться до подонка, терроризирующего население. Он только хотел спрятаться от Учиды, чтобы старик никогда не испытал боли разочарования.

Почему Сагами продолжал прибывать в его мыслях? Каким-то образом, мужчина сумел аккуратно вскрыть стену вокруг его сердца.

— З-зачем? — всхлипнул Татсуро.

Прошли годы с тех пор, когда он плакал вот так, испытывая абсолютную и беспощадную пустоту одиночества.

Он вновь ощутил губы Сагами, вдыхающие в его опустошенные легкие разгоряченный кислород. Он испытывал полноту жизни, как новорожденный ребенок.

Если я выживу…

Если выживет, возможно, сможет начать все сначала. Хватит с него игр в якудза. Может, ему удастся храбро взглянуть в глаза реального мира и отыскать в нем свое счастье, которого никогда не было.

Уже прибывая на грани бессознательности, Татсуро услышал отчаянный голос Сагами:

— Татсуро, не плачь, — просил мужчина. — Видят боги, я не оставлю тебя. Ты ведь знаешь, я никогда не пропускал тебя на первое место.

Татсуро очнулся на больничной койке.

Хачи подскочил в нетерпении, казалось, даже плакал.

— Вот здорово! — сказал он. — Босс! Вы в центре событий! Прямая трансляция, экстренные новости! Вы даже на первых полосах газет! Я собрал вырезки для вас! О вас даже в спортивной газете упомянули!

По мере того, как Хачи возбужденно лепетал, Татсуро понемногу складывал картинку случившегося. Все, что просочилось в местную прессу, вскоре попало и в национальную сеть новостей. Медиа-службы быстро вцепились в историю о двух мужчинах, храбро спасающихся из горящего здания.

— Парень из другой группировки снял все на видео, — продолжал Хачи. — Я вам покажу! Смотрите!

Он запустил запись по телевизору, расположенном около с кровати. На видео, двое мужчин появились из пылающего строения. Лиц обоих скрывало пальто, и казались, оба покрыты сажей. Поэтому, Татсуро не смог определить, кто есть кто. Сагами определенно рисковал своей жизнью, спасая его.

Голос диктора вещал.

«Один мужчина, вбежавший в охваченное огнем здание — член местной банды. Сейчас он вышел. Ой! Это двое мужчин. Там двое мужчин! Похоже, они остались невредимыми».

Член банды вбежал в здание. Какая прекрасная история. Это обеспечило ему первые полосы новостей. Вскоре, финансовый вопрос с участием известного политика окажется в центре внимания, и история забудется, как и все старые новости. Особенно, после анонса Хачи.

Татсуро, недавно пришедший в сознание, все еще пребывал в полубессознательном состоянии, и ему было чертовски тяжело переварить и оценить всю вываленную впопыхах информацию. Зазвонил телефон Хачи.

— Босс, это президент.

Татсуро взял трубку и услышал громкий крик.

— Ты! Татсуро! Каким местом ты думал, сукин сын?! — выругался президент.

— Ум? — все, что смог выдавить из себя Татсуро.

— Ты мерзавец! Канто Хинодегуми — банда. Члены банды никого не спасают! Ты выставил нас слабаками! Мы посмешище всей Японии! Кретин!

Президент рвал и метал. Его вопли слышались во всей комнате.

— Ты больше не член Канто Хинодегуми! — рявкнул президент. — Все! Никаких контактов с нами! И только попробуй выдать прессе лишнюю информацию о нас! Подпишешь себе смертный приговор!

Президент еще побесновался и бросил трубку. Татсуро был ошеломлен.

— Президент сошел с ума? — невинно спросил Хачи, убирая телефон. — О вас спрашивают много людей.

Для якудза позорно, быть высмеянным. Даже если Татсуро сейчас заявит, что вся ситуация сфабрикованная ложь, он не сможет вернуться в банду.

Что с ним будет? Переродился ли он в том пожаре? Наконец, он свободен и сохранил все пальцы.

Татсуро залился смехом.

— Не плохо, — обронил он.

— Хм? Что вы имеете ввиду, босс? — спросил Хачи.

— Я больше не в банде. Он меня уволил, — пояснил Татсуро. — Если ты хочешь сохранить работу, советую мчаться к нему в офис.

— Нет! Мое место рядом с вами! Если вы уходите, то и я. Последую за вами, куда скажете! — Хачи страстно чеканил каждое слово.

— Не будь идиотом! — Татсуро с усилием приподнялся на кровати, чтобы удобнее стукнуть Хачи.

Затем, дверь отворилась, впуская Сагами. Как только Татсуро его увидел, сердце пропустило удар. Он отвел глаза, избегая прямого контакта. Сагами мягко произнес:

— Ммм, Хачи, ты не оставишь нас на минутку? Мне нужно поговорить с Татсуро.

— Конечно. Мы обсудим все потом. Увидимся завтра босс! — произнес ассистент на одном дыхании. Он оставался, предан своему хозяину, несмотря на его нынешнее положение.

— О чем разговор? — поинтересовался Сагами.